– Нет. Да ему этого и не нужно было делать. Чтобы это понять, достаточно знать, как он относился к тебе и как – к Боллинджерам.

– Ты считаешь всю эту долгую вражду глупостью?

Роман пожал плечами:

– Да нет. Но не забывай, что наша ветвь семьи благополучно проживала в Луизиане, и хотя рассказы о безобразных столкновениях до нас доходили, мы лично от Боллинджеров не страдали. – Он подмигнул Шелли. – Это не означает, что мы не были оскорблены тем, как нашу родню обижают чертовы янки. Если бы эти самые янки заявились в Новый Орлеан, мы бы прогнали их пинками только из-за того, что их зовут Боллинджеры. Родная кровь, понимаешь ли. – Он скорчил гримасу. – Особенно кровь мятежников. Мы умеем хранить обиды на протяжении поколений.

Шелли кивнула:

– Знаю. Иногда я чувствую себя виноватой из-за того, что всего лишь думаю о том, не пустить ли снова Слоана в мою жизнь. Будто этим я предаю поколения всех Грейнджеров, живших до меня.

– Это верно, но подумай о другом: все они давно умерли, милая. Плесневеют в своих могилах. А ты жива, и это твоя жизнь. О ней тебе надо думать… А не о каких-то древних покойниках-предках.

Зазвонил телефон, и Шелли, подойдя к сверкающему полировкой столику орехового дерева, где он стоял, сняла трубку.

– Это всего лишь я, – прощебетала Эм-Джей. – Послушай, ты ужасно расстроишься, если я отменю сегодняшнюю нашу встречу? Мой драгоценный бывший только что позвонил мне и сообщил, что я могу забрать ребят до конца недели, если встречусь с ним в Уиллитсе. Ручаюсь, что у него горит свидание с ночевкой.

– Ох, не беспокойся… мы отложим это на другой раз, – ответила Шелли. Глядя на Романа, она решила, что, пожалуй отмена сегодняшних планов даже к лучшему. Эм-Джей слишком восприимчива, и для нее встреча с Романом могла иметь непредсказуемые последствия. – Желаю тебе приятно провести время с детьми.

Эм-Джей фыркнула.

– Приятно – не то слово, каким бы я это назвала. Но я предпочитаю провести вечер со своими сыновьями любому другому времяпрепровождению. Только не обижайся.

– Никаких обид. Поговорим позднее.

Вернувшись к Роману, она объяснила:

– Это моя подруга Эм-Джей. Мы с ней собирались устроить девичник с ночевкой и посмотреть видео, но у нее что-то произошло, и пришлось это отменить. – Она ткнула Романа в ребро. – Может, оно и к лучшему… я не хочу, чтобы мой кузен, красавец креол, вскружил ей голову.

– Ты меня предостерегаешь? – выгнул бровь Роман.

– Вот именно. Эм-Джей для тебя под запретом… И я не шучу. Ты можешь соблазнять любую другую женщину в долине, но Эм-Джей оставь в покое.

– Ах, какое разочарование, когда главной целью моей поездки было встретиться и поухаживать за печально знаменитой Эм-Джей.

– Кстати, о твоем приезде… – невозмутимо прервала его Шелли. – Почему все-таки ты здесь?

Роман пожал плечами и снова устремил взгляд в окно.

– Не знаю. Новый Орлеан мне вдруг надоел. И еще я тревожился о тебе. – Он улыбнулся ей. – Честно. Для тебя это, может быть, дом, но ты давно отсюда уехала… и я подумал, что семейная поддержка тебе не помешает. Вроде как лучше дьявол, которого знаешь…

У Шелли потеплело на сердце.

– Я рада, что ты здесь. Эйси, Ник, Мария, Эм-Джей – обо всех них я сохранила самую добрую память, и увидеться с ними было чудесно, но ты прав: семнадцать лет – это очень много. Мы все выросли, стали старше. Изменились. Они не чужие, но я сознаю, особенно в свете того, что узнала о Джоше, что по-настоящему вряд ли их знаю… не так, как тебя. – Она обняла его. – Как приятно, что ты приехал.

– Да уж надеюсь, – поддразнил ее Роман. – Чтобы повидаться с тобой, я пожертвовал выходными с роскошной подругой! С такими формами!..

– Неужели пожертвовал?

– Да. – Он ухмыльнулся. – Впрочем, она наводила на меня ужас… каждое второе слово из ее уст было как-то связано с браком. – Он содрогнулся.

– Бедный малыш, – сочувственно проворковала Шелли, похлопав его по руке. – На меня произвели бы большее впечатление твои страхи, если бы я не знала, как мастерски ты умеешь ускользать из когтей женщин, у которых на первом месте брак и замужество.

– Ладно, шутки в сторону, – рассмеялся Роман. – Я тревожился о тебе. Поэтому расчистил свое расписание, поручил ферму помощнику, и вот я здесь.

Новоорлеанская ветвь семейства Грейнджеров очень успешно вела дела после Гражданской войны. Ни Роману, ни его братьям и сестрам никогда не приходилось думать о деньгах. Форрест Грейнджер, младший брат Джеба, усиленными стараниями и женитьбой на богатой невесте из янки сумел скопить огромное состояние, которое заключалось главным образом в земле. Эта земля теперь называлась «Грейнджер энтерпрайзес», то есть «Предприятия Грейнджера». В наши дни они стали разветвленной корпорацией, но корни ее сохранялись в фермерских занятиях. Несмотря на то что компания владела офисными зданиями, несколькими курортами и нефтяными скважинами, Роман был в душе фермером. Основной долей бизнеса руководил его отец, Фритци Грейнджер, и ему помогали два старших брата Романа – Фритци-младший и Нобл. Роман надзирал за фермерскими хозяйствами. У него был великолепный штат помощников, и он мог тратить много времени по своему усмотрению. Роман серьезно и усиленно работал, но склонен был столь же увлеченно развлекаться.

Разговор перешел на семью, и за несколько минут Роман посвятил Шелли во все последние события, происходившие в Луизиане. Они могли долго беседовать об этом, но в дверь постучал Ник и сунул голову в комнату.

– Приехал Слоан, – сообщил он, ухмыляясь. – И черт возьми, вам стоит посмотреть на его синяки. Он утверждает что налетел на дверь, но мне хотелось бы увидеть Мило Скотта. Ручаюсь, тот налетел на еще большую дверь и выглядит хуже.

Встревоженная, Шелли побежала вниз, поскользнулась на гладком полу и буквально влетела в кухню, где замерла при виде Слоана, сидевшего за столом и уплетавшего теплый, только из духовки, яблочный пирог. Он был так поглощен этим занятием, что не сразу ее заметил.

Выглядел он чудовищно. Подбитый глаз, роскошный лиловый синяк на щеке, разбитые бровь и губа, а также многочисленные ссадины и царапины.

Со спокойным видом, несмотря на потрясение, вызванное его увечьями, Шелли прошла к столу. Слоан поднял на нее взгляд и улыбнулся, но тут же сморщился от боли в разбитой губе.

– Ник сказал, что ты налетел на дверь, – пробормотала она, приподнимая его подбородок и пристально рассматривая многочисленные следы столкновения. – Должно быть, драчливая была дверь.

Он усмехнулся одной стороной рта, и у нее сердце защемило.

– Да уж, – ответил он. – Мощная старушка. Свалила меня наземь одним ударом. Я просто не смотрел, куда иду.

Сидевший напротив него Эйси сказал, восхищенно глядя на него:

– С этими чертовыми дверьми одна морока. Напрыгивают на парня, когда он меньше всего ждет. Со мной такое тоже случалось раз или два.

Ник и Роман шли за ней по пятам. Последовали представления и рукопожатия. Оба мужчины вели себя более тонко по отношению друг к другу и той открытой реакции, которую проявили при встрече с Романом Ник и Эйси, не продемонстрировали. Хотя Роман сознавал, что осмотр был тщательным. Он невольно подумал, что либо Шелли окружила себя мужчинами-собственниками, готовыми защищать свои права, либо такими их вырастила Дубовая долина. Первая реакция Ника и Эйси его не тревожила: Роман не сомневался, что в любой схватке, физической или умственной, будет победителем, но вот Слоан… Слоан был здоровенный детина, к тому же умный, если верить тому, что рассказывала Шелли. Роман решил, что ему категорически не хочется с ним связываться. Кроме всего прочего, Шелли была влюблена в этого парня, а он давно уяснил, что никогда не стоит встревать между двумя влюбленными.

Рукопожатие Слоана походило на медвежий капкан, и, деликатно высвободив пальцы, Роман с болезненной улыбкой произнес:

– Я сдаюсь. Вы больше, сильнее и, по-видимому, вреднее меня. – Он спокойно встретил настороженный взгляд Слоана. – Кое-что нам надо прояснить с самого начала: я люблю свою кузину самым наиплатоническим образом. Поверьте, я вам не соперник. Мне не нужны ни ее деньги, ни ее земля. Я никогда не сделаю ничего, что могло бы ей навредить, и, наоборот, сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь ее от бед. С учетом всего этого, может, мы пропустим стадию соревнования, кто круче? У меня было долгое и утомительное путешествие, и я не способен сейчас сшибать головы.

– В таком случае, – отозвался Слоан со сдержанным смешком, – полагаю, что смогу пойти вам навстречу. Кроме того, Эйси уже проинформировал меня, что хотя у вас такой вид, будто вы отродясь не пачкали рук работой, я не должен обманываться на ваш счет.

Ник и Эйси смущенно потупились, и Ник, потянув себя за ухо, проговорил:

– Мы… э-э… пошли не с той ноги с Романом.

– Именно так, – сурово объявила Шелли. – Вы оба вели себя как парочка нюхающих клей болванов. – Она бросила взгляд на Слоана: – А тебе после случайного столкновения с дверью новых синяков не нужно.

Слоан вскинул вверх руки.

– Мир. Мир. Я его пальцем не трону. – Он улыбнулся Роману. – Очень приятно с вами познакомиться.

Роман ответил в том же тоне, и вскоре все они сидели вокруг кухонного стола, уплетая яблочный пирог. Отталкивая от себя пустую тарелку, Роман посмотрел на Марию.

– Это, – произнес он голосом, полным почтительного восхищения, – несомненно, лучший яблочный пирог, который я когда-либо ел. Если вы захотите перебраться в Луизиану, дайте мне знать. Я организую вам собственное дело… Конечно, – обворожительно улыбнулся он, – я захочу, чтобы вы пекли исключительно для меня. Шелли понятия не имеет, какое вы сокровище. И к тому же красавица.

Мария тихонько засмеялась.

Эйси насупился и проворчал:

– Она в общем-то теперь ушла на покой. Незачем ей отправляться на Юг. И не захочет она оставить детей…дай Шелли, если на то пошло.

Шелли широко открыла глаза. Господи! Эйси говорил так, словно… Она внимательно посмотрела на старого ковбоя. Неужели он?.. Ник встретился с ней взглядом, и по его ошеломленному виду она поняла, что ему в голову пришла та же мысль. Ну и ну! Чудеса не кончаются.

Сознавая, что допустил какую-то оплошность, Роман быстро перевел разговор на другую тему, и секундой позже все они погрузились в дискуссию о последствиях смерти Красавца.

– Просто несчастье, – горевал Эйси. – Красавец был стар, но держу пари, мы могли получить от него хотя бы один отел, а может, два или три… А если бы повезло, заменили бы его сынком или двумя.

– Так что вы будете делать теперь? – поинтересовался Слоан, отодвигая опустевшую тарелку.

– А что мы можем сделать? – проронила Шелли. – Немногое. Нужно начинать поиски производителя из какого-нибудь чужого стада. Достаточно плохо, – продолжала она, – что и коров нам пришлось покупать чужих, хоть они и принадлежат к хорошей грейнджеровской породе. Но это бы ничего, пока у нас был Красавец. А теперь мы начинаем с нуля… ни одно из животных не будет прямым потомком грейнджеровской породы.

– Даже мои коровы отстают на поколение или два от чистой грейнджеровской породы, – с грустью заметил Ник. – А быки, которых я арендую для разведения телят, и вовсе не имеют грейнджеровской крови. – Он скорчил гримасу. – Для таких, как я, слишком дорого доставать по-настоящему породистого быка. В наши дни утвердить свое имя в скотоводческом производстве чертовски непросто. Сделать это возможно, но нужна удача, и уходят годы, пока кто-нибудь заметит, что у тебя пенный скот. Наличие Красавца давало нам фору. Он позволил бы нам быстро возродить грейнджеровскую породу, очень знаменитую и всем желанную… Это сразу продвинуло бы нас на десяток лет вперед. – Он мрачно уставился в стол. – Теперь у нас нет никаких преимуществ.

В этот момент за окном раздался шорох шин по гравию, минутой позже хлопнула дверь. И все обернулись к черному ходу. Голос Джеба оповестил их о его прибытии, еще миг – и он появился на кухне.

Роман едва не застонал в голос при виде Джеба. «О Господи, – подумал он, разглядывая мощные плечи и внушительный рост, – я погиб». Однако, к его облегчению, Джеб, казалось, был рад его видеть.

С широченной сердечной улыбкой Джеб протянул руку и объявил:

– Как же я рад наконец встретиться с вами. Хотя у меня такое впечатление, что я уже вас знаю: Шелли все время о вас говорит. Она утверждает, что вы отличный парень, и ее слова мне достаточно. Добро пожаловать в Дубовую долину.

Улыбающийся Роман все же поинтересовался:

– А вы уверены, что не хотите сначала вышибить мне мозги?

Джеб несколько растерялся, но затем, поглядев на Эйси, Ника и Слоана, сидевших с одинаково смущенным видом, все понял и захохотал.

– А-а, эти парни продемонстрировали вам классическое приветствие: «Я – Тарзан, ты – чужак»?

– Но теперь мы лучшие друзья, – уныло сообщил Слоан. Джеб сел за стол, поглядывая на последний кусок пирога.