– Нет, моя дорогая Инес, встречались. – Его голос звучал сейчас очень хрипло. – Определенно встречались. – Он сделал паузу, наблюдая за ее реакцией, затем закурил сигару и посмотрел на нее изучающим взглядом своих маленьких узких глазок. Инес осталась совершенно спокойной, но в душе она молилась, чтобы он ее не вспомнил.

– Теперь вы, естественно, выглядите совсем по-другому. Прошедшие двенадцать лет очень сильно изменили юную симпатичную девчушку. – Он улыбнулся, ожидая, как она прореагирует. Инес почувствовала, что ей трудно держать бокал, так дрожала ее рука, она почти окаменела.

– Ну, если вы не можете вспомнить, я вынужден подсказать вам. – Он зловеще улыбнулся. – Я уверен, что вы вспомните номер в одном из отелей Парижа в 1943 году.

Лицо Инес оставалось бесстрастным.

– Боюсь, что нет. Что вы имеете в виду? Этот разговор ни к чему нас не приведет. Простите меня.

Она сделала движение, чтобы уйти, но он был быстрее и успел схватить ее за руку. Она почувствовала, с какой жестокостью впились его пальцы в ее запястье.

– Я же говорил вам, что никогда не забываю лица. И еще я никогда не забываю имена. С вашей стороны было очень глупо не сменить имя. Инес – необычное имя. Оно такое красивое, что вы решили не менять его даже тогда, когда оставили свою профессию. Проституцию! – Его губы были рядом с ее ухом, когда он выкрикнул это слово, и Инес заметила, как безумная ненависть покрыла его болезненно-желтое лицо багровым румянцем.

– Мистер Крофт, я не понимаю, о чем вы говорите. Пожалуйста, позвольте мне уйти.

Но она не смогла высвободить руку из его крепкого захвата. Как во сне она наблюдала за танцующими на площадке гостями, музыкантами и смеющимися зрителями. Инес слышала тихое жужжание ночных насекомых, чувствовала нежный запах жасмина, но единственное, о чем она могла сейчас думать, это о тех страданиях, которые причинил ей этот человек, и как она ему за них отплатила.

– А-а, теперь, я вижу, вы припомнили, не так ли? – Его губы разделили лицо на две части, и теперь оно напоминало праздничную тыкву в канун Дня всех святых. – Вы можете не отвечать, Инес. Ваше молчание очень красноречиво. Кроме того, как я вам уже сказал, моя память никогда меня не подводила. Это вы были той маленькой проституткой, которая пришла обслужить меня в отеле «Риц», не так ли? А потом вы попытались меня убить, да?

Инес казалось, что этот ночной кошмар никогда не кончится, и она никогда не проснется. Менее чем в двадцати ярдах от них ее любимый мужчина танцевал с главной героиней фильма. Инес хотела бы оказаться рядом, прижаться к нему, она хотела стать миссис Брукс и как можно скорее. Она хотела исчезнуть. Это было единственное, чего она хотела. Но эта гадкая тварь крепко держала ее за руку. Чтобы вырваться, придется устроить сцену.

– Итак, мисс Недотрога, мисс Изящество, мисс Невеста Звезды, мисс Убийца. – Он выпустил ей в лицо облако вонючего сигарного дыма. – Видите, мы здесь, и снова вместе. – Прошло так много лет, а он совсем не изменился. Он остался тем же чудовищем, садистом.

– Чего вы от меня хотите? – прошептала Инес.

– Ничего, моя дорогая, абсолютно ничего… пока. Я просто хочу, чтобы вы помнили о том, что теперь я знаю, кто вы, Инес… независимо от вашего имени. Я вас хорошо запомнил. Вы были слишком юной проституткой. Скорее всего, вы были тогда сиротой. Вы были хороши, очень хороши. – Он сжал губы, смакуя воспоминания. – А потом вы попытались меня убить, не так ли? – Он так близко наклонился к Инес, что она заметила крошечные точки лопнувших кровеносных сосудов и едва заметную щетину на щеках. В ноздри ей ударил все тот же хорошо знакомый запах отвратительного одеколона. – И вам это почти удалось… сука! – Он так сильно сжал ее запястье, что Инес вздрогнула и поняла, что завтра на этом месте будут синяки. – Из-за тебя я чуть не сдох, паршивая шлюха. Смотри… – Он быстро развязал свой галстук и расстегнул ворот рубашки, в котором виднелся широкий шрам. Он проходил как раз посередине адамова яблока. Инес вся сжалась. След был около трех дюймов длиной – розово-белый, блестящий и бугристый. – Я пролежал в этом проклятом госпитале столько недель, сколько тебе и не снилось. – Брызгая слюной ей в лицо, он притянул ее поближе, и Инес с ужасом подумала, что сейчас на них, может быть, смотрит весь зал. Скрофо улыбнулся, оскалив зубы. – И я отомщу, – зловеще прошипел он, поправляя галстук. – Я слишком долго ждал, моя юная леди. Теперь вы проклянете тот день, когда снова встретились со мной. Инес дрожала.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Крофт, – вызывающе сказала она. – Все, что с вами тогда случилось, было давно и не имеет ко мне никакого отношения.

Он оказался еще омерзительней, чем она думала. Инес резко дернулась, сумев вырваться из его тисков. Как раз в этот момент закончился танец, и Джулиан медленно направился в их сторону, небрежно положив руку на талию Доминик.

– Я так устала, дорогой, – прошептала Инес, падая в надежные объятия своего жениха. – Пожалуйста, пойдем домой.

– Конечно, милая. Спокойной ночи, Доминик. – Его глаза задержались на девушке несколько дольше, чем нужно. – Хьюберт, было очень приятно с вами познакомиться. Думаю, завтра мы поговорим о фильме. – Взяв его под руку, Инес не спеша пошла прощаться с хозяйкой вечера.

Умберто Скрофо стоял и смотрел им вслед. Что бы она ни говорила, он был абсолютно уверен, что она та самая женщина. Да, это была она. Проститутка из Парижа.

Итак, он наконец-то нашел ее. Нашел девку, которая пыталась его убить. Он так долго мечтал о встрече с той маленькой худенькой проституткой, чтобы наказать ей самым ужасным извращенным способом. Наказание пока подождет, но только пока. Всему свое время. На первом месте должен быть «Кортес», а мадмуазель Инес Джиллар будет одной из его главных помощниц в этом трудном деле, независимо от того, нравится ей это или нет.

Инес спала урывками, ее преследовали во сне жестокие кошмары, связанные с садистскими выходками Скрофо. Она дергалась, крутилась и что-то выкрикивала во сне. Джулиан нежно прижимал ее к себе, шептал ласковые слова, чувствуя в груди нежное щемящее чувство любви к ней. Он попытался заняться с ней любовью, чтобы успокоить все ее страхи, но Инес впервые отказала ему. Самолюбие Джулиана было слегка задето, и он тщетно старался не думать о Доминик. Его мысли все время возвращались к ней.

– Прости меня, – слабым голосом сказала Инес, – мне действительно очень жаль, дорогой, что… я… я… так плохо себя чувствую. Я не знаю, что со мной случилось, Джулиан. Прости и, пожалуйста, пойми меня.

– Ну что ты, милая, – мягко ответил Джулиан, прижимая ее к себе. – Я все понимаю.

Он безмятежно заснул, а Инес, уставившись в потолок, лежала с открытыми глазами, думая в ночной тишине о своем враге.

На следующее утро она обнаружила на простыне следы крови. В ужасе она позвонила своему гинекологу в Лос-Анджелес. К сожалению, было воскресенье, и он уехал играть в гольф. Инес опять легла в постель, попросив Джулиана, чтобы он провел сегодня день один.

– Все будет в порядке, дорогой, – заверила она его. – Я просто хочу отдохнуть.

Инес ничего не сказала Джулиану о кровотечении, надеясь, что она отдохнет и все встанет на свои места.

За день до начала съемок Джулиан был ужасно взвинчен, как любой актер в подобной ситуации. Инес уже второй раз отказывала ему, не придумав никакой другой причины, кроме плохого самочувствия. Это еще больше раздражало его. Джулиан был очень чувственным человеком, и занятия любовью снимали у него стресс. Сейчас ему было просто необходимо снять то огромное напряжение, которое накопилось у него в душе.

Он очень нервничал, думая о съемках «Кортеса». Несмотря на то, что в Англии он снялся в невероятном количестве картин, это был его первый фильм в Америке, и на карту было поставлено слишком многое.

Джулиан взглянул на Инес. Ее белоснежное обнаженное тело раскинулось на простынях, на обычно прохладном лбу выступили мелкие капельки пота.

– Инес, ты уверена, что с тобой все в порядке? – спросил он.

– О, да, все хорошо, дорогой, – слабо пробормотала она. – Просто ужасно устали на вчерашнем банкете.

– Я хочу после утреннего сбора группы покататься на водных лыжах. Ты уверена, что не боишься остаться одна?

– О, нет, со мной все будет хорошо, не волнуйся, – сказала она, хотя ужасно хотела, чтобы он остался. Но она должна была остаться одна, чтобы обдумать создавшуюся ситуацию. – Пока, дорогой, желаю тебе хорошо провести день. Только смотри не разбейся на лыжах. Жду тебя вечером.

Когда он выходил, она послала ему воздушный поцелуй, но он не ответил, и Инес со стоном опустилась на измятую наволочку, думая, что странные предчувствия Джулиана сбылись.

Глава 11

Было только восемь часов утра, но все приглашенные на тайное утреннее совещание были в сборе. На маленьком, защищенном от солнца балкончике, сидели Ирвинг и Шерли Франковичи. Рядом с ними с видом хозяина расположился Хьюберт Крофт. Перед ними стоял стеклянный столик, заваленный сценариями, отчетами, счетами, тарелками с фруктами, булочками, джемами и сладостями. Между ними стояли чашечки с кофе.

Хьюберт ел и говорил одновременно. Когда он хотел что-то подчеркнуть, то поднимал вверх указательный палец и яростно им потрясал. В эти моменты его сходство с Муссолини было особенно поразительным. Шерли подумала об этом и взяла с блюда еще один банан. Прожорливость Хьюберта пробуждала в ней аппетит.

– Самая главная проблема, насколько я понимаю, заключается в том, что Николас Стоун во многом изменил первоначальный вариант вашего сценария. – Он посмотрел на Шерли. – Это был замечательный сценарий, Шерли, поверь, дорогая. Ты выполнила эту колоссальную работу просто потрясающе.

– Любое наше предложение, любую идею, все интересное и новое, что мы предлагали, Ник полностью отвергал, – с горечью в голосе сказала Шерли, очень довольная похвалой Хьюберта. – Это был замечательный сценарий, не так ли, Ирвинг?

– Главный союзник Ника – Блуи, – вступил в разговор Ирвинг. – Вместе с ним и Аварией Домино, который пользовался большой поддержкой студии, Ник пас просто подавил.

– Больше так не будет. – Хьюберт улыбнулся. – Не будет, дорогие мои. Я прочитал оба варианта сценария, тот, который написали вы и который пытались изменить Авария Домино и Николас Стоун, и второй, который предлагает сам Николас. К первому у меня нет никаких претензий, потому что он написан на самом высоком уровне.

– Наш! – выкрикнула Шерли, и жадно откусила еще один кусочек папайи.

– Да, ваш. Чтобы покончить с этим, нам надо перетащить на нашу сторону студию и остальную часть съемочной группы.

– Конечно. – Шерли и Ирвинг были с ним совершенно согласны.

– С Рамоной Армс никаких проблем не будет, – сказал Хьюберт. – Она наверняка будет нашей верной союзницей. Впрочем… она ведь великолепная актриса.

– Но у нее слишком маленькая роль, – возразила Шерли.

– Думаю, мы можем немного расширить ее роль, – вкрадчиво сказал Хьюберт, – не меняя в целом вашу трактовку. – На лице Шерли было написано сомнение, поэтому Хьюберт продолжил: – А эта юная девушка Доминик, как она отреагировала на оба сценария? Я пытался поговорить на эту тему с маленькой юной леди вчера вечером, но мне показалось, что голова у нее занята совсем другими мыслями.

– Еще бы, – ухмыльнулась Шерли, – у нее на уме только член Джулиана и больше ничего. При других обстоятельствах ее мысли уже давно бы реализовались в трахание. Я в этом не сомневаюсь.

Ирвинг осуждающе посмотрел на свою жену. Порой ее грубая, нецензурная брань производила на него ужасное впечатление.

– Да? Очень интересно. – Хьюберт сделал несколько заметок в своей кожаной папке. – Расскажите поподробней.

Ирвинг вздохнул. Он не верил в слухи о Доминик и Джулиане, которые уже вовсю гуляли в съемочной группе. Шерли сразу же затараторила, что позавчера видела, как Доминик зашла к Джулиану и провела там полночи. От нее ничего не ускользало. От этих наблюдений Шерли получала особое удовольствие: она как бы наслаждалась вместе с теми, за кем наблюдала. Ее сексуальная жизнь в этот период сошла на нет. Ирвинг по этому поводу особого сожаления не проявлял, потому что секс сейчас интересовал его меньше всего.

– У него очень красивая невеста, почему же он сбился с пути истинного? – Хьюберт потрогал пальцами свой шрам, вспомнив прекрасное тело Инес.

– Он актер, – пренебрежительно пожала плечами Шерли. – Ты же знаешь актеров, все они такие, большинство из них трахаются, ничего не стесняясь. – Она не обратила никакого внимания на осуждающий взгляд Ирвинга и положила в рот еще кусок папайи. – Он слишком знаменит, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Его не интересует, что о нем думают. Некоторые из его партнерш по фильмам даже пытались покончить жизнь самоубийством «ради самого красивого мужчины в мире», – презрительно усмехнулась она.