Бренда Джойс - Любовники и лжецы

Джек обнял Белинду за талию, и не успели оба и глазом моргнуть, как уже осыпали друг друга самыми интимными ласками, словно двое подростков. Кончиком пальца она обвела по контуру его пенис.

– Не трогай, – прошептал он. – Мне не сдержаться.

Белинда улыбнулась.

Джек расплатился с таксистом, взял Белинду под руку, и они заскользили по обледеневшему тротуару к ступеням перед входом. Он отпер дверь, и Белинда вошла в гостиную. Задержавшись на мгновение, такая грациозная и чувственная, она пристально взглянула на него своим особым манящим взглядом и направилась в спальню. Джек следовал за ней по пятам.

Одним движением Белинда сбросила с себя золотой топ.

Ее обнаженные формы были великолепны. Наклонившись, Белинда сняла сапоги. Ее груди, округлые, полные, белые, колыхались из стороны в сторону, задевая бедра, обтянутые кожаными брюками.

Джек наблюдал, как она расстегнула пояс на брюках, а затем молнию. Белинда помедлила, позволив ему рассмотреть влажный треугольник завитков, к которым он уже прикасался. Потом спустила брюки и гордо перешагнула через них.

«Она устраивает представление для меня, – неожиданно понял он. – Она знает о своей сексуальной привлекательности. Она не боится меня, я не внушаю и никогда не внушал ей благоговения». Почему-то эта мысль особенно возбуждала его.

Джек быстро разделся. Белинда следила за каждым его движением. Ему хотелось бы не проявлять такого нетерпения и тоже устроить для нее шоу, но это было выше его сил. Джеку нравилось, как она обводит взглядом его мощный торс. Он отлично знал, как выглядит, ибо тысячи раз видел себя на экране.

– Джек, – прошептала Белинда, шагнув к нему.

Почувствовав, как ее руки скользнули по твердому животу, он закрыл глаза. Она вздохнула, и рука ее спустилась вниз, преодолев внушительную выпуклость под джинсами. Джек преисполнился гордости и предвкушения.

Белинда нащупала молнию и расстегнула ее. Его напряженный пенис пружинисто выскочил наружу.

Она уставилась на него как завороженная.

Джек быстро стянул с себя джинсы, будто неопытный, не владеющий собой юнец, хотя давно знал, что женщины млеют при виде его, и считал это мгновение, возможно, самым волнующим.

– Ты тоже не носишь нижнего белья, – прерывающимся голосом проговорила она.

Джек хрипло рассмеялся:

– Мы с тобой одного поля ягоды. – Он подтолкнул Белинду к кровати.

Потом все вышло из-под контроля и происходило стихийно.

Они бросились друг к другу и, судорожно глотая воздух, слились в объятии. Джек взял в ладони ее лицо и стал целовать, забыв обо всем на свете, утратив всякую связь с реальностью, растворившись в ощущениях.

Он приподнялся над Белиндой на локтях, намереваясь поиграть с ней, подразнить, медленно, очень медленно проводя головкой напряженного пениса по ее животу и постепенно направляя его к заветной цели между бедер. Белинда нетерпеливо устремилась ему навстречу и застонала. Забыв об игре, Джек утратил над собой контроль и мгновенно вторгся в нее.

Наверное, именно это имел в виду Господь, обещая рай.

И тут случилось невероятное.

Он сразу же достиг оргазма. Все произошло так быстро, что Джек был не в силах остановиться. Хорошо еще, что Белинда тоже добралась до пика. Джек был уверен в этом, потому что чувствовал, как содрогается ее тело. Он взглянул на нее.

Она улыбнулась.

Джека вдруг одолели сомнения. Он был с одной из самых красивых, самых уверенных в себе женщин, а продержался всего пару минут. Даже меньше. Что она подумает? А вдруг он разочаровал ее? Господи! Как с ним такое случилось? Дорвался! Даже не успел сказать Белинде нужных слов – слов любви, – которые женщинам так нравится слышать.

Она вздохнула и села.

– Все было очень хорошо. – Белинда спустила с кровати красивые длинные ноги.

Джек понял, что сейчас она встанет и уйдет.

– Подожди. – Он схватил ее за руку.

Белинда вопросительно взглянула на него.

Джек не понимал, что с ним происходит. Он растерялся. Не мог найти нужных слов.

– Я должна идти, – беззаботно сообщила она, сопроводив слова столь же беззаботной улыбкой.

Джек продолжал держать ее за руку. Значит, Белинда разочарована. Неудивительно: такое напряжение, предвкушение чего-то необычайного, а в результате – две минуты суеты и делу конец.

– Почему ты так неожиданно заторопилась?

– Я? Разве заторопился не ты?

Джек чуть не покраснел. Издав что-то похожее на стон, он усадил Белинду рядом с собой.

– В этом виновата ты.

– Но ведь ты мужчина, хозяин положения.

Он фыркнул.

Белинда рассмеялась и обвила руками его шею.

– Ты простишь меня… Ник Райдер?

– За что? За то, что ты так заводишь мужчину, или за то, что ты такая глупенькая?

– За то, что я заставила тебя так быстро завершить свое дело.

– Не напоминай мне об этом.

– Почему? – Голос ее вдруг стал хрипловатым. – Эта мысль возбуждает меня.

– Тебе приятно сознавать, что рядом с тобой я теряю всякий контроль над собой?

Она выгнулась под его рукой и закрыла глаза.

– Да.

Белинда широко раскинула ноги.

– И все же ты намерена уйти?

– Я передумала.

Джек рассмеялся, наслаждаясь своей властью над ней.

– Я хочу, чтобы ты снова достигла кульминации, – сказал Джек, лаская ее. – Я хочу понаблюдать за тобой в этот момент.

Она судорожно глотнула воздух и широко раскрыла глаза, испытав прилив острого наслаждения от его прикосновения. «На этот раз, – думал Джек, – я покажу ей, как хорошо со мной – как хорошо может быть нам вместе». Он приподнял ей волосы на затылке и легонько поцеловал в шею.

По телу Белинды пробежала дрожь.

Джек начал ласкать ее медленно, чувственно, преисполненный решимости применить все известные ему уловки и маленькие хитрости, чтобы заставить ее достичь таких высот наслаждения, на которых она еще никогда не бывала. Но разум отказывался подчиняться ему. Были только она и он. И он совсем растворился в ней. Его руки, губы, тело перестали подчиняться голосу разума и действовали, покоряясь только безумному желанию. Джек и опомниться не успел, как их сплетенные тела уже двигались в медленном, томном ритме. На этот раз он видел, как Белинда достигла наивысшей точки наслаждения. Потом еще раз и еще.

Он лежал ошеломленный, испытывая странное чувство, будто впервые в жизни занимался любовью с женщиной. Занимался любовью, отдаваясь этому душой и сердцем, а не просто удовлетворяя физиологическую потребность. Эта мысль породила тревогу.

– О Господи! – услышал Джек ее шепот.

Джек лежал с закрытыми глазами, только губы дрогнули в улыбке. Он почувствовал, как Белинда прикоснулась к его лицу, и затаил дыхание. Она провела кончиками пальцев по его щеке, виску, уху. Джек наконец открыл глаза и взглянул на нее.

Их взгляды встретились. Взгляды двух людей, объединенных интимной близостью.

«Кажется, я увяз по уши», – подумал Джек и притянул ее к себе.

– Скажи откровенно, Белинда, почему ты обманула меня и не пришла в тот вечер, когда мы условились о встрече?

О Господи! Белинде не хотелось думать о своей матери и Джеке, особенно сейчас.

– Не помню.

– Значит, ты снова играешь со мной в игры? – Джек стиснул зубы.

– Но я действительно не помню. – Ее глаза сверкнули.

– Ладно. – Джек отпустил Белинду и уставился в потолок. – Известно ли тебе, что ты единственная женщина, не проявившая интереса к тому, кто я такой?

– Неужели тебе хотелось бы, чтобы я пополнила армию твоих безмозглых темноволосых бимбо?

– Что ты сказала? – усмехнулся он, приподнимаясь на локте.

Белинда покраснела.

– Откуда тебе известно, что мне нравятся молоденькие брюнетки? – спросил Джек, едва сдерживая смех. Он был очень доволен. Она ревнует. Пусть даже совсем чуть-чуть.

– Я иногда читаю бульварные газетенки.

– Вижу, моя репутация тебя не впечатляет.

– Почему тебе так хочется, чтобы я была в восторге от Джека Форда, суперзвезды? Разве тебе мало, что все вокруг тебя – все эти Масционе и Мелоди – поют дифирамбы Джеку Форду, суперзвезде?

– Мне было бы приятно знать, что я немного нравлюсь тебе.

– Мне нравится Джек Форд – актер. Он хорошо играет.

– Спасибо.

В ее глазах блеснул озорной огонек.

– И Джек Форд – любовник. Он тоже производит неплохое впечатление.

– А как насчет Джека Форда – человека?

– Я не знаю, что он за человек.

– Белинда, мне хотелось бы, чтобы ты по-настоящему узнала меня. – Джеку действительно хотелось этого.

– У тебя есть кое-какие сомнительные черты, но в целом ты великолепен. – Белинда потянулась за своими брюками.

Взять их она не успела, потому что Джек метнулся к ней и заключил в объятия.

– Я не позволю тебе уйти. Господи, сам не знаю почему, но не могу тебя отпустить. Пока не могу. Ты слишком быстро уходишь. – Белинда замерла, прижавшись спиной к его груди. – Останься со мной на ночь, Белинда. Давай вернемся в постель.

Кто смог бы устоять перед этим страстным призывом?

– Я хочу заснуть рядом с тобой, – прошептал он ей на ухо. От его шепота у нее мурашки по спине пробежали. – Я хочу, проснувшись через пару часиков, снова заняться с тобой любовью.

Белинда осталась.

Джек наблюдал, как она засыпает в его объятиях. Словно завороженный, он гадал, кто она такая на самом деле. Его последняя мысль перед тем, как погрузиться в сон, была о том, что он разузнает о Белинде все-все, что можно… И что он, возможно, никогда не отпустит ее от себя.

Она проснулась в крепких объятиях лежащего рядом мужчины. Он тихо похрапывал. Кожа на его плече была шелковистая, на груди – несколько грубее. Она ощущала его легкое дыхание у себя на макушке. Даже во сне чувствовалась его жизненная сила и властность.

Уж не пригрезилось ли ей то, что произошло между ними?

Даже сейчас при воспоминании об этом ее охватывала дрожь и сладко замирало сердце.

Она осторожно выскользнула из крепких объятий Джека, села и с неприкрытым любопытством медленно обвела его взглядом. Он был, несомненно, очень красив, слишком красив, чтобы не нажить себе множество врагов и завистников. И обладал огромной притягательной силой для женщин.

Во сне морщинки на его лице разгладились, и он казался еще моложе. У него было великолепное тело. Белинда, конечно, уже имела счастье лицезреть его на экране – по крайней мере отдельные его части. Основной приманкой для телезрителей был роскошный торс Джексона Форда, его твердые широкие грудные мышцы, перекатывающиеся бицепсы. Интересно, наградила ли Джека такой красотой природа, или это результат долгих тренировок?

Почему ей так страшно?

Белинда ласково обводила рукой то, что попадалось ей на глаза. Вот под ее рукой затвердел сосок. Она не хотела будить Джека, но он немедленно отреагировал на прикосновение сильнейшей эрекцией.

Да уж, природа одарила его мощной мужской потенцией. Неудивительно, что он так похотлив. Белинда улыбнулась. Рука ее скользнула по его животу, мягкому во сне, но без малейшего намека на жировые отложения. И ноги у него были именно такие, какие ей нравились: сильные и мускулистые. Очень, очень мощные.

«Кажется, я попала в беду», – решила Белинда. Если она боялась близких отношений с Адамом, то теперь просто пришла в ужас. Форд перекатился на бок и прижался к ее ноге. Разве она могла устоять?

Белинда легла рядом с ним, и он, не открывая глаз, обнял ее и коленом раскрыл ее с готовностью подчинившиеся ноги. Его пенис безошибочно нашел дорогу туда, куда следует, и глубоко вторгся в ее тело. «Невероятно, – улыбнувшись, удивилась Белинда. – Даже во сне?!»

Ресницы Джека затрепетали, и он открыл затуманившиеся от сна глаза. Его движения стали энергичнее, на губах заиграла улыбка.

– Белинда!

Если бы он назвал ее каким-нибудь другим именем, она бы, наверное, умерла. Белинда закрыла глаза, углубившись в собственные ощущения и позволив своему желанию набирать силу. Все произошло очень быстро. Она постепенно спускалась с заоблачных высот, тяжело дыша и снова обретая связь с реальностью.

Невероятно.

Она смотрела на него, и ей хотелось заорать – то ли от радости, то ли от страха.

Почему, почему все это случилось с ней?

И почему ей было так хорошо? Более того, Белинда испытывала к нему роковое влечение. Именно роковое – иначе не скажешь. Чтоб он провалился! Ведь для него она лишь одна из многих сотен.

Белинда вгляделась в него, пытаясь определить, что он за человек.

«Он всего лишь звезда с непомерно раздутым самомнением и ненасытной потребностью в женщинах, – подумала она. – И я только что стала для него еще одним безымянным, безликим объектом совокупления. Может быть, в этой толпе я буду выделяться лишь тем, что я блондинка».