– Я думал, что вы слегли в постель и уже не встанете, как мама, – признался он смущенно. – Я хотел вас навестить, но папа и Берти сказали, что об этом не может быть и речи.

Во время службы Уилл оборачивался и улыбался Кларри так часто, что Лили одернула ее и заставила зайти за колонну, откуда она не была видна мальчику.

– Выставила себя на всеобщее обозрение! – раздраженно прошипела Лили.

После окончания службы она вывела Кларри из церкви и уже собиралась прочитать ей лекцию о приличном поведении, как к ним подошел Герберт Сток, чтобы их поприветствовать. Лили тут же напустила на себя смиренный вид и растянула губы в подобострастной улыбке. Вслед за отцом, подпрыгивая и улыбаясь Кларри, подошел Уилл.

– Я хочу передать вам просьбу миссис Сток, – сухо начал мистер Сток.

На лице Лили отразилось удивление, но вместе с тем и удовольствие.

– Да, конечно, сэр, мы будем рады оказать вам услугу. Как здоровье миссис Сток?

– Не очень хорошо, – произнес мистер Сток.

– Боже мой, очень грустно это слышать, – сказала Лили. – Не так ли, мистер Белхэйвен?

Джейред утвердительно промычал.

– Так что же мы можем для нее сделать, сэр? – поинтересовалась Лили.

– Собственно, я хотел бы поговорить с Кларри, – ответил мистер Сток, поворачиваясь к девушке, чем изрядно всех удивил. – Моя жена хотела бы вас увидеть. Возможно, вам позволят прийти к нам сегодня, скажем, в четыре часа?

Кларри быстро взглянула на Лили и Джейреда – те недоверчиво следили за происходящим.

– Да, мистер Сток, – выпалила Кларри. – Почту за честь.

Герберт Сток коротко кивнул в знак одобрения.

– Надеюсь, вам это не создаст каких-либо неудобств, миссис Белхэйвен?

Лили с трудом сдержала недовольство.

– Н-нет. Полагаю, что нет… Но это ведь немного странно. Почему именно Кларри?

– Моя супруга много слышала о Кларри от Уилла, – ответил смущенно мистер Сток, – и желает сама ее увидеть. Если вам это будет неудобно, можно назначить другое время.

Кларри видела, как Лили борется с собой, стараясь оставаться вежливой со своим наиболее солидным заказчиком.

– Нет-нет, сегодня будет вполне удобно.

– Вот и хорошо, – сказал Герберт Сток, дотронувшись до своей шляпы, и отвернулся.

– Мы еще увидимся сегодня, Кларри! – радостно воскликнул Уилл, уходя.

Кларри помахала ему рукой, не обращая внимания на негодующий взгляд Лили.

Всю обратную дорогу Лили отчитывала Кларри за фамильярные отношения с мальчиком Стоков.

– Не думай, что теперь ты можешь водить дружбу с такими, как они. Это ненормально. Миссис Сток, скорее всего, хочет пресечь твои попытки сближения с ее сыном. Попомни мои слова: твоя манерность принесет тебе кучу неприятностей. Гордыня до добра не доводит, – хмыкнула она. – Не так ли, мистер Белхэйвен?

Джейред шел, насупившись. Он покачал головой.

– Странно все это. Интересно, чего мистер Сток хочет в действительности?

Зато Олив была так же радостно взволнована, как и Кларри. Позже, когда сестры остались наедине, моя посуду, она сказала:

– Я хотела бы пойти с тобой. Как думаешь, тебя угостят чаем? Принеси мне кусочек пирога, Кларри. Если тебя будут приглашать еще, скажи, что в следующий раз ты придешь со мной!

По пути в Саммерхилл Кларри попала под весенний ливень и к тому моменту, когда подходила ко входу для прислуги, промокла до нитки. Никто не ответил на ее стук, и она вошла, чтобы не мокнуть дальше. В кухне было неприбрано, а из печи в помещение сочился дым. Кларри позвала, но никто ей не ответил.

Кларри поднялась по черной лестнице, которую показал ей Уилл в сочельник, и вошла в сумрачный холл. Она постояла с минуту, ожидая, но не заметила никаких признаков присутствия людей в смежных с холлом помещениях. Слышалось только громкое тиканье старинных напольных часов в стенной нише. Было пять минут пятого.

– Ау! Это Кларри Белхэйвен. Есть здесь кто-нибудь?

Открылась и захлопнулась входная дверь. Вбежал Уилл.

– Кларри! А я ждал вас на крыльце. Как вы прошли мимо меня?

– Я вошла через черный ход, – сказала она, испытывая неловкость. – Извини.

– Это не важно, раз уж вы здесь. Идемте, – сказал он. – Папа в кабинете. Он не знает, что вы пришли, потому что вы не позвонили.

Молча ругая себя, Кларри поднялась за мальчиком по лестнице и повернула налево.

Уилл постучал в дверь и вошел, не дожидаясь ответа. Мистер Сток дремал у камина в большой комнате, от пола до потолка уставленной шкафами, полными книг. Большой письменный стол красного дерева, стоящий у окна, был завален разбросанными листами бумаги и папками. Кроме того, по всей комнате высились покосившиеся стопки документов.

– Папа, Кларри пришла! – крикнул Уилл, заставив отца вздрогнуть и проснуться.

У Герберта Стока был смущенный вид, помятое со сна лицо и затуманенный взгляд. На секунду Кларри с замершим сердцем увидела перед собой отца, просыпающегося в своем кабинете в Белгури. Мистер Сток поднялся на ноги, провел ладонью по голове, приглаживая свои седеющие волосы, и мимолетное сходство исчезло.

– Мисс Белхэйвен, благодарю вас за визит. Я не слышал, как вы вошли.

Он протянул руку в формальном приветствии.

– Она вошла через вход для прислуги, – сказал Уилл.

– Ах, ну конечно.

Мистер Сток пожал Кларри руку.

– Вы замерзли и промокли, – заметил он заботливо. – Идите поближе к огню, отогрейтесь.

Мягко подтолкнув ее к камину, он прибавил:

– Пойду посмотрю, не спит ли миссис Сток.

– Вы играете в нарды? – спросил Уилл, когда его отец вышел.

– Играю, и очень хорошо, – широко улыбнулась Кларри.

– Спорим, я вас обыграю.

Уилл извлек нарды откуда-то из-за стопок книг.

Десять минут спустя, когда вернулся мистер Сток, он застал их за оживленной игрой. Кларри быстро поднялась. Герберт пресек протесты сына в связи с прерванной партией.

– Уилл, вы можете доиграть позже. Ты не отведешь мисс Белхэйвен к маме?

Мальчик быстро вскочил на ноги.

– Идемте сюда, Кларри.

Уилл повел ее назад через лестничную площадку, мимо низкого сундука, на котором был когда-то расставлен вертеп, и остановился у двери. Он тихо постучал и стал ждать ответа.

– Войдите, – произнес слабый голос.

Кларри вдруг охватило волнение. Она собиралась войти в спальню чужого человека, не зная, что там увидит. Не слишком ли она назойлива? Но потом Кларри вспомнила состояние отца, в котором тот находился в последние месяцы своей жизни, когда она была вынуждена ухаживать за ним. Это придало ей решимости, и она переступила порог. Ни болезнь, ни смерть ее больше не страшили, поскольку она заглянула в лицо им обеим.

Окна в комнате, освещенной мерцающей газовой лампой, были занавешены. Из-за горящего в очаге угля было очень душно. По обе стороны от камина стояли роскошные кресла, обитые синей тканью, а стеклянные пузырьки и баночки на изящном туалетном столике уже покрылись пылью. В глубине комнаты выделялась большая кровать со столбиками. Опираясь спиной на гору подушек, на ней полулежала крошечная женщина в кружевном чепце. Стол рядом с ней был уставлен склянками с лекарствами.

– Мама, – позвал Уилл тихим голосом. – Вот и Кларри.

Он побежал к кровати, как будто собираясь на нее забраться, но потом остановился.

Луиза подняла хрупкую руку и сделала Кларри знак подойти ближе. Когда девушка направлялась к кровати, ей в нос ударил сладкий тошнотворный запах. Кларри постаралась скрыть свое изумление. Эта женщина с желтой кожей, ввалившимися глазами и всклокоченными волосами, выбившимися из-под чепца, не имела ничего общего с румяной жизнерадостной леди, которая ей запомнилась.

– Здравствуйте, Кларри, – произнесла миссис Сток тонким, слабым голосом. – Я могу звать вас по имени?

– Конечно, – улыбнулась девушка, подходя ближе и пожимая протянутую руку.

Кларри удивило то, что пальцы миссис Сток оказались одутловато-мягкими – толстое золотое обручальное кольцо впилось в распухшую плоть.

– Рада снова вас видеть, миссис Сток. Мы скучаем по вас в церкви и желаем вам скорейшего выздоровления.

В глазах Луизы отразилась грусть.

– Спасибо.

– Мама, – прервал молчание Уилл, – я почти выиграл у Кларри в нарды.

– Пока еще не совсем, – засмеялась Кларри. – Не забывай, что я играю в нарды намного дольше тебя.

– Как вам в Ньюкасле? – спросила Луиза медленно, с трудом произнося слова. – Вы уже обустроились?

Кларри не сразу нашлась, что сказать.

– Пока еще мы не чувствуем себя здесь как дома, – ответила она правдиво. – Но постепенно привыкаем. Дядя Джейред великодушно принял нас к себе.

– Олив – ваша сестра? – спросила Луиза.

– Да, она способная девочка, очень одаренная, любит читать. Олив восхитила бы библиотека мистера Стока.

– Да, пожалуй. Возьмите пару книг, – сказала Луиза, глядя стеклянными глазами куда-то за спину Кларри.

– Конечно, дорогая, – ответил Герберт Сток.

Кларри удивленно обернулась. Она не заметила, что мистер Сток вошел вслед за ними. Его лицо светилось нежностью.

– Вы очень добры, спасибо. Олив будет рада.

Неожиданно Кларри нахмурилась.

– Только миссис Белхэйвен может не позволить ей читать. Она одобряет лишь чтение Библии.

– Но это же так скучно, – недоверчиво произнес Уилл.

– Уилл, тебя никто не спрашивает, – осадил его отец.

– Вы можете пронести их незаметно, – предложил Уилл. – Среди подносов для пирогов.

– Уильям, довольно, – сказал Герберт. – Почему бы нам с тобой не пойти и не позаботиться о чае? Долли, должно быть, все уже приготовила.

Когда они вышли, Луиза показала жестом, чтобы Кларри села на стул у ее кровати.

– Кларри, расскажите мне… об Индии. Как там?

– Это самое прекрасное место на свете, – ответила Кларри, опускаясь на стул. – Наш дом стоял среди холмов, окруженный лесом. Я каждый день ездила верхом смотреть на восход солнца над горами. Я очень скучаю по всему этому.

– Продолжайте, – сказала Луиза сонным голосом. – Я могу… закрыть глаза, но я слушаю.

Заговорив о своем прошлом, Кларри обнаружила, что уже не может остановиться. Она рассказала матери Уилла все о Белгури, о своем отце-нортумберлендце, о его упрямом характере и о своей кроткой полуиндианке-матери. О Камале и об Аме, о Шиллонге и трудностях выращивания чая в таких отдаленных краях. О Принце, свами и величии Гималаев. Единственное, о чем она умолчала, – это о застарелой вражде между ее отцом и Робсонами, о высокомерном предложении Уэсли спасти их. Мысли об Уэсли всколыхнули в ее душе давнюю обиду и чувство вины за смерть отца, и Кларри не нашла в себе сил упомянуть его имя. Как бы он сейчас злорадствовал, увидев ее в таком униженном положении!

Вкратце рассказав Луизе о смерти своего отца, после которой они были вынуждены покинуть Белгури навсегда, Кларри замолчала, захваченная воспоминаниями. За все прожитые в Англии месяцы ее родственники ни разу не спросили ее об отце или об их с Олив прежней жизни. Кларри чувствовала благодарность к этой больной женщине за то, что та дала ей наконец возможность выговориться.

Думая, что Луиза уснула, Кларри бережно накрыла ее опухшую ладонь своей и прошептала:

– Спасибо.

Глаза Луизы открылись, и их взгляды встретились.

– Теперь я понимаю… почему Уилл так вами восторгается, – произнесла она.

– Он славный мальчик, – сказала Кларри, улыбнувшись.

– Да.

Они с минуту помолчали. Кларри думала о том дне, когда Уилл показал ей вертеп, и она была уверена, что на лестничной площадке видела женщину в ночной рубашке. Слышала ли тогда мать Уилла их разговор о мертворожденном ребенке? Кларри ощутила потребность что-нибудь об этом сказать, потому что тяжесть этой потери невидимо витала повсюду: в этой комнате, в этом доме. Она не знала, как сказались роды на здоровье этой женщины, но видела, что горе въелось в нее наподобие раковой опухоли.

– Миссис Сток, – сказала Кларри участливо, – мне очень жаль, что вы потеряли ребенка.

Луиза отдернула руку, словно ее ошпарили, и, отворачиваясь, тихо застонала. Кларри поднялась. Она поступила неправильно. Она вмешалась в частную жизнь и обидела добрую женщину, проявившую по отношению к ней дружелюбие.

– Простите меня, я позволила себе лишнее, – произнесла девушка. – Я не хотела вас расстроить.

Кларри пошла к двери, но Луиза прошептала:

– Останьтесь.

Когда мать Уилла повернула лицо к остановившейся Кларри, на ее бледных щеках блестели слезы.

– Вы были правы, – пробормотала она. – Это была девочка. Прелестная девочка.

Кларри быстро подошла к ней и дотронулась до ее руки.

– Вы слышали наш с Уиллом разговор, правда? Вы там были.

– Да.

– Он винит себя в случившемся, – тихо сказала Кларри.

– Да, бедный мальчик. Я не могла… – Голос миссис Сток бессильно утих.