Сперва тренькнуло одно смс, затем другое… Аня удивленно смахнула замок на экране и уставилась на целый град оповещений. Пропущенные вызовы: с десяток от Сони, один с незнакомого номера и один от Вика, тут же отобразились в меню.

Упс.

Значит, ее все это время не было в сети! Какая прелесть!

Старенький «кореец» вдруг решил не ловить? Или подвел мобильный оператор?

Аню бросило в жар от понимания, какие разборки ее теперь на самом деле ждали дома. Да что же это такое! Почему когда казалось, что хуже быть уже не могло — все тут же снова падало в еще большую пропасть.

И зачем ей звонил Вик? То есть, Игорь Андреевич.

Словно в ответ на этот вопрос телефон разразился мелодичной трелью, высветив на дисплее его номер. От неожиданности Аня резко щелкнула по красной кнопке. Ну нет! Разговаривать с ним сейчас она точно не станет! И вообще, никогда больше не станет. И пофиг на внезапно возникший в груди коктейль из чувств бесконечной нежности и злобного удовлетворения. Сегодня он дал понять, кем считает ее, обесценив все, что она испытывала к нему. Вот больше в ее жизни никаких Виков.

Так что сейчас ее ждал объяснительный разговор с сестрой, а завтра увольнение. И точка.

Деньги на то, чтобы снять захудалую комнатушку у нее еще есть, а в городе полно мест, куда можно устроиться и без трудовой книжки. Конечно, там вряд ли будут вкусно кормить, хорошо платить и следить за чистотой вокруг, но все лучше, чем в этом осином гнезде.

Приняв решение, она расправила плечи, медленно вдохнула и выдохнула — и поспешила к себе.

Открыв дверь с легким скрипом, Аня прошла в квартиру. Запах свежего кофе и уюта вызвал грусть. А может у нее получится хоть немного объяснить сестре, что это все — одно сплошное недопонимание? И с чего начать извинения, чтобы хоть немного было проще?

— Сонь, прости, если можешь. У меня какая-то ерунда была с телефоном. Я не знала, что я — вне зоны доступа, — начала было Аня, разувшись и выйдя в холл. Но замерла, увидев сидящего за столиком на кухне довольного жизнью Николая Дмитриевича, на руках которого млел от ласки Сонин кот.

Сестра, кстати, тоже была там же. Сидела в пол-оборота к ней с каменным выражением лица.

— У меня сейчас гости. Поговорим позже, — посыпались ее слова.

— Извините, София Алексеевна, — вдруг вмешался в разговор Николай. — Но я бы как раз перед уходом хотел сказать пару слов Анне. Вы, надеюсь, не против?

Ане показалось, что температура в квартире тут же снизилась до арктической.

— Нет, что вы, — ответила сестра, прокалывая Аню быстрым взглядом, как булавка бабочку. — Говорите, конечно. Мне уйти?

— Нет, не обязательно, — Николай легко встал из-за стола, опустив кота на пол. Император тут же принялся вылизываться, не испытывая никаких неудобств от происходящего и словно не замечая, как напряжены его хозяйки. — Анна, я обещал тебе решить проблему. Так вот, она решена. Можешь не бояться, никто больше вашим отношениям с Игорем мешать не будет.

— Х-хорошо. С-спасибо.

— А вам, София Алексеевна, спасибо за кофе, — улыбнулся Николай, церемонно целуя руку той. — Он был чудесным.

Та что-то благодарно прошелестела в ответ, провожая гостя взглядом.

Когда входная дверь за мужчиной закрылась с тихим щелчком, Аня почувствовала себя в террариуме — одна напротив голодной анаконды.

— Сонь, я…

Та подняла руку, останавливая этим жестом.

— Может, у тебя и был шанс навешать мне лапшу на уши. Но не после этих его слов. Нет.

— Сонь, прости, я…

— Хватит! И нет, увольнять я тебя не стану, — крошился льдом ее голос. — Я не знаю, какие цели ты преследуешь, раз в первую же очередь сделала именно то, чего я очень сильно просила тебя не делать. Но работай в отеле и дальше, раз тебе это зачем-то надо. Но не приходи ко мне. Слышишь? Чтобы не случилось, не приходи. И да, тебе лучше поискать себе другое жилье.

И она прошла в гостиную, обогнув Аню, словно прокаженную. Аня обернулась, чтобы попробовать еще раз хоть что-то сказать в свое оправдание или дать хоть какое-то объяснение словам Николая…

Но дверь в комнату захлопнулась прямо перед ее носом, а гомон телевизора, который Соня обычно почти никогда не включала, наглядно показал, что сейчас разговаривать с ней сестра не собирается.

Ладно, она остынет — и у них будет шанс еще раз объясниться. Однажды. Но пока сестра была права, Ане надо было уехать от нее. Потому что визит Николая Дмитриевича напомнил о том, о чем Аня не хотела вспоминать — о шантажистах.

Ободренная, но не успокоенная этими мыслями, она прошла к себе и сразу же принялась собирать вещи. Занятая сборами, она почти пришла в себя, когда услышала вечерний выпуск местных новостей.

— Страшная авария на трассе привела к гибели сразу двух сотрудников полиции. Сержанта Тэцук и младшего сержанта Шурхинова… — тараторил диктор, а Аня замерев, слушала его голос, приглушенный дверьми и стенами.

Нет, конечно, это могло быть совпадением. Ведь могло же?

Она быстро залезла в смартфон, щелкнула по значку поиска, выругалась на то, как медленно работал интернет… Прикусила до крови губу, пока ждала, когда же загрузится выдача нужных новостей…

Фотографии погибших были маленькими и служебными. Но Аня сразу их узнала, хоть и видела обоих доли секунды: пока они прижимали ее к стене и когда уже уходили из квартиры.


Решена, да. Проблема с шантажистами решена.

Как бы теперь ей десять раз не пожалеть после такого «решения»!

И как бы избежать таких последствий для себя?

Глава 13. Инородный элемент

Аня

Спала она в очередной раз плохо. Забыться чем-то изматывающим и похожим на кошмар, удалось только ближе к утру. Поэтому когда прозвенел будильник, Аня еле продрала глаза.

Утро проходило в затянувшемся мрачном молчании. Соня выглядела изможденной из-за глубоких синяков под глазами, которые до конца не смог скрыть даже профессиональный макияж. А ее черно-белый костюм навевал мысли о трауре. И при этом сестра была собранной и какой-то подчеркнуто равнодушно-вежливой.

Это равнодушие корябало что-то в душе Ани больше всего. Лучше бы та наорала на нее.

Глядя на сестру, Аня боролась со смесью вины, стыда, страха и злости. Несколько раз она думала о том, что, возможно, ей все-таки стоит еще раз попытаться как-то объясниться. Но потом она вспоминала вчерашние новости об аварии и понимала, что будет лучше, если Соня будет как можно дальше от всего этого.

Ключи от Сониной квартиры Аня перед уходом оставила на тумбочке, не планируя больше никогда возвращаться в эту квартиру. По крайней мере, пока у нее не будет возможности доказать свою невиновность перед сестрой. Тем более, даже если заявление на увольнение ей сегодня подпишут, отработать суточную смену все равно придется. А потом у нее будет день на то, чтобы найти, где переночевать. В округе она уже немного ориентировалась и собиралась снять какой-нибудь хостел на недельку. Для начала этого бы хватило, а за это время она бы уже определилась с работой и, возможно, даже нашла бы жилье.

Хотя найти жилье в сезон в курортном городе… Ох. Соня понимала, что сделать это будет совсем нелегко.

Сумку с вещами она грузила в багажник машины под задумчивый взгляд сестры и в этот раз села не рядом с ней, а на заднее сиденье машины. До отеля ехали в гробовой тишине. Даже радио Соня не стала включать. Хотя обычно любила послушать треп и попсовые хиты за рулем. И лишь когда колеса фольксвагена зашуршали по асфальту парковки, та все-таки нарушила молчание:

— Скажи, — она обернулась со своего водительского сиденья назад и впилась в Аню напряженным взглядом, — почему после моих советов и предупреждений ты сделала все с точностью до «наоборот»? Неужели твои цели, какими бы они не были, стоили моего доверия и заботы?

И что Аня на такое могла ответить? Сказать, что все совсем не так, как кажется? Что нет и не было у нее никаких дурных целей?

Ну, если не считать за такую секс в поезде. И стоило ли оно того?

Странно, но, несмотря на все случившееся, это было единственное, о чем Аня не жалела. А вот о том, что устроилась работать в этот отель — очень. Но исправить эту ошибку она собиралась уже сегодня же.

— Нет, — тихо призналась Аня. — Мне жаль, что я это потеряла.

Соня молчала одну бесконечную минуту.

— И почему я тебе больше не верю? — наконец-то ответила она, и первая вышла из машины.

Тяжело вздохнув, Аня последовала за ней. День обещал быть сложным.

***

— Извини, Аня, но об увольнении ты должна была предупредить за две недели до него, — пышная телом старшая горничная не обрадовалась вопросу Ани, который та задала, едва заступив на смену. — Ты можешь подать заявление, но отработать две недели все равно придется. Хотя если ты собиралась вот так быстро покинуть отель, то зачем же вообще устраивалась сюда? Это, знаешь ли, баловство какое-то!

— Я не знала, что мои личные обстоятельства сложатся таким образом, — честно призналась Аня. Но эти слова не смягчили начальницу.

— Знала — не знала, — раздраженно заметила она, гневно раздувая ноздри, — но я все равно не понимаю, неужели эти твои обстоятельства не могли подождать хотя бы завершение сезона? У тебя, что, свадьба? Или похороны? Или ты срочно ложишься в больницу?

— Нет.

— Тогда тем более не понимаю.

— То есть, уволиться я не могу?

— Ну, почему же не можешь? Можешь! Только заявление все равно на имя главного писать. Ему и будешь объяснять, почему вдруг не успела устроиться, а уже уходишь! А пока ты еще с нами — вот расписание на сегодня. Приступай. Закончишь с уборкой этих номеров — и увольняйся, сколько тебе влезет.

И начальница ушла, оставив Аню в еще более мрачном настроении. Объяснять хоть что-то «главному» она хотела меньше всего. Но выбора не было. И, отложив список дело в сторону, она недолго думая пошла к кабинету Вика.

А ведь где-то там могла быть и сестра. Если только та не встречает сейчас гостей на ресепшене.

***

Игорь (Вик)

Холодный душ, горький кофе, сигарета…

Обычная утренняя рутина, которая помогла выветрить из головы кучу ненужных мыслей и наконец-то сконцентрироваться на важном. На той записи, которую Алиса принесла на флешке и которой его шантажировала. Нужно было как-то узнать то, как давно эта запись была у Алисы, кто ее сделал и почему ее не использовали против него раньше. Ну а еще Вика не слабо так волновало, у кого еще могли всплыть кадры из того видео, сделанного неизвестной скрытой камерой.

Хотя при воспоминании об Алисе Вик сразу же вспоминал и Аню. Но вчера он так и не придумал, как позвонить бывшей, чтобы это не выглядело жалко, и что ей при этом говорить, чтобы нормально распросить про Аню. Даже мысленно такой разговор тянул на еще большую форму унижения, чем он испытал, сидя в кафе, облитый соком, или слушая от Анда слова о том, что ему нужно самому разбираться со своими женщинами.

Хватит с него этого.

Был еще один сомнительный вариант — это узнать все, что его волнует, у Софии. Но если не считать их совместного появления у Алисы на дне рождении, на котором настоял он, их общение нельзя было назвать даже дружеским. Между ними всегда была дистанция, которую они оба сохраняли. Вик не хотел смешивать рабочие отношения и личные, а София, хоть и тратила на него улыбки, кажется, имела какие-то свои причины не нарушать границы.

Так что, как бы Вика не волновало раскрытие тайн Ани, он решил сделать это по-своему. И хорошо подумав, и взвесив все за и против, он все-таки позвонил ей. Но телефон девушки ожидаемо оказался выключенным. Когда же позже вечером она снова появилась в зоне доступа, то просто отрубила его очередной звонок. Настаивать на немедленном разговоре Вик не стал. Что ж, она действительно имела право на то, чтобы обижаться на него. А он знал, где и с кем она живет. Значит, рано или поздно они все равно поговорят.

Тем более, отпускать девочку от себя ему действительно не хотелось. Раздразненный произошедшим он лишь еще сильнее ощущал потребность в ней. И это было такое смутно знакомое чувство, с которым он пока никак не мог решить, что делать.

Зато с утра он точно знал, на чем стоит сконцентрироваться в первую же очередь.

Видеоролик, на котором он в прямом смысле слова выбивает из бывшего владельца отеля желанную подпись. Хотя на самом деле тогда он бил этого урода совсем по другой причине. А то, что документы на передачу бизнеса к тому времени уже были готовы и лежали у Анда в портфеле, так это всего лишь повезло.

***

За утро Вик прогнал видео несколько раз.