— Если бы ты причинила ему вред, ты бы умерла мучительной смертью.

Она упрямо вскинула подбородок.

— Я хотела, чтобы так все и вышло. Никогда больше мужчина не возьмет у меня то, чего я давать не желаю. Это относится и к тебе, Вульф Безжалостный.

Произнеся эту фразу, она развернулась на пятках и гордо удалилась.

Вульф поспешил было за ней, но передумал. Да что с ним такое происходит, именем Тора? Рейна — последняя из всех женщин, с какими он хотел бы возлечь. Ее соплеменники убили Астрид. Он не понимал, зачем отнес ее на свой драккар после того, как Раннульф закончил забавляться с ней. Возможно, он так поступил потому, что ему неожиданно стало жаль лежавшую на земле беспомощную девушку. Но когда она оказалась на борту его корабля, он не захотел иметь с ней никаких дел и продал ее работорговцу. С того дня ничего не изменилось. Ничто и никогда не заставит его полюбить Рейну Датчанку.

Красота — это не более чем шелуха.

Рейна влетела в дом Вульфа. После того как Ума и Лорн заснули, она отправилась к фьорду, чтобы немного побыть одной. И хотя Рейна знала, что вода слишком холодная, ей отчаянно хотелось выкупаться. К тому же она не думала, что кто-то начнет беспокоиться о ней.

Почему же Вульф пошел искать ее? Почему он поцеловал ее? Случившееся этой ночью убедило Рейну, что проявление похотливости Вульфа опасно. Он ведь норвежец — мужчина, рожденный убивать, насиловать и грабить. Ни одна женщина не может считать себя в безопасности рядом с ним.

И все же… Когда он смотрел на нее, она не могла противостоять блеску восхищения, вспыхнувшему в его ледяных серебряных глазах. Она поклялась себе не реагировать на такие взгляды. Она ненавидела его за горе, которое он причинил ей и ее семье, и не собиралась становиться жертвой его мужской притягательности.

Рейна обошла дом, нашла в угловом сундуке волчью шкуру и свернулась калачиком на скамье. Но сон не шел к ней. Скамья была жесткой и неудобной. В доме отца она спала на настоящей кровати, устеленной мехами. А в Константинополе она жила в роскоши, о какой ранее не смела даже мечтать.

Рейна все еще пыталась устроиться поудобнее, когда вернулся Вульф. Она замерла, услышав, что он остановился возле скамьи, на которой она лежала. Она физически ощущала на себе его взгляд и не осмеливалась даже дышать. Прикажет ли он ей ублажать его в постели? Когда он направился в альков, она с облегчением выдохнула.

Прежде чем уснуть, Рейна вспомнила о парусах, которые заметила у входа во фьорд, и подумала, что не стоило так волноваться из-за них. Когда она увидела их, ее охватил ужас. Для Рейны паруса на горизонте означали приближение захватчиков. Она всю свою жизнь жила в страхе перед набегами викингов. Но поскольку Вульф, кажется, не встревожился, ей-то зачем беспокоиться?

Рейна уснула, но видение парусов не покидало ее.

Вульф ворочался на своем ложе, покрытом шкурами, страстно желая ощутить рядом податливое, роскошное тело, которое недавно держал в руках. Рейна, должно быть, настоящая ведьма, раз так скоро покорила его. На мгновение он даже позабыл о том, кто она и какое горе причинили ему ее соплеменники. Он вызвал в памяти ее образ — какой он увидел ее, когда она выходила из воды, ее гибкое совершенное тело, ее длинные волосы, сверкающие в лунном свете подобно бледному золоту… От одной мысли о ней чресла Вульфа напряглись.

Когда сон, наконец, овладел им, член у него по-прежнему стоял.

Рейну грубо вырвали из объятий сна — это была Ума.

— Вставай, лентяйка! Рабы не могут позволить себе роскошь дрыхнуть после рассвета.

Рейна открыла глаза.

— Что, уже рассвело?

— Давно. Сверни шкуры и положи их на место, в сундук. Со вчерашнего дня осталась овсянка. Можешь утолить голод после того, как натаскаешь воды из колодца.

Рейна встала, потянулась и свернула шкуры. Укладывая их в сундук, она заметила, что Лорн сидит за столом и поглощает большую порцию яичницы с ветчиной.

— Мне больше по душе то, что ест Лорн, — заявила она.

— Ты будешь есть то, что тебе дадут, — отрезала Ума. — Ты не сделала ничего такого, чтобы заслужить яичницу с ветчиной. Ведро возьмешь возле двери, а колодец во дворе. Уверена, ты легко найдешь его. Чтобы наполнить бочку, понадобится принести несколько ведер воды, так что тебе лучше сразу же приняться за работу.

Несмотря на неодобрительный взгляд Умы, Рейна сначала посетила уборную, помыла руки и сполоснула лицо, а потом принялась носить воду. Она действительно обнаружила деревянное ведро у двери и пошла с ним к колодцу, расположенному в центре двора.

Не успела она сделать и несколько шагов, как увидела Вульфа и его брата Хагара. Они выходили из строения, которое, как догадалась Рейна, было баней. Бани были на всех хуторах, даже на хуторе, где она выросла. Она решила не обращать на мужчин внимания, но они заметили ее и направились к ней.

— Куда это ты идешь? — спросил Вульф.

Она красноречивым жестом подняла ведро.

— Я думала, это очевидно.

— Носить воду входит в обязанности Лорна.

— Теперь это моя обязанность — по крайней мере, мне так сказали, — пояснила она и пошла дальше.

Вульф схватил ее за руку, заставив остановиться.

— Есть и другие дела, которыми ты могла бы заняться. Ты уже поела?

Рейна отрицательно покачала головой.

— Я тоже еще не завтракал. Возвращайся в дом. Ума приготовит мне завтрак и заодно покормит тебя.

— Но Ума сказала…

— Здесь я хозяин! — проревел Вульф. — Делай, что я говорю!

— Сам скажи Уме, — буркнула Рейна, резко развернулась и, сердитая, пошла к дому.

— Вижу, тебе нелегко, брат, и рад, что не оказался на твоем месте, — заметил Хагар, отчаянно пытаясь не рассмеяться.

Вульф недовольно уставился на него.

— Давай, смейся! Это ведь ты во всем виноват.

— Когда я покупал Рейну, я и представить себе не мог, что у тебя с ней уже что-то было. Я думал, с ней ты сможешь как следует поупражняться в постели. Тебе очень нужна женщина, она добавит остроты в твою жизнь.

Рассмеявшись, Хагар ушел.

Выругавшись вполголоса, Вульф вернулся в свой дом и увидел, как Ума бьет Рейну.

— Ведьма! — кричала Ума. — Когда я тебе приказываю, ты должна повиноваться. Почему ты вернулась с пустым ведром? За свое непослушание будешь ходить голодная весь день!

Женщины и не подозревали о присутствии Вульфа, пока он не спросил:

— С каких это пор ты стала здесь командовать, Ума? — от его тона, холодного и угрожающего, у Рейны по коже поползли мурашки. — В этом доме я единственный, кто может вершить суд.

— Я не имела в виду ничего плохого, господин, — проскулила Ума. — Ваша новая невольница ужасно своенравная, и с ней нужно быть построже.

— Это мне решать, Ума. К тому же приносить воду из колодца обязан Лорн, — и он пристально посмотрел на раба.

Тот понял намек, вырвал из рук Рейны пустое ведро и поспешно вышел.

— Какие же обязанности вы придумаете для своей новой рабыни? — поинтересовалась Ума. — Нельзя же ей весь день сидеть сложа руки.

— Я подумаю об этом, — ответил Вульф. — А пока я бы не прочь перекусить. Когда будешь готовить мне завтрак, сделай порцию и для Рейны. Она еще не ела.

— Я подогрела ей овсянки, — откликнулась Ума и потянулась за миской.

Вульф бросил взгляд на деревянные блюда, с которых ели Ума с Лорном, и заметил на них остатки яиц и мяса.

— Я вижу, ты и Лорн уже поели.

Рейна заметила, что Ума нервно сглотнула, и сдержала улыбку, уже готовую появиться на губах: рука у Умы была тяжелая.

— Да, мы позавтракали, когда Рейна еще спала, — невнятно произнесла Ума.

— Я понял, — бросил Вульф. — И что вы ели?

— Яичницу с ветчиной, хозяин.

— Мы с Рейной будем то же самое.

— Яиц больше нет. Я подумала, что вы позавтракаете со своей семьей, как обычно.

— На сей раз ты ошиблась, — он повернулся к Рейне. — Пойди в курятник и поищи там яйца, пока Ума готовит остальное.

Рейна не стала спорить: собирать яйца — работа куда более легкая, чем носить воду.

Этим утром куры расщедрились. Рейне не составило труда наполнить яйцами корзинку, и она быстро вернулась в дом.

— Можешь сесть со мной за стол, — заявил Вульф с таким видом, будто облагодетельствовал ее.

Рейна села как можно дальше от него. Через несколько минут Ума поставила большую тарелку с яичницей и ветчиной перед Вульфом и еще одну, поменьше, — перед Рейной. Затем она протянула каждому рог с пахтой.

Рейна ела с жадностью, наслаждаясь каждым кусочком. Она была готова хоть каждый день есть яичницу с ветчиной вместо каши.

Вульф краем глаза наблюдал за тем, как ест Рейна. Он заметил, что аппетит у нее отменный, и задумался: а может, у нее такой аппетит во всем? Но тут же выкинул эту мысль из головы и сосредоточился на еде.

— Можно мне уже сегодня утром отправиться на поиски трав и кореньев? — спросила Рейна.

— Не сейчас. Возможно, позже, когда я смогу пойти с тобой, — не согласился Вульф.

— Ты боишься, что я убегу?

— Я боюсь, что мою дорогостоящую собственность сожрут дикие звери.

Рейна рассердилась.

— Дай мне оружие. Я сумею постоять за себя.

Вульф отодвинул пустую тарелку и встал.

— Рабам носить оружие не дозволяется. Я отведу тебя в лес, когда придет время.

Какой-то шум снаружи мгновенно прекратил их перебранку.

— Что происходит? — удивилась Рейна.

— Не знаю. Никому не выходить! — приказал Вульф, взял свой Кровожадный с его обычного места у очага и вышел.

Взволнованные голоса во дворе стали звучать громче. Природное любопытство Рейны не позволяло ей сидеть сложа руки, к тому же могла понадобиться ее помощь. Она направилась к двери.

— Куда ты идешь? — крикнула ей вслед Ума.

— Посмотреть, что происходит, — ответила Рейна.

— Но хозяин приказал…

— Я слышала, что сказал Вульф, но я не намерена подчиняться приказам, исходящим от ему подобных.

Рейна открыла дверь и вышла в солнечное утро. Лишь взглянув на толпу, собравшуюся вокруг чего-то или кого-то, лежащего на земле, она бросилась вперед. Кажется, никто не обращал внимания на то, что она, толкаясь, пробирается сквозь толпу. Наконец, она увидела Вульфа, опустившегося на колени рядом с лежащим юношей. Голова молодого человека покоилась на коленях Торы, а кровь ручьями вытекала из ран на его теле. Оттолкнув Вульфа, Рейна упала на колени рядом с парнем.

— Что произошло? — спросила она, на глаз оценивая серьезность ранений юноши. — Кто он?

— Мой брат Олаф, — ответил Вульф и, будто неожиданно вспомнив, с кем говорит, тут же приказал: — Немедленно возвращайся в дом. Ты здесь не нужна.

— Твой брат ранен, я могу помочь ему.

— Сынок, Рейна права, — согласилась с ней Тора. — Она знахарка, позволь ей позаботиться о твоем брате.

Другого разрешения Рейне не требовалось.

— Занесите его в дом. Осторожно, не делайте резких движений. Кто-нибудь, принесите мне сундучок с травами из дома Вульфа.

И хотя кое-кому могло показаться, что Рейна превысила свои полномочия, никто не стал противиться ее распоряжениям.


3


Вульф подхватил Олафа и понес его в дом Хагара.

— Положи его, но будь осторожен, — попросила его Рейна.

Вульф послушался, не задавая лишних вопросов.

— Раздень его, чтобы я посмотрела, насколько серьезны его раны.

— Мы с Хагаром освободим его от одежды, — откликнулся Вульф. — Отойди, Рейна.

Рейна преувеличенно громко вздохнула.

— Ты ведь понимаешь, что мне придется осмотреть его тело, если я хочу его вылечить, не так ли?

— Понимаю, — сквозь зубы бросил Вульф, — но позволь нам оказать ему такую услугу. А ты пока собери все, что тебе понадобится для лечения.

Принесли сундучок с травами и сразу же — таз с горячей водой и полоски чистой льняной материи. К тому времени, когда Рейна разложила все необходимое на столе, Вульф с братом раздели Олафа и накрыли его покрывалом, которое принесла Тора.

— Зажгите побольше лучин. И выйдите все, кроме Торы, — приказала Рейна.

— Мы останемся, пока не узнаем, насколько серьезно ранен наш брат, — решительно заявил Вульф, а Хагар поспешно зажег еще две лучины, вставил их в подсвечники и снова склонился над лежащим на кровати Олафом.

И тут Олаф открыл глаза и протянул к братьям дрожащую Руку. Вульф сжал его кисть.

— Тебе нельзя говорить. Все будет хорошо.

— Послушайте! — задыхаясь, произнес Олаф. — Вы должны знать…

— Это не может подождать?