– Чем могу быть полезен, Марлоу? – спросил Сильвейра, пристально глядя на Джейсона.

– Я счел своим долгом предупредить вас о ситуации, которая скоро может возникнуть.

– Дай, угадаю. Дерек Кейн. Я слышал, ты сегодня был на его похоронах. Это было обязательно делать?

– Пожалуй, нет.

Джо взял с самого верха стопки лежащих на его столе документов пухлую папку.

– Я уже бегло ознакомился с делом. Любопытно. Местный парень становится музейным вором. Нападает на охранника музея. Похищает три бесценных картины. По пути к выходу натыкается на своего лучшего друга – тебя, – который хватает его на месте преступления.

– Гляжу, вы в курсе, – произнес Джейсон, опускаясь на стул напротив Сильвейры. Он нисколько не удивился: его начальник знал свое дело и всегда был в курсе того, как обстоят дела в Бухте Ангелов.

– После того как Кейны решили захоронить прах сына на местном кладбище, город только об этом и говорит, – ответил Джо. – Что ты можешь рассказать мне такого, чего нет в этой папке?

– То, что вдова Дерека, Брианна Кейн, убеждена, что ее покойный муж невиновен, что его подставили, и она намерена это доказать.

– И тебя это беспокоит?

– Не думаю, что я допустил ошибку. Я опирался на факты, а те говорили сами за себя. И еще – этим делом занимался не я один. Я также не единственный друг Дерека, кто служил в нашем участке. Его все знали. Большинству он был симпатичен.

Джо пристально посмотрел на Джейсона.

– Ты был в сложном положении. Представляю, каково это – арестовать собственного друга. У верен, ты разрывался между долгом и дружбой.

– Я поступил правильно, – произнес Джейсон.

– Тогда все будет проще.

– Хотелось бы надеяться, – ответил Джейсон и вздохнул. Нет, он ничуть не сомневался в своей правоте, однако упрямая вера Брианны в невиновность Дерека не давала ему покоя.

– Судя по тому, что я прочел, ты провел полное, исчерпывающее расследование. К сожалению, в твоем распоряжении было не слишком много доказательств его вины, а вышеназванные три картины так и не были найдены. – С этими словами Джо вытащил из папки три фотографии и веером разложил их на столе. – «Три лика Евы» кисти прославленного художника Виктора Дельгадо. Я не слишком разбираюсь в искусстве, но эти картины и впрямь хороши.

Джейсон почувствовал внутри холодок. С тех пор как он изучал фотографии похищенных картин, прошло уже много лет. Художник Дельгадо был в числе основателей Бухты Ангелов, одним из немногих выживших во время кораблекрушения. Он по памяти создал портреты своей погибшей возлюбленной. На одной картине Ева была похожа на ангела, с нимбом божественного света над головой. Васильковые глаза светились невинностью. Фоном ее портрету служили песчаный берег и голубое небо. Очертания пейзажа были слегка размыты, что придавало ему сходство с картиной сна.

Второй портрет изображал Еву обольстительной сиреной, манящей своего возлюбленного к себе на обтянутую красным бархатом кушетку. Корсаж был расстегнут и платье спущено с плеч, обнажая пышную грудь. Темно-рыжие волосы разметались на фоне жгуче-красного, угрожающе-черного и пронзительно-оранжевого цветов.

На последнем портрете Ева представала испуганной юной женщиной, которую волна сметает с палубы корабля в бурное море. Она умоляюще протягивала руки в надежде на спасение. Лицо и руки Евы покрывали тонкие трещинки, как будто она разламывалась на части перед человеком, которого любила.

Исполненные граничащего с безумием отчаяния, картины потрясали своей страстью и мощью. Городская легенда гласила, будто Дельгадо сошел сума, пытаясь запечатлеть на холсте душу женщины, которую он потерял. Его якобы постоянно преследовал ее призрак, насмехаясь над ним за то, что он не в состоянии изобразить ее такой, какой она была при жизни.

Перед Джейсоном были лишь фотографии, репродукции картин, и все же он не мог не ощутить их силу. От картин было трудно оторвать взгляд. И он продолжал смотреть на них как зачарованный. Казалось, Ева пытается что-то ему сказать. Как будто там, где о на находилась…

– Эх, хотел бы я отыскать эти картины, – сказал он Джо. – Я столько времени угрохал, чтобы их найти, но они как будто растворились без следа. Никаких улик. Никаких зацепок. Никто из местных художников не смог подсказать мне, в каком направлении, к какому потенциальному покупателю могли уплыть эти картины или кто мог заказать их похищение. Никто ничего не слышал, никто не смог ничего намекнуть даже шепотом. Предполагаю, что Дерек где-то их спрятал, чтобы они дождались его выхода на свободу.

– Ты думаешь, он работал один?

– Он не назвал никаких имен. Но я всегда считал, что без сообщников ему было не обойтись.

– Если это так, то они залегли на дно и все эти годы старались не привлекать к себе внимания.

– Согласен. А еще они явно хотели, чтобы Дерек сгнил в тюрьме и никогда из нее не вышел. Похоже, причиной молчания Дерека, его отказа назвать их имена, был страх. Он предпочел отсидеть целиком весь срок, но никого не выдавать, явно опасаясь за свою жизнь.

– Тем не менее он нанял частного детектива и адвоката, которые работали над его апелляцией.

– Тоже верно, – согласился Джейсон. – Но никакой новой информации не было найдено. Тот частный детектив честно признался мне, что Дерек, похоже, скрыл от него часть правды. Возможно, он нанял детектива лишь для отвода глаз, чтобы не признавать свою вину перед родителями и женой.

– Не напади он на охранника музея, он мог бы скрыться вместе с краденым или, по крайней мере, получил бы меньший срок, – сказал Сильвейра.

– Да, это была его самая крупная ошибка, – согласился Джейсон.

– Когда читал это дело, меня поразило то, что картины лишь совсем недавно были переданы в дар музею дедом Дерека, Уайаттом Кейном.

– А также Стивом и Глорией Маркем, – добавил Джейсон. – Картины исчезли полтора века назад. Их якобы похитил брат Виктора Дельгадо, Рамон, который тоже был влюблен в Еву. По крайней мере, так считается. Согласно другой версии картины похитили родственники Евы. Она происходила из богатого, респектабельного семейства Винстонов и против воли родителей уплыла на корабле с нищим художником испанцем. Семья не смогла вернуть дочь, но вполне могла уничтожить произведения искусства, напоминавшие о ее бегстве.

– А потом дед Дерека находит картины в какой-то лавчонке где-то в Мексике и возвращает их в Бухту Ангелов. По иронии судьбы его внук их крадет.

– Дерек утверждал, что именно по этой причине он этого не делал. Он знал, что картины многое значат для его деда, да и для всех местных художников, которые долгие годы были под влиянием творчества Дельгадо.

– Но ты ему не поверил.

– У Дерека были сложные отношения с дедом. Мне виделся в этом деле такой мотив, как месть. Дерек хотел отнять у деда то, что тот так долго пытался отыскать.

У них была давняя неприязнь.

– Что ж, разумно. Похоже, кражи произведений искусства всегда имеют личный мотив. В них не всегда главное деньги, – сказал Джо и, помолчав, спросил: – А что ты можешь сказать о Брианне Кейн?

– Она всегда была верна Дереку, – ответил Джейсон и встал. Каждый раз, стоило ему вспомнить, что Брианна вышла замуж за Дерека после того, как Кейна осудили, его охватывала злость. Зачем ей было связывать свою судьбу с преступником? Судя по возрасту ее сына, она, похоже, уже была беременна, но все равно у нее был выбор.

– Тебе лучше не влезать в это дело, – серьезно произнес Сильвейра.

– Если дело вернут на доследование, я хотел бы в нем участвовать.

– Не вернут, если только не всплывут новые факты. В данный момент любопытно услышать, что скажет миссис Кейн.

– Она скажет, что я отправил за решетку невиновного человека.

– Но ведь это не так, верно? Тебе не нужно ничего доказывать. Советую тебе не забывать об этом. Это существенно облегчит твою жизнь, – произнес Джо и прочистил горло. – А заодно вытащи голову из прошлого. Займись настоящим. Через несколько дней откроется Праздник урожая. Гостиницы уже сейчас забиты под завязку. Приезжих будет много, а нашего брата полицейского – маловато. Что лично мне не нравится.

– Буду делать все, что скажете.

– Отлично. Кстати, ты давно разговаривал с Колином? Как он там?

– Пребывает в унынии. Ему не терпится вернуться к прежней жизни.

– Скажи ему, пусть не слишком торопится. У него есть работа, и когда он будет на сто процентов готов вернуться на службу, он ее получит. На его месте любой десять раз подумал бы, прежде чем возвращаться.

– Колин готов вернуться в полицию. Он не помнит, как в него стреляли, что, возможно, даже к лучшему.

– Может быть. К несчастью, такие воспоминания имеют обыкновение возвращаться, – заметил Сильвейра.

У Джейсона зазвонил поставленный на виброзвонок телефон. На экране высветился номер отца, что не предвещало ничего хорошего. Последние несколько недель отец уклонялся от телефонных разговоров, что обычно означало одно – в его жизнь вошла новая женщина.

– Это мой отец, – пояснил он. – Нужно поговорить с ним.

– Можешь ответить.

– Так вы назначите меня снова на дело Дерека Кейна?

– Твоя кандидатура будет первой в моем списке, – пообещал Джо Сильвейра.

– Да, папа, – произнес Джейсон, выйдя в коридор.

– Мне нужна твоя помощь, – возбужденно произнес Хэл Марлоу. – Я тут через пару часов собрался сгонять на несколько деньков в Лас-Вегас.

Джейсону сделалось муторно. В последний раз, когда отец сгонял в Лас-Вегас, он вернулся домой с третьей женой.

– Сейчас приеду.

– Не нужно приезжать сюда, я просто хотел…

– Я буду через десять минут, – прервал он отца. Раньше он нечасто получал извещения о предстоящих бракосочетаниях. Может, на этот раз ему удастся отговорить отца от очередной ошибки.

Разведясь с третьей женой, отец Джейсона переехал в двухкомнатную квартирку, расположенную над кафе Дины. Хэл Марлоу открыл сыну дверь, широко улыбаясь. В его карих глазах сияла радость. Он даже казался моложе своих шестидесяти лет, точнее, шестидесяти одного. За последние недели он слегка сбросил вес и сменил привычные линялые джинсы на спортивные брюки цвета хаки. Даже волосы, и те казались не такими седыми. Что означало лишь одно – в жизни Хэла появилась очередная женщина.

– Я не просил тебя прибегать ко мне. В этом не было необходимости, – сказал Джейсону отец и направился в спальню, где продолжил собирать чемодан.

– А по-моему, есть такая необходимость. Ты познакомился с Патти всего три недели назад. Ты ее почти не знаешь.

– Не волнуйся, я знаю, кто такая Патти, и если ты дашь ей шанс, она тебе понравится, – сказал Хэл, укладывая в чемодан свитер.

– Ты помнишь, сколько раз ты говорил эти слова после смерти мамы?

– Патти совсем другая.

– Сколько раз ты говорил и это тоже? Луа была особая, Рита была экзотичная, Тэмми была интересная, а Жаннетт не похожа ни на кого из всех твоих знакомых женщин. Мне продолжать?

– Пожалуйста, уволь! – раздраженно бросил отец.

– Пап, выслушай меня. Ты хочешь встречаться с Патти? Отлично, но зачем жениться на ней? У тебя и без того куча бывших жен. Зачем тебе еще одна?

Хэл покачал головой и разочарованно посмотрел на сына.

– Патти – она другая, не такая, как все, – ответил он. – Она настоящая. Она – личность. Я без ума от нее. – Он застегнул молнию чемодана и поставил его на пол. – Я не собираюсь жениться на ней в Вегасе. Мы просто закроем там ее квартиру и соберем и упакуем вещи, чтобы их можно было перевезти сюда.

– Это ты сейчас так говоришь, а когда Патти подведет тебя ближе к церкви и нальет тебе шампанского, интересно, что ты тогда скажешь?

В карих глазах Хэла мелькнул лукавый огонек.

– Сдается мне, я уже староват для того, чтобы предупреждать меня об опасности пития шампанского на фоне церквей Лас-Вегаса. Я – отец. Ты – мой сын.

Что ж, теоретически это так, но Джейсон всю свою сознательную жизнь привык зорко следить за отцовскими выходками. Мать умерла, когда ему было всего семь лет, и отец тяжело переживал ее смерть. Несколько лет Хэл практически не вставал с постели, затем попытался заполнить пустоту в своей жизни женщинами. Какие-то из них на время делали его счастливым, но ни одна не задержалась надолго. Нет, Джейсону искренне хотелось снова видеть отца счастливым. Иное дело, что Патти Пиз не самая лучшая кандидатура на роль очередной супруги.

– Ты мог бы выбрать что-то получше. – Эти слова слетели с его языка прежде, чем он успел подумать, что лучше было бы промолчать.

Улыбки Хэла как не бывало. Он погрозил сыну пальцем.

– Больше никогда так не говори. Патти – прекрасная женщина.

– Она стриптизерша. Допускаю, ей есть что тебе предложить, я говорю это совершенно серьезно, но зачем тебе ехать с ней в Лас-Вегас?

– Думай, что говоришь, Джейсон. Патти уже давно не работает экзотической танцовщицей.