Она открыла кухонную дверь и увидела мать. Та, смеясь, о чем-то разговаривала с незнакомым седовласым мужчиной в деловом костюме.

– Шарлотта! – смущенно произнесла Моника, вставая из-за стола.

Неужели она покраснела?

– Это твоя дочь? – спросил незнакомец.

– Да, это Шарлотта. Шарлотта, это Питер Лоусон, мой старый друг.

Старый друг, которого она никогда не встречала раньше?

– Рада познакомиться, – сказала Шарлотта, пожимая ему руку.

– Я тоже. Моника мне много рассказывала о вас, – сказал Лоусон.

Шарлотта удивилась. Мать никогда не рассказывала ей о нем.

– Мы все еще собираемся в магазин, чтобы поработать над лоскутным одеялом для Энни? – спросила она у Моники.

– О господи, забыла тебя предупредить. Мы с Питером поедем посмотреть на дом, который он хотел бы купить, – ответила та.

– Боюсь, в моем распоряжении всего лишь один час, прежде чем я отправлюсь назад в Сан-Франциско, – добавил Лоусон с виноватой улыбкой.

– Так вы живете в Сан-Франциско?

– Временно, – ответил он. – Собираюсь сменить место жительства. Надеюсь, вы не против, если я у вашей матери отниму немного времени? У нее удивительный вкус в том, что касается внутренней отделки домов.

– Откуда вам это известно? – не удержалась от вопроса Шарлотта.

– Шарлотта! – укоризненно произнесла Моника, явно недовольная столь прямолинейным вопросом.

– Я видел, что она сделала с домом моей сестры, – улыбнулся Питер.

– Его сестра Беверли Томас, – пояснила Моника. – Ты ведь помнишь Беверли?

– Да, помню. Я не знала, что ты помогала ей обставлять дом.

– Это было во время твоего отсутствия, – немного резко сказала мать. – Пожалуйста, скажи женщинам, что сегодня я не могу помочь им в шитье. – С этими словами Моника взяла со столика сумочку, но, подойдя к двери, остановилась. – Кстати, сегодня Энни встречается с Эрин Маккарти и ее мужем. Насколько я понимаю, они заинтересованы в усыновлении ребенка.

Сказанное не удивило Шарлотту. У Эрин недавно случился очередной выкидыш, и она сильно переживала по этому поводу.

– Да, еще звонил рабби Циглер. Сказал, что Гольдманы тоже хотели бы договориться о встрече. Я не уверена, захочет ли Энни, чтобы ее ребенок воспитывался в другой вере, но Адам Гольдман – всеми уважаемый адвокат. Я слышала, что он собирается баллотироваться в законодательное собрание штата.

– Вряд ли Энни все-таки решится отдать ребенка, – заявила Шарлотта. – Не знаю даже, следует ли спешить с усыновлением. Может, сначала стоит обсудить, чем мы сможем ей помочь, если она захочет оставить ребенка.

– Не знаю, в чем может заключаться моя помощь, – отмахнулась Моника. – Времени, конечно, мало, но давай поговорим об этом чуть позже. – Она смерила дочь пристальным взглядом. – Кстати, прежде чем ты выйдешь из дома, советую тебе что-то сделать с волосами. С такой прической на работу не ходят.

Сказав это, Моника вышла. Впрочем, Шарлотта пропустила мимо ушей «шпильку» относительно своей прически. Персона Питера Лоусона интересовала ее куда в большей степени. С трудом верилось, что у матери роман с новым мужчиной. В жизни Моники был только один мужчина – отец Шарлотты. Они были вместе с двадцатилетнего возраста. Они так любили друг друга, что каждый легко угадывал мысли другого. По крайней мере, Шарлотте казалось, что мать всегда знает, о чем думает отец.

Что же до того, был ли отец в курсе мыслей матери, Шарлотта подозревала, что здесь все не так просто. По крайней мере, для нее самой мать неизменно оставалась загадкой. Для окружающего мира у Моники Адамс было одно лицо, для узкого круга близких людей – совсем другое. Сегодня на кухне Шарлотта видела именно такое. Женщина, уходившая из дома с блаженной улыбкой девочки-подростка, была Шарлотте незнакома. Она привыкла думать, что уже не дождется от матери сюрпризов, но не тут-то было.

* * *

– У моей матери сегодня свидание, – сообщила Шарлотта Каре, когда они встретились в комнате над магазином, где стояли швейные машинки. Только что закончился частный урок по кройке и шитью, и у них было несколько свободных минут прежде, чем соберется вся их группа. – Ты можешь в это поверить?

– Вообще-то, нет, – призналась Кара, удивленно выгнув брови. – Ты в этом уверена?

– Я только что наткнулась на них двоих. – Шарлотта до сих пор не могла выбросить из головы эту картину. Мать беспричинно улыбается и строит глазки незнакомому мужчине.

– Хочешь чаю? – спросила Кара, подойдя к столу, на котором стояли кофейник и чайник.

– Я в шоке, Кара, – сказала Шарлотта, пока та заваривала чай. – Я прихожу домой проведать мою хворую мать, которая утверждала, что после смерти моего отца не проживет и дня, и вот теперь, менее чем через год, она отправляется на свидание. Что происходит?

– Жизнь продолжается, вот что. Как и положено. Кто же ее ухажер?

– Некий Питер Лоусон. Я его не узнала, но он, оказывается, брат Беверли Томас. Он собирается купить себе дом в Бухте Ангелов, и ему якобы нужна помощь моей матери. Оказывается, Моника Адамс у нас великий специалист в области интерьеров. – Это был еще один факт, ускользнувший от ее внимания. – Нет, я знала, что она хорошая домохозяйка, но не ведала о ее великих дизайнерских талантах.

– Она прекрасно отделала дом Филлис Флетчер.

В прошлое Рождество ее кухня удостоилась приза, – сказала Кара, протягивая Шарлотте чашку чаю.

Шарлотта задумчиво сделала глоток.

– Я не знала, да и откуда мне было знать? Мать со мной практически не разговаривает, только критикует.

Кара склонила голову набок и окинула ее задумчивым взглядом.

– Похоже, ты сильно этим расстроена? Почему? Твоя мать ведь не обманывает тебя.

– Просто это на нее не похоже. Обычно она старомодна в том, что касается свиданий, любви и секса.

О господи, неужели она тоже занимается сексом? Как ты думаешь?

Почему-то эта мысль была ей крайне неприятна.

– Вряд ли она занимается им в данный момент, – рассмеялась Кара. – Она не похожа на любительницу послеобеденного секса.

Шарлотта вздохнула.

– Она не похожа на любительницу любого секса. Не в ее привычках проявлять свои чувства. Я почти не видела, чтобы мои родители целовались. Если они что и делали, то в спальне, в темноте и абсолютно беззвучно. – Она умолкла, увидев, что в комнату входят приятельницы ее матери. – Интересно, а они знают, что у нее на уме? – пробормотала она.

– Твоя мать помогает старому другу найти дом. Не вижу причин переживать, – сказала Кара. – Посмотри на это с позитивной стороны. Если твоя мать кого-то нашла, значит, ей будет не до тебя. Ты, так сказать, соскочишь с ее крючка. Заведешь свой собственный дом, будешь иметь личную жизнь и даже, возможно, секс, – добавила Кара с лукавой улыбкой. – Кстати, коль о нем зашла речь, хочу спросить, как там поживает Эндрю?

– Понятия не имею. Вчера он умолял меня поужинать с ним сегодня вечером, но утром я получила загадочное сообщение, что он-де не сможет прийти. Никаких объяснений. Я наконец сказала «да», он же сказал «нет».

Кара нахмурилась.

– Хм, загадочно. Он вот уже несколько недель уговаривал тебя куда-нибудь с ним сходить. Должно быть, это что-то важное.

– Наверно, это судьба. И она подсказывает мне не идти еще раз той же дорожкой.

– Ты не веришь в судьбу, – напомнила ей Кара.

– А пора бы начать. – Шарлотта умолкла, видя, что одна из ее пациенток, Виктория Бейкер, остановилась возле стола, чтобы налить себе кофе.

– Привет, как дела? – спросила Виктория, худенькая брюнетка с усталым взглядом. Под глазами у нее залегли темные круги. Шарлотта моментально насторожилась.

– С тобой все в порядке, Виктория?

– Вчера всю ночь не могла уснуть. Сомневалась даже, стоит ли мне приходить сюда, – призналась та.

– А почему нет? – удивилась Кара. – Ты одна из наших постоянных участниц.

Виктория судорожно вздохнула.

– Мы с Дэвидом разговаривали с преподобным Шиллингом о возможности усыновить ребенка Энни.

Сердце Шарлотты екнуло. Она знала, что Виктория и ее муж давно пытаются зачать ребенка и сколько денег они истратили на ЭКО.

– Не знаю даже, смогу ли я сегодня работать над одеялом, – добавила Виктория. – Для нас будет удар, если нам откажут в усыновлении. – Она на миг умолкла. – Шарлотта, ты случайно не знаешь, какие там планы у Энни?

– Извини, но сказать что-то определенное не могу.

– Наверно, я зря даже спрашивала. Эрин Маккарти и ее муж тоже надеются усыновить этого ребенка. Мы с Эрин давно уже сочувствуем друг дружке по поводу нашего с ней бесплодия. Странно, что мы с ней стали в некотором смысле соперницами.

– Энни, возможно, оставит ребенка, – сочувственно сообщила Шарлотта. – Она еще не решила.

– Разумеется, это ее право, – кивнула Виктория. – Я бы на ее месте поступила точно так же.

– Слушай, я вчера видела твоего брата, – прервала ее Кара. – Он о чем-то спорил с какой-то девушкой-готом[1] у входа в заведение Дины. Он что, вернулся обратно в город?

– Да на какое-то время, а эта девушка-гот – Меган, дочь Ника, – пояснила Виктория. – Приехала недавно, и ей здесь не нравится. Надеюсь на следующей неделе вовлечь ее в работу нашего театра, когда мы начнем готовить постановку для Зимней мастерской. Кстати, коль о ней зашла речь, у нас есть кое-какие роли для местных жителей. Я с удовольствием прослушаю тебя, Кара.

– Меня? – удивилась та. – Почему?

– У тебя есть опыт. Ты участвовала в школьных спектаклях.

– Мои актерские успехи давно остались в прошлом.

Виктория улыбнулась.

– Это ты сейчас так говоришь, но я от тебя все равно не отстану, – сказал она и отошла по приветствовать кого-то из своих знакомых.

– Ты действительно блистала в школе, – сказала Каре Шарлотта. – Я думаю, ты просто обязана принять предложение.

– Прошу тебя, не надо. Не была я хорошей актрисой, да и времени у меня сейчас тоже нет. Я же мать.

– Колин гордился твоей игрой. Вот увидишь, он поддержит эту идею. К тому же Зимняя мастерская длится лишь до Рождества.

– Давай поговорим о ком-то другом, – быстро произнесла Кара. – Например, о Брианне.

– О Брианне Кейн? – удивилась Шарлотта.

– Она теперь здесь работает, я пригласила ее прийти.

– Правда? – Кара и Джейсон были лучшими друзьями, но ни для кого не секрет, что для Кейнов Джейсон по-прежнему враг номер один.

– Брианна! – позвала Кара, подзывая ее к себе. – Я рада, что ты пришла. Вы с Шарлоттой уже знакомы, верно?

Брианна кивнула и робко улыбнулась Шарлотте.

– Да, мы уже встречались. Спасибо, что пришли на похороны Дерека.

– Извини, что не смогла зайти к тебе домой сразу после кладбища. У одной пациентки начались роды, и я была вынуждена срочно уехать.

– Ничего страшного, – сказала Брианна и обвела глазами комнату. – Не знаю, Кара, следует ли мне здесь оставаться. Я тут никого не знаю и вроде бы как посторонняя. Я лишь продавец, я не из вашего общества швей лоскутных одеял.

– Не говори глупостей. Брианна, теперь ты наша, – вклинилась в их разговор Фиона. – Из тебя тоже выйдет хорошая швея, и ты сама это знаешь.

После чего строго посмотрела на Шарлотту. Под ее взглядом та невольно выпрямилась.

– А где твоя мать, Шарлотта? Нам ее ждать сегодня?

– К сожалению, сегодня она не придет. У нее назначена важная встреча, зато вместо нее буду я.

– Отлично, – сказала Фиона. Слова Шарлотты явно ее не убедили. – Кара, присмотри за ней. У Шарлотты есть привычка отвлекаться во время работы.

– Я стараюсь, – сказала в свое оправдание Шарлотта, отлично зная, что шитье лоскутных одеял – отнюдь не главное ее призвание. – Пусть лучше посмотрит, как я штопаю своих пациенток, – добавила она, обращаясь к Каре, когда Фиона отошла, чтобы с кем-то поговорить. – В этом деле мне нет равных.

– Ей нужно было сказать, чтобы ты присмотрела за мной, – вступила в разговор Брианна. – Я уже давно не держала в руках иглы.

– Мы тебе поможем, – успокоила ее Кара. – И пока будем шить, расскажешь мне о том, как у вас складываются отношения с Джейсоном.

В глазах Брианны мелькнуло смущенное выражение.

– Ваши с Джейсоном отношения? – удивилась Шарлотта. – Господи, похоже, я проспала все на свете.

– Он сторожит соседний дом, – поспешила пояснить Брианна. – Хочу я того или нет, но я вынуждена каждый день его видеть. Впрочем, не беда. Спустя какое-то время он уедет. Вот и все. Конец истории.

– Почему-то мне в это плохо верится, – шепнула Кара Шарлотте, когда Фиона зачем-то позвала Брианну.

– Я понятия не имела, что между ними что-то есть, – призналась Шарлотта. – Почему ты мне ничего не рассказывала?

– Не люблю сплетничать, – с улыбкой ответила Кара.

– С каких это пор? – улыбнулась в ответ Шарлотта.

Улыбка Кары погасла.

– С тех пор, как меня стало беспокоить, что один из моих лучших друзей будет страдать из-за безответной любви.