мне? Дело в том, что в Дарлтоне назревает мятеж.

—

И вы — одна из его участниц?

—

Нет, я не настолько глупа! Но те, кто все это

затевает, похожи на слепцов. Я уверена, что король уже

обо всем предупрежден, и хочу их предостеречь, а,

может

быть,

если

получится,

предотвратить

кровопролитие.

—

Если дело обстоит так, как вы его описали, то

своей встречей с заговорщиками, о которой тоже станет

известно королю, вы дадите Мак-Адаму прекрасный

шанс покончить с вами. Он волен будет сделать все, что

посчитает нужным.

—

Я не могу пренебречь хотя бы малейшей

надеждой спасти людей.

—

Это слишком опасно.

—

Эндрю, — голос Кэтрин на этот раз звучал

холодно, — сегодня ты отправишься к Доновану Мак-

Адаму и скажешь ему, что я покорнейше прошу его

54

разрешения для поездки на север для участия в

коронации. А также его соизволения после церемонии

совершить поездку в Дайрлтон, навестить друзей.

—

Но он же не настолько глуп...

—

Меня

не

интересуют

его

умственные

способности! Ты должен сделать то, что сказано,

Эндрю; прочее меня не интересует.

—

Хорошо, госпожа, — неохотно сказал Эндрю и

вышел.

Едва Эндрю доскакал до замка, как вновь зарядил

дождь. Там его, после изложения просьбы Кэтрин,

препроводили в угловую комнату, из окна которой

открывался восхитительный вид на город. Он простоял

несколько минут, не понимая, что его смущает в этом

пейзаже, и наконец догадался: из окна как на ладони

виден был дом Мак-Леодов. Комнаты в замке Донован

Мак-Адам подбирал для себя сам, и Эндрю стало

интересно, насколько случайно жилище его хозяйки

оказалось в поле зрения персоны, столь близкой королю.

Из следующей огромной комнаты из-за занавеса до

него донесся голос Донована Мак-Адама, предлагавший

войти. Эндрю отошел от окна и, отодвинув занавес,

оказался лицом к лицу с Донованом, за вежливой

улыбкой которого читалась обостренная бдительность и

скрытая подозрительность.

—

Доброе утро, сэр, — самым смиренным тоном

сказал Эндрю.

—

Утро доброе. — Приглашения присесть не

последовало; подобное предложение в его устах могло

бы означать только то, что Эндрю раскрыт. С первого

визита Мак-Адама в дом Эрика Эндрю уверился, что тот

55

заподозрил его, а сейчас, глядя в умные и жестокие

глаза Донована, он в этом уже не сомневался.

—

Моя госпожа шлет вам свои наилучшие

пожелания, сэр.

Мак-Адам промолчал, казалось, слегка озадаченный,

но его буравящий взгляд ни на секунду не оставлял

собеседника, от чего тот чувствовал себя достаточно

неуютно.

—

Леди Мак-Леод просила передать вам, что, как и

прочие подданные его величества, она узнала от

герольдов о предстоящей двадцать четвертого числа

сего месяца, то есть через три дня, церемонии помазания

в Сконе его величества на престол. Моя госпожа

смиренно просит о разрешении посетить это торжество.

Донован неотрывно смотрел на Эндрю, и тот

почувствовал себя не в своей тарелке; но, взявшись за

гуж, не говори, что не дюж, и он продолжал

разыгрывать смирение, насколько это возможно для

человека с его манерами.

—

Это все, чего она желает? — спросил,

уклоняясь от прямого ответа, Донован.

—

Да, сэр... э-э, не считая того, что после

церемонии она хотела бы с вашего соизволения съездить

на север и навестить некоторых своих друзей.

—

Где?

—

В Дайрлтоне.

Эндрю гипнотизировал металлический блеск глаз

Донована, пытавшегося, казалось, проникнуть вглубь

его души через все заграждения. Воцарилось тягостное

молчание. Донован пытался за невинной голубизной

глаз человека напротив, разглядеть его истинные

намерения. В том, что они, эти намерения, должны были

56

существовать, он почти не сомневался. Кэтрин Мак-

Леод не из тех, кто опускается до смиренных просьб и

безропотно капитулирует, — в такую возможность он

не поверил бы даже на минуту... Но можно, по крайней

мере, выслушать доводы.

—

Полагаю, поездка в Дайрлтон — первая и

основная просьба вашей госпожи. Почему же вы

приберегли ее напоследок? Для чего ей понадобилась

эта поездка на север?

Эндрю

пришлось

мобилизовать

всю

свою

изворотливость. Он невинно переспросил:

—

Для чего моя госпожа хочет на север? Известное

дело, сэр, чтобы на коронации присутствовать.

Донован чуть было не вспылил, но тут же осекся и

прищурил глаза. Нет, этот человек далеко не так прост.

Поднявшись из кресла, он прошелся по комнате. Эндрю

стоял неподвижно, прислушиваясь к шагам за спиной,

— крайне неприятное положение для воина. Когда

Донован заговорил вновь, Эндрю, пользуясь поводом,

повернулся к нему лицом. К его удивлению, в комнате

уже находился еще один человек. Поскольку он хранил

молчание, Эндрю не сразу определил, с кем он имеет

дело, но когда Донован в высшей степени почтительно

поклонился незнакомцу, Эндрю понял, что он стоит

лицом к лицу с королем Яковом IV.

На какой-то момент он смешался: не каждый день

оказываешься в обществе монарха, и не просто монарха,

а короля, занимающего совершенно особое место в

твоих планах!

—

Сэр, — заговорил тем временем Донован, —

леди

Кэтрин

Мак-Леод

просит

разрешения

57

присутствовать на коронации, а по ее завершении

посетить Дайрлтон.

Эндрю закивал.

—

Если мисс Энн понравится, она также хотела бы

присоединиться к сестре и посмотреть на торжество.

—

А в Дайрлтон она, значит, не собирается? —

негромко поинтересовался Яков.

Эндрю с притворным смущением опустил глаза долу,

успев заметить, как Яков и Донован обменялись

многозначительными взглядами. Руки у него вспотели.

Неужели оба уже обо всем знают? Уж не ловушка ли это

для скрытых противников короля? Ему стало страшно за

Кэтрин, которая могла угодить в западню.

—

Леди Кэтрин может ехать куда считает нужным,

— небрежно ответил Яков.

Эндрю вопросительно взглянул на Донована в

поисках подтверждения и услышал слова, которых

ждал:

—

Разве вы не слышали, что изволил сказать вам

его величество?

До этой минуты Эндрю делал вид, что пребывает в

неведении относительно того, что имеет честь говорить

с самим королем, так что разыгранное им изумление

внешне казалось вполне естественным, но Донован

смотрел на него так пристально, что англичанину стало

ясно: бдительность, по крайней мере, одного из своих

собеседников он не сумел усыпить.

—

О-о... ваша милость!..

Он поспешно опустился на одно колено.

Яков какое-то время внимательно изучал Эндрю,

затем перевел взгляд на помрачневшего Донована.

58

—

Можешь удалиться, — сказал король, и Эндрю

со всей поспешностью, на которую был способен,

повиновался.

Стоять под прицелом глаз Мак-Адама — занятие не

из приятных, но когда к нему прибавляется

испытующий взгляд короля, — это выше всяких сил!

Едва дверь за Эндрю затворилась, Донован нарушил

тишину:

—

Если это игра, то игра плохая.

—

Это говор англичан с границы, не так ли?

—

Именно так, ваша милость. Этого человека

зовут Эндрю Крейтон, и он всем говорит, что родом из

Дорсетшира, — даже тем, кто об этом не спрашивает.

По его словам, он служил Ричарду III и бежал из Англии

после поражения короля. Он воевал под знаменем Мак-

Леода в сражении при Саучиберне, а сейчас носит

костюм с его гербом. На данный момент он опекает

сестер Мак-Леода и ведет их хозяйство. Я не располагаю

ни одним свидетельством, хоть в какой-то мере

опровергающим его утверждения, но прошу разрешения

вашего величества на какое-то время установить за ним

непрерывную слежку.

—

Выходит, ты ни на дюйм не доверяешь ему,

если обращаешься с такой просьбой.

—

Именно так, ваше величество, — подтвердил

Донован. — Не могу позволить себе такой роскоши.

Яков почувствовал себя бесконечно уставшим. В

комнате стояло кресло, он уселся в него и прикрыл

глаза. Случайная встреча с беглым чужестранцем

вызвала в его сознании образ Англии, — страны, более

других

заинтересованной

в

ослаблении

власти

шотландского короля. Так хотелось хотя бы на время

59

отрешиться от угрозы с этой стороны... Что ж, Донован

предложил установить наблюдение за Крейтоном; это

разумно, отчего бы не согласиться...

Яков откинулся в кресле и вздохнул:

—

Какого ты мнения о лорде Драммонде?

Неожиданно для Донована король сменил тему

разговора.

—

Он вам предан, это первое и основное. Кроме

того, — добавил он, надеясь разогнать мрачность

короля, — у него прелестные дочки.

—

И ты, — засмеялся Яков, — как старый

противник брака, решил, что мне нужно развлечься?

Улыбка Донована стала натянутой. Изменившись в

лице, он подошел к окну и поглядел в него.

—

Мне кажется, ваше величество, я созрел для

новой попытки.

Яков изумленно взглянул на своего любимца и

доверенного друга. Вот это новость, так новость!

Донован, который охотнее пошел бы на дыбу, чем под

венец, говорит о женщине и о браке! От тяжелых

мыслей короля не осталось и следа.

После жестокой неудачи с красавицей Дженни Мак-

Адам гнал от себя всякую мысль о браке и поклялся, что

вступит в него нескоро, и то лишь для того, чтобы

оставить наследника своему имени и владениям. И вот

он вновь желает женщину... Не любит, — это,

разумеется, исключено, — просто желает ее, хочет ее.

Доновану хотелось взглянуть в глаза этой гордячке

после того, как сообщит ей о своем решении жениться

на ней... Ему хотелось унизить ее, заставить склониться

перед своей волей... Ему хотелось... Переведя дух, он

обернулся к королю и осторожно заговорил:

60

—

Думаю, теперь... пора подумать и о браке.

Яков прекрасно понимал, что имеет в виду Донован.

Оказав королю неоценимые услуги, теперь он мог

ожидать от него щедрость и великодушие. Подданные

монарха могли рассчитывать на новые земли, титулы...

и, разумеется, на выгодный брак, только заслужив все

это.

—

И на ком же, — тихо спросил Яков, — ты

просишь моего разрешения жениться?

—

На леди Мак-Леод, — ответил Донован.

Яков молчал, и Донован удивленно приподнял брови.

—

На какой из двух? — ответил наконец король

вопросом на вопрос и получил ожидаемый ответ:

—

На леди Кэтрин.

—

Ага... Понятно.

—

Я в курсе всего, что с ней связано, — понизил

голос Донован.

—

Ага, в курсе, — все так же тихо повторил за ним

король. — Почему же тогда ты выбрал леди, которая

является моим заклятым врагом, чей брат заключен в

тюрьму и чье пребывание на свободе едва ли окажется