Я никогда не лгала тебе!

Шэрен была такой искренней, а ему так хотелось поверить! Ник пока не знал, как они будут разбираться с кошмаром, в который превратились их отношения. Не знал, как будут жить дальше, но был уверен, что расстаться с ней у него просто не хватит сил: ни душевных, ни физических.

— Как раз о твоей жене я и хочу поговорить, — негромко произнес Мартин.

— Подождите, — вмешался в разговор Алекс Роджерс. — Ты женат?

Ник устало посмотрел на него и, опустившись в кресло, откинулся на спинку и заложил руки за голову. Алекс был не просто вице-президентом «Беркшир» и его правой рукой, он был другом. Они вместе начинали строить финансовую империю, в которую превратилась небольшая конторка на задворках Уолл-стрит. Тогда у Ника было только название будущей компании, оставшиеся в наследство от деда, упорство и цель — добиться успеха! А у Алекса, помимо худеньких плеч, кудрявых, пшеничного цвета, волос и доверчивых, как у нежного херувима, голубых глаз, — бульдожья хватка и поразительная интуиция. Да, характер у него абсолютно не соответствовал деликатной внешности.

Когда Ник послал Алекса в Сан-Франциско вместо себя, вдаваться в подробности о причинах такого решения не стал. Слишком много людей знало о его скоропалительном браке и о том, чем он обернулся. Но если не доверять друзьям, кому тогда доверять? Ник приготовился выслушать Кингсли, обречено раздумывая, что еще тот расскажет о Шэрен? Он кивнул, велев начинать и не смущаться присутствия Алекса.

— После того, как ты сказал, кем тебе приходится мисс Прескотт, я долго думал, пытался понять, найти мотив. У каждого действия есть причина, и я хотел отыскать ее. — Мартин прямо посмотрел на взрослого мужчину, к которому всегда относился, как к сыну. — Я нанял частных детективов и установил слежку за ней.

Ник нахмурился. Его и самого поразила волна возмущения, которая нахлынула от известия, что его жена подверглась такому наглому вмешательству в частную жизнь.

— Я понимаю твое негодование, — осторожно начал Мартин, — но считаю, что результат оправдывает средства, а еще, что для тебя это важно.

— Ну и? Много узнал? — даже не пытаясь скрыть рычащие нотки, бросил Ник.

— Много, — сухо отозвался он, потом искоса бросил взгляд на Алекса, присевшего на край кожаного дивана. Мартин полагал, что в отчете слишком много личного, но и того, что касалось непосредственно «Беркшир» тоже в достатке, поэтому продолжил: — Я просмотрел личное дело мисс Прескотт…

— Хейворт. Ее имя Шэрен Хейворт, — жестко поправил Ник.

— Миссис Хейворт, — согласно кивнул Мартин. — Меня удивило, что об отце не говорилось ни слова. Да, такое сплошь и рядом, — поспешил он откликнуться на скептически поднятую бровь Ника, — но ее воспитывала мать, работавшая секретарем, с доходом сорок тысяч в год. Шэрен получила блестящее образование, которое обошлось недешево. Как? — Он развел руками. — Поэтому я решил узнать все о Хелене Прескотт. Ник, тебе говорит что-то название «Джемини ботс»?

— Да, «Беркшир» выкупила ее, — медленно проговорил он.

— Хелена Прескотт работала там, а еще она была любовницей Виктора Колвилла. — У Ника высоко взлетели брови, но прерывать Мартина он не стал. — Мы вышли на ее коллегу. Они поддерживали отношения до самой ее смерти. Эта женщина рассказала, что Хелена родила дочь от босса.

— Ты хочешь сказать, что Шэрен?..

— Да, Шэрен дочь Колвилла. Она также сказала, что об этом никто не знал…

Ник одним ухом слушал Кингсли, отмечая, что об отце Шэрен рассказывала не много, и никогда не называла его имени. Полностью погрузившись в воспоминания, он на несколько мгновений отпустил нить разговора, пока оглушительная новость не резанула слух, заставив встрепенуться и сосредоточиться.

— Та женщина сказала, что мать Шэрен умерла через полгода после самоубийства Колвилла, не смогла пережить его смерть. По ее словам, Хелена всю жизнь любила только его. Ник, это мотив.

Мотив. Это слово хлестнуло плетью. Неужели Шэрен все это время винила его в смерти матери? Неужели всегда ненавидела и мечтала о мести? Ник знал, насколько она была близка с мамой, но такая расчетливая, спланированная месть?..

— Мы начали проверять их связь с Фрэнсисом Колвиллом, — тем временем продолжал Мартин. — Прослушивать звонки. Но ничего не узнали. — Он недоуменно пожал плечами. — С начала слежки они ни разу не встречались и не созванивались и, если верить словам консьержа, Колвилла младшего он никогда не видел. Да и подруга ее матери утверждала, что семья Виктора не знала о его внебрачном ребенке. В остальном, обычная жизнь рядовой американки: дом, дела, — один беглый взгляд и Ник сразу понял: Кингсли знает. Знает, что его жена беременна. — Работа…

— Шэрен работает? — переспросил Ник. Почему-то он был уверен, что нет. Украденные секреты могли обеспечить ей безбедное существование на ближайшие лет десять.

— Да, — ответил Мартин, — она восстановилась в исследовательском институте. — Он наклонился вперед и веско отметил: — Мы пробили по всем каналам, но никакого финансового следа не нашли. Ничего. А записи разговоров не опровергали, но и не подтверждали ее участия в шпионаже. Было несколько звонков от бывших коллег, — Мартин порылся в папке. — Кейт Спенсер и Стейси Миллер, но Шэрен не ответила им. Больше никто из компании не пытался с ней связаться.

Ник сжал руками виски, пытаясь уложить в голове начало звенящей тысячью колец цепочки, которую медленно — звено за звеном — вытягивал Кингсли и отдавал ему. Как относиться ко всему этому? Радоваться, что Шэрен не любовница Фрэнсиса Колвилла? Бояться, что ситуация стала во сто крат сложнее и глубже? Его с Шэрен история началась давно, но, как оказалось, началась она не только с ней. Корни всего этого находятся в далеком прошлом, и сейчас это прошлое собирается сожрать Ника.

— В общем и целом, информация до скрежета в зубах противоречива. Когда ты приказал провести повторную проверку, я решил сделать это втайне ото всех, даже от своих. Поэтому привлек людей со стороны.

Ник, не перебивая, слушал объяснения Мартина, приводившего убедительные доводы в пользу взлома их баз данных и сетей компьютеров лучшими хакерами. Он головой ручался, что поднял старые связи, и это несанкционированное проникновение им никак не аукнется. Ник даже хмыкнул: когда тебе хорошо за шестьдесят, можно поручиться всем чем угодно. Но тут же одернул себя. Кингсли до сих пор был энергичен, а его ум не притупился с годами. Он никогда не подводил и всегда держал слово.

— В этой папке, — Мартин демонстративно взвесил ее на руке, затем подвинул к Нику, — подробный отчет, что и как мы делали, но я вкратце обрисую ситуацию, чтобы не тратить время. А это, — он кивнул на стопку документов, обтянутых черной кожей, — и другие доказательства понадобятся для суда.

Ник с плохо скрываемым отвращением посмотрел на лежащую рядом с его рукой папку. Именно такую он листал в день, когда Земля остановилась и «их» больше не стало; с похожих страниц грязным потоком на него хлынули доказательства предательства любимой женщины. Эта папка — ящик Пандоры, и он боялся его открывать. Благое неведение — его Ник всегда считал слабостью и трусостью, предпочитая горькую правду самой сладкой лжи. А вот теперь готов был принять любое оправдание, а, возможно, и полное отрицание вины, хоть что-нибудь — и он поверит. Ник бросил взгляд на Мартина Кингсли — старого друга, давно вошедшего в его семью, мужчину, заменившего ему отца, — который снова предлагает правду.

Ник смутно представлял, что его сейчас ждет, но в том, что это будет очередное разочарование, не сомневался. Он махнул рукой, давая знать, что готов слушать.

— Первым делом мы заново проверили список, который ты давал, и не нашли ничего нового. Остальные сотрудники тоже были не причем. Но когда Чарли Кларк — жутко заносчивый подросток с гениальными способностями, — пояснил Мартин, — копался в рабочем компьютере Шэрен, то обнаружил сдвоенный код, или след, как он его называл, и потянулся за ним. Чарли долго разбирался, что он значит и куда ведет. А несколько дней назад связался со мной и потребовал огромный гонорар за свои услуги. Он утверждает, что без него мы ничего не узнали бы. — Мартин хмыкнул и покачал головой. — Пятнадцать лет, а самомнение… Правда, когда я приехал в гостиницу, его дед надавал ему подзатыльников, и запросы у него стали более чем скромные.

Ник, до этого демонстрировавший некое подобие спокойствия и хладнокровия, поддавшись вперед, напряженно сжал кожаный подлокотник, ловя каждое слово. Его нервировала и раздражала манера Кингсли идти к цели десятой дорогой, начинать с второстепенного, когда есть главное! Но ничего поделать с этим нельзя. Это стиль работы, привычка, укоренившаяся намертво: подробно всё разжевать, предвосхитить вопросы, деталь за деталью собирать мозаику, создавая цельную картину.

— Если говорить простым человеческим языком, а с нечеловеческим ты можешь ознакомиться позже, — Мартин снова кивнул на папку. — В ноутбуке Шэрен стояла сверхзащищенная программа-ловушка, которая не просто давала полный доступ ко всем данным и управлению компьютером, но и заливала операции с другого сервера, затем заметала свои же следы. При этом оставляя ловушки, ниточки, за которые можно потянуть. Ведь мои люди клюнули на эту приманку и получили схему вывода информации. Но, как оказалось, мы получили только то, что нам хотели показать. — Он потупился, понимая, что именно эта ошибка разрушила жизнь Ника, но надеялся, что все еще можно исправить.

— Продолжай, — тихо проговорил Ник.

— Чарли с помощью вируса сломал их защиту и скачал всю засекреченную информацию. Это не совсем законно, но уверен, суд закроет на это глаза. — Уж это Мартин мог пообещать! Двадцать лет в Министерстве Юстиции не прошли даром, а с генеральным прокурором он находится в приятельских отношениях. — Я не знаю точно, какую роль во всем этом сыграла миссис Хейворт, но явно не ту, в которой нас старательно пытались убедить. Зато я с полной уверенностью заявляю, что украденная у нас информация была передана Колвиллу другим человеком.

Ник громко выдохнул, ощущая, как с плеч свалился тяжелый груз, но на его место тут же опустился другой — груз вины, а обрывки фраз, мольбы, объяснения, которые сквозь слезы, пыталась донести Шэрен, обожгли раскаленным железом.

Он просил меня, но я никогда ничего не говорила.

Я никогда не шпионила, поверь мне!

Я так люблю тебя…

Ник неимоверным усилием воли подавил желание бросить все и бежать к жене и с преувеличенным спокойствием спросил:

— Кто?

— Майкл Стенли.

— Майкл? — изумленно, в один голос переспросили Алекс и Ник.

Странно, когда предъявили доказательства вины Шэрен, на Ника обрушилась страшная буря, которая закружила в смертельном танце с самыми темными чувствами: неверие, обида, гнев и ненависть, а сейчас он ощущал только глухую злость и недоумение. Ник переглянулся с Алексом и, кивком указав на телефон, молча наблюдал, как тот вызывает Майкла.

До его прихода никто не проронил ни слова, только Кингсли сделал короткий звонок, вызывая охрану. Все были погружены в свои мысли, кидая напряженные взгляды в сторону двери.

— Ник?! — удивленно воскликнул Майкл, проходя вглубь кабинета. Атмосферу внутри вряд ли можно было назвать дружеской — в воздухе висело тревожное, напряженное ожидание, но он либо не заметил исходившую ото всех враждебность, либо предпочел сделать вид, что все в порядке.

Когда Майкл остановился напротив стола и протянул руку, Ник, не ответив на приветствие, пальцем указал на кресло, приказывая присесть. Его тяжелый мрачный взгляд давил знанием, а продолжительное красноречивое молчание заметно нервировало: улыбка исчезла с тонких губ одного из ключевых менеджеров «Беркшир», но поза осталась прежней — расслабленной и ленивой.

— Мистер Стенли, — сухо начал Мартин Кингсли, — как вы объясните вывод в оффшор тридцати миллионов долларов, не указанных в декларации.

— Не знал, что ты решил провести еще одну проверку, — проигнорировав Мартина, он обратился к Нику.

— Почему, Майкл? Со мной ты стал богатым и успешным, неужели тебе было мало денег?

— Почему… — задумчиво протянул он. — Помнишь новогоднюю вечеринку?

— Помню, — холодно бросил Ник.

— И я помню. Помню тебя с моей женой, — на последних словах все маски слетели, лицо Майкла больше не было ни добродушным, ни приветливым, а взгляд наполнился жесткостью и агрессией, такой же, как у его оппонента.

Ник даже бровью не повел на это замечание. Новый год они застали в Палм-Бич, на яхте одного русского знакомого. Когда веселье было в самом разгаре, он поднялся в капитанскую рубку сделать несколько звонков: поздравить маму и пару друзей, которые не смогли присоединиться к нему на вечеринке. И меньше всего ожидал увидеть на пороге миссис Стенли.