Барбара Картленд - Любовь всегда права

– Мне от этого нисколько не легче, – проворчала Мэри. – Теперь вся семья будет мне пенять, что я не уберегла твоего целомудрия. Что ж, наши родственники правы!

– Ну, всем членам семьи знать об этом вовсе не обязательно! – ответила Скай. – Вот если бы тебе удалось убедить дедушку взглянуть на вещи разумно! Я пока не говорила о случившемся никому, кроме Нормана. Хотя он и рассердился на меня, надеюсь, что он никому ничего не скажет.

– Да, вероятно, не скажет, – согласилась Мэри.

– Послушай, – сказала Скай. – У меня возникла идея. Почему бы тебе сегодня вечером не поехать в Гленхольм вместе с Норманом? Вот было бы здорово, если бы ты помогла ему переубедить деда.

– Что ж, мысль неплохая, – задумчиво проговорила Мэри. – Если уж вы решили пожениться, с вами, пожалуй, лучше не спорить.

– Это самое правильное из всего, что ты говорила в жизни, – заметила Скай. – Давай спустимся на улицу и позвоним Норману из автомата. Собственный телефон нам пока не по карману.

Скай схватила шляпку и принялась подталкивать Мэри и Гектора к выходу. Они спустились по лестнице и оказались на улице. Дойдя до красной телефонной будки, Гектор достал из кармана двухпенсовик.

Скай набрала номер отчима.

– Могу я поговорить с сэром Норманом? – спросила она.

– Пожалуйста, не вешайте трубку, соединяю, – ответили ей.

– Норман, это Скай! Ко мне приехала Мэри. Она любезно согласилась составить тебе компанию для поездки в Шотландию, в Гленхольм. Она надеется, что совместными усилиями вам удастся переубедить дедушку, – сказала Скай.

– Превосходная мысль! – одобрил Норман.

– Так что слушай, дорогой. Мы проводим ее на вокзал. Во сколько твой поезд?

Норман сказал, что поезд отходит с Юстонского вокзала за несколько минут до полуночи.

– Я так и знала, что раньше он не поедет, – сообщила Скай остальным, выходя из будки. – Ему нужно время попрощаться с Карлоттой. Может быть, она даже приедет на вокзал его проводить. Наконец-то я своими глазами увижу эту знакомую Гектора и невесту Нормана.

– А Гектор знаком с Карлоттой Леншовски? – удивилась Мэри. – Просто невероятно! Да, вот как тут все перепуталось! Отец Гектора работает в поместье твоего деда, а Норман женится на актрисе, с которой знаком Гектор.

– Ты абсолютно права, – согласилась Скай. – Все это напоминает какой-то водевиль. Если бы Гектор женился на Карлотте или влюбился в нее, мы все равно так или иначе были бы родственниками.

– Что за чушь ты несешь! – возмутился Гектор.

Скай посмотрела на него с любопытством. Внезапно ей в голову пришла одна мысль.

– Надеюсь, Карлотта не влюблена в тебя, дорогой? – спросила она. – Ведь вы познакомились при таких романтических обстоятельствах. С какой стати ей так часто встречаться с тобой?

– Никогда не слышал ничего глупее. А вы, Мэри? – спросил Гектор.

– Даже если и так, – ответила ему Скай, беря его за руку. – Но сейчас-то ты мой, правда?

Не обращая внимания на присутствие Мэри, Гектор обнял Скай за плечи.

– Уж в этом-то ты можешь не сомневаться! – ответил он.

Дверь открылась, и в комнату вошла Карлотта. В руках у нее был какой-то сверток. Она положила его на стол прямо перед Магдой.

– Это подарок от нашей театральной труппы, – пояснила она.

– Что это? – спросила Магда, разворачивая оберточную бумагу.

Оказалось, это была фарфоровая статуэтка, изображавшая миссис Сиддонс. Внизу можно было прочесть следующую надпись: «Карлотте Леншовски по случаю ее замужества». Далее следовали имена всех, кто играл в театре вместе с Карлоттой.

– Какая прелесть! – восхитилась Магда. – Очень мило со стороны твоих коллег. Трогательно, не правда ли?

Карлотта подошла к зеркалу и принялась укладывать волосы, помявшиеся под тесной шляпкой из атласа и кружев. По ее тону и выражению лица Магда догадалась, что дела у нее далеко не в порядке. Она с тревогой посмотрела на приемную дочь. До свадьбы оставался один день. Несмотря на возражения и Магды и Нормана, Карлотта настояла, что останется в театре до самого дня бракосочетания. Театральная администрация была готова ее отпустить, но Карлотта почему-то решила покинуть сцену только в субботу вечером, а уже в воскресенье утром стать женой Нормана Мелтона.

Нормана вполне устроила бы обычная регистрация брака, но Карлотта заупрямилась, и ему пришлось согласиться.

Карлотта во что бы то ни стало хотела венчаться. В платье из белого атласа и с флердоранжем в волосах.

– Мне это обязательно нужно, – заявила она. – Я еще никогда не выходила замуж и больше никогда не выйду. Я хочу сыграть роль невесты по-настоящему.

Норман согласился, потому что ему хотелось выполнять все желания Карлотты. Но его удивило, что она настаивает, чтобы свадьба состоялась как можно скорее. Согласию Карлотты он был, конечно же, несказанно рад. Только вот в последнее время ей, похоже, доставляло удовольствие подшучивать над ним при каждом удобном случае.

– Конечно же, наша свадьба для тебя ничего не значит, – сказала она, когда они как-то раз стали обсуждать планы на будущее. – То есть я хотела сказать, что ты уже однажды прошел через это, и твой первый брак оказался не слишком удачным, верно?

– Теперь все будет по-другому, – нежно произнес Норман.

– Уверена, что то же самое ты говорил и своей первой жене! – парировала Карлотта.

Возникало ощущение, будто ей доставляет удовольствие при каждом удобном случае упоминать об Эвелин. Причину этого Норман никак не мог понять. Однако, как человек благодушный, он объяснял это нервным возбуждением невесты и волнением, которые, как он полагал, испытывает каждая женщина перед замужеством.

Но в пятницу, за два дня до свадьбы, она развеяла все его сомнения насчет того, хочет ли она выходить за него.

– Даже не верится, что через два дня ты станешь моей женой, – сказал Норман вечером, отвозя ее домой из театра.

– Ты уверен, что рад этому? – спросила его Карлотта.

– Дорогая, – мягко произнес Норман. – Я просто поверить не могу, что это правда. А ты, ты уверена в том, что хочешь стать моей женой?

– Конечно, – еле слышно прошептала она.

Норман поверил, и радость, переполнявшая его сердце, отогнала прочь все сомнения.

Однако накануне брачной церемонии Карлотта отказалась увидеться с ним.

– У меня слишком много дел, – объяснила она. – Тебе придется подождать до воскресенья, когда мы встретимся в церкви.

Магду решение приемной дочери удивило. Но в последние недели она предпочитала не вступать с ней в споры. Ей еще никогда не приходилось видеть Карлотту такой раздражительной и капризной.

– Принесли платье, – сообщила Магда. – Я отнесла его к тебе спальню.

– Ну и как оно? – небрежно осведомилась Карлотта.

– Просто восхитительное! – ответила Магда.

– Я так сглупила, – сказала Карлотта, отходя от зеркала и присаживаясь за стол. – Мне следовало бы венчаться в красном, или зеленом, или вообще в платье какого-нибудь необычного цвета.

– Это вряд ли было бы тебе к лицу. Тебе идет белое, – возразила Магда.

– Зато это дало бы газетчикам пищу для разговоров.

– Разве о тебя недостаточно пишут? – удивилась Магда. О предстоящей свадьбе Карлотты и Нормана Мелтона в последнее время действительно писали все газеты. Романтичный жизненный путь Нормана успел завладеть вниманием читателей, а его помолвка с красивой молодой актрисой была именно такой новостью, какой издатели хотят кормить публику.

– Хотелось бы дать им повод, чтобы они продолжали писать обо мне, – сказала Карлотта.

В ее голосе слышалось какое-то горькое веселье, и Магда, отодвинув в сторону тарелку, подалась вперед, к своей приемной дочери.

– Скажи мне правду, Карлотта, – потребовала она. – Зачем ты выходишь за него замуж?

Карлотта подняла голову и посмотрела Магде прямо в глаза.

– Потому что он богат, – ответила она. – А ты как думала?

Магда пожала плечами.

– Я тебя не понимаю, – призналась она. – Никогда не могу понять, говоришь ты всерьез или играешь роль, как в театре. Каковы же твои истинные чувства к нему, дитя мое? Разберись в себе, иначе будет слишком поздно.

– Слишком поздно было уже несколько недель назад. Я все решила уже тогда, – ответила Карлотта и, встав из-за стола, подошла к камину. Какое-то время она стояла, повернувшись к Магде спиной. – Ты меня обвиняешь? – спросила она.

– В чем же я могу тебя обвинять? – вопросом на вопрос ответила Магда. – За то, что ты затеяла опасную игру, где на кон поставлена твоя жизнь? С какой стати мне обвинять тебя в чем-то?

– А почему ты считаешь, что то, что я делаю, опасно? – удивилась Карлотта. – Разве Норман не сможет дать мне все, что я хочу?

– А ты уверена, что хочешь именно этого? – спросила Магда.

Карлотта обернулась и посмотрела на нее.

– Что же мне делать? – дрожащим голосом спросила она.

– Милая моя девочка, – ответила Магда. – Не кажется ли тебе, что уже поздно задавать подобные вопросы?

Карлотта внезапно схватилась за голову.

– Я просто сошла с ума, – заплакала она. – Я словно обезумела. Я ничего не соображаю. Я не могу понять, что со мной происходит. Ах, Магда, помоги мне! Ты ведь еще никогда не подводила меня! Помоги мне!

И она принялась нервно расхаживать по комнате. Магда в отчаянии заломила руки. Ах, если бы только она могла помочь Карлотте, которую любила как родную дочь!

– Так в чем же дело? – спросила она. – Объясни. Что мне сделать? Как тебе помочь?

– Я люблю его, – простонала Карлотта. – Я его люблю! Мне без него не жить, но что я могла поделать?

– Кого? Гектора?

– О, Магда, Магда!..

Карлотта бросилась к приемной матери и упала перед ней на колени.

Магда обняла девушку за хрупкие плечики, которые так и содрогались от рыданий.

– Голубка моя! – произнесла она. – Ненаглядная моя, не плачь!

– Что же мне делать? Что делать? – всхлипывала Карлотта.

Магда немного подождала, давая девушке возможность выплакаться. Затем, гладя ее по голове, нежно произнесла:

– Выслушай меня, дорогая. Я хочу тебе кое-что сказать.

Карлотта с трудом заставила себя успокоиться. Ее всхлипывания делались понемногу все тише и тише, и скоро она совсем перестала плакать.

– Я тебе кое-что скажу, – повторила Магда. – Я скажу тебе, почему я обрадовалась, когда ты сказала, что собираешься замуж за Нормана. Он богат, а я хочу, чтобы у тебя были деньги. Тебе это может показаться странным, поскольку все думают, что и я не бедна, но на самом деле это вовсе не так.

Карлотта посмотрела на нее с удивлением. Глаза ее немного припухли и покраснели.

– Деньги, которые я тебе оставлю в наследство, не слишком велики. Конечно, кое-что ты получишь, но ведь тебе придется заплатить налоги, и причем немалые. Вот поэтому-то я и обрадовалась, узнав, что ты согласилась стать женой Нормана. По крайней мере, это одна из причин моей радости за твое будущее. Но есть и другие.

– Какие же? – поинтересовалась Карлотта, едва шевеля пересохшими губами.

– Я уверена, что он окажет на тебя благотворное воздействие, – ответила Магда. – Когда я познакомилась с твоей матерью, она была больна, а ты должна была вот-вот появиться на свет. В ней было что-то шальное, чего я никак не могла понять, хотя мы с ней одной национальности. Я до этого много раз замечала эту черту в своих соотечественницах, которые жили, как мотыльки, летящие на огонь.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Карлотта. – Я не понимаю тебя.

– Такие женщины слишком неуравновешенны, моя дорогая, – ответила Магда. – Им недостает чувства меры. Они слишком быстро и безоглядно влюбляются в мужчин, не замечая порой их недостатков. Они не прислушиваются к внутреннему голосу и не способны разобраться в собственных поступках.

– Вряд ли это относится ко мне, – возразила Карлотта. – Согласна, я честолюбива, ты это знаешь, но излишне легкомысленной я себя не считаю.

– К чему же ты стремишься? Чего хочешь достичь?

Карлотта помедлила с ответом.

– Может быть, ты выдаешь желаемое за действительное? – высказала предположение Магда. – Ты хочешь быть богатой, знатной, хочешь, чтобы все обращали на тебя внимание, говорили о тебе. Милая Карлотта, дорогое мое дитя, это скорее самовлюбленность, а не честолюбие.

– Почему ты так думаешь? – удивилась Карлотта.

– Я это знаю, потому что сама когда-то была честолюбива. Но я недостаточно образованна, чтобы выразить это как надо. Спроси у Нормана, он все тебе как следует объяснит. Вот он по-настоящему честолюбив.

– А Гектор? Что ты скажешь про него? – спросила Карлотта.

– Возможно, и Гектор тоже, – ответила Магда.

– Но почему это случилось именно со мной? Если бы Гектор меня полюбил, все было бы по-другому!

– Он беден. У него нет денег, – напомнила Магда. – Разве тебе не нужны деньги, Карлотта? Ведь ты с детства любила самые дорогие вещи, всегда требовала только самого лучшего. Разве бы устроила тебя жизнь с рядовым врачом, который только начинает карьеру и добьется успеха еще не скоро? Начало бывает очень трудным, долгие годы приходится мириться с бедностью.