– Надо что-то съесть, – говорит Кармен. – Моя кузина отказалась есть в день свадьбы, чтобы выглядеть худой в платье, но закончилось все тем, что она упала в обморок посреди банкета.

– Значит, бейгл, – говорю я, поднимая большой палец.

Кармен, Софи, Лив и Джесс присоединятся ко мне в номере, чтобы сделать прически и макияж, придет и фотограф. Технически они не подружки невесты; пока было неясно, кто у нас, собственно, жених, мы решили отказаться от традиции. Как бы то ни было, даже если бы я планировала более традиционную свадьбу, я не уверена, что хотела бы свиту из подружек – разве что Софи в качестве замужней подруги. Разве свадьбы не должны касаться исключительно двоих, которые собираются пожениться, разве надо заставлять ближайших друзей выстраиваться, как топ-8 на MySpace, в одинаковых нарядах?

Фотограф бродит по комнате, снимая полуправдивые фотографии того, как нас прихорашивают.

В дверь стучат.

– Войдите! – кричу я из-под рук визажиста, накладывающего консилер на темные круги у меня под глазами.

В номер входит мама. Это наша первая встреча после того летнего обеда с папой и Блейком. Я позвонила родителям на прошлой неделе сказать о перемене планов. Они не вполне поняли, почему я хочу понарошку выйти замуж за парня, с которым толком даже не встречалась, но после долгого непростого разговора согласились приехать и поддержать свадьбу.

– Отнеситесь к этому, как к тому школьному спектаклю, в котором я участвовала, – объяснила я им. – И вы, и я знали, что будущего в качестве актрисы у меня нет, но тем не менее вы пришли и взяли с собой камеру.

Мама втискивается между мной и визажистом, чтобы меня обнять.

– Поверить не могу, что моя девочка выросла и выходит замуж! – говорит она. – Ну, вроде как выходит.

– Знаю, мам, знаю, – отвечаю я, обнимая ее в ответ.

Она устраивается на краю кровати.

– Ты мне должна побольше рассказать про этого мальчика. Можешь показать фотографии?

Визажисту не удается скрыть шок.

Когда с моей прической и макияжем покончено, – я попросила длинные свободные волны, чтобы чувствовать себя собой, и яркую красную помаду, чтобы выделялась на фотографиях, – я иду к окну, где свет получше, и снимаю короткое видео для сториз в Инстарграм.

– У меня сегодня свадьба! – визжу я. – Я с друзьями и родными в номере для новобрачных в отеле «Уит». Мы готовимся, спасибо нашей потрясающей команде визажистов и стилистов от Glamsquad.

Мне не нравится мой неуверенный голос. Я снимаю заново. Рамка уплывает. Я пытаюсь снять в третий раз, и у меня наконец получается достаточно хорошо, чтобы запостить. С этого начинается процесс рекламы всех компаний, которые спонсируют свадьбу – другими словами, помогают мне сделать все бесплатно. Через несколько секунд после того, как видео загружается, я получаю в ответ поток взволнованных сообщений. Я выдыхаю. Все будет хорошо. Все должно быть хорошо, ведь правда?

– Дай сюда телефон, – говорит Кармен. – Не надо тебе весь день с ним носиться. Я буду за тебя постить фотографии. Просто скажи, какие ставить теги и хэштеги.

Я колеблюсь. Но она права. Я позаботилась о том, чтобы заманить сюда мужчину, спланировала роскошную бесплатную свадьбу меньше чем за полгода, всю дорогу подогревала интерес подписчиков. Больше я ничего сделать не смогу. Если свадьба сработает в качестве маркетинговой стратегии для «Украшений Бруклина», она сработает – но я уже не могу этим управлять. Я отдаю Кармен телефон и рассказываю все, что ей нужно знать.

Внезапно я слышу, как кто-то давится. Софи выскакивает из кресла стилиста с прижатой ко рту рукой и убегает в ванную. Секунду спустя я слышу, как ее тошнит. Лив несется за ней.

– Волосы берегите! – кричит стилист.

– Детка? – зовет мама, входя следом за Лив.

Снова слышен шум, потом наступает измученная тишина. Срабатывает слив унитаза.

– Все хорошо, – стонет Софи.

Ее голос эхом отдается от кафеля.

Номер отеля не предназначен для того, чтобы у двери ванной толпилось столько людей, но я все равно протискиваюсь внутрь. Вид у сестры усталый, но в целом неплохой.

– Ты ведь не заболела в день моей свадьбы? – спрашиваю я.

Если заболела, надеюсь, это не заразно.

Софи и Лив смотрят друг на друга.

– Ну что? – спрашивает Софи.

– Наверное, давай, – неуверенно отвечает Лив.

Мама догадывается первой. Она издает счастливый всхлип и падает на колени, чтобы обнять Софи.

– Мама! – пищит Софи, вытирая рот.

Мама согнулась, задыхаясь и подвывая:

– Я просто таааааак за ваааас радааа!

– Мы хотели дождаться окончания свадьбы, чтобы не отнимать твой праздник, – объясняет Лив. – И пока еще очень рано, но…

– Я беременна! – говорит Софи.

У меня к глазам подступают слезы, и я машу руками, чтобы их отогнать. Не знаю, кого обнимать первой, поэтому падаю на пол ванной и пытаюсь обнять всех троих сразу. Софи будет самой лучшей мамой на свете. Я верю в это всем сердцем, потому что она была для меня как мама. Я так рада за них с Лив и за их новую зарождающуюся семью. Кажется, что зачать ребенка – простейшая вещь на свете, пока не видишь, как кто-то из твоих близких отчаянно пытается это сделать. Эти хорошие новости почти невозможно уместить в голове. Я слышу за спиной щелчок; фотограф то ли достаточно смел, то ли достаточно сумасшедший, чтобы и это тоже запечатлеть.

– Ох, нет, хотя бы ты не плачь, – говорит Софи, стискивая мою руку. – Испортишь макияж.

Я делаю глубокий неровный вдох, стараясь успокоиться.

– Я просто так за тебя счастлива, – говорю я дрожащим голосом. – У тебя будет все, чего ты хотела.

– И у тебя, – отвечает она с улыбкой.

Потом, когда я успокаиваюсь и визажист поправляет наши поплывшие глаза, мама помогает мне надеть платье.

– Такое красивое, – говорит она, осторожно застегивая молнию на спине. Проводит пальцами по нежным кружевам рукавов. – Ты такая красивая.

– Тебе нравится платье? – спрашиваю я, пытаясь рассмотреть ее отражение в зеркале.

Она бережно поправляет вырез с крючком поверх молнии.

– Очень. Идеальное.

– И ты не… расстроена, что не выбирала его со мной? – робко спрашиваю я. Я боюсь выдохнуть.

Она обходит мою широкую юбку, чтобы взглянуть мне прямо в лицо. Вздыхает.

– Хотела бы я принимать во всем этом больше участия? Ты моя дочь – конечно, я бы хотела быть с тобой. Но сегодня твой день, и ты всегда все делала по-своему. Уж такая ты.

Я протягиваю руки, чтобы ее обнять. Я не понимала, сколько для меня значит ее одобрение, пока не начала думать, что утратила его. Так хорошо, что я ошибалась.

Раздается резкая трель.

– Будильник у тебя в телефоне, – говорит Кармен, выключая его.

– Пора встретиться с Раджем, сделать фото первой встречи, – говорю я, подхватывая юбку, чтобы надеть голубые атласные туфли.

В качестве чего-то старого я выкопала на дне своего шкафчика в ванной ярко-красную помаду; она устойчивая, не стирается от поцелуев, я купила ее в разгар периода поцелуев на танцполе в колледже. Что-то новое – это, ясное дело, мое платье. Фата, которую я надену позднее, была у Софи на ее свадьбе; это что-то взятое взаймы. А туфли – что-то голубое.

Я бросаю на себя последний взгляд в зеркало. В ослепительно-белых кружевах платья и волшебном, как в кино, макияже, который каким-то образом стер с моего лица месяцы стресса, я выгляжу невестой – не девочкой, которая играет роль перед камерами, но настоящей невестой. Несмотря на все безумные усилия, потраченные на то, чтобы этот миг настал, я по-настоящему почти не верила, что когда-нибудь увижу себя такой. Я провела годы после разрыва с Холденом, наблюдая, как мои подруги находили любовь и заводили пары – а у меня этого не было. Я знала, что воткнуться в отношения – вопрос чистого везения, но самая темная часть моего тревожного ума беспокоилась, что я каким-то образом, возможно, виновата в своем одиночестве сама.

Может быть, я была слишком занята, слишком амбициозна, слишком беспорядочна, слишком категорична, чтобы впустить в свою жизнь любовь. Может быть, во мне было что-то, что невозможно полюбить. Может быть, я так быстро ухватилась за эту поддельную свадьбу, потому что в глубине души переживала, что это мой единственный шанс на долго и счастливо. Едва эта ужасная мысль всплывает на поверхность, я понимаю, что это так и есть.

Я полгода подавляла эти чувства, потому что у меня была важная цель: спасти мою компанию любой ценой. Но теперь я больше не могу игнорировать то, что я чувствую. Я давлюсь и зажимаю рот рукой, чтобы заглушить болезненный всхлип. Помолвочное кольцо ловит свет и нагло сверкает перед моим лицом. Уголки моих глаз снова покалывают слезы, когда я понимаю: я невеста. Во мне нет ничего, что мешало бы меня любить. И сегодня я вместе с милым, сексуальным Раджем, в присутствии своих друзей и родных и ста тысяч незнакомцев в Сети собираюсь это отпраздновать.

Визажист подходит ко мне с влажной салфеткой для снятия макияжа, чтобы в последний раз промакнуть под глазами.

– Я скоро перестану плакать, честно, – говорю я ей.

– Это я сомневаюсь, но вы не волнуйтесь, – отвечает она. – В день свадьбы нормально не справляться с эмоциями. Поэтому мы и используем водостойкую тушь.

Я рада, что она использует слово «нормально». Я длинно выдыхаю, чтобы успокоиться. Я смогу это сделать. Я это смогу. Я обнимаю всех на прощание. Фотограф открывает передо мной дверь в коридор. Мы вместе идем к лифту. Я наслаждаюсь этим проходом по коридору. В следующий раз, когда я вот так пойду в свадебном платье, я пойду к алтарю.

Фотограф предложил сделать фото первой встречи на крыше отеля. Мы заказали для церемонии просторное круговое патио с панорамным видом на Уильямсбург, Ист-Ривер и весь Манхэттен. Банкет будет в «Адесе», баре отеля, где ар-деко смешано с индустриальным стилем, где белая мерцающая плитка и геометрические окна. Когда мы выходим из лифта на верхнем этаже, фотограф оставляет меня в закутке у лифтов, чтобы удостовериться, что Радж не увидит меня раньше времени. Я слышу, как они здороваются, и мне становится легче от звука голоса Раджа. Он действительно здесь. Все происходит на самом деле.

– Элайза? Когда будете готовы, идите за угол, через двери в патио, там вас будет ждать Радж, – кричит фотограф. – Сделайте вид, что меня там вообще нет. Просто подойдите и поздоровайтесь с ним.

Меня щекочет предвкушение, хотя технически это никакой не первый взгляд на платье. В тот день, когда я его выбрала, я показала Раджу фотографии в телефоне. Оглядываясь назад, я понимаю, как смешно, что я и не думала выходить в этом платье за Раджа. Я взбиваю волосы над плечами, разглаживаю юбку и делаю глубокий вдох.

Медленно поворачиваю за угол. Дверь из бара в патио открыта, и я вижу Раджа, стоящего ко мне спиной. Он одет в стильный черный смокинг, и мне вдруг приходит в голову, что я понятия не имею, откуда он: взят напрокат или уже висел у Раджа в шкафу. Мне столько еще предстоит о нем узнать.

По тому, как он выпрямляется, я понимаю: он чувствует, что я стою у него за спиной. Я протягиваю руку и стучу пальцами по его плечу.

– Привет, красавица, – говорит он, не оборачиваясь.

– Ты не знаешь, как я выгляжу, – говорю я. – Откуда тебе знать, может, я в самой жуткой своей пижаме и мне срочно надо в душ.

– Хм, да, это может быть, – говорит он. – Но ты всегда красивая.

Господи, я поверить не могу, что этот мужчина вообще реален.

Он заводит руку за спину и берет меня за руку. Его большой палец касается моего бриллиантового кольца.

– Сегодня не в леденцовом? – шутит он.

– Я его съела! – отвечаю я.

Он разворачивается с шутливым удивлением на лице.

– Ты съела мое помолвочное кольцо?

Щелк, щелк, щелк.

Я ничего не могу с собой поделать, я хохочу.

– Это же леденец! Что мне было с ним делать?

Щелк, щелк, щелк.

Он смягчается и обнимает меня для долгого поцелуя. Я ничего не имею против того, чтобы всю жизнь целоваться с этим человеком.

Щелк, щелк, щелк.

– Стой, стой, стой, – говорит Радж, отступая назад. – Ты невероятно ослепительная. Просто вау.

У него в прямом смысле отвисает челюсть, когда он разглядывает меня во весь рост как невесту. Я тоже под впечатлением от того, как он выглядит. Он постригся и укротил свою обычную недельную щетину до вечерней тени, которая заостряет углы его лица, как у супергероя. Он берет меня за руку и кружит, чтобы рассмотреть мое платье со спины. В любом другом случае я бы застеснялась и почувствовала себя глупо, если бы меня закружили, как маленькую девочку. Но сегодня день, который бывает один раз в жизни (или два, или три, кто знает). Я удивляюсь, что просто хочу наслаждаться им, как бы меня ни кружили.

Радж роется в кармане и вынимает тонкий браслет-обруч из желтого золота. На нем выгравирован извилистый узор волной.