413

увидит. Она рядом... и бесконечно далека. И самая

страшная мысль — не Крейтон ли сейчас рядом с ней?

Донован не сомневался, что жизнь его, если он

поставит свою подпись, оборвется раньше, чем успеют

высохнуть чернила. Даже под пытками он не собирался

ничего подписывать, но им владело неудержимое

желание взглянуть на документ. Слишком уж много

загадок, и Эндрю Крейтон — первая среди них.

Время ползло черепашьим шагом; лишь по

перемещению солнечного луча по полу Донован понял,

что полдень уже миновал. Оглядев хорошенько нож, он

спрятал его за пазуху. Мак-Адам собирался вести свою

игру так, чтобы увидеть Кэтрин, и подбирал слова,

которые он ей скажет.

Шло время, тени в комнате стали удлиняться; день

начинал клониться к вечеру. Нервы у Донована были на

пределе, и он уже готов был на решительные действия в

одиночку, но дверь распахнулась и в помещение вошли

Дуглас, Флеминг и Эндрю...

Иан двигался с предельной осторожностью. Убрать

одного стражника для него не представляло проблемы,

но сладить с целым караулом, который к тому же успеет

поднять тревогу, ему было не по плечу. Однако,

успокоенные мыслью, что никто не знает, где спрятаны

пленники, а тем более уверенные, что в замке не может

быть

посторонних,

часовые

позволили

себе

расслабиться и подремать на солнышке.

Дойдя до конца длинного коридора, Иан, заглянув за

угол, увидел дремлющего на табурете стражника.

Проход к башенному помещению не охранялся —

никому не приходило в голову, что кто-то из замка

414

может пройти туда с враждебными намерениями.

Завалить дверь изнутри, судя по всему, не представляло

труда. Иана мучило, что он не будет рука об руку

сражаться с Донованом, но сейчас приходилось верить

Эндрю и думать о беспомощных женщинах.

Он бесшумно прокрался к стражнику; на лбу у Иана

выступил пот, он затаил дыхание... В последний момент

воин почувствовал что-то неладное, встрепенулся,

повернул голову... но опоздал. Меч со свистом

опустился на искаженное лицо, и секундой позже Иан

уже вытирал лезвие о жилет несостоявшегося

претендента на тело Энн; затем он вывернул его

карманы в поисках ключей.

Первой он выпустил Кэтрин — та мгновенно узнала

приятеля мужа.

—

Быстрей, леди Кэтрин. Нам нужно торопиться.

—

Иан... а сестра?!

—

Сейчас и ее выпустим.

—

Но куда мы направимся?

— Займем оборону в башне?

—

В башне? Мы же здесь будем как в мышеловке.

Нет, нужно во что бы то ни стало найти выход.

—

Леди Кэтрин, умоляю вас. У нас нет времени на

объяснения. Я отвечаю за безопасность вашу и леди

Энн.

—

Но что с Донованом?! Он здесь, я видела! Они

же убьют его!

—

Нет, не убьют. Только не спутайте нам карты

вашей безрассудной храбростью! Умоляю вас, леди

Кэтрин!

Иан осторожно выглянул из камеры и перебежал к

двери Энн. Едва он повернул ключ, как Кэтрин вбежала

415

к сестре. Энн была поражена, но, получив короткие

разъяснения и подгоняемая Ианом, побежала с ними по

лестнице, ведущей в башенное помещение.

Иан запер изнутри все засовы и забаррикадировал

дверь тяжелыми предметами. Теперь оставалось ждать и

верить в благополучное осуществление плана.

Донован пристально взглянул на Эндрю: у того на

поясе висел меч, еще один он держал в руках.

— У вас было достаточно времени, чтобы все

обдумать и принять решение, — сказал Флеминг.

—

Я хочу видеть Кэтрин, — ответил Донован. —

Или можете убираться ко всем чертям вместе со своими

бумагами.

Эндрю всполошился: могло обнаружиться отсутствие

пленниц, а если бы за ними отправился сам Флеминг, то

он ускользнул бы от готовящейся расправы.

—

Ваша жена в безопасности, и нам нужно лишь

послать за ней. Но это чуть позже — после того как вы

сделаете то, что мы от вас требуем. Кстати, вам будет

небезынтересно узнать, что за бумаги мы для вас

подготовили. — Эндрю бросил второй меч на стол — в

достаточной близости от Донована, чтобы тот мог до

него достать. Что это — орудие освобождения или

своего рода издевка?

—

Откуда мне знать, что с Кэтрин все в порядке!

От таких ублюдков, как вы, можно ждать чего угодно.

Эндрю начал злиться на Донована за его упрямство.

Быстро подойдя к нему, он ударил его по одной щеке,

затем по другой, так что из уголка рта заструилась

кровь. Это было, помимо прочего, маленькое сведение

416

счетов, и Эндрю ощутил некоторое удовлетворение от

того, что теперь они квиты.

Наклонившись к Доновану, Эндрю улыбнулся ему:

—

Вы очень невнимательны, мой упрямый друг. Я

повторяю еще раз: ваша жена в полной безопасности.

Прочтите бумаги и... не пытайтесь их порвать или что-

то с ними сделать. Хотя есть еще экземпляры, мое

терпение начинает таять.

Эндрю сощурил глаза и многозначительно поднял

бровь; затем он шагнул к Флемингу, который уже

разворачивал свиток. Донован взорвался.

—

Рассчитываете, что я подпишу эту бумажонку?

Вы полные кретины. Даже если бы я это сделал, король

все равно не поверил бы вам.

—

Поверит, когда ваше тело будет найдено по

другую сторону границы, так что речь идет даже не о

вашей жизни, а о судьбе леди Кэтрин.

Голос Флеминга звучал сладко и дружелюбно.

—

Это меняет дело, — заявил Донован. — Но мне

надо быть уверенным, что вы отпустите ее, если я

подпишу бумагу.

—

Нет, — засмеялся Эндрю. — Таких идиотских

заверений мы не даем. Но у вас есть шанс —

крохотный, но шанс.

—

Шанс?

—

Вызов на поединок, если вам угодно, — тихо

сказал Эндрю.

Он выхватил свой меч из ножен и его концом

дотронулся до другого меча, лежавшего на столе.

Крейтона начинала раздражать неспособность Донована

уловить ход его мысли.

417

—

Наш с вами поединок, — улыбнулся в

предвкушении Донован.

—

Наш с вами, — тихо подтвердил Эндрю.

—

Но я никогда не позволю приплести мое имя к

числу изменников, — заметил Донован.

—

Отчего же нет? Многие уже это сделали. Самые

знатные лорды в опорных замках и крепостях

Шотландии. Чем вы хуже?

Донована словно молнией ударило. Итак, заговор

давно созрел, и Эндрю Крейтон в курсе его деталей. Но

кто его участники? Интерес начал брать верх над

злобой.

—

Пора признать, милорд, что выбора у вас нет, —

подключился потерявший терпение и переставший что-

либо понимать лорд Дуглас. — Подпишите бумагу, и

вам предоставится шанс умереть с оружием в руках

вместо того, чтобы быть повешенным или посаженным

на кол. А нет, — что ж, ваша жена умрет мучительной

смертью. О вас я уже не говорю.

Только тут Донован заметил, что Эндрю незаметно

отошел к двери, преграждая лордам выход из комнаты.

Донован переместил нож из рукава в ладонь и перерезал

остатки веревки.

—

Что ж, в чем я с вами согласен, так это в том,

что все названные бумаги должны попасть в руки Якову,

—

задумчиво

сказал

Донован,

давая

понять

англичанину, что он принимает условия его сделки.

—

Раз вы согласны, — сказал Эндрю, выхватывая

меч из ножен, — самое время, я думаю, распотрошить

этих крыс.

Прошло несколько секунд, прежде чем до Дугласа и

Флеминга дошло, что слова эти никак не вписываются в

418

тему разговора. Они обернулись к Эндрю, недоуменно

разинув рты, и в этот момент Донован сбросил с себя

путы и схватил меч.

Лицо Флеминга перекосилось от ярости, Дуглас был

до смерти перепуган.

—

Английский пес! — взревел Флеминг, — Так

ты, оказывается, двойной изменник!

—

А кого вы хотели бы иметь партнером, если

сами предаете уже второго за последний год короля? Не

вы ли собирались похитить малолетнего брата Якова и

сдать пограничные крепости Англии? Так получайте по

заслугам за вашу подлость и ваше корыстолюбие,

прежде чем вы успеете отравить короля, как до этого

отравили Мэгги и ее сестер, а еще раньше подло убили

короля-отца.

Все, что следовало знать Доновану, он теперь знал. На

миг шотландец окаменел, а затем глаза его вспыхнули

зловещим огнем:

— Так вы были этими подлыми отравителями!

—

Вы все равно отсюда не выберетесь, — закричал

Флеминг. — Вас двое против пятидесяти.

—

Спасибо, а то я не знал, — осклабился Донован,

— Но пока вы наши пленники.

—

Вы забываете, что женщины в наших руках, —

цепляясь за последнюю надежду, заявил Флеминг. —

Уберите мечи, или они умрут. Едва вы покинете это

помещение, как поднимется тревога, и пленниц,

согласно моему приказу, немедленно убьют.

—

Милорд, — оборвал его Эндрю, — Яков

наверняка повесит вас, но, если мы отсюда выберемся,

вас ждет не в пример более мучительная смерть, ибо вы

похитили женщину, которую я люблю, и если с ее

419

головы упадет хотя бы волосок, вы пожалеете о том, что

родились на свет!

«Кэтрин! — вспыхнула в голове Донована мысль. —

Крейтон готов на все это ради Кэтрин!»

—

Мы могли бы заключить сделку, — потея от

страха, предложил Флеминг.

—

Сделки не будет, — оборвал его Донован. —

Вам и вашим сообщникам не место на земле

Шотландии. Сделку я заключил с англичанином, но как

только с вами будет покончено, мы скрестим мечи и с

ним.

Эндрю

снова

был

удивлен

непонятной

враждебностью шотландца; однако отступать перед

Мак-Адамом, а тем более просить прощения невесть за

что он не собирался. Вытащив из-за пазухи подлинный

документ с подписями всех изменников, Эндрю

швырнул его через стол Доновану.

—

Держите, здесь все, что вам необходимо знать,

— сказал он — А теперь, милорды, пришло время

последней исповеди. Вам есть в чем покаяться, не

правда ли?

—

Вы идиоты, — багровея, заявил лорд. — Вам

осталось жить считанные минуты!

—

Ошибаетесь, время работает против вас,

господа, — с изысканной вежливостью парировал

Эндрю. — Женщины уже не ваши пленницы, а потом...

Милорд Мак-Адам, вы, кажется, приехали не один? —

Донован ошеломленно поглядел на Эндрю. — Вам

повезло с друзьями, милорд. Иан Нокс проследовал за

вами до замка, а Брайан Арджилл уже ведет подмогу, и

она должна вот-вот прибыть. За то время, пока я пил

вино с лордами, а затем беседовал с вами, сударь, Иан

420

выпустил Кэтрин и Энн из их комнат и вместе с ними

забаррикадировался в башне. Все, что нам осталось, —

подождать считанные минуты, как вы соизволили

выразиться, лорд Флеминг.

Тот побледнел, и изменники, осознавшие, что выхода

у них не остается, схватились за мечи. Только это и надо

было их соперникам, жаждавшим крови и мести.

Схватка была короткой и яростной; через несколько

минут Дуглас, известный своей трусостью, стоял на

коленях и вымаливал пощаду — ненадолго, до приезда