– По-моему, вы с Мирандой не единственные неожиданные гости, – кисло усмехнулась Вероника.

– Кто это может быть? – Бьянка пригляделась и воскликнула: – Да это Диана с семьей! И по количеству багажа я бы сказала, что они останутся на Рождество. Как замечательно!

– Замечательно, – повторила Вероника. Ничего себе спокойное Рождество в деревне!

– Я надеюсь, вы не будете возражать. Я знаю, что вы с Себастьяном планировали побыть одни, но… – Бьянка беспомощно развела руками. – Себастьян не был с нами на Рождество с тех пор, как начал путешествовать. Мы все слишком долго ждали этого момента… и теперь просто не могли не приехать. Кстати, мы привезли елочные украшения. Вы ведь собирались поставить елку?

– Какое же Рождество без елки? – На самом деле в семье Вероники елка всегда была скорее данью моде, чем традицией. А сейчас она почему-то почувствовала желание окунуться в праздничное веселье.

– Да, подобный дом так и просит, чтобы в нем устроили рождественский праздник.

Вероника окинула взглядом внушительное строение из красного кирпича и людей, входящих в дом. Она улыбнулась, вспомнив, как Себастьян называл дом женским именем, и сказала:

– Леди Грейвилл этого заслуживает.

– Мне кажется, вам понравится Диана. – Бьянка взяла Веронику за руку, и они пошли к дому по аллее. – Она в чем-то похожа на вас – всегда без колебания говорит правду. Ой, мне следовало вас предупредить…

– О чем?

– Не знаю, что Порция наговорила вам про нашу семью… ну о том, что мы весьма приличное семейство, но когда мы собираемся вместе, то не церемонимся, особенно на Рождество. Это… – Бьянка на минуту задумалась, – традиция, я бы сказала, называть даже гостей по именам. Конечно, это из-за Рождества. Поэтому не обижайтесь, пожалуйста, когда к вам не станут обращаться «леди Смитсон».

Вероника улыбнулась.

– Ну разумеется, это же Рождество.

Бьянка тоже улыбнулась, но при этом у нее был какой-то странно довольный вид.

Не успели они войти в парадную дверь, как очутились в эпицентре того бедлама, который наблюдали, еще подходя к дому. Три маленьких мальчика и девочка поменьше разбежались в разные стороны, а их пытались поймать няньки или гувернантки. В центре холла стояла Миранда и растерянно озиралась. Дама несколькими годами старше Вероники – очевидно, Диана – стояла на лестнице и давала указания слугам, которые несли чемоданы, а также нянькам и призывала к порядку детей. Вся сцена напоминала выступление фокусников в цирке.

– Диана! – позвала Бьянка.

– Бьянка! – Диана помахала ей и грациозно спустилась вниз, осторожно обойдя слугу с багажом и одного из попавшего ей под ноги ребенка.

– Вы, должно быть, Вероника. – Диана с приветливой улыбкой взяла Веронику за обе руки. – Не могу передать, как я рада встретиться с вами! Господи, от мысли, что Себастьян наконец-то…

– Диана! – Бьянка кинулась обнимать сестру. – Ты здесь! Как замечательно!

– Почему это тебя так удивляет? – не поняла Диана. – Мы…

– И мы все здесь на Рождество! – воскликнула Миранда. – Как чудесно!

– Да, чудесно, – еле слышно пробормотала Вероника. Она прекрасно обошлась бы без этого «чуда» в виде приезда еще десятка людей. – Кто-нибудь видел Себастьяна? – спросила она.

– Он ушел куда-то вместе с моим мужем. – Диана неопределенно махнула рукой. – Все равно они здесь только мешают. – Она обошла слугу, тащившего несколько саквояжей, и крикнула: – Где-то здесь коробка с украшениями – ее надо отнести в…

Миранда отвела Веронику в сторону.

– Нас можно воспринимать только небольшими порциями. Для нового человека это утомительно.

Вероника улыбнулась:

– Я этого не заметила.

– Утро один на один с Бьянкой тоже может утомить, если к этому нет привычки. Если вы хотите удалиться в свою комнату и отдохнуть, чтобы… – она оглядела холл, – не сойти с ума, никто вас не осудит.

– Я об этом тоже подумала, – с облегчением вздохнула Вероника. – Я хотела подождать немного и уйти потихоньку.

– Можете не ждать…

И словно по заказу из соседней комнаты раздался грохот. Миранда засмеялась и махнула рукой, делая знак Веронике поскорее уйти.

– Я распоряжусь, чтобы вам принесли ланч.

Вероника не заставила себя упрашивать. Дело не в том, что она не любила детей. И дело не в изобилии родственников Себастьяна, собравшихся в одном доме, – во всей ее семье столько не насчитать. В общем – они приятные люди. Просто день выдался утомительный после почти бессонной ночи, когда она мучилась неожиданными вопросами. Вероника и не представляла, насколько устала, пока не легла.

Она постаралась заглушить звучащие в ушах слова Бьянки – они преследовали ее подобно навязчивой мелодии: « одна и независимая».


К тому моменту, когда Вероника спустилась к обеду, количество приехавших увеличилось на три человека: лорд и леди Уотерстон – старший брат Себастьяна Эдриан с женой Эвелин, – а также еще один брат, Хью. Все они тоже решили приехать к Себастьяну на Рождество. Их ждал не менее радушный прием, чем Диану.

Все собрались в гостиной, ожидая обеда, и вели себя так, словно Вероника – член семьи. Это было приятно и в то же время смущало.

– Слава Богу, что сейчас не сезон для лягушек, – негромко произнесла Эвелин, леди Уотерстон, обращаясь к Веронике, – они сидели рядом на диване. Вероника попыталась не рассмеяться.

В коридоре слышались крики и визг племянников Себастьяна – им позволили спуститься вниз и пожелать родителям спокойной ночи, а теперь многострадальные няни уводили шумных отпрысков обратно. Голос мамы детей затих на лестнице – она давала слугам последние указания и поднялась вместе с ними наверх. Единственная племянница, младшая из детей, уже давно лежала в постели.

Вероника удивленно взглянула на Эвелин:

– Лягушки?

– Мальчики Дианы обожают лягушек, но, к несчастью, оставляют их в самых неподходящих местах. Когда мы были в Уотерстон-Эбби прошлым летом, никто не знал, где может наткнуться на заблудившуюся лягушку. – Губы Эвелин дрогнули. – По меньшей мере это было неприятно.

– Могу себе представить. – Вероника живо вообразила эту картину.

Эвелин засмеялась:

– Дети Дианы, я говорю о мальчиках, они…

Порция всегда подчеркивала, что ее семья крайне благопристойная. Поэтому то, что они относятся к любовнице Себастьяна с такой теплотой, было удивительно – так ведут себя люди с широким кругозором. Вероника этого не ожидала, но она также не ожидала увидеть семью Себастьяна так скоро… если вообще когда-либо увидеть. Интересно, каковы правила этикета по представлению любовницы джентльмена его семье? А существуют ли такие правила? В пансионах для благородных девиц этому не обучают. Вероника не была уверена, что смогла бы с изяществом разрешить подобную ситуацию. И уж совсем не ожидала, что попадет именно в такую историю. Она оказалась среди семьи Себастьяна и чувствовала себя не очень-то уютно. Вероника Смитсон всегда знала, какое место занимает в обществе и кто она. А в настоящий момент ее не покидало неприятное ощущение неуверенности: что за место она занимает? На душе было тревожно.

Почему она не обдумала возможность этого? Она, разумеется, собиралась проявлять осторожность в своих отношениях с Себастьяном и не объявлять всем на свете, что она его любовница. Хотя, по правде говоря, пока что они обменялись лишь несколькими поцелуями. Конечно, можно возразить, что она вообще не является его любовницей, а просто… другом. Другом, на котором он хочет жениться. Друг, который предпочитает не выходить за него, но тем не менее его хочет. Интересно, а как Себастьян объяснил всем, кто она?

– Разве вы так не считаете?

– Прошу меня извинить. – Вероника покачала головой. – Я, кажется, задумалась.

Муж Дианы был занят беседой с Мирандой, а Себастьян и старшие братья разговаривали, стоя у камина. Все они красивые – высокие, широкоплечие. Они выглядели вполне довольными, но каждый раз, когда Вероника смотрела на Себастьяна и их глаза встречались, она не могла не заметить его встревоженного взгляда. Так же с тревогой на нее смотрели Миранда и Бьянка. Себастьян и его младшие сестры были явно чем-то обеспокоены.

– Для того, кто к этому не привык, мы – довольно устрашающее сборище, – со вздохом заметила Эвелин. – Особенно если собственная семья намного меньше.

Вероника улыбнулась.

– Кажется, здесь собрались все члены семьи.

– Нет матери Себастьяна, а также Порции. Жаль, что они решили поехать в Италию. Леди Уотерстон расстроится, что пропустила такое событие.

– И Порция тоже, – сказала Вероника. – А вы давно замужем?

– Немногим более двух лет. – Эвелин бросила нежный взгляд на мужа. – Я уж думала, что никогда не выйду замуж. Много лет у меня не возникало к этому желания.

– К независимости привыкаешь.

– Да. – Эвелин внимательно посмотрела на Веронику. – Но вы ведь были раньше замужем.

Вероника кивнула.

– Простите, если я покажусь назойливой, но я не могла не заметить… – Эвелин не закончила: ее прервала Бьянка:

– Эмма хочет, чтобы ты поднялась наверх пожелать доброй ночи своей любимой тете.

– Я ее любимая тетя? – изумилась Эвелин.

– Конечно, – не моргнув глазом ответила Бьянка.

– Странно. И она хочет, чтобы я поднялась к ней?

Бьянка кивнула.

– Поторопись, пока она не уснула.

– Кто тебе все это сказал? – спросила недоумевающая Эвелин.

– Одну из горничных послали за тобой.

– Я не видела никакой горничной.

– Наверное, вы разминулись, – не задумываясь ответила Бьянка. – Не важно. Но ты же не хочешь обидеть ребенка?

Эвелин встала и взглянула на Веронику:

– Хотите пойти со мной? Сегодня я, возможно, любимая тетя, но назавтра Эмма скорее всего выберет кого-то еще.

Вероника со смехом встала.

– С удовольствием пойду с вами.

– И я тоже, – быстро вставила Бьянка. – Всегда считала, что любимая тетя – это я.

Вошел Стоукс и объявил, что обед подан.

– Но раз обед подан, – снова поспешила вмешаться Бьянка, – Эмма подождет. Было бы невежливо с нашей стороны опоздать к столу.

– Ерунда. Если ты любимая тетя, то это налагает ответственность, – заявила Эвелин. – Я вернусь еще до того, как подадут первое блюдо. – Она улыбнулась Веронике и вышла из комнаты.

– Идем обедать? – как ни в чем не бывало спросила Бьянка.

– Да, идем? – раздался за спиной Вероники голос Себастьяна.

Она повернулась к нему.

– Что-то не так?

– А что может быть не так? – хмыкнул он.

Бьянка предусмотрительно отошла в сторону, а Вероника понизила голос:

– О, я не знаю. Всего лишь дом, полный гостей?

– А, это… да. – Он предложил ей руку. – Рождество обещает быть замечательным.

– В празднике есть что-то библейское. Похоже на возвращение блудного сына. – Вероника помолчала. – Почему вы не рассказали мне, сколько времени прошло с тех пор, как вы в последний раз были в Англии на Рождество?

– Мне это в голову не пришло. А что касается аналогии с блудным сыном… Это, возможно, подходящий образ, но я скорее подумал бы о масштабе события – библейском масштабе, – тихо сказал он и повел ее в столовую.

Когда Себастьян подвел ее к столу, их взгляды встретились.

– Скажите, вам неловко от моего присутствия здесь?

– Неловко? От вашего присутствия? – Он нахмурился.

– Да.

– С чего вы взяли? Мне никогда в жизни не будет неловко от вашего присутствия. – Он глубоко вздохнул и вымученно улыбнулся. – Остается лишь надеяться, что вы сможете сказать то же самое обо мне.

Хотя он проговорил это решительным тоном, она не вполне ему поверила. Или собственная нечистая совесть заставляла ее придумывать то, чего нет?

Чувство вины? Отчего это? Ей абсолютно не за что испытывать чувство вины. Пока по крайней мере. А как же быть с ее намерением? Намерение у нее точно неприличное. Даже грешное. Раньше подобные сомнения ее не одолевали. Почему они появились сейчас? В этом нет никакого смысла, если только… это не связано с Рождеством и семьей Себастьяна и… Ох, она сама не знает, что ей думать. В голове все смешалось.

Неужели она не права? Не права в отношении Себастьяна: чего он хочет и чего не хочет. Одно лишь то, что у нее вообще появились сомнения, выбивало из колеи и требовало дальнейшего обдумывания. Она никогда ни в чем не сомневалась. Есть о чем подумать. Вопросы не отпускали Веронику во время всего обеда, но ответов она не нашла.