Богатырь повернулся ко мне.

– Так это взаимно?      

Я кивнула.

– Ну вот, – протянул он, – я как всегда опоздал. Лучшая девушка уже занята…

– Так уж и лучшая, – хмыкнула я, но на душе значительно потеплело. Он же хорошо знает мажора, намного дольше, чем я, значит, его словам можно доверять. Я тоже нравлюсь Никитину… Вот только сможет ли он наконец определиться, или так и будет продолжать манить меня морковкой как того несчастного ослика.

– Ты подумай, если с Максом  не сложится, буду рад пригласить тебя на свидание, – он предложил это так ненавязчиво, скорее, дружески, чем заигрывая, что на мгновение я даже пожалела, что не встретила его раньше… Хотя, как говорится, сердцу не прикажешь.

В бабулином домике горел свет. Сквозь ещё не занавешенные окна был виден работающий телевизор.

– Здесь живёт моя бабушка, – произнесла я, хотя Андрей уже и так знал, куда меня вёз.

– Я, наверное, поеду обратно в город, – вдруг заявил он. – Не хочу навязываться.

– Эй, ты чего? Я же обещала тебе ужин, – мне так не хотелось, чтобы он уезжал, этот большой и мягкий плюшевый медведь, рядом с которым было так спокойно. Да и бабушке он наверняка понравится.

Она и решила этот вопрос, внезапно для нас обоих появившись на крылечке.

– Викуля моя приехала, – бабушка была без очков и подслеповато щурилась, пытаясь рассмотреть, кто меня привёз.

– Пойдём, познакомлю тебя с бабулей, – богатырь смотрел на низенькую сухонькую старушку с таким испугом, что я не выдержала и рассмеялась. – Не бойся, она не кусается.

Выскочила из машины и бросилась в объятия единственному родному человеку, сжала изо всех сил. Она погладила меня по голове, уже догадываясь, что что-то случилось. Но об этом мы поговорим позже, когда останемся наедине.

Бабушка отстранилась, и я поняла, что Андрей тоже вышел из машины.

– Ишь громадный какой, – произнесла она негромко. – Это он и есть?

Я покачала головой. К сожалению, это был не он.

– Здравствуйте, меня зовут Андрей, – богатырь протянул бабушке руку, и она вложила в неё свою маленькую ладошку.

– Мария Ивановна, – она прищурилась, разглядывая его. Потом повернулась ко мне и подмигнула. Он ей точно понравился. Сейчас начнётся переманивание меня на правильную сторону. – У меня как раз борщ поспел, пойдёмте ужинать.

Андрей вопросительно посмотрел на меня, и я утвердительно кивнула. Ему наверняка понравится бабушкино гостеприимство.

40

Макс мчался в городскую больницу, нещадно давя на газ. Тревога на мать съедала его изнутри. Никитин прокручивал в голове последовательность действий. Во-первых, узнать о её состоянии, поговорить с лечащим врачом. Во-вторых, позвонить в Москву, забронировать место в клинике, где практиковал их семейный доктор. Возможно, придётся ненадолго оставить фабрику и… Викторию. Ничего, она справится с делами. Вика  сильная и умная, она всё поймёт.

Никитин кое-как припарковался, щёлкнул брелоком сигнализации и, не проверив, закрылась ли машина, бросился внутрь больницы.

Узнав у дежурной медсестры этаж и номер палаты, Макс помчался к лифту. Нажал на кнопку и услышал, как где-то высоко дрогнула и тронулась с места кабина. Медленно и натужно поплыла вниз.

Никитин не выдержал и бросился к лестнице. Здесь всего-то четвёртый этаж. Почти не заметил, как преодолел семь пролётов. Пробежал по длинному коридору, выискивая нужный номер. Так, сорок вторая, сорок четвёртая, сорок шестая…

Дверь в нужную палату была приоткрыта, и оттуда доносились приглушённые женские голоса.

Макс даже не сразу понял, почему замедлил шаги, и лишь у самой двери осознал, что эти голоса были ему знакомы.

– Думаете, он поверит? – спросила Элина.

– А с чего бы ему не верить родной матери? – удивилась Алла. – Если из-за его выходок она в больницу угодила.

– Так, хватит, девочки, успокойтесь. Всё получится, так мы выгадаем ещё немного времени. А Элиночка постарается снова с ним поговорить. И вообще, Макс скоро придёт. Помогите мне лечь, – раздался голос, от которого Никитину захотелось сползти по стене, но он упрямо сделал два шага вперёд, заглядывая в палату.

Элина и Алла помогали его матери спуститься ниже на кровати, в которой она сидела до этого, поправляли одеяло и подушки.

– Мам, – произнёс Никитин и не узнал свой голос, таким хриплым он стал из-за внезапно пересохшего горла.

Женщины одновременно обернулись к нему, в расширившихся глазах плескался ужас.

– М-Макс? – заикаясь, произнесла Элина, даже скорее, спросила, настольно неуверенным стал вдруг её голос.

– Сыночек, как хорошо, что ты пришёл, что-то я совсем неважно себя чувствую, – мама и протянула в его сторону руку, которая почти сразу же упала на одеяло, якобы от слабости. Никитин теперь очень хорошо различал фальшь в её голосе – еле слышный, дрожащий голос, полузакрытые глаза. Вспоминал другие подобные моменты, которых оказалось множество. Неужели всё это время она лгала?

– Мам, – Макс старался говорить спокойно, но внутри закипал от ярости, – я слышал ваш разговор. Не нужно больше играть.

– Максик, ты всё не так понял, – Анна Георгиевна, забывшись, самостоятельно поднялась и села в постели, – девочки просто переживали за меня. Что ты не приедешь, что не оставишь свою работу ради меня, свою эту вертихвостку, которая так и вертится вокруг тебя…

– Так весь этот спектакль из-за Вики? – Никитин был настолько поражён, что вместо того, чтобы злиться, вдруг рассмеялся. – Мам, как бы ты ни старалась снова свести меня с Элиной, у тебя ничего не выйдет, потому что я брезгливый. Она, – он кивнул на сжавшуюся девушку, – спала с Семёном, а может, и ещё с кем-то, я не подсчитывал её измены. А объедки подбирать не привык. Уж прости. И надеюсь, девочки, что завтра же вы покинете мой дом. Все.

Макс обвёл всех троих глазами, показывая, что его слова касаются каждой. Элина растерянно смотрела на Анну Георгиевну, словно надеясь, что та отговорит сына и заставит изменить решение. Алла глядела себе под ноги, ей явно было неловко. А в глазах матери кипело возмущение – ещё бы, как собственный сын посмел выгнать её из дома?

– Ключи оставьте под ковриком, – бросил он напоследок и вышел из палаты.

Внутри вдруг стало неожиданно легко, с плеч будто свалилась невидимая тяжесть. Оказывается, все эти интриги его собственная мать плела, чтобы держать его подальше от Виктории и поближе к Элине. Глупость какая. Только женщинам подобное может взбрести в голову.

Теперь эти интриганки оставят его в покое, и он сможет наконец жить своей жизнью.

Ему захотелось увидеть Викторию, прикоснуться к ней, вдохнуть её запах. Никитин загодя разузнал адрес Шиковой в отделе кадров и теперь решил наведаться к ней в гости. Им нужно поговорить и прояснить всё, что между ними происходит. А недоразумений накопилось немало.


Вика жила в новостройке почти на краю города. Макс нашёл свободное место для парковки и огляделся по сторонам. Её серой тарантайки нигде не было видно. Может, припарковалась с другой стороны дома? Вдруг у неё окна туда выходят.

Никитин подошёл к двери подъезда и набрал номер Викиной квартиры на домофоне. Три цифры – один, два, пять. Никто не ответил. Макс набрал снова и долго слушал дурацкую мелодию. Почему она не открывает? Пошла в душ? Решила зайти в магазин после работы? Или же… отправилась развлекаться пятничным вечером с другим мужчиной?

О последнем варианте Никитин решил не думать. Он хорошо помнил их совместную ночь и то, с какой страстью Вика отдавалась ему. Ну не могла она так быстро начать отношения с другим мужчиной. Ведь и на фабрике у неё была репутация женщины, придерживавшейся строгих правил морали.

«Но ведь с тобой-то она переспала…» – шепнул гаденький голосок, и Максу пришлось шикнуть на него, чтоб заткнулся.

Он достал телефон и набрал Викин номер, женский голос сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети.

Надо попасть в подъезд и позвонить в дверь квартиры, может, у Вики вообще домофон не работает. А телефон мог разрядиться.

Макс попытался объяснить ситуацию соседям Шиковой и попросил открыть дверь подъезда. Сначала он звонил в сто двадцать четвёртую, затем в сто двадцать шестую, но ни там, ни там его не стали слушать. Просто повесили трубку домофона. Чертыхнувшись, Никитин, ударил кулаком по металлической двери и тут же отошёл от неё, потому что на шум из окон начали доноситься недовольные голоса.

Он пристроился на скамейке у подъезда и задумался, что делать дальше. Мысль, что Вика могла с кем-то встречаться, неприятно обожгла внутри. Нет, сейчас он не мог уехать. Надо дождаться Шикову и посмотреть, с кем она вернётся домой.

Минут через двадцать неподвижного сидения Макс замёрз. Пришлось вернуться в машину за курткой, которую лишь по счастливой случайности он прихватил с собой из Москвы. Несмотря на то, что Никитин старался не выпускать дверь из поля зрения, всё-таки, пока он копался в багажнике, Вика могла проскользнуть в дом. Поэтому Макс снова позвонил в домофон. На всякий случай дважды.

И вернулся на скамейку. Вики всё не было. Никитин уже начал сомневаться в разумности своего желания во что бы то ни стало дождаться её. Но стоило лишь представить, как Шикова возвращается домой не одна, упрямство вспыхивало с новой силой. Он будет сидеть здесь столько, сколько потребуется, чтобы увидеть её. И, возможно, того, кто привезёт Викторию домой.

Спустя ещё полчаса Макс почувствовал, что проголодался. На другой стороне улицы была какая-то круглосуточная забегаловка. Посомневавшись немного, Никитин отправился туда.

Рядом с входом лежал понурый бездомный пёс, который с надеждой приподнимал голову на каждого входящего внутрь и тут же опускал обратно на лапы. Похоже, сегодня вечером ему не везло, и он уже почти смирился с тем, что останется без ужина.

Макс зашёл внутрь, провожаемый печальным взглядом. В детстве он мечтал иметь собаку. Но мать была категорически против животных в доме. А, как сегодня стало понятно, их с отцом жизнями управляла именно эта женщина. Манипулировала, интриговала и всегда добивалась своего.

Забегаловка оказалась на удивление чистенькой. Внутри пахло пивом и жареными сосисками. Макс заказал хот дог и горячий кофе, сел за столик у окна и приготовился ждать. Пёс по-прежнему лежал, положив голову на лапы. Он был крупный, окрасом похожий на овчарку. Возможно, кто-то из его далёких предков имел к ним отношение. Сложно было определить, сколько ему лет. Но Никитину показалось, что пёс повидал всякого и ничего хорошего от жизни уже не ждал.

Ведомый внезапным порывом Макс вернулся к стойке и попросил у девушки ещё один хот дог, без горчицы, кетчупа и лука. Съев свою порцию и выпив кофе, Никитин вышел на улицу.

Пёс поднял голову и уже приготовился положить её обратно на лапы.

– Эй, – позвал Макс, – хочешь хот дог?

Собака смотрела на него, не понимая, что нужно этому незнакомцу, но вид хот-дога у того в руках сразу прибавил понятливости. Пёс вскочил на лапы. Никитин бросил ему угощение и пошёл обратно. Уже у перехода он обернулся. Самые печальные на свете глаза смотрели ему вслед, в них вспыхивала и гасла отчаянная надежда.

Макс снова позвонил в домофон, затем набрал номер телефона. Где она может быть в такое время? Часы показывали восемь вечера. А впрочем, ещё не так и поздно. Может, с подругами выпить пошла. Да, именно с подругами.

Никитин окончательно продрог и решил, что ему вовсе не обязательно караулить у подъезда. Можно подождать Вику в машине, вот только надо переставить её поудобнее, чтобы было хорошо видно входную дверь.

Макс завёл двигатель, и салон наполнило приятное тепло обогревателя. Вот так гораздо лучше.

Кто-то поскрёбся в дверь. И Никитин напрягся. Ветка? Но деревьев поблизости не было. Звук повторился. Очень похоже на царапанье чего-то по двери. Но если не ветка, то что?

Макс выглянул в окно. Или кто. Никитин улыбнулся и открыл пассажирскую дверь за своей спиной.

Пса не нужно было упрашивать, он тут же запрыгнул на сиденье и свернулся калачиком.

– Замёрз, дружище? – Макс обернулся к нежданному гостю. Тот ничего не ответил, только смотрел на Никитина наполненными мировой скорбью глазами. – Это хорошо, что ты пришёл, вместе ждать веселей.

В какой-то момент Максим уснул сам. Проснулся он от громкого звука – кто-то рядом хлопнул дверцей машины. Вика? Никитин заозирался по сторонам. К нужному подъезду спешил крупный бородатый мужик.

Макс выскочил из своего внедорожника и бросился за ним.

– Эй! Подождите, пожалуйста! – но мужик даже не обернулся, а дверь подъезда захлопнулась у Никитина перед носом.