– Неправда, ты сильная, Брианна. Мне, конечно, было неприятно, что ты осталась верна Дереку, но не мог не восхищаться твоей преданностью, твоей верностью, твоей готовностью бороться за него.

– Даже если я боролась не за того?

– Давай не будем торопиться, – улыбнулся Джейсон. – Посмотрим, что получится, и только тогда будем выносить суждения. А так как в данный момент мы вряд ли можем сделать многое, что ты скажешь насчет того, чтобы… устроиться немного удобнее?

– Гм, заманчивое предложение. Может, я кое-что с себя сниму, – шутливо сказала Брианна.

– Я тебе помогу, – в свою очередь, предложил Джейсон.

– Нисколько в этом не сомневалась.

Он поцеловал ее и отодвинулся.

– Ты сначала поставь будильник.

– Зачем? Мне забирать Лукаса лишь в одиннадцать.

– Но тебе ведь вставать в шесть утра, в это время волны самые спокойные.

– С чего ты взял, что я пойду с тобой заниматься серфингом?

– Это идеальный момент. Лукас под присмотром. Там будем лишь мы с тобой.

– Но…

Он снова поцеловал ее. Его язык скользнул ей в рот, и Брианна поняла, что споры придется перенести на потом – на более удобное время, и чем позже, тем лучше.

* * *

– Даже не верится, что я на это решилась, – сказала Брианна на следующее утро, стоя на песке в гидрокостюме и дрожа от утреннего холода. Джейсон отвез ее на пляж позади его дома. В этот час они были здесь абсолютно одни. Волны были спокойные, но сам океан – огромен и страшен.

– Вот увидишь, тебе понравится, – заверил ее Джейсон.

– Мне больше нравилось то, чем мы занимались, прежде чем ты вытащил меня из постели, – проворчала Брианна.

– Ты ведь сама сказала мне, что привыкла быть лишь зрителем, а не участником. Теперь у тебя есть шанс намочить ноги, – с улыбкой сказал Джейсон.

– Очень смешно. Я же мать. Я не имею права рисковать. Я – единственное, что есть у Лукаса.

– Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Можешь на меня положиться. Но, что еще важнее, ты можешь положиться на себя. Вот увидишь, у тебя получится.

Что ж, похоже, и впрямь пора переступить черту, которая долгие годы ограничивает ее жизнь.

– Ну, хорошо. Давай попробуем.

Джейсон сунул доску для серфинга под мышку и взял ее за руку.

– Первые пару раз попробуем вместе. Потом ты попытаешься сделать это сама.

Она вошла в холодную воду и тотчас застучала зубами от холода. Она была готова трусливо повернуть обратно, но Джейсон крепко держал ее руку. Когда они вошли глубже, ей стало чуть теплее. Гидрокостюм впитывал в себя холод. И все же, пока они гребли навстречу волнам, Брианна ощущала покалывание ледяной воды.

Затем Джейсон развернул ее доску в сторону берега. Брианна судорожно вцепилась в ее края.

– Когда я скажу, начинай загребать, – велел он ей. – Я все время буду рядом с тобой, буду подстраховывать сзади. Для начала просто ложись на живот. В следующий раз мы поставим тебя на ноги.

– Сомневаюсь, что до этого дойдет, – проворчала Брианна, чувствуя, как ее охватывает паника.

– Волны вынесут тебя обратно на берег, – сказал Джейсон и поцеловал ее в щеку. Затем отплыл чуть назад и сказал: – Давай!

Чувствуя, как волна снизу поднимает ее, Брианна начала грести. Вскоре она поняла, что океан сам делает за нее все, что нужно, и устремилась на гребне волны к берегу. Нет, конечно, ей было страшно и она отчаянно цеплялась за жизнь. Когда ее доска врезалась в песок, она наглоталась соленой воды и принялась отплевываться. И все же, несмотря ни на что, она ощущала себя триумфатором.

– Давай еще раз! – потребовала она, все еще пытаясь откашляться.

Джейсон расплылся в улыбке.

– Ага, понравилось?

Теперь Брианна попыталась встать на доску. Увы, на ногах она удержалась всего три секунды, после чего полетела в воду. Джейсон моментально оказался рядом и вытащил ее на поверхность.

– Может, сделаем перерыв? – спросил он, когда она снова схватилась за доску.

Брианна решительно тряхнула головой.

– Только после того, как прокачусь до берега на волне. Хочу добиться своего. Хочу посрамить мать-природу.

– Ты упрямая, я погляжу, – рассмеялся он.

– А ты как думал? – улыбнулась Брианна. – Наверное, в душе я тоже серфингист.

Потребовалось еще три попытки, прежде чем она прокатилась на волне до самого берега, и когда это ей наконец удалось, Брианна была готова петь и плясать от восторга. Стоя по колено в воде, она радостно скакала, размахивала руками, после чего обняла Джейсона за шею и впилась ему в губы долгим влажным поцелуем.

– Спасибо тебе! – сказала он, глядя ему в глаза. – Это было ни с чем не сравнимо!

Он убрал ей за ухо прядь мокрых волос.

– Думаю, ты снова нашел ту девушку, которую когда-то встретил в баре.

– Пожалуй, ты права, – ответил Джейсон.

Чей-то голос позвал собаку. Брианна обернулась. Пляж понемногу оживал. На берег по ступенькам спускалась какая-то немолодая пара. На стоянке из соседней машины компания загорелых молодых людей выгружала экипировку для серфинга.

– Нам пора. – Одно дело находиться здесь с Джейсоном, когда рядом никого нет, и совсем другое, оказаться вместе с ним на публике. Она была еще не готова возвестить всему миру об их новых отношениях.

– Да, нам пора, – уныло согласился Джейсон.

– Джейсон, мне нужно время, чтобы обдумать, как мне… как нам быть дальше. Пока же я не могу даже сказать, какие у нас с тобой отношения. Все так сложно…

– Понимаю, – ответил он и потащил доску к берегу.

– Не похоже, что понимаешь, – возразила Брианна и зашагала следом за ним.

– А каких слов ты от меня ждешь, Брианна? Лично мне все равно, что нас с тобой увидят, в отличие от тебя.

– Это верно в данный момент, но не навсегда. Мне просто нужно время подумать.

– Думай, сколько тебе нужно. Я никуда не денусь. Зато сегодня я обязательно буду на соревнованиях воздушных змеев. Я обещал Лукасу и не намерен его подвести.

– Он сильно расстроится, если ты не приедешь, – сказала Брианна, тронутая заботой Джейсона об ее сыне. – Но я бы не хотела, чтобы он оказался в самой гуще твоей борьбы с Кейнами.

– Я с ними не борюсь, это они со мной. И вряд ли ты переживаешь только из-за Лукаса.

– Я люблю их, Джейсон. Я не хочу выбирать между тобой и ими.

– Боюсь, что придется.

– Возможно, но не сейчас.

Она всей душой надеялась, что этого никогда не случится.

* * *

– Как же мне выбирать? – спросила Энни с отчаянием в голосе.

Шарлотта остановилась в дверях, чтобы спросить у своей подопечной, готова ли та пойти в церковь. Энни сидела на кровати, задумчиво глядя на папки с документами.

– Они все хорошие люди, – сказала она. – Намного лучше, чем я. Одна из этих женщин – учительница. Вторая – медсестра. Этот мужчина – врач. Они умные, у них есть деньги. Они состоят в браке, они любимы и любят сами.

Энни с трудом сдержала рыдание.

– Дорогая, с тобой все в порядке? – спросила Шарлотта и, сев рядом с Энни, обняла ее за плечи.

– Не думала, что все будет так трудно, – призналась девушка. – Все должно было быть совсем не так. Я не должна была забеременеть и остаться одна.

Я завишу от тебя и твоей матери, а мы ведь даже не родственники.

– Я и моя мать любим тебя. У нас и в мыслях нет выставить за порог тебя или твоего будущего ребенка. Моника уже приготовила для тебя старую кроватку Джейми и даже наши с ним распашонки и ползунки.

– Она добра ко мне. Но преподобный Шиллинг сказал, что я должна в первую очередь думать о том, как сделать лучше для моего малыша.

– Тебе нравится какая-нибудь из этих супружеских пар? – спросила Шарлотта, посмотрев на приложенные к документам фото.

Плечи Энни задрожали. Шарлотта прочла на лице девушки не просто тревогу, а страх.

– Что с тобой? – тихо спросила она.

– Он хочет усыновить ребенка. Он на одном из этих снимков.

До Шарлотты не сразу дошло, что она имеет в виду.

– Он? Ты хочешь сказать, отец ребенка?

Взгляд Шарлотты скользнул к фотографиям. Пять вариантов. Пять супружеских пар.

– Он не хочет, чтобы его жена узнала, что это его ребенок. Притворяется, будто это обычное усыновление.

– Это нехорошо, причем по нескольким причинам. Ты говорила с ним, Энни?

– Он позвонил мне перед тем, как я встретилась с ним и его женой. Велел мне ничего не говорить. Мол, для него это лучший способ помочь мне. Он возьмет ребенка и вырастит его, а его жена будет малышу хорошей матерью. Никто не узнает, что он ему родной отец.

– И что ты ему сказала?

– Когда я встретилась с ним, его женой и преподобным Шиллингом, я ничего не сказала. Но мне было очень тяжело. Я боялась смотреть на него и на нее, боялась себя выдать.

– Кто он, Энни?

– Пока не скажу. Я еще не знаю, смогу ли отдать своего ребенка, чтобы потом видеть, как его растит жена этого человека. – По щеке Энни скатилась слезинка. – Я знаю, что поступила неправильно, когда занималась с ним сексом. Но он был так добр со мной. Как будто я была для него всем на свете, и я любила его.

– Я знаю, дорогая.

– Мне не следовало этого делать.

Все пятеро мужчин на фото были, по меньшей мере, лет на десять старше Энни.

– Ты делала это не одна. И этот человек знал, что ты молодая и неопытная. Он воспользовался тобой, Энни.

– Неправда. Мы разговаривали. Он был опечален. У него в браке не все было хорошо. Мне тоже было невесело. Отец редко отпускал меня из дома, и мне очень хотелось, чтобы кто-нибудь меня выслушал. Я изголодалась по общению. И вот теперь мой ребенок вырастет без настоящей семьи. – Энни посмотрела на Шарлотту страдальческим взглядом. – Я не хотела, чтобы все так случилось. Я знаю, что такое иметь только одного из родителей. Моя мать умерла несколько лет назад. Вскоре я, можно сказать, лишилась и отца. У него стало не все в порядке с головой.

– Согласна, тебе нелегко, Энни, но семьи бывают очень разные. Одинокие матери и одинокие отцы могут быть прекрасными родителями. Главное, чтобы были любовь, понимание и желание выполнять родительские обязанности. Твоему ребенку будет хорошо. Да, это трудное решение, и ты должна все основательно обдумать и взвесить.

– Я думала, вдруг он… – Голос Энни утонул в рыданиях.

– Что он уйдет от жены и женится на тебе?

– Глупо, не правда ли? Что же мне делать, Шарлотта? Отдать ему моего ребенка?

– А чего, Энни, ты хочешь сама?

Энни положила руку на живот.

– Не могу даже представить, что придется расстаться с ребенком. Он или она – единственный близкий мне человек. Отец едва ли помнит о моем существовании, а если и вспоминает, то с ненавистью. Мне не дает покоя вопрос: не слишком ли это эгоистично с моей стороны? Ведь если я отдам ребенка его родному отцу, это ведь уже что-то.

Шарлотта не спешила высказывать свое мнение, однако это новое развитие событий ее обеспокоило не на шутку. Ребенок попадет к родному отцу, но вырастет в тени тайны. Что будет, если обман случайно раскроется и жена уйдет от обманщика-мужа? Заслуживает ли будущий малыш того, чтобы оказаться заложником семейных неурядиц? Кто поручится, что обман не всплывет?

Шарлотта вновь скользнула взглядом по фотографиям счастливых супружеских пар. Одна из них – типичное притворство.

– Мне не нравится, что в этом деле останется тайна, – призналась она. – Рано или поздно все тайное становится явным. Подумай о себе, Энни. Ты будешь жить в одном городе с этим человеком. Неужели тебе будет легко жить, зная правду о нем?

– Но как я могу отдать ребенка другой паре, если он просит меня?

С этим было трудно поспорить.

– Самое главное – чтобы твой будущий малыш был счастлив. Конечно, твои интересы и интересы этого человека тоже нельзя сбрасывать со счетов, но не принимай решение исходя лишь из его интересов. Жаль, что ты не желаешь сказать мне, кто он такой.

Энни кисло улыбнулась:

– Чтобы ты могла накричать на него? Отругать его на чем свет стоит?

– Он заслуживает хорошей выволочки. Он изменил своей жене.

Произнеся эти слова, Шарлотта испытала укол вины. Кто, как не она сама, пыталась заигрывать с Джо? И хотя она приказала себе не заходить дальше положенного, по всей видимости, она уже это сделала. Джо пока не подписал документы о разводе. А его сомнения говорят о многом.

– Он сожалеет, – вздохнула Энни, имея в виду отца ее ребенка. Ее взгляд упал на фотографии, но она тотчас же отвела его, очевидно, боясь выдать себя.

– Еще бы ему не сожалеть! Но это не оправдывает того, что он сделал, и того, что делает сейчас, не желая признаваться в своем некрасивом проступке и тем самым отказываясь помочь тебе.

С этими словами Шарлотта встала с кровати.

– Нам лучше пойти в церковь прямо сейчас и не ждать, когда моя мать отправит за нами поисковую партию.