Джанет Оак - Любовь, созидающая дом

— Дорогая, а я ведь кое-что узнал про твою таинственную незнакомку.

— Про Марию?

— Ну да.

— Как тебе это удалось?

— Скотти ездил на разведку новых пастбищ и выяснил, что в семи милях к югу от нас живет семья мексиканцев.

— Мексиканцев?

— Да. глава семьи говорит немного по-английски, но его родной язык — испанский. Наверное, у них были основания отправиться так далеко на север.

— Вряд ли что-то серьезное. Я не думаю, что Мария вышла бы замуж за человека, который не в ладах с законом или…

— Конечно.

— Просто они захотели идти своим путем. Многие так делают… — Мисси не закончила свою мысль и переспросила: — Всего лишь семь миль?

— Да, семь миль.

— Вилли, но это ведь рядом, правда? Ты только подумай, первые соседи, и так близко. Я бы могла верхом поехать к Марии, если бы знала дорогу, — не очень уверенно предположила она.

Вилли рассмеялся.

— Да, если бы ты знала дорогу. Если бы не надо было переходить реку вброд. Если бы ты знала испанский. Вот тогда ты могла бы отправиться в гости к Марии. Но, дорогая, я обещаю тебе сделать все от меня зависящее, чтобы отвезти тебя к нашим соседям. А ты тем временем подучи испанский. Это будет настоящий сюрприз для Марии.

— Но каким образом я могу «подучить испанский»?

— А просто. Наш повар знает испанский, подростком он работал в семье испанцев, но затем юношеская страсть к путешествиям позвала его в дорогу, и он отправился через весь континент верхом на лошади. Зарабатывал себе на жизнь, кочуя с фермы на ферму.

— Неужели он захочет и от нас уйти? — встревожилась Мисси.

— Вряд ли, — успокоил ее Вилли. — Он уже не подросток и не ищет приключений. К тому же после падения он не так хорошо держится на лошади.

— Так ты говоришь, он знает испанский?

— Конечно. Хотя… — Вилли сделал намеренно озабоченное лицо. — Тебе нужно быть начеку, не то еще научит всем словам, которые знает. Не весь его словарный запас для женского уха.

— Ты думаешь, Адамс захочет учить меня? — Мисси пропустила мимо ушей шутку мужа.

— Он будет только рад, я уверен.

Действительно, повар охотно согласился учить Мисси испанскому, и они сразу приступили к занятиям, первый урок устроив на берегу ручья. Однако к визиту Марии Мисси твердо усвоила, увы, только «buenos dias» и «adios».

В испанских словах просьба поставить acento (ударение) над гласными, отмеченными зеленым; над i вместо точки — acento. — И. С.

Мария приехала после обеда. В уже знакомом ей доме она на этот раз чувствовала и вела себя более раскованно, весело играла с Натаном, все время пыталась разговаривать с ним и с его мамой. Мисси же в ответ только улыбалась и кивала. «Невыносимо», — наконец пришла она к выводу и решила отправиться за поваром. Хозяйка жестами объяснила Марии, что скоро вернется.

— Адамс, пожалуйста, — прибежав на кухню, взмолилась Мисси, едва переведя дыхание, — я прошу вас попить чаю вместе со мной и моей гостьей. Мария вновь пришла навестить нас с Натаном, но из того, что она говорит, я поняла только «buenos dias». И она не понимает меня. Помогите нам, прошу вас. Я сварю вам очень вкусный кофе.

Добродушное лицо повара расплылось в улыбке.

— Ну, если будет кофе…

— Конечно. Очень вкусный кофе, обещаю.

Адамс еще больше заулыбался, снял с себя не совсем чистый передник и, тщательно вытерев об него руки, отбросил в сторону.

— Долго я не смогу побыть с вами, мне нужно будет вернуться на кухню к разделке мяса, но пока пойдемте. Попробую вам помочь. И о кофе не беспокойтесь, я с удовольствием попью вместе с вами чаю; сразу только заказываю большую чашку, а не ваши любимые миниатюрные.

Мисси с поваром быстро шли к дому.

— Мария! — с ликованием прямо с порога воскликнула Мисси. — Это наш повар Адамс! Он знает испанский.

Повар-переводчик обратился к гостье с приветствием на ее родном языке. Всплеснув руками, Мария весело засмеялась, и между ними, словно серебристый ручеек, зажурчал диалог на испанском. Адамс переводил для Мисси:

— Мария говорит, что у нас здесь веселее, чем на фиесте. — Во взгляде повара, однако, читалось большое сомнение на сей счет.

Хозяйка налила Адамсу большую кружку чая, сделала бутерброд и на протяжении всей встречи следила, чтобы его кружка и тарелка не были пусты. С легкостью выполняя роль переводчика, повар, пожалуй, внес и свою лепту в радостно-искрящуюся атмосферу встречи.

Когда же Марии настало время уходить, Мисси дала ей обещание, что Вилли, как только у него будет возможность, привезет жену в гости к подруге. И так хорошо было у обеих на душе оттого, что они живут по соседству.

— Адамс tambien? — посмеиваясь, спросила Мария, и Мисси уже поняла вопрос. Переводчик на это что-то смущенно пробормотал, широко улыбаясь.

— Я знаю, что мы оторвали вас от дела, — повернулась Мисси к повару, который забавлялся с Натаном, качая его на коленях. — Спасибо, что пришли и помогли нам общаться.

Добродушный мужчина спустил малыша с колен и собрался уходить — нужно было готовить ужин. Но по всему чувствовалось, что он медлит с уходом.

— Muchas gracias, — добавила Мария и свое слово благодарности.

Попрощавшись, повар неохотно побрел на кухню, чтобы приступить к своим основным обязанностям.

Адамс ушел, и подруги сразу и не сговариваясь решили: молиться.

Снова две молодые женщины, разные по национальности, культуре, вере, преклонили колени в маленькой комнате и обратили свои сердца к одному истинному Господу, который слышит их, на каком бы языке они ни говорили с Ним.

Мисси просила в молитве:

— О Господи! Если бы я могла быстрее выучить испанский, чтобы поделиться с Марией своей верой! Я хочу рассказать ей, что получила жизнь через смерть и воскресение Сына Твоего. Я буду говорить о Тебе, о Твоей любви и всепрощении. Мы будем вместе с Марией изучать Библию. Помоги мне, Господи! — В конце Мисси добавила еще одну просьбу: — Господи, помоги нашему повару вспомнить правильные слова испанского языка, чтобы научить меня.

Через пару недель после посещения Марии супруги Ла Хэй стали обдумывать обещанную поездку к соседям. Мисси очень хотелось взять с собой повара, который хорошо зарекомендовал себя как переводчик, но дела складывались так, что вместо него поехал бригадир Скотти, тоже немного владевший испанским.

Мисси решила, что будет лучше, если они не станут трястись всю дорогу в старом фургоне, а отправятся в гости верхом. Маленького Натана посадил к себе в седло Вилли.

Итак, рано утром три всадника и малыш выехали к Марии с Джоном. Горя как огонь, Мисси так и рвалась вперед, ей не терпелось как можно быстрее добраться до соседей, но всадников вел бригадир — размеренно.

На переправе через реку Мисси пришлось испытать очень неприятные минуты. При одном воспоминании о метущихся в ужасе, тонущих лошадях и кувыркающемся в бурном потоке фургоне Эмори Мисси начала бить внутренняя дрожь. Но, по счастью, сейчас река была спокойной, течение не очень быстрым, и они благополучно переправились на другой берег.

Дом Марии и Джона был просторным и каменным. Это было основное его достоинство. Кроме того, в комнатах сейчас, в жару и духоту, сохранялась приятная прохлада и было комфортно. Мисси сразу решила, что когда они начнут строить дом, она тоже предпочтет камень любому другому материалу. Джон охотно показывал гостям хозяйство и с готовностью обещал свою помощь, когда Вилли приступит к строительству собственного дома.

Время пролетело незаметно, и, по настоянию Скотти, в обратный путь гости отправились задолго до наступления сумерек. Из-за дождей в горах уровень в реке был значительно выше, чем обычно в это время года, и хотя особой опасности бригадир не видел, все же советовал пересечь реку при свете дня.

Прощаясь, молодые женщины условились скоро встретиться вновь.

Когда путники вернулись домой, Вилли передал малыша жене и принялся распрягать ее лошадь. Мисси не спешила идти в дом, наслаждаясь вечерней прохладой.

— Дорогая, не торопись с ужином, — уже отойдя на некоторое расстояние с лошадью, громко сказал Вилли. — Я вернусь через пару часов. Мне нужно съездить вверх по ручью; проверю, по-прежнему ли там хватает скоту воды.

Мисси не возражала. Неплохо, у нее есть еще время для своих дел до вечернего растапливания печки. Она опустила сынишку на землю и направила его неуверенные, ковыляющие шаги в сторону дома. Каким-то особенно жалким и маленьким выглядело это жилище по сравнению с домом Марии. Мисси так хотелось, чтобы в доме было много комнат с большими окнами, на которые можно повесить красивые занавески, а на полы она постелет ковры.

Войдя за Натаном в дом, Мисси подхватила малыша и уложила его поспать. Она слышала, как Вилли выехал на лошади со двора, и, сев к окну, взялась за вязание.

Молодая женщина заканчивала первый ряд носка, когда стук в дверь заставил ее отложить спицы в сторону. «Генри что ли забежал поболтать?» — с удивлением подумала Мисси, подошла к двери и открыла ее в полной уверенности, что это либо Генри, либо повар. На пороге стоял Брэди. Глаза его горели нездоровым огнем, на лице блуждала наглая улыбочка. Мисси стало как-то не по себе.

— Э-э… — замялась хозяйка. Но работник отодвинул ее в сторону и вошел в комнату. Неприятное напряжение сразу повисло в воздухе.

— Простите за вторжение, мэм, — сказал он, однако в голосе не прозвучало никакой извинительной интонации. — Я вот подумал, не будете ли вы той женщиной, которая поможет мне в затруднительном положении.

Мисси вспомнила обещание, которое дала работникам при знакомстве: помочь, если возникнет необходимость, — и сердце ее учащенно забилось. Теперь-то она пожалела, что так легко сказала слово, не подумав, как оно отзовется. Мисси стояла у двери не двигаясь.

— Кажется, я посадил занозу в палец, вот здесь, а у этих паршивых ковбоев нет даже иголки.

— Конечно, у меня найдется иголка, — сказала Мисси намеренно ровным тоном и вдруг почувствовала, как самообладание возвращается к ней.

Отойдя от раскрытой двери в глубь комнаты за коробкой со швейными принадлежностями, молодая женщина услышала, как за ее спиной захлопнулась дверь.

Пока Мисси искала в коробке тонкую иглу, в голове у нее искала занозу мысль: «Что это Брэди делает здесь? В этот час все работники заняты, кто следит за скотом, кто чинит изгородь, кто поправляет снаряжение. А где же наш повар, что-то я его не заметила. Ах, да, когда мы вернулись от Марии, он шел к ручью с двумя ведрами».

Иголка была найдена. Мисси повернулась — и столкнулась взглядом с Брэди, который стоял уже совсем близко.

— Пожалуйста, возьмите, — сказала Мисси твердым голосом, протягивая иглу.

— Боюсь, мэм, мне придется попросить вас быть столь любезной и поработать этим инструментом. Мои руки не привыкли к вещам такого маленького размера.

От мысли, что она вынуждена будет держать руку этого почти незнакомого и к тому же весьма наглого человека, Мисси сделалось не по себе. Чувствуя рядом его жаркое дыхание, она собралась и произнесла ледяным тоном:

— Сожалею, но вам придется вытащить занозу самостоятельно. Или попросите помощи у нашего повара.

— Вот как, мэм. — Наглый ковбой медленно надвигался на нее. — Что ж, а теперь я хочу задать вам один вопрос: вы ведь не проболтаетесь ни о чем мужу?

Даже в сумраке комнаты Мисси видела, как потемнели его глаза. Он потянулся, чтобы коснуться руки молодой женщины, и она отшатнулась назад, ударившись о край кровати. Мисси хотела закричать, но в горле пересохло, крикнуть не получалось, а ноги, казалось, уже не держат ее. И в этот миг душа сама выплеснула ту помощь, которая нужна была Мисси: «Господи, не оставь меня! Не оставь, Господи!» — горячо молилась она.

Дверь широко распахнулась. На пороге стоял бригадир Скотти.

— Миссис Ла Хэй? Хозяин дома?

Мисси молчала. «Он же знает, что Вилли нет дома. Он слышал, что Вилли поехал в верховье ручья», — закрыв глаза, Мисси старалась что-то понять и собраться с силами.

— Брэди? — удивленно спросил бригадир. — Ты что, уже починил изгородь?

Разозленный появлением бригадира ковбой вышел, хлопнув дверью. Скотти тотчас пододвинул табуретку напуганной до смерти Мисси, которая не в силах была вымолвить ни слова, и только тихо присела. Зачерпнув ковшом воду из ведра, Скотти подал хозяйке, и та сделала глоток.