Джессика Марчент - Любовь выше страсти

— Да? Подумай-ка еще, только оставь в покое любовь.

— А я чем все время занимаюсь?

— Подумай о том, что было не так между тобой и демоном… Между тобой и Робертом.

— Ну, какое это имеет значение?

— Ты говоришь, как героиня в дешевом романчике. Все имеет значение.

Эми подняла голову и еще раз попыталась заглянуть в глаза подруги. Ей это удалось, и она сразу поняла, чего от нее ждет Кейт.

— Ну конечно! — Эми покачала головой, удивляясь, как она сама не додумалась. — Дело не в том, что я его не любила, а в том, что он мне не нравился. Мне не надо было ложиться в постель с мужчиной, который мне не нравился. Я ведь всегда знала, что он сволочь.

— И думала, будто это не имеет значения.

— Даже хуже. Я думала, будто от этого он…

Она замолчала. Я думала, будто от этого он еще сексуально привлекательнее. Вот что она хотела сказать, но не сказала.

Эми огляделась. В кафе уже собралось довольно много народу. Она обратила внимание на мужчину, который будто искал кого-то. Эми отлично знала этот взгляд. Он дошел и до нее, но она осталась к нему равнодушной, хотя отметила про себя отличный рост незнакомца, его густые светлые волосы, дорогое пальто.

Он опустил веки, и Эми торопливо отвернулась. Нет, спасибо, пока не надо.

— Беда в том, — продолжала она, пытаясь понять себя саму, — что в большинстве мужчин есть что-то сволочное.

Кейт выпятила губы, но не пожелала высказать свое мнение на этот счет.

— Так что довольно трудно различить настоящего пси… настоящего мерзавца.

— Ну что ж, теперь ты избавилась от него. Это главное, — заключила Кейт.

— Я в этом не уверена!

Кейт непонимающе уставилась на нее, склонив голову набок.

— Что еще? — Эми крепко сцепила пальцы, но молчала. — Скажешь, когда захочешь.

— Может быть, и ничего…

И Эми рассказала, как Роберт кричал ей вслед из окна: «Я достану тебя, Эми Хаммонд! Достану, чего бы это мне ни стоило!»

Тогда она не обратила на его слова никакого внимания, и только ночью они вернулись к ней, лишив ее сна.

— У тебя реакция, — проговорила Кейт. — Это пройдет. Только не позволяй ему пугать тебя.

— Я то же самое себе говорю. Я пытаюсь… Но не могу спать.

В субботу выдалась на редкость хорошая погода, и Эми постаралась внушить себе, что счастлива провести уик-энд дома. Под воротником пальто синяк не был виден, так что она отправилась за покупками, поболтала с приятелями.

Вечером стало труднее. Она было решила пойти в бассейн, но вспомнила о своей шее, так что пришлось остаться дома и заняться хозяйством.

— Знаешь, меня каждый раз, когда звонил телефон, бросало в дрожь.

— А Роберт звонил?

— Нет. Но я все время боялась, что он позвонит. Или придет, не дай Бог…

В конце концов она выключила телефон и стала смотреть ужастик по телевизору. В постель она отправилась поздно, сожалея, что засиделась и насмотрелась всякой чертовщины.

В воскресенье было еще хуже. Обычный звонок домой отнял у нее остатки сил. Потом она опять выключила телефон, проверила дверные замки и принялась готовиться к занятиям.

Промучившись часа полтора, она сдалась, не в силах придумать ничего путного. Тогда она решила заполнить пустые бланки фамилиями своих учеников, но и это у нее не получилось.

— Я испортила все бланки. У тебя есть чистые?

— Есть немного. — Кейт поглядела на часы. — Извини. Что же он все-таки сделал?

— Сейчас скажу. Я еще никогда так не радовалась понедельнику… правда-правда. Мне хотелось только одного — поскорее оказаться в школе и забыть обо всем. Но тут пришел почтальон…

— Эми, у нас почти нет времени.

— Извини. — Она вздохнула. — Ты ведь поняла, что, когда я убежала от Роберта, на мне ничего не было?

Кейт нахмурилась.

— Радуйся, что ты жива.

— Я не все забрала, а надела только пальто.

Воспоминания вновь завладели ею. Эми почти чувствовала прикосновение пальто к голой спине, ледяной асфальт под ногами. Она стиснула пальцы, словно вновь держала в них ключ. Слава Богу, все обошлось.

— Что принес почтальон?

— Чулок.

— Роберт вернул его?

— Даже упаковал в рождественский пакет.

— Не слишком ли много страданий из-за одного чулка?

— В маленькой коробочке, — продолжала Эми, — совсем маленькой… — Она проглотила комок в горле. — Адрес был напечатан. Наверное, я бы в любом случае открыла коробочку. Я ведь ее приняла у почтальона и расписалась в получении.

Эми взяла себя в руки и рассказала остальное. Как пошла в свою чистую кухню за ножницами, как постояла около раковины, глядя в сад, как разрезала бумаги и увидела…

— Не чулок? Еще что-то, отчего ты сама не своя? Правильно?

Эми кивнула, открыла сумку, достала коробку и положила ее на стол. Сверху на приклеенной к коробке белой бумажке был нарисован глаз с черным зрачком и коричневой с желтым радужкой.

Кейт подалась вперед.

— Неприятная штука.

— Наверное, он хотел изобразить себя.

— Он что-нибудь написал? — спросила Кейт.

— Зачем? И так все понятно.

— И там был чулок?

Эми кивнула.

— Скрученный в виде гнездышка…

— Гнездышка?

Эми открыла коробку и положила на стол каштан.

— Ну и что? — не поняла Кейт.

— Смотри лучше. Он весь побит сверху донизу.

— Понятно.

— Ему пришлось потрудиться, — сказала Эми. — Присмотрись, и сама все поймешь. Если к тому же учесть, что он сравнивал мои волосы с каштаном…

Кейт потеряла дар речи.

— Но он же не мальчишка. — Она взялась за чулок. — Смотри, весь изрезан. Я согласна, все это отвратительно. — Она покачала головой. — Ты сохранила бумагу?

— Да. Хотя не вижу в этом смысла. Ты, наверное, подумала о полиции? Ну и что я им скажу?

— Скажешь, что получила это по почте.

— Каштан? Чулок? Изображение глаза?

Кейт помолчала немного.

— Думаю, на этом все закончится.

— Если закончится.

— Не нужно, дорогая. Он показал свой характер, вот и все.

— А вдруг он еще захочет его показать? Что, если он… если он будет меня преследовать?

— Перестань. В конце концов, он амбициозен, много работает, и у него просто не будет времени на тебя.

— Ты права, — немного успокоилась Эми. — В воскресенье он приглашен к младшему Дрю.

— Да? — Кейт обдумала эту информацию. — Поэтому он сделал тебе предложение?

Эми кивнула.

— Наверное, они предложили ему приехать с девушкой, вот он решил, что я как раз подойду.

— Жаль, что ты не приняла его предложения.

Эми уставилась на нее.

— Приглашения?

— И то, и другое. Может быть, свозив тебя на ланч, он бы сам раздумал жениться на тебе.

— Не понимаю. — Однако, несмотря на свое отчаяние, она видела, что Кейт поддразнивает ее. — Ты же знаешь, что я не ем рыбу ножом.

— Увы, ты не из тех женщин, которые со всем соглашаются. В самом деле, — продолжала она, будто бы обдумывая новые подробности, — ты очень любишь учить.

— Ну нет! Не больше, чем все учителя! — мгновенно взвилась Эми.

— Посмотрел бы он на тебя в обычной жизни, а не только в постели, — стояла на своем Кейт, — он бы уже давно с тобой расстался.

— Просто я умею заставить мальчиков вести себя хорошо, когда они теряют чувство меры…

Эми улыбнулась, чувствуя, как расслабляются мускулы у нее на лице. Выпад Кейт показался ей забавным.

— Я ведь и его заставила, правда? По крайней мере, если не заставила, то…

— Заставила, заставила… — Кейт посмотрела на часы. — Нам пора.

Эми убрала каштан в коробку и посмотрела на нарисованный глаз.

— А ведь он не умеет рисовать.

— Он многого не умеет.

— Да, — согласилась Эми и вслед за Кейт поднялась со стула.

Она чувствовала себя значительно спокойнее и увереннее, чем час назад. Она поглядела в окно на уходящие вдаль холмы. Где-то там стоит мерзкий дом, и в этом мерзком доме мерзкий человек строит планы, как запутать ее. Ему это отчасти удалось; наверное, еще лучше удалось бы, если бы ее подруга не вселила в нее уверенность в собственных силах.

Она представила себе молоток, падающий на несчастный каштан, но это видение тут же растаяло в бледно-голубом зимнем воздухе.

— Знаешь, ему не нравилось, как я готовлю, — заметила она. — Слишком просто на его вкус.

Кейт улыбнулась.

— Я как раз хотела об этом сказать.

— Ты собиралась составить список причин, которые должны были отвратить его от женитьбы на мне?

— Я бы составила, если бы понадобилось. Тебе лучше? Правда?

— Намного лучше. — Эми повесила сумку на плечо. — И… Кейт… — Она чуть-чуть помолчала. — Спасибо.

— Мисс, моя сестра ходит на курсы машинописи, — объявила синеглазая Трейси Норрис. — И каждый новый параграф они начинают… — она сделала долгую драматическую паузу, — с красной строки.

Эми постаралась скрыть раздражение от того, что девочка поймала ее на ошибке. На драматических уроках ничего подобного не случается. Там она в своей тарелке, а уроки английского ведет, чтобы заполнить пробелы в расписании.

На драматических уроках, думала Эми, дети увлечены, и у них нет времени ни на что другое.

— Не полдюйма, как вы говорите, — стояла на своем Трейси.

— Но так в книжках, — растерялась Эми со своей вечной готовностью признать свое незнание. — Я посмотрю.

Она сказала себе, что надо будет спросить у Кейт, а пока прошла по классу, приблизилась к парте Трейси и открыла книгу, которая лежала перед ней.

— Пока я не выяснила, пиши, как тут.

Трейси внимательно читала страницу, не желая сдаваться.

— Первый параграф начинается с красной строки.

— И это все. Смотри дальше. Ну же, Трейси, работай, а то мы никогда не закончим… Тим!

— Я, мисс. — Розовощекий Тим Хорнер обернулся с первой парты, изображая совершенную невинность. — Я только…

— Только тратишь время впустую. Как всегда.

Класс ждал, зная, что будет дальше. Эми возвратилась к своему столу, на сей раз громко стуча каблуками, чтобы усилить напряжение.

— Ты пробездельничал еще семь минут. Всего двадцать три.

— Да, мисс. Прошу прощения, мисс.

Тим наклонился над тетрадью. У него был самый высокий показатель бессмысленно потраченного времени, что неминуемо должно было привести к сокращению большой перемены, и эта угроза заставила его наконец приняться за дело. Остальные, позлорадствовав, вновь взялись за упражнение.

— Как пишется «седло», мисс? — спросила Дженни.

Это означало, что она покончила с упражнениями и берется за изложение. Эми вздохнула при мысли, что пора читать дальше о лошади, и написала «седло» на доске. Когда она оглянулась, все сидели, уткнувшись в свои тетради, и Эми подумала, что, пока они заняты, не стоит отвлекать их внимание. С другой стороны, в любую минуту им могла потребоваться ее помощь, так что она все равно своими делами не займется.

Половина четвертого, отметила про себя Эми, и подавила зевок. Чего-чего, а зевать на драматических уроках ее никогда не тянуло. Здесь же сиди и смотри. Еще пятнадцать минут, и звонок. Сегодня она ляжет рано и будет спать, спать. Слава Богу, у нее есть Кейт. После их разговора у Эми стало гораздо легче на душе…

— Что, Мартин? — спросила она заглянувшего в дверь ученика.

Мартин Салливан, не скрывая презрения, оглядел аккуратно одетых учеников. В сентябре он тоже попытался стать, как все, и некоторое время приходил в школу в серых брюках и темно-красном свитере. Сейчас на нем были вытертые джинсы, заношенная рубашка и слишком большой кожаный пиджак.

— Вас к телефону, — он поймал ее взгляд, — мисс.

Эми нахмурилась. Никто из ее друзей и родных никогда не звонил в школу.

— Правда, мисс. — Мартин был на удивление серьезен и даже озабочен. — Мисс Брук сказала, чтобы я хорошо себя вел, потому что у вас беда.

Беда? Эми сразу подумала об отце и братьях. Дэвид? Гарету недавно подарили мотоцикл…

— Работайте, — приказала она ученикам. — Вы должны до звонка закончить упражнения. Пошли, — повернулась она к Мартину.

Он пробормотал что-то вроде: «Я и сам бы пошел», — и вышел в коридор. Едва они остались одни, как он мгновенно переменился и зашагал в ногу с Эми.

— Тебя опять вызвали? Что ты натворил на этот раз?

Эми не хотелось молчать.

— Сволочи…

Мартин подбросил вверх камешек.

— Не говори так… Это полицейские? У тебя неприятности с полицией?