— Так давай я тебя научу. Моя машинка благодаря Мелинде, тебе и мне будет жужжать не переставая.

Все три «портнихи» весело рассмеялись; было очевидно, что и Мисси, и Кэти, и Мелинду поддерживает одна мысль: они смогут много времени проводить вместе.

— Согласна! — звонко сказала Кэти.

За разговором подруги не услышали шагов миссис Тейлорсон, которая уже стояла за дверью.

— Я, барышни, принесла вам чаю, — сказала она, входя в комнату с подносом. — Всех, кто приходит в мой дом, я считаю своими гостями. А гостей должно попотчевать.

— Вы такая добрая, миссис Тейлорсон! — воскликнула Мисси, польщенная вниманием хозяйки. Она представила своих подруг и попросила разрешения приглашать их часто.

Хозяйка оказалась на удивление довольна таким поворотом дела. «А миссис Тейлорсон, похоже, недостает женского общества, ей просто-напросто не с кем поболтать, — посетила Мисси мгновенная догадка, — вот она и рада принять гостей».

Чай пили с печеньем. Болтали обо всем на свете, и хозяйка с очевидным удовольствием присоединилась к беседе. Когда же молодые женщины собрались домой, миссис Тейлорсон горячо приглашала их приходить снова. «Без всяких церемоний, в любое время», — подчеркивала хозяйка.

Кэти и Мелинда взяли с Мисси обещание навестить их.

Проводив подруг, Мисси поднялась к себе в комнату. Настроение улучшилось. День ее складывался хорошо: сначала телеграмма родным, затем посещение подруг как заверение, что она не останется одна после отъезда мужа, — все это знаки истинной заботы Отца Небесного. От ясного ощущения присутствия Господа в ее жизни теплая волна радости и счастья залила душу Мисси.

Однако едва она закрыла дверь комнаты, как тяжелые мысли о неизбежном отъезде мужа снова навалились на Мисси. «Как я проживу эти три месяца без Вилли?» — в который уж раз заныло сердце бедной женщины.

Мисси подошла к окну. За окном унылый, безрадостный вид. Чтобы не пасть духом, Мисси старалась воскресить в себе уже изведанное знание о заботе Отца Небесного и Его присутствии в каждом человеке.

Из задумчивости молодую женщину вывел шум шагов. В комнату вошел Вилли со странной грудой брезента и положил ее на пол.

— Что это? — удивилась Мисси.

— Снаряжение ковбоя. Мне это очень нужно, — уточнил Вилли.

— Снаряжение?

— Ну да. Снаряжение для верховой езды, я ведь буду работать на пастбище.

— Ты собираешься ехать в этом?

— Конечно. Может, такое одеяние выглядит немного странно, зато оно лучший друг ковбоя.

— Как ты думаешь использовать это? — Мисси не решалась перейти на более конкретное слово.

— Смотри, — Вилли поднял кусок брезента, — это гетры ковбоя. Их надевают поверх брюк, вот так. Плотный брезент защищает наездника от непогоды, шипов кактусов и других возможных неприятностей. Тебе тоже надо будет купить такое.

Мисси засмеялась и, показывая на кусок красной ткани, спросила:

— А это что?

— Шейный платок. Его свободно повязывают вокруг шеи. Вот так. — Вилли, с удовольствием демонстрируя ценное приобретение, обмотал платком шею. — Когда ты скачешь на лошади, мошка и пыль попадают в нос, в рот, забивают все, и становится трудно дышать. Тут и пригодится этот платок, гляди, натягиваешь его на нос, во-от так… Что ты смеешься, Мисси?

— Я думала, это маскировочный платок для ограбления банка.

— Вероятно, некоторым он именно такую службу и сослужил. Я вспомню твои слова, когда соберусь грабить банк. — Вилли подмигнул жене.

Мисси не без настороженности рассматривала странное одеяние мужа. Теперь нужно еще привыкнуть к этим брезентовым штанам. Она представила себя в подобном снаряжении и улыбнулась.

— Думаю, я-то пока обойдусь. Сладить с дождем и кактусами можно и без этого.

Глава четырнадцатая. Воскресенье

Утром в воскресенье Вилли и Мисси отправились в церковь, шпиль которой они видели накануне. Здание церкви снаружи казалось бедным и неухоженным, но внутри они нашли чисто подметенный деревянный пол и тщательно протертые скамейки; кто-то заботился об этом простом помещении.

Генри, мистер Вайсс, Кэти с Мелиндой Эмори и супруги Ла Хэй оказались значительным прибавлением к небольшой пастве. Отнеслись к ним дружелюбно, и в начале службы вновь пришедших поприветствовал пастор. Поначалу он показался Мисси рано состарившимся, очень усталым человеком, но когда началась проповедь, огонь страсти появился в голосе пастора, лицо ожило от сильного душевного волнения — его вдохновляла истина, которую он проповедовал прихожанам. Мисси переполняли благостные чувства: снова находиться в настоящей церкви и слышать проникновенную проповедь! Конечно, она была рада и той скромной службе, которую они проводили на стоянках обоза по воскресеньям, но Мисси скучала по Слову Божьему, исходившему из уст пастора в стенах храма.

После проповеди, прощаясь в дверях, пастор пожал каждому вновь пришедшему руку и приглашал приходить чаще.

— К сожалению, в следующее воскресенье меня уже здесь не будет, я уезжаю, — сказал Вилли. — А жена моя придет обязательно. Она остается в городе на три месяца.

— Вам всегда будут рады в церкви, — обратился пожилой священник к Мисси с теплотой в голосе. — Мы с женой с удовольствием приглашаем вас и к себе домой, приходите за дружеской поддержкой.

Мисси поблагодарила великодушного человека за щедрость и вышла на улицу, где стояла удушающая жара.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил Вилли. Они не спеша шли по пыльной дороге к дому.

— Мне бы хотелось, — вздохнула Мисси, — прогуляться в прохладной тени деревьев, устроить пикник на берегу какой-нибудь речки или просто полежать на травке возле воды и послушать журчание ручейка.

— Прошу тебя, Мисси… — Вилли посмотрел на жену взглядом, исполненным мольбы и страдания.

— Извини, — поспешно прошептала Мисси. Она вся сжалась в комок, стараясь придумать, что бы могло доставить радость в этом сером, скучном, унылом городе. — Давай сходим в гости к Вайссам, — неожиданно предложила молодая женщина.

— Отличная идея, — с энтузиазмом подхватил муж, довольный, что Мисси наконец реально посмотрела на жизнь. — Надеюсь, Генри не будет считать, что я шпионю за ним. — И Вилли, засмеявшись, взял жену под руку.

В доме у Вайссов было уютно и хорошо. Кэти, выступая в роли хозяйки, угощала гостей холодным чаем; день стоял слишком жаркий для горячих напитков. Супругов Ла Хэй приняли так тепло и радушно, что Мисси скоро забыла, о чем тосковала, — настроение поднялось и без зеленой травы и журчания ручейка. Генри тоже был в гостях и, кажется, без тени неловкости встретил в гостиной у Вайссов своих хозяев. Здесь же была Мелинда Эмори. Так что сложилась веселая молодая компания, и время пролетело незаметно. Мисси спохватилась, лишь когда Кэти пригласила всех остаться на ужин.

— Ох! Ровно в шесть нас ждет к ужину миссис Тейлорсон.

— А может, я схожу к вашей хозяйке и предупрежу, что вы не придете?

— Да удобно ли это?

— Пожалуйста, останьтесь, — упрашивала Кэти, — ведь в следующее воскресенье Вилли и Генри уедут.

— Прямо не знаю, что и делать, — растерялась Мисси. — Что подумает миссис Тейлорсон?.. Ну, ладно, остаемся. Хозяйка, может, еще не начинала готовить и не станет возражать, если мы сегодня пропустим ужин.

Пока Кэти с подругами хлопотали над пирогами, Вилли и Генри пошли предупредить миссис Тейлорсон. Хозяйка возражать не стала, напротив, у Вилли сложилось впечатление, что она даже рада такому повороту дела.

— Ее можно понять, — согласился Вилли, — вечер очень душный и провести его на кухне немолодой женщине, конечно, утомительно.

На ужин у Кэти были жареный цыпленок с подливкой и горячая выпечка, пальчики оближешь. А после ужина решили все вместе попеть.

— Вспомним наши вечера у костра! — радостно хлопнула в ладоши Кэти.

Генри тотчас пошел за гитарой, а мистер Вайсс начал настраивать скрипку. И скоро зазвучали песни о любви, народные песни, церковные гимны — все то, что сопровождало в пути их вечера у костра. Генри и мистер Вайсс с огоньком играли танцевальные мелодии.

Был довольно поздний вечер, когда Вилли и Мисси, взявшись за руки, возвращались домой по уже знакомым улочкам.

— Боюсь, мы нарушили шестое правило списка, — улыбаясь, сказала молодая женщина.

— А что там?

— Ложиться спать в десять часов, — ответила Мисси нарочито строгим голосом и расхохоталась. Но тут же опомнилась и, присмирев, тихонько добавила: — Надо быть осмотрительными, а то мы нарушим еще одно правило.

— И какое же?

— Не смеяться и громко не разговаривать, — подражая низкому хрипловатому голосу хозяйки, проговорила Мисси.

— Ах, ты мой цыпленочек, — Вилли обнял жену за талию и притянул к себе. — Ты, оказывается, выучила все правила наизусть.

— Я слишком часто их читаю.

— Пожалуй, тебе надо подобрать что-нибудь более интересное для чтения. Я поговорю с пастором, может, он что-то посоветует или даже даст тебе книгу из своей домашней библиотеки.

— Вилли, довольно хлопотать обо мне. У меня хватает дел. Я буду шить, давать уроки шитья, учиться играть на пианино. Я купила много пряжи для вязанья.

— Ну, вот и замечательно, — успокоился Вилли.

В среду вечером Вилли пришел с известием, которого Мисси боялась пуще всего на свете: продовольственный обоз загружен и отправляется завтра утром. Ради жены Вилли старался держать себя хладнокровно, Мисси же, чтобы не разрыдаться, весь вечер кусала губы, особенно за ужином с хозяевами. Оба они хорошо понимали, что вынуждены сейчас надеть маску, под которой скрывают свои переживания. Сразу после ужина муж и жена ушли к себе в комнату. Вилли собрал в дорогу вещи, что не заняло много времени, и наступили тягостные минуты расставания.

— Странно, — проговорила Мисси, стоя у окна и разглядывая унылую улицу, — каждая минута жизни так коротка и так ценна, но иногда не знаешь, как распорядиться временем.

— Скажи мне еще раз: у тебя есть все, что нужно? — Вилли подошел к жене и нежно обнял ее.

— Конечно, дорогой, не волнуйся, все в порядке.

— Я на всякий случай оставлю деньги.

— Зачем, Вилли? Вряд ли мне понадобятся деньги.

— Может, тебе потом захочется что-нибудь купить. И в церкви нужны будут для пожертвований.

Мисси молча кивнула и отошла от окна. Она присела на стул возле кровати, Вилли устроился рядом, на краешек кровати. Озабоченность за жену, которую он оставляет одну в городе, не покидала его.

— Дорогая, ты ведь помнишь: Кэти и Мелинда всегда помогут тебе в трудную минуту.

— Да, они очень симпатичные, я рада, что они будут приходить ко мне.

— Пусть приходят почаще.

— Мелинда скоро начнет работать, но сказала, что каждый вечер будет шить у меня наряды.

— Ну, а Кэти свободна и может зайти вообще в любое время.

— Да, зайдет. Кэти очень хочет сшить оконные занавески для кухни.

— И ты можешь навещать их. Еще нанеси как-нибудь визит пастору и его жене, они, по-моему, очень милые люди. Но, Мисси, прошу тебя, не задерживайся в гостях до темноты.

— Хорошо, дорогой, все сделаю, как ты говоришь.

— Будь очень осторожна.

— Кто должен быть осторожен, так это ты, Вилли. Ты! — Мисси чуть не заплакала, ком опять подступил ей к горлу. — Я, упрятанная в этом городе, нахожусь в безопасности, здесь разве что соринка попадет мне в глаз. А ты отправляешься в дальнюю дорогу — и беспокоишься за меня.

— А со мной ничего не случится, не нужно волноваться. — Вилли ласково гладил жену по волосам. — Мы едем на юг с торговым обозом, на ранчо со мной будет Генри. Так что все в порядке.

— У тебя все в порядке, у меня все в порядке, — только обоих нас гложет и гложет тревога.

— Дорогая, если бы был другой выход…

— Да, конечно, — поспешно прервала мужа Мисси.

Вилли долго молчал, он никак не мог решиться сказать жене и самые трудные и самые важные сейчас слова. Наконец собрался с духом.

— Мисси, обоз отправляется завтра ранним утром. Я не хочу будить тебя, давай попрощаемся сегодня. — Вилли подошел к жене, обнял ее и прижал к себе. — Я люблю тебя, Мисси. Я всегда любил тебя, с тех самых пор, как мы были еще школьниками.

— Помнишь, как ты окунал мои бантики на косичках в чернильницу? — Мисси улыбалась сквозь слезы.

— И всюду вырезал наши инициалы…