— Это ты кого имеешь в виду, Вадима? Да может для него это был самый счастливый день в его жизни, — озорно засмеялась подруга.

— К сожалению, он для него быстро закончился, — подвела итог Татьяна.

— А хорошего всегда мало, Танечка. И надо цепляться за это хорошее и стараться больше не упускать. Я ведь Андрея специально из-за тебя пригласила, хотела сделать тебе приятное.

— Прости меня, подруга. Я такая глупая, сама не знаю, что со мной делается в его присутствии. Когда я вижу Андрея, у меня начисто пропадает дар речи, и не только. Я не в состоянии даже нормально думать, когда вижу его, — признавая свое бессилие, разоткровенничалась Таня.

— Да, крепко тебя зацепило. Ну, ничего первый ком всегда блином, будем постепенно наводить с ним тесный контакт, тогда может что-нибудь у тебя получится. Придется мне продолжать заниматься с ним математикой, — непоколебимо заявила Зоя.

— Не надо, Зоя. Тебе ведь надо серьезно готовиться к экзаменам, а не жертвовать из-за меня своим временем. Я все равно сейчас тоже должна заниматься, а если я буду видеть Андрея, то мне уже точно будет не до учебы.

— Хорошо, подруга. Ты правильно решила, "лямуры" только отвлекают от учебы. Я ведь из-за своих обильных романов уже два раза провалила экзамены. Буду делать как ты, сидеть и целыми днями добросовестно заниматься. Всех мужиков долой! Только вот жаль, что меня надолго не хватает. Я буквально засыпаю над книжками. Мне нужен кто-нибудь, кто бы меня постоянно подстрекал, заставлял учить. Андрей для этого абсолютно не подходит, он такой же как я, мы с ним только проболтали полдня, а толку никакого. Ладно, у меня появилась одна идея, пойду обзванивать своих бывших одноклассников.

После того, как Зоя ушла, Таня приняла холодный душ и, всласть наевшись сочных желтых ароматных груш, стала снова вспоминать все детали и мелочи сегодняшней неожиданной встречи с Андреем: "Как он однажды посмотрел на меня во время нашей беседы! Или мне это только показалось"? Она думала, что если бы ей чаще доводилось видеться с Андреем, то, наверное, со временем было бы действительно легче общаться. Но принимать во время экзаменов такую жертву от подруги ей не хотелось. К тому же мысли об Андрее так сильно заполоняли ей разум, что о подготовке к экзаменам можно было забыть начисто. "Наверное, в моей жизни наступили новые времена", — решила уставшая от напряженного дня Татьяна и погрузилась в крепкий продолжительный сон.



3. "Сельхозработы"


После двух недель беспрестанной учебы и многочисленных переживаний, жарких бессонных ночей и мучительного ожидания результатов экзаменов, были вывешены списки абитуриентов, поступивших в Педагогический институт. Среди них обнаружила свою фамилию и Татьяна. Она была очень рада узнать, что ее тезка также прошла по конкурсу и будет учиться вместе с ней. Всех зачисленных в институт абитуриентов попросили пройти в фойе на первом этаже здания. Там их поздравили с началом нового жизненного этапа, познакомили с личным составом преподавателей и объявили, что через неделю им предстоит поехать на уборку урожая в колхоз имени В.И. Ленина. От этого сообщения радости у многих студентов сразу же поубавилось. Но делать было нечего, никто не хотел с первых дней учебы скандалов и неприятностей. Откровенно говоря, Тане тоже не хотелось ехать на "сельхозработы" (так называли между собой студенты помощь по уборке урожая), потому что по вечерам Андрей частенько собирался с ребятами в беседке у их дома и пел под гитару веселые молодежные песни. Это были счастливые для Тани вечера, она видела его почти каждый день и с наслаждением слушала его пение. Иногда они прогуливались вместе с Зоей по микрорайону, а затем, подойдя к беседке, слушали пение ребят. Но делать было нечего, чемодан давно запакован, прощание с родителями и Зоей позади, а впереди долгая пыльная дорога в совхоз имени В.И.Ленина.

Студентов поселили в большом спортивном зале, принадлежавшим средней школе совхоза. Вместо кроватей по всему залу стояли наспех сколоченные деревянные нары, на которые студенты должны были положить привезенные с собой из дому матрацы. Во дворе стояло два умывальника с холодной водой. О душе или горячей воде для стирки белья оставалось только мечтать. Но это никого не смущало, в бараке царил дух молодости и авантюризма. Все шутили, смеялись и радовались жизни.

На утренней линейке студентам объявили фронт работ и распределили по группам. Таня радовалась, что попала в одну группу со своей тезкой. Девушки уже чувствовали себя подругами и старались быть везде вместе. Придя на поле, куратор их группы рассказал, какую норму должен выполнить каждый студент за день и распределил всех по грядкам. Татьянина тезка, приехавшая из сельской местности и имевшая большой опыт в сборке баклажанов, научила ее, как без особого труда быстро выполнить заданную на день норму. Собрав до обеда нужное количество ящиков баклажанов, две Татьяны, без каких-либо признаков усталости, вернулись в лагерь. В бывшей школьной столовой народу почти не было, так как основная часть студентов находилась в соседнем совхозе на сборке помидоров, куда пищу возила походная полевая кухня. У раздачи стояла высокая, с гладко зачесанными назад черными как смоль волосами, студентка-первокурсница. Ее миндалевидные сине-черные глаза чем-то походили на сочные созревшие оливы. Она приветливо улыбнулась и спросила у подруг:

— Ну как там, на поле, очень тяжело?

— Да нет, все нормально. Если знаешь, как правильно подойти к делу, работа быстро спорится. Мы уже выполнили норму и можем остаток дня спокойно отдыхать.

— Здорово! Если бы я знала, что это не так тяжело, я бы тоже пошла на поле работать. Здесь на кухне работы невпроворот. Мы как начали в 6 часов утра, так до сих пор и работаем. После обеда два часа отдыха и опять на кухню готовить ужин.

— А почему бы вам не разделиться на две группы, — предложила умудренная жизненным опытом вторая Татьяна, — одни готовят завтрак, затем все вместе обед, потом вторая группа готовит ужин. Через неделю можно поменяться, чтобы не всем вставать так рано.

Предложение второй Татьяны очень понравилось Шахеризаде (так звали их новую знакомую), она тут же рассказала о нем другим студентам, тоже занятым на кухне. За предложенное новаторство Татьянам было на десерт преподнесено вкусное шоколадное мороженое. Таким образом, у девушек появился "свой человек" на кухне. Шахеризада оказалась милой и добродушной девушкой. Маленький курносый носик, нетипичный для азиатов, придавал ее лицу веселое жизнерадостное выражение. Она все время старалась положить им двойную порцию первых и вторых блюд, угощала разными вкусностями, предназначенными только для особых случаев. Девчонки тоже в долгу у работников кухни не оставались: приносили им с поля свежие баклажаны, перец и фасоль. Так продолжалось две недели. Затем об их хорошей жизни по всему лагерю расползлись слухи, и в одно прекрасное утро подругам сообщили, что теперь их группа тоже поедет работать на сбор помидоров.

"Кто-то нам очень сильно позавидовал", — сокрушалась привыкшая из-за своего большого роста сутулиться девочка из их группы по имени Ирина. Она тоже выполняла заданную норму до обеда, и во второй половине дня вместе с двумя Татьянами уходила в лагерь, чтобы нагреть на кухне воды и помыться, постирать немного белья. Остальные студенты приезжали с поля не раньше пяти, и потом у умывальников начиналась такая давка и очередь, что иногда кое-кто опаздывал из-за этого на ужин.

Сбор помидоров оказался адским трудом, так как дневные нормы там явно были завышены. За день одному человеку нужно было насобирать четыреста пятьдесят килограммов помидор. Большущие железные контейнеры, широко разинув свои темные пасти, ненасытно смотрели на Таню. Она собирала и собирала всё утро спелые красные помидоры, но к обеду ее контейнер не был заполнен даже наполовину. У ее тезки картина тоже была не лучше. "Разве что на пару ведер больше", — подумала Татьяна, заглянув к ней в контейнер. Подойдя к обеденным столам, стоявшим прямо в открытом поле, она увидела двух девушек с длинными туго заплетенными косами, которые на своем родном языке оживленно беседовали между собой:

— Скажите, девчата, вы давно уже на сборе помидоров?

— Да, с самого начала. А что? — прервав свой разговор, спросила одна из них.

— Дело в том, что мы сегодня здесь первый день. Но, похоже, что норму нам при любых стараниях не выполнить, наши контейнера еще полупустые. Поделитесь секретом, как выполнить норму за день.

— А мы выполняем норму за полдня, — мило улыбаясь, ответили они чуть ли не хором.

— Как это? Такого не может быть! Вы хотите надо мной подшутить, — недоверчиво произнесла Таня.

Тут подошли ее тезка и Ирина. У обеих были хмурые лица.

— Ой, как тяжело собирать помидоры. Таня, мы заглянули в твой контейнер, у тебя чуть больше чем у Ирины и чуть меньше чем у меня, — упавшим голосом констатировала Танина тезка.

— Да, я тоже к тебе заглядывала, — ответила Таня, — А вот эти студентки хвастаются, что выполняют норму за полдня.

— Не может быть! — воскликнула в свою очередь Ирина, откидывая назад постоянно лезшую в глаза челку.

— Я тоже сомневаюсь в этом, — поддержала Ирину вторая Татьяна.

— Ну, если вы не верите, то после обеда мы покажем вам наши полные контейнера, — сказала, все также мило улыбаясь, одна из девушек.

Затем приехала полевая кухня, после активного трудового дня все жадно накинулись на пищу. Кое-кому не хватило чистых тарелок, но студенты, недолго думая, помыли уже использованную посуду в ближайшем протекавшем мимо ручье и, усевшись на землю в желанной прохладе тенистых раскидистых ив, принялись за еду. Тане, до сих пор все время обедавшей только в столовой, пища на поле показалось особенно вкусной, и она пошла за добавкой. К сожалению, все уже было съедено до последней крошки. Татьяна с легкой грустью вспомнила о Шахеризаде. После обеда девушки-ударницы (так их прозвала Ирина) показали подругам свои полные контейнера и уехали с полевой кухней в лагерь.

— Я тоже хочу в лагерь, — начала ныть Ирина, уже успевшая привыкнуть к хорошей жизни.

— Выполнишь норму и поедешь, — крикнула ей Танина тезка, удаляясь на свой участок поля собирать помидоры.

Таня с прежним рвением принялась собирать урожай, но к пяти часам ее контейнер был заполнен лишь на три четверти. Другой Татьяне все-таки удалось собрать норму, а Ирине, случайно вывихнувшей ногу, пришлось предъявлять куратору свой, так и оставшийся полупустым, контейнер. К счастью, вернувшись в лагерь, их там уже ждала Шахеризада с кастрюлями, полными горячей воды. С благодарностью помывшись, они поведали ей о своем первом неудачном дне на сборе помидоров. Шахеризада озорно подмигнула им своими черными глазами-оливами и пообещала девочкам за перенесенные муки двойной ужин. К тому же она сообщила им сногсшибательную новость, что сегодня вечером по многочисленным просьбам студентов на площадке, где обычно показывают кино, будут танцы. Услыхав про танцы, Ирина сильно расстроилась, потому что с больной ногой танцевать было невозможно. Обе Татьяны стали успокаивать подругу:

— Не переживай, Ирина. Мы отведем тебе почетное место наблюдателя. Через пару дней нога заживет, но зато завтра тебе не надо будет ехать на поле, будешь весь день прохлаждаться в тенечке и вдоволь кушать вкусные десерты под теплым крылышком у Шахеризады.

— Да, в этом очевидно есть свои преимущества, — согласилась с ними больная девушка.

Вечером, надев свои лучшие наряды, девушки и парни педагогического института собрались на танцевальной площадке. Заиграла музыка, но никто не решался идти танцевать первым, все стояли, неуверенно глядя друг на друга. При виде такого пассивного отношения к танцам, Танино сердце не выдержало:

— В конце концов для чего мы здесь собрались! Во всяком случае не для того, чтобы разглядывать друг друга, — и она смело вышла на середину площадки и начала танцевать.

Все только этого и ждали. Как по мановению волшебной палочки танцплощадка сразу же наполнилась танцующими. Звучали любимые Танины песни и мелодии, так что вскоре она позабыла все неудачи прошлого дня. Неожиданно ее пригласил на танец светловолосый незнакомый паренек. Он был среднего роста, худощав, с мускулистыми мозолистыми руками, видимо с детства привыкшими к физическому труду. Глубоко посаженные раскосые голубые глаза, широкие светлые брови и выгоревшие на солнце русые волосы выгодно контрастировали на фоне его темной загоревшей кожи. После танца паренек остался танцевать возле Тани. Затем он пригласил ее еще раз на медленный танец, во время которого делал неловкие попытки завязать с Танюшкой знакомство. Таня отвечала на его вопросы коротко и однозначно, она заметила среди танцующих девушек-ударниц. Ее снова взволновал вопрос выполнения нормы, и после танца с Тимуром (так представился ей паренек) Татьяна, сломя голову, кинулась их разыскивать. Но, к сожалению, студентки уже успели куда-то исчезнуть. Затем Таня увидела улыбающуюся Ирину, которая о чем-то беседовала с неизвестным ей курносым пареньком и Тимуром. Они начали интенсивно махать ей руками, приглашая к ним подойти. Оказалось, Ирина накануне уже успела познакомиться с этими местными ребятами. И это она послала застенчивого Тимура знакомиться с Таней. Ребята угостили девушек жаренными семечками и стали рассказывать веселые анекдоты. Ирина от души заливалась звонким заразительным смехом, выставляя на всеобщее обозрение верхний ряд немного крупноватых для ее маленького лица ровных как оловянные солдатики зубов. Но Татьяна услышала любимую мелодию из репертуара ансамбля "Смоки" и снова пошла танцевать.