– Да, конечно, – отозвался Харри с готовностью. – Я поеду. По крайней мере, сделаю хоть это.

– В этом нет необходимости, – нерешительно запротестовала Кларри.

– Вы ложитесь, – распорядился Уэсли, уводя ее в палатку. – Когда восстановите силы, мы отвезем вас домой.

Сдаваясь, Кларри опустилась на походную кровать. Уэсли укрыл девушку ее собственным одеялом.

– Здесь все на скорую руку, – сказал он, извиняясь, – но вполне удобно.

Ей вдруг стало ясно, что это его палатка и его кровать. Она хранила мужской дымный запах и аромат камфары. Кларри не покорилась бы, если бы у нее не так сильно болела голова. Девушке хотелось закрыть глаза и ждать, когда боль отступит.

Кларри сразу же уснула. Первое, что она увидела, проснувшись, был Уэсли, сидящий на раскладном стуле у входа в палатку. Вытянув длинные ноги, он читал. Это удивило Кларри. Он производил впечатление одного из тех деятельных людей, которым чтение представляется бесплодной тратой времени, тем не менее выражение его широколобого лица с четко очерченными чертами свидетельствовало о том, что он полностью захвачен книгой. Уэсли почувствовал на себе ее взгляд и повернулся, и они стали молча глядеть друг на друга. Кларри покраснела оттого, что этот чужой ей мужчина наблюдал за ней, лежащей в его постели, в такой интимной близости.

– Что вы читаете? – спросила она, чтобы скрыть смущение.

Уэсли захлопнул книгу.

– «Рыбная ловля в Британской Бирме», – прочел он название, – автор – капитан Поллок. Я вытащил эту книгу из кучи у Харри. Очень «полезный» справочник с точки зрения поиска рыбных мест в Ассаме, скажу я вам. И устарел уже лет на тридцать. Пожалуй, я мог бы написать лучше.

Он швырнул книжку на пол, поднялся на ноги и пересек палатку, чтобы взглянуть на девушку.

– Вы чувствуете себя лучше, Кларисса?

– Да, спасибо, – ответила она, опуская взгляд.

Ее раздражала его близость и то, что он обращается к ней по имени, как будто они близкие друзья.

– Я хотела бы сейчас же отправиться домой.

– Вы пока не в состоянии ехать верхом. Позвольте осмотреть вас.

Потянувшись, Уэсли взял ее за руку. Кларри вскочила от его прикосновения, тревожно расширив глаза. Он поспешно ее отпустил.

– Почему я вызываю у вас такую неприязнь? – спросил Уэсли, хмурясь.

– Я недостаточно хорошо вас знаю, чтобы составить о вас какое-то мнение, – возразила она.

Он сверкнул улыбкой.

– Конечно же, я тоже хотел бы узнать вас получше.

– Я не то имела в виду, – раздраженно сказала Кларри.

– Тогда расскажите мне, – потребовал Уэсли, – что вы обо мне думаете? Или же вы позволите мелочным предрассудкам вашего отца помешать нам стать друзьями?

Кларри разозлили его насмешки над ее отцом. Этот человек не имеет ни малейшего представления о том, сколько Джон Белхэйвен перенес, и не имеет права называть его мелочным. Ее первое впечатление об Уэсли Робсоне как о несносном, высокомерном человеке подтверждалось. Она уже достаточно времени провела узницей в его спартанской палатке.

– Я думаю, что вы самодовольный эгоцентрик, – мстительно заявила Кларри.

Уэсли изумленно вытаращил на нее глаза. Он отступил назад и засунул руки в карманы.

– Вообще-то немного благодарности было бы более уместно.

– Благодарности?! – воскликнула Кларри. – Да вы наглец! Я, никого не трогая, наслаждалась рассветом в своем излюбленном месте и вдруг была оглушена, и ранена, и страшно напугана, и моя голова все еще болит, и вы сделали из меня посмешище в присутствии своего приятеля-военного, словно я дитя неразумное, и мой отец будет в ярости, когда все узнает. И, в конце концов, я хочу вернуться домой!

Они сердито уставились друг на друга. Уэсли сердито играл желваками. Очевидно, он не привык к упрекам, особенно исходящим от юной девицы. Ну и ладно, ей нет до него дела, даже если она его обидела. Он сам заварил эту кашу, и извиняться перед ней должен именно он.

Уэсли развернулся и твердым шагом вышел из палатки. Кларри услышала, как он отдает распоряжения слугам, и, когда тоже вышла, они уже соорудили импровизированные носилки из жердей и стволов бамбука.

– Слуги отнесут вас домой, – сказал Уэсли отрывисто.

– Лучше я поеду на Принце, – возразила Кларри.

Уэсли насмешливо посмотрел на нее.

– Я сам отведу вашего любимого пони. Я не хочу брать на себя вину за то, что вы потеряете сознание и свалитесь с него. Хватит вашему отцу и тех огорчений, которые он уже испытал.

Кларри пронзила его яростным взглядом, но взобралась на носилки, не произнеся более ни слова. Слуги побежали трусцой, и вскоре девушка уже сожалела о том, что согласилась, чтобы ее несли. Каждый толчок приносил мучение ее телу и отдавался болью в голове. Стиснув зубы, Кларри крепче вцепилась в носилки. Ей следовало настоять на том, чтобы поехать верхом, но ни Уэсли, ни Принца не было видно.

Чем ближе они подъезжали к Белгури, тем сильнее Кларри охватывало беспокойство. В каком состоянии Харри Уилсон застал ее отца? Возможно, Джон уже выгнал молодого офицера из своего поместья с проклятиями и угрозами застрелить его за то, что он подверг его дочь опасности. Или же отец до сих пор спит с похмелья…

Наконец носильщики добежали до крутого склона, с которого начиналось их поместье, и занесли Кларри внутрь огороженной территории. Камаль и Олив бросились им навстречу.

– Мисс Кларисса! Аллах милостив! – воскликнул Камаль, помогая ей слезть с носилок.

– Где ты была? – начала Олив с осуждением. – Мне было страшно одной. Ты сильно пострадала?

– Нет, ничего серьезного, – ответила Кларри, обнимая сестру. – Мне жаль, что я стала причиной такого переполоха.

– Сегодня утром мы долго не могли разбудить отца, – сказала Олив, понизив голос. – Мне пришлось занимать мистера Уилсона разговором, пока Камаль брил его. Сестра мистера Уилсона играет на альте, ты знала об этом?

– Нет, не знала. Но это замечательно, – натянуто улыбнулась Кларри.

Для бедного Уилсона было бы хорошо, если бы она вернулась из этой поездки до того, как проснулся ее отец.

Камаль отправил слуг в кухню подкрепиться и, волнуясь, повел сестер вверх по лестнице. Там, на заросшей лианами веранде, сидели отец и Харри, увлеченные беседой о рыбалке.

– А вот и она, – произнес Джон, – моя Кларри! Подойди ко мне, моя девочка, я взгляну на тебя.

Он встал, и Кларри поразилась тому, каким болезненно-хилым он стал. Одежда висела на нем мешком, а протянутые к ней руки дрожали. Кожа походила на пожелтевший пергамент. Злоупотребление спиртным в конце концов оказало свое разрушительное действие. Сегодня ее отец выглядел плохо как никогда.

– Со мной все в порядке, отец, – сказала Кларри поспешно. – Всего лишь царапина на голове.

Он шатаясь приблизился к ней и обнял бы, если бы Олив по-прежнему не держалась за нее, вцепившись, как в свою собственность. Кларри сразу же ощутила запах спиртного в его дыхании. Взглянув на стол, она увидела, что они уже пили. Отец заметил ее взгляд и принялся ее отчитывать.

– Что это на тебя нашло? Отправляешься кататься верхом до восхода солнца! Ты должна была разбудить меня, и я поехал бы с тобой. В самом деле, Кларри, что этот молодой офицер может о нас подумать?

Кларри молча уставилась на него. Вряд ли к тому времени, когда она уезжала, ее отец проспался после вчерашнего.

– Я очень высокого мнения о вас, – быстро вставил Харри, вскочив, чтобы усадить Кларри. – Пожалуйста, мистер Белхэйвен, не судите строго свою дочь. Все произошло исключительно по моей вине.

Джон вздохнул, явно не имея желания продолжать этот спор.

– Ну хорошо. Главное, что моя девочка благополучно вернулась домой.

Кларри заметила блеснувшие в его глазах слезы и ободряюще улыбнулась.

Они снова сели, и Камаль принес ей чашку рододендрового настоя и ее любимых сладостей: медового печенья и кокосовых пирожных. Кларри разделила их с Олив, пока Харри оживленно говорил о рыбной ловле. Джон налил себе из бутыли спиртной напиток, приобретенный им в деревне. Кларри размышляла о том, когда приедет Уэсли. Странно, но о нем совсем не упоминали. Теперь, когда Кларри была в безопасности, у себя дома, она начала жалеть о своих необдуманных словах, сказанных ему. Она была не в себе. Уэсли не заслужил ее презрения.

Вдруг их прервал возглас привратника, извещающего о прибытии еще одного гостя.

– Это, видимо, ваш друг? – спросил Джон.

– Он привел Принца, – сказала Кларри, вставая и направляясь по ступенькам вниз.

– Да, он хороший человек, – произнес Харри, откашливаясь.

– Это ваш сослуживец, да?

– Не совсем…

Кларри задержалась и взглянула на Харри. По выражению его лица она поняла, что он еще не говорил отцу о том, кто его друг. Он не хотел огорчать Джона еще и этой новостью.

– Его друг – Уэсли Робсон, – сказала она отцу, нахмурившись.

Джон был потрясен.

– Робсон? – выпалил он. – Я не позволю ему сюда явиться…

– Наверное, нам лучше уйти. – Харри поднялся на ноги, краснея от смущения.

– Пожалуйста, останьтесь, – сказала ему Кларри.

Она принялась упрашивать отца:

– Я знаю, для тебя это нелегко, но мистер Робсон оказал любезность, позаботившись обо мне и доставив Принца. Он друг мистера Уилсона. Мы должны проявить вежливость.

И Кларри сбежала по ступенькам, прежде чем отец успел ее остановить.

Принц тихонько заржал, увидев ее. Кларри бросилась ему навстречу и обняла его за теплую шею. Позади, все еще сидя в седле, виднелся Уэсли.

– Спасибо вам, мистер Робсон, – сказала Кларри, глядя вверх. – Прошу, проходите и выпейте чего-нибудь.

Он настороженно взглянул в сторону дома.

– Мой отец тоже хочет вас поблагодарить, – добавила она.

Уэсли посмотрел на нее с сомнением, но все же кивнул и спешился. Камаль позвал конюха и велел ему отвести лошадей на конюшню, а Кларри тем временем увлекла за собой Уэсли, и они проследовали мимо латунных цветочных кадок к веранде.

Джон слегка поклонился и указал на свободный стул, но продолжал недружелюбно смотреть на Уэсли, пока тот усаживался. Кларри налила новому гостю выпить. Харри, чтобы избежать неловкого молчания, затараторил о рыбной ловле нахлыстом[8] и начал пересказывать другу то, что узнал от Джона об использовании хины для выманивания рыбы к поверхности.

Кларри извинилась и встала из-за стола. Все, чего ей сейчас хотелось, – это погрузиться в горячую ванну и сменить грязную одежду. Олив последовала за ней в дом.

– Он симпатичный, правда? – спросила она застенчиво, теребя свой длинный рыжий локон.

Кларри взглянула на сестру в зеркало, снимая с головы повязку.

– Да, пожалуй, – сказала она, осторожно трогая шишку на виске. Ссадина была чистой. Тот, кто о ней позаботился, сделал все как следует – вероятно, это был кто-то из слуг.

– Ну а я считаю, что он очень симпатичный, – сказала Олив, заливаясь румянцем. – Это именно такой человек, за которого я хотела бы когда-нибудь в будущем выйти замуж.

Кларри оглянулась и удивленно захохотала.

– Правда?

– Да, правда. – Олив покраснела еще сильнее. – Только совершенно очевидно, что он увлечен тобой.

– Не говори глупостей! – воскликнула Кларри. – Я знаю, что в действительности это не так. Он из тех мужчин, которые думают только о себе.

– Ты к нему несправедлива, – насупилась Олив. – Ну а мне он нравится, что бы ты о нем ни говорила. И может быть, когда-нибудь, когда я вырасту, я тоже ему понравлюсь.

Кларри фыркнула.

– Только отцу этого не говори.

– А почему, собственно, нет? Папе он понравился. Ему доставила удовольствие беседа о рыбалке, он даже не стал отвлекаться на то, чтобы встретить тебя.

Поняв свою ошибку, Кларри почувствовала, как кровь приливает к ее щекам.

– Ах, ты говоришь о Харри Уилсоне!

– Естественно, – ответила Олив, пристально глядя на нее. – А ты думала, кого я имею в виду?

Кларри отвернулась и стала раздеваться.

– Глупости. Я рада, что он тебе понравился. Он очень дружелюбный.

Олив просияла.

– Может, предложим ему остаться поужинать?

Сердце Кларри екнуло.

– Если хочешь, – согласилась она.

К ее удивлению, гости охотно приняли приглашение на ужин, несмотря на то что сделала она его нерешительным тоном, а Джон при этом недовольно хмурился. Когда Харри и Уэсли ушли рыбачить к заводи ниже ближнего водопада, Кларри напомнила отцу:

– Ты всегда говорил нам, что нортумберлендцы не отпускают гостей, не накормив. К тому же вы с мистером Уилсоном прекрасно поладили.

– Против мистера Уилсона я ничего не имею, – проворчал Джон и с раздраженным видом удалился в свой кабинет.

Смиренно вздохнув, Кларри отправилась обсудить меню с Камалем.

– Ама вернулась? – спросила она.

Камаль покачал головой. Кларри внимательно посмотрела на него.

– Вы что-то от меня скрываете?