— Ну нет. Года два прошло.

— Так, может, кровать совсем ни при чем? — Он усмехнулся. — Может, ты что-нибудь другое передвинула, и это оказалось сильнее?

— Я стала закрывать крышку унитаза, — торжественно, как произносят клятву, сообщила она.

— Что? Унитаза? Крышку? — И он вдруг принялся хохотать.

Аврора подлетела к кровати.

— И нечего смеяться! Ведь помогло! Помогло! — Смех его оказался заразителен, и теперь они хохотали оба. — А все остальные вопросы к Тамаре. Она тебе научно объяснит, что с чем связано.

— Какая еще Тамара?

— Подруга моя. Бывшая Колина жена.

— А-а, это к которой я по первоначальному плану должен был ехать. Какое счастье, что ее тогда не оказалось дома. Женщин, которые всерьез относятся к фэн-шуй, для меня не существует.

— Тебе там ничего не светило, у нее муж и двое детей.

— Муж-то ладно, — отмахнулся Кирилл. — Ерунда. Я же такой обаятельный. Но двое детей и, главное, фэн-шуй — это серьезно.

— Между прочим, если бы не фэн-шуй, мы с тобой никогда бы не встретились.

— Прости, не улавливаю связи.

— Тамара тогда как раз ездила в Париж на конгресс именно по этой науке, искусству, не знаю уж, как назвать правильно.

Кирилл озадаченно поскреб пятерней затылок.

— А может, и впрямь в этом вашем фэн-шуй что-то есть? Надо же, вот загогулина получилась.

Они жадно умяли огромный омлет с грибами, колбасой и кусочками обжаренного мелко нарезанного черного хлеба — в общем, что нашлось подходящего у Авроры в холодильнике.

— Наслаждение. Амброзия, — то и дело повторял Кирилл.

Они ели, пили крепкий кофе и как-то незаметно принялись рассказывать друг другу о себе.

Оказалось, Кирилл — инженер.

— Одно время вымирающая профессия была, а теперь хорошие специалисты опять в цене, и гораздо больше, чем раньше. Особенно, если такие, как я. Со знанием двух иностранных языков. Английского и немецкого.

— Как тебя угораздило два языка выучить? — удивилась Аврора. — Технари обычно и одного-то как следует не знают.

— Не стриги технарей под одну гребенку. Они тоже бывают разные, как и все люди. Но вообще-то мои языки — мамина заслуга. Она мечтала из меня гуманитария сделать. Вернее, переводчика. Все представляла, как я буду разъезжать по разным странам, и жизнь у меня будет интересная и красивая. Все детство меня мучила. А я взял и двинулся по папиным стопам. В инженеры. Те самые, которых в то время именовали несчастьем в семье. Папа мой, правда, под эту категорию не подходил. Был главным инженером. Слава богу, не довелось ему увидеть, во что со временем превратился его завод. — Кирилл махнул рукой. — А матери я теперь очень благодарен.

— А зачем тебе языки?

Очень даже пригодились. Занимаюсь монтажом промышленного оборудования. А оно, большей частью, иностранного производства. И документация в основном на английском или на немецком. А если даже сделаны переводы, то такие, что без текста оригинала не разберешься. Да и с иностранными специалистами много работать приходится. А общение напрямую, сама понимаешь, совершенно иное дело, чем через переводчиков. В общем, я теперь нарасхват. И доход у меня стал приличный. Аврора прыснула.

— Это что, скрытая реклама?

— Совершенно открытая. — Кирилл перегнулся через стол и поцеловал ее.

— Ух какой смелый, — пробормотала она. — Не боишься, что я клюну именно на твои деньги?

— Клюй, клюй, пожалуйста. Мои деньги — часть меня. Я их не украл, а сам заработал. И, сказать честно, горжусь. Они не просто так сыплются. На ходу постоянно учусь. На прежних знаниях далеко не уедешь. Они во многом устарели. А то и не хватает.

Словом, будем считать, что тебя привлекают мое трудолюбие и целеустремленность, конечным выражением которых являются мои заработки.

— Па-авлин, — хихикнула Аврора.

— Если я себя не покажу, ты меня и не увидишь. — Красивые его губы тронула улыбка.

— А важно, чтобы увидела?

— Теперь очень важно. И предупреждаю, — брови его сошлись к переносице, — второй раз ты так легко от меня не отделаешься.

— А я, между прочим, не собираюсь.

— Словом, знай, — продолжал он. — Тебе достался в женихи достойный и порядочный член общества, обладающий всем, что полагается: машиной, квартирой и приличным заработком. Плюс я совершенно свободен и не обременен никакими обязательствами.

Аврора ошарашенно молчала. Шутит он, что ли? Или просто так, для красного словца бросил про жениха? Они ведь едва познакомились! Одно дело — оказаться вместе в постели на несколько часов, и совсем другое — сразу связывать себя серьезными намерениями. Но Кирилл совершенно непохож на человека, бросающего слова на ветер. Не производит впечатления легкомысленного. Скорее, наоборот. Ил и она не так его поняла? Наверное, лучше всего сделать вид, будто не заметила слова «жених».

Кирилл, однако, тоже молчал и, допивая кофе, хитро на нее поглядывал, явно ожидая ее реакции. И Аврора решила разом все выяснить. Сердце у нее колотилось. Вот сейчас она спросит и все испортит. Разом разрушит прекрасную сказку, в которой прожила огромный упоительный день!

— Ну, и что же мы молчим? — поторопил он.

И она, собравшись с силами, нарочито спокойно спросила:

— Не боишься, что я твои слова расценю как предложение? Ну, в смысле, руки и сердца?

— Того, между прочим, и жду. — Он старательно изучал кофейную гущу в собственной чашке.

Авроре вдруг стало страшно. Ей еще ни разу в жизни не делали предложения. Вообще не делали. Даже после весьма длительных отношений. А он… Отношения едва завязались. Куда он торопится?

Кирилл словно понял, о чем она думает.

— Аврора, если тебя пугают сразу рука и сердце, давай пока это называть помолвкой, согласна?

— Кирилл, но зачем так сразу? Вдруг ты меня получше узнаешь и поймешь, что я какая-нибудь ужасная…

Да ты самая прекрасная, — не позволил договорить ей он. — Это во-первых. А во-вторых, у меня очень туго со временем. Через два дня, нет, увы, через день уже, — спохватился он, — мне надо снова лететь в Башкирию. У них там очередные проблемы возникли. А потом у меня Германия. Так что извини, я требую определенности. Не могу я тебя так надолго оставить в холостом состоянии. Сбежишь еще, чего доброго.

Это прозвучало так, что Аврора поняла: он действительно боится ее потерять! И тогда она решилась.

— Уговорил. Объявляю нас помолвленными.

— Вот это другое дело! — воскликнул Кирилл. — По-моему, нужно отметить, фэн-шуйское ложе нас заждалось!

X

— Ну слава богу, жива! А я уж и не знала, что и подумать. Вроде ведь уезжать никуда не собиралась! Почему у тебя два дня оба телефона молчали? Я уж домой к тебе собиралась ехать. Такие ужасы мерещились! И плохо тебе стало, лежишь там одна, и помочь некому. Или жулик забрался и на тебя напал! Извелась просто вся. А у меня, как назло, один с корью лежит, а другая с ветрянкой. Одновременно! Не дети, а мешок подарков! А тут еще ты пропала! Где тебя носит? — Тамара кипела до такой степени, что Авроре показалось, будто трубка у нее в руке стала горячей.

— Да нигде меня не носило. Дома была. Телефоны выключила.

— Это у нас что-то новенькое. Депрессуха заела? Ой, мне это совсем не нравится.

— Не депрессуха, а абсолютно наоборот! — воскликнула Аврора.

— Тогда зачем телефоны отключать? — Тамара на том конце провода пребывала в явном замешательстве. — Ничего не понимаю.

— Именно поэтому.

— Не понимаю, что может быть наоборот, если человек сидит дома и отключает телефон.

— У меня Кирилл Владимирович был…

— А-а, ты отключила телефон, чтобы тебе никто не мешал перед ним извиняться и… — Тамара вдруг осеклась. — Погоди, погоди! А зачем он у тебя дома был, если ты собиралась перед ним извиняться по телефону?

— Так вышло. Долго объяснять, — отозвалась Аврора. — Но, в общем, ты представляешь, он в результате мне предложение сделал.

— Не представляю и обалдеваю, — жалобно проговорила Тамара. — Ты хочешь сказать, что он к тебе пришел и сразу предложение сделал?

Нет, сначала он просто пришел, я перед ним попыталась извиниться, но из этого ничего не вышло, потому что мы как-то вдруг неожиданно оказались в постели. Сильно подозреваю, тут виноват твой фэн-шуй.

В трубке повисла тишина. Пауза длилась так долго, что Аврора уже заподозрила, будто разговор разъединился.

— Тома, ты меня слышишь?

— Увы, — донесся скорбный ответ, — Авка, ты с ним переспала? Прямо с ходу?

— Ну почему же с ходу.

— Значит, переспала, — мрачнее прежнего констатировала подруга. — Нет, я ничего не понимаю. Тебе сколько лет-то? Ну это же надо, с первым попавшимся мужиком завалиться в койку!

— Почему с первым попавшимся, — обиделась Аврора. — Я его уже чуть-чуть знала, два раза виделись. И потом, он Колин приятель, не человек с улицы. Тамар, и ты понимаешь, он такой хороший. По нему сразу видно. Вот познакомлю вас, и ты сама поймешь!

Подруга сумрачно хохотнула:

— Ну ладно. Тебя-то, положим, я понимаю. Сто лет без мужика. Приглянулся — переспала. Но ему-то с какого перепугу сразу на тебе жениться приспичило? У самой-то у тебя подозрений не вызывает?

Аврора совершенно не понимала, отчего Тамара на нее напустилась. Сама постоянно подталкивала ее к общению с противоположным полом, убеждала, что следует быть свободнее, раскованнее и не упускать своего. И вот, когда Аврора наконец обрела человека, с которым ей хорошо и радостно, Тамара явно ее осуждает. Ну словно с цепи сорвалась.

— То есть ты считаешь, что переспать со мной еще можно, а предложение делать — нет? — сухо осведомилась она.

— Слушай, только без обид, — скороговоркой бросила Тамара. — Как ты не понимаешь. Мы, женщины, существа эмоциональные, а мужики вообще делают только то, что им надо. У них вместо эмоций два места работают: желудок и то, что пониже пояса. Вот и прикинь на себя ситуацию. Он от тебя все сразу и так получил. Желудок в данном случае можешь в расчет не брать. Не думаю, что захотел на тебе жениться из-за горячих домашних обедов. Хотя душа мужика — потемки, для кого-то из них и обеды — самое важное в жизни. Но, наверное, не для такого, как Кирилл.

— Учитывая, что он почти постоянно в командировках, — вставила Аврора.

— Вот, вот. И возникает закономерный вопрос: что ему от тебя в таком случае надо?

— А что, просто влюбиться в меня нельзя? — Слова подруги настолько задели Аврору, что ей захотелось положить трубку.

— Дорогая, это в двадцать лет люди женятся, потому, что влюбились, — покровительственно изрекла Тамара. — А в сорок лет уже головой думают. Нет, вот если бы ты, конечно, была юной фотомоделью, возможно. Бывает. Седина в бороду, бес в ребро.

— Нуда. Я-то, конечно, уже старуха. Только кто-то меня совсем недавно убеждал в обратном…

— Да я тебя не обидеть, а защитить хочу. Чтобы ты глупостей не наделала. Все ведь бывает, особенно сейчас. Незнакомый мужик. Откуда ты знаешь, вдруг он на твою квартиру позарился. Знаешь, я столько подобных случаев знаю.

— Есть у него квартира.

— Проверим, — не оставляли подозрения Тамару.

— Не смей меня унижать!

От восхищенного состояния, в котором она пребывала, когда откликнулась на вопрос подруги, уже ничего не осталось. Его вытеснила обида, смешанная со страхом. Ведь Тамара сейчас действительно примется наводить справки о Кирилле. Пристанет к Николаю, тот позвонит приятелю, приятель, естественно, позвонит Кириллу, а тот подумает, что справки наводит она, Аврора, потому что не доверяет ему. И он после этого не только жениться на ней раздумает, но и встречаться не станет. И как тогда ей дальше жить? Жизнь без него она себе теперь не представляла.

— Не смей! Не смей меня унижать! — в отчаянии повторяла она. — Это моя личная жизнь! И я не дам тебе ее разрушить! Живи своей, а меня оставь в покое!

— Я не хочу, чтобы ты потом рвала на себе волосы! — стояла на своем Тамара. — И ничего я не собираюсь разрушать. Просто как следует разузнаю у Коли, кто такой твой Кирилл. Может, ты и права, и он действительно замечательный человек. В конце концов, лишняя информация даже про хорошего человека никогда не помешает.

— Я говорю, не смей! — Аврора уже почти не помнила себя. — Через мой труп ты Коле будешь звонить!

— Только твоего трупа мне сейчас и не хватало. Ой, извини! Не могу больше! Там мой лазарет меня призывает. Что-то у них случилось.

И она оставила Аврору в полном смятении. Единственная надежда, что Тамара, вняв ее мольбам, все-таки поостережется наводить справки о Кирилле. Зачем она вообще рассказала подруге. Надо было сказать, что мобильник разрядился и она не заметила, а городской не работал. Тогда бы Тамара вообще ни о чем не догадалась. Но поздно. Подруге теперь все известно, и кто знает, во что это выльется.

К беспокойству примешивалась и тоска по Кириллу. Они расстались всего несколько часов назад, однако Аврора уже успела соскучиться. Как же он, оказывается, ей нужен. Дом без него казался совершенно пустым. Несколько раз она хотела набрать номер, но так и не сделала этого. Он ведь предупредил, что будет носиться по делам, а она не хочет показаться навязчивой. Нет уж. Пусть сам звонит.