— Нет! — И с сомнением добавила, выбирая меньшее из зол: — Если только в кафе на улице.

Он напрягся, вспоминая, где видел такие. А что тут вспоминать — мы как раз проезжали мимо одного из них. Я взмахнула рукой, и он послушно припарковался рядом. Под широкими зонтами были установлены голубые пластиковые столики, по одному на каждый зонт. Между столиками сновали шустрые официантки из студенческой молодежи, подрабатывавшей в каникулы, но можно было и демократично подойти к стойке, выбрать, что хочется. Мы, конечно, уселись под зонтиком и ждали, когда к нам подойдет официантка.

Невысокая девушка в кокетливом белом колпаке подскочила к нам через пять минут. Евгений сдержанно поздоровался и вопрошающе посмотрел на меня:

— Что вам заказать, дорогая?

После этого обращения я с таким недоумением посмотрела на него, что в глазах у девушки возникло нешуточное любопытство. Я расслабленно ответила:

— На ваше усмотрение, дорогой… — вызвав со стороны официантки уже взрыв настоящего интереса.

Евгений с легкой брезгливостью двумя пальцами взял поданный ему листок бумаги, выбрал из довольно скудного меню, на его взгляд, самое вкусное, и официантка умчалась выполнять заказ, не сумев спрятать свою заинтересованность нашими странными отношениями. Он проводил ее взглядом, убедился, что мы оказались вне поля ее слышимости, и повернулся ко мне. Достал из кармана длинную коробочку и замялся, с сомнением глядя на меня.

— Поздравляю с днем рождения.

Это прозвучало на редкость неуверенно. Он боялся, что я откажусь от его подарка? С опаской открыла коробочку. Там лежало прелестное серебряное колье очень тонкой работы с неизвестным мне синим камнем. Оно было очень красивым и наверняка слишком дорогим. Во всяком случае, не для наших нестандартных отношений.

Подняла глаза на Евгения. Он сидел напряженно, вертя в руках бумажную салфетку, ожидая возвращения подарка и начала очередной конфронтации. Я снова опустила глаза на подарок. Было видно, что выбран он с любовью и искренним желанием не поставить меня в неловкое положение — это же не золото, а серебро. Хотя я знала, что некоторые изделия из серебра вполне могут поспорить в цене с золотыми.

Настроение у меня было почти беззаботным, да и напряжение сегодняшнего суматошного дня сказывалось, и я тихо поблагодарила его за подарок. Он расплылся в улыбке, бросил истерзанную салфетку на стол и радостно посмотрел вокруг, будто только сейчас заметив чудный сегодняшний денек. Его облегчение было настолько очевидным, что я тихо захихикала. Вот знаю, что это неприлично, но ничего с собой поделать не могу.

Он с умилением заглянул мне в глаза и нетерпеливо повернулся в сторону кухни. Но наша официантка уже спешила к нам. Она сноровисто выставила на столик заказанные нами блюда, еще раз оценивающим взглядом скользнула по нашим лицам и ушла, вновь оставив нас тет-а-тет. Евгений немного охрипшим голосом попросил:

— Можно, я надену на вас колье? Камень так хорошо подходит к вашим глазам…

Оценивающе посмотрев на свой серо-голубой льняной костюмчик, в который я все-таки нашла силы влезть, хотя это и стоило мне почти месячного воздержания от сладкого, согласно кивнула. Украшение вполне соответствовало костюму. Он встал и слегка подрагивающими пальцами взял колье. Обошел мой стул и застегнул украшение на моей шее, как бы невзначай погладив ее у основания.

Достав из сумочки зеркальце, я придирчиво оглядела себя. Колье смотрелось великолепно. Камень сверкал под яркими солнечными лучами, испуская вокруг себя сияние. Мне пришло в голову, что колье гораздо дороже, чем я думала, но снимать его и возвращать обратно было бы уже совершенно неприлично. Кто же сначала принимает подарки, а потом их возвращает? Может быть, вовсе неуравновешенные особы, а к таким я себя не причисляла.

Евгений сел обратно, глядя на колье так, будто возлагал на него какие-то особые надежды. Но это он зря. Меня ничем не купишь. Он налил в мой бокал вина, а себе минералки. Мне это не понравилось, хотя и было разумным — он ведь за рулем. Он проворчал, что из такого микроскопического меню, как в этой забегаловке, и выбрать нечего, и с неудовольствием взглянул на стоявший перед ним аппетитный поджаристый куриный окорочок. Я усмехнулась — разница между нами бросалась в глаза. Для меня посещение этой забегаловки было редким удовольствием. Не с моей зарплатой часто бывать в подобных местах.

— Не будьте снобом, Евгений! Кстати, можете и не есть, если не хотите. Кто ж вас заставляет?

Он посмотрел на то, с каким аппетитом я жую свою порцию, непринужденно держа ее в руках, и тоже начал есть. Видно было, что ему это внове и он боится сделать что-то не так. Я ободрила его:

— Смелее! Здесь публика непритязательная, и на ваши промахи никто внимания обращать не будет…

Мы съели по окорочку и перешли к десерту. Мороженое подтаяло и было как раз той консистенции, что нравилась мне. Мы почти управились с ним, когда мимо нас по улице пробежала стайка изящных девиц. Мне понравились их стройные фигурки и гордая посадка головы. Вспомнив, что неподалеку расположена школа моделей, я решила, что эти юные красотки оттуда. Слишком уж они были вышколены, не научились еще скрывать выучку под маской естественности.

Одна из них показалась мне знакомой, и я напряглась, вспоминая, где же я могла ее видеть.

В голове молнией сверкнула догадка. Точно! Это она бросилась на шею Евгению в ресторане после посещения нами вечера для тридцатилетних. Мой спутник не обращал внимания на окружающих, он не отрывал взгляда от моего колье. Или от груди, не поймешь. Во всяком случае, пристально смотрел именно на эту часть моего тела. Я хотела сказать ему о девушке, но передумала и снова взглянула на нее.

И тут она, обернувшись, увидела Евгения. Узнав его, что-то сказала своим спутницам и рванула к нам. Предупреждать Евгения об ожидающем счастье я не стала, рассчитывая быстренько с ним распрощаться, пока его будет охмурять эта беззастенчивая особа. Уже чуя свободу, я вольготно откинулась на спинку стула в ожидании забавной сценки. И не ошиблась.

Девица воскликнула:

— Женя! Как я рада тебя видеть!

Евгений со смущенно-недовольным выражением лица поднялся, приветствуя ее. Я ожидала, что она бросится ему на грудь, как в ресторане, но она этого не сделала, чем несколько меня разочаровала. В прошлый раз экспрессии было куда больше.

Она быстро села на стул рядом со мной, царственным движением ладони позволив ему сесть обратно. Взглянув на мое слишком довольное лицо, Евгений потемнел от гнева. Я постаралась придать безразличие своей чересчур откровенной физиономии, но боюсь, мне это плохо удалось. Он не сводил с меня угрожающего взгляда, и я поняла, что с места лучше не срываться. Во всяком случае, пока. Все равно догонит.

Девица не обращала на меня никакого внимания. Казалось, она меня вовсе не видит. Это меня полностью устраивало, и я молча наблюдала за ее потешными повадками то ли киношной, то ли оперной дивы.

Она томно махала длинными ресницами, положив руку на его запястье, и низким, по ее мнению, очень сексуальным, голоском обольщала:

— Женя, ты должен к нам сегодня прийти! Я так давно тебя не видела! Ты же знаешь, как я тебя люблю! Почему ты меня избегаешь?

У меня в глазах забегали озорные чертики, очень захотелось повторить таким же утробным голоском: «Да, Женя, и почему ты ее избегаешь?» — Но героическим усилием воли мне удалось сдержаться.

Евгений все равно понял, что я хотела сказать. Ему надоело, что я беззастенчиво потешаюсь на его счет, и он отомстил мне по полной программе. Освободил свою сильную руку из ее цепкой ладошки и строго сказал:

— Сейчас ты узнаешь, почему я тебя избегаю. Познакомься, пожалуйста, это моя невеста Феоктиста! — И вызывающе посмотрел мне в глаза.

Я люблю шутки и всякие розыгрыши, но этот был уж очень серьезен. Участвовать в нем мне не хотелось, я терпеть не могу приносить боль другому человеку, но девица посмотрела на меня с таким чувством собственного превосходства, ни на грош не веря в это чрезвычайно глупое заявление, что я почувствовала себя пылью под ее ногами. Это меня задело, и когда она, легковесно скользнув по мне небрежным взглядом, бросила: «Ты шутишь?» — я не выдержала и провокационно воскликнула:

— Почему? Меня и в самом деле так зовут. Редкое имя, я признаю…

Она недоуменно повернулась ко мне, не понимая, какое право я имею говорить в присутствии ее высочества. Высокомерно заявила, пытаясь указать мне мое место:

— Я вовсе не о вашем странном имени, а о вашей свадьбе…

Сделав вид, что мне весело, я звонко хихикнула:

— Вот и я говорю — кому нужны эти свадьбы?.. Гораздо приятнее после регистрации отправиться сразу куда-нибудь на Багамы, чем развлекать кучу гостей…

Немного опешив, она растеряла малую толику своих амбиций, но быстро воспрянула духом и упрямо продолжила:

— Никогда не поверю, что Евгений выбрал в жены вас…

Насмешливо сверкнув глазами, я широко улыбнулась:

— А что вас удивляет? По вашему мнению, ему больше подошла бы юная пустышка с дурными манерами и толстым кошельком?

Слова «вроде вас» не прозвучали, но повисли в воздухе. Поняв, кем я ее считаю, она покраснела. Оценивающе посмотрев на нас, нашла разоблачительный повод:

— А почему вы сидите друг напротив друга, как чужие? Влюбленные стараются прикоснуться друг к другу, а вы отгородились столом…

Молодец! Вопрос психологически верный. Но в этой игре ей все равно не выиграть ввиду отсутствия опыта и крайнего зазнайства.

— Это правильно в юности, когда гормоны заслоняют ум и за любовь принимают обыкновеннейшую похоть. А в нашем с Евгением возрасте любовь скорее единение душ, чем тел. Хотя и секс важен, конечно.

Тут Евгений посмотрел на меня таким откровенно страстным взглядом, что не только мне, но и этой непробиваемой особе стало не по себе. Она почувствовала себя лишней, тем более что я только что указала ей место в группе недоразвитого молодняка. Но сдаваться она не собиралась. Повернувшись к мужчине, стала давить на жалость:

— Женя, но ты же сам много раз говорил, что я тебе нравлюсь, и смотрел на меня так, по-особому…

Я не думала, чтобы Евгений смотрел на нее так, как на меня только что, но с любопытством ждала его ответа. Он сказал, наморщив лоб и прямо глядя ей в глаза:

— Катя! Ты мне нравишься, этого я не отрицаю, но мне нравятся многие симпатичные девушки. Это в принципе ничего не значит. Боюсь, ты выдумала какие-то там особые отношения. У меня особые отношения только с одной женщиной. — И он откровенно улыбнулся мне.

Это называется: полный афронт. У нее на глазах выступили слезы, и мне на мгновение стало ее жаль. Но после того как она воскликнула:

— Ты еще пожалеешь, что предпочел эту мымру! — жалость прошла.

Тут нас обеих удивил Евгений. У него засверкали глаза, он весь подобрался и рявкнул:

— Я никому не позволю оскорблять свою будущую жену, запомни это! — И весомо пристукнул кулаком по столу.

При этом никаких имен не прозвучало, и я отметила про себя, что во вранье его обвинить невозможно.

До Кати наконец дошло, что с ней никто не шутит, и она, покрывшись злыми красными пятнами, не прощаясь, выскочила из кафешки и побежала по улице. Евгений со злостью посмотрел ей вслед, что-то бурча под свой римский нос, потом перевел потеплевший взгляд на меня и с облегчением признался:

— Ну и ну, какая гадость. Не думал, что она будет такой нахальной. Это дочь наших поставщиков. Почему она решила, что я в нее влюбился, не представляю. Я ее и на свидание-то ни разу не приглашал. Мне никогда не нравились такие нахалки…

На эту наивность я лишь пожала плечами. Как правило, для таких экзальтированных девиц и поощрений никаких не надо — они и сами все, что хочется, навоображают.

Он продолжал, изнемогая от переполнявшей его благодарности:

— И вы так хорошо ей ответили. Спасибо, что не разоблачили!

И пересел на соседний стул, оказавшись в опасной близости со мной. Мне это не понравилось, но я не стала вскакивать, как испуганный зайчонок, и это его ободрило. Он положил руку мне на затылок, чтоб не увернулась, накрыл мой рот своими губами и сразу задышал прерывисто и неровно. Чувствовалось, если бы не неподобающее окружение, он пошел бы куда дальше, но и то, что получил, его уже вдохновляло.

Делая вид, что мне все равно, я молча терпела, упорно не желая ничего чувствовать. Оторвавшись от меня, он с укором проговорил:

— Никогда не поверю, чтобы вам было со мной плохо! Вас выдает ваше тело!

Вот еще глупости! Чем это оно может меня выдавать?.. Но он снова прильнул к моим губам, стараясь полностью завладеть моим вниманием. И ему это удалось. Я забыла, что вокруг нас люди, и подалась к нему, положив руки на его крепкие плечи.