Теперь она поняла, что ее тайные интимные встречи с Робертом не были должным знакомством с тем, что происходит между мужчиной и женщиной в постели. Прежде всего, она никогда не видела Роберта, целиком, только часть бедра, промелькнувшую белую ягодицу, волосы на груди, когда он снимал галстук. Сами по себе их свидания были поспешными и неловкими, обремененными чувством вины с ее стороны и избытком энтузиазма с его. Деб с горящими глазами описывала, что проделывал с ней Джордж, но Роберт — это не Джордж. А уж с сэром Майклом Ксавье Байяром его и близко нельзя сравнить.

В двадцать лет Шарлотта ощутила, как воспылали ее эмоции. Деб удачно распорядилась своей девственностью и жила, как принцесса, в Лондоне, в полной уверенности, что рано или поздно там объявится отец Джорджа. Ее полуграмотные, полные орфографических ошибок письма пестрили восклицательными знаками и описаниями, заставлявшими Шарлотту краснеть до ушей. Она не понимала и половины того, что читала. Они с Робертом достигли согласия и понимания еще со времен детства, и их отношения ни в малейшей степени не походили на то, что было между Деб и виконтом Харфилдом. Все было очень робким, сдержанным, и Шарлотта решила, что хочет большего.

Роберт практиковался в адвокатской конторе отца, делая всю ту работу, которой не хотел заниматься его отец, а она плела кружевные скатерти в свой сундук для приданого. Он просил ее быть терпеливой, однако у самого недостало терпения дождаться брачной ночи. Поцелуи были нежными и трепетными, а его желание льстило ее самолюбию. Она чувствовала в его объятиях что-то, требовавшее дальнейшего познания. Она надеялась, что стоит ей принести в дар свою девственность, он отбросит в сторону все возражения и тут же женится на ней. Она знала, что сможет жить экономно, жизнь с родителями научила ее этому сомнительному достоинству. Но после нескольких месяцев, в течение которых они тискали друг друга в экипажах и пещерах, Роберт разорвал помолвку. «Сельский адвокат, — заявил он, старательно избегая смотреть ей в глаза, — не может позволить себе ни скандала, связанного с ее сестрой, ни бедности ее родителей». А если вдруг она обнаружит, что носит ребенка, ей не следует рассчитывать на его помощь, поскольку он будет полностью отрицать их связь. Шарлотта слушала его с открытым ртом, похожая на выброшенную из воды рыбу.

Но это было еще не все. Мама Шарлотты на неделю закрылась в спальне с ящиком бренди и даже не узнала самого худшего. Спустя три недели родители отправились в свое плавание под парусами. Иногда Шарлотта задавалась вопросом, а не был ли их несчастный случай преднамеренным? Может, все эти невзгоды и трудности сломили их? Но она никогда не позволяла себе думать о подобной возможности всерьез. Когда граф Трент предложил выкупить дом, Шарлотта ухватилась за его предложение и вскоре обосновалась вдали от Бексингтона, Роберта и любого скандала.

Ее коттедж в Малом Иссопе — маленький, построенный на скорую руку, но он целиком принадлежит ей. Она сомневалась, что Бэй смог бы встать во весь рост под низким косым потолком. Жители поселка называют Шарлотту миссис Фэллон, поскольку несчастный выдуманный мистер Фэллон якобы тоже утонул вместе с ее родителями. Овдовевшая и осиротевшая, она вызывает сочувствие и пользуется определенной свободой. В целом Шарлотта вела тихую, мирную, пусть и немножко скучноватую жизнь, пока Бэй не решил взять ее в заложницы.

Шарли вновь забралась на постель и улеглась на живот. В этот раз она не будет плакать или жалеть себя, ведь скоро она получит письмо, адресованное ей самой. Она пробежала глазами несколько писем, пока не наткнулась на краткую, немногословную записку, где он сообщал о смерти бабушки. В ней не было чувственных прелюдий и отступлений. Интересно, а Дебора потрудилась хотя бы послать письмо с соболезнованиями? Она взяла из связки следующее письмо.


«Дражайшая Дебора!

В церкви сегодня было полно народу. Бабушка Грейс была бы очень рада увидеть старых друзей и врагов, хотя последних было немного, несмотря на ее острый язык. Отточенный, он зачастую бывал меток, и игнорировать бабушкины советы можно было только на свой страх и риск. Говорят, часто бывает, что человек, в очередной раз осознав, что смертен, начинает искать утешение в объятиях женщины. Я слышал даже, что многие дети были зачаты как раз накануне похорон. Если бы ты была здесь этой ночью, мы могли бы проверить эту легенду. И хотя я много больше опечален, чем ожидал, я счастлив, что я жив, и жажду изо всех сил показать тебе это. Я буду думать о тебе всю ночь напролет.

Любящий тебя,

Бэй».


Шарлотта сглотнула. Она не верила, что Бэй собирался сделать Деборе ребенка. Любовницы существуют не для того, чтобы рожать мужчинам детей. Но вдруг до нее дошло, что последние несколько дней она не предохранялась. Бэй уже доказал ей, насколько он жив и полон сил, и вдруг она уже носит в животе дитя? Она попробовала сосчитать, сколько дней прошло со времени ее последних месячных, но она никогда не уделяла слишком большого внимания календарю. Со времен Роберта в этом не было необходимости. Тогда все, к счастью, обошлось.

Мама всегда говорила, что не стоит будить лиха, пока оно тихо. Незачем переживать из-за того, что она все равно не в силах изменить, остается только ждать. Возможно, она уже слишком стара, чтобы забеременеть. И серебристые пряди, которые тонкими змейками проскальзывали у нее в волосах, лучшее тому доказательство.

Она вернула письма Бэя в пустой ящик стола и села за туалетный столик. Стиснув зубы, она принялась выдергивать каждый из противных седых волосков, которые досаждали ей в последние десять лет. Ах, если бы вот так же можно было с корнем вырвать все ее страхи. И желания.

Глава 12


Месье Дэвид оправился и приготовил на ужин уйму вкуснейших деликатесов. Бэй воздал должное ужину у себя в кабинете, бросая взгляд на стенные часы. На всякий случай время от времени он поглядывал еще и на карманные. Решив, что Шарли уже должна уснуть, он потянулся, расправил плечи, опустил закатанные рукава и надел сюртук. Письменный стол он оставил в полном беспорядке, повсюду были разбросаны бухгалтерские книги, карандаши и перья; приберется завтра, когда вернется с Джейн-стрит. Он и так слишком долго ждал.

Вечер был теплый и тихий, небо — ясное, прогулка предстояла короткая. Весна пришла в фешенебельные районы Лондона вместе с началом цветения деревьев и буйством цветов в приоконных ящиках. Бэй глубоко вдохнул ночного воздуха и ощутил сладкий аромат цветов, столь отличающийся от вони в других частях города. Словно озорной мальчишка, он сорвал из-за железной изгороди ветку сирени и несколько бутонов из каменного горшка у парадного подъезда какого-то лорда. Этот импровизированный букет он через несколько минут положит на подушку Шарли.

Мисс Шарлотта Фэллон производит на него непредсказуемый эффект, несмотря на все ее безвкусные чепцы и острый язычок. И хотя она вовсе не та разбитная девица, какой он считал ее поначалу, но она оказалась весьма подходящей подругой в постели. И если Роберт Чейз еще когда-нибудь встретится на его пути, Бэй сначала скажет ему спасибо и лишь потом двинет в челюсть. Насколько Бэй помнил, ему никогда не приходилось лишать женщину невинности. Ему еще придется столкнуться с этим, когда он женится снова, но эта перспектива не вызывала у него какой-то особенной тревоги.

Разумеется, он справится с этим лучше, чем Роберт Чейз. Бедная Шарли. Соблазненная и покинутая. Роберт теперь женат на смазливой дочери виконта, за которой давали солидное приданое. Приличный шаг вверх для простого провинциального адвоката. Контора, которую Роберт делит со своим отцом, сейчас куда обширнее, как и клиентура. Бэй вместе со своей бабушкой присутствовали на свадьбе, как друзья отца жениха. Старший Чейз неоднократно помогал бабушке Грейс в самых разных местных делах. Интересно, знает ли жена Роберта, как постыдно использовал он подругу детства? Роберт ни разу не упоминал имени Шарли за те несколько лет, что Бэй учился с ним в одной школе, хотя часто и подолгу хвалился другими победами на любовном поприще. По-видимому, в отношении Шарлотты Фэллон ему нечем было похвастаться.

Бэй в очередной раз подивился тому, что ни разу не сталкивался с сестрами Фэллон. Они жили меньше чем в двадцати милях от Байяр-Корта. Конечно, его старый приятель Джордж, виконт Харфилд, увел Дебору прямо со школьной скамьи, тогда Бэй был занят в боях с наполеоновской армией в Испании. Юношей он мог пересечься с Шарлоттой где-нибудь на рынке в Дорчестере. Но тогда его глаза видели только Анну.

А сейчас он, определенно, видит только Шарли, свою случайную, ни на кого не похожую любовницу. Он надеялся, что сможет убедить ее побыть в этой роли еще немного, пока это доставляет удовольствие им обоим. Бэй был уверен, что он привлекательнее, чем Малый Иссоп, само название которого нелепо прозаично. Несмотря на все ее благие намерения, в Шарлотте гораздо больше поэзии, чем прозы, а ее тело с роскошными формами — неземное воплощение плотской чувственности. Да, Дебора вполне заслужила похвалы за то, что так своевременно вышла замуж, оставив сестру в его постели.

Все его мысли были полностью сосредоточены на том, чем он займется с Шарли в течение ближайшего часа. Он не слышал шороха осторожных шагов за собой, но не мог не обратить внимания на трех громил, преградивших ему дорогу, когда завернул за угол Джейн-стрит. Нанимать сразу трех ночных сторожей — это, пожалуй, многовато, К тому же ни одного из них он прежде не видел. Остается надеяться, что они не оттаскают его за уши. Ему крайне необходимо срочно увидеть Шарли.

— Добрый вечер, джентльмены, — весело приветствовал он их. — Меня зовут сэр Майкл Байяр. Из дома номер восемь.

— Привет, парень. Жаль, конечно, твою шлюху, но у нас на сегодня другие планы.

Бэй открыл было рот, но после удара в челюсть спорить стало трудно. Он рванулся вперед, схватил за грудки одного из громил и повалил его на тротуар.

— Ах, ты так?!

От этого типа воняло табаком, элем и немытым телом. Бэй не смог ухватить его за глотку, пришлось пустить в ход кулаки. Понимая, что численный перевес на их стороне, он перекатился на другой бок и попытался вскочить, но получил удар дубинкой. Последнее, что он увидел, была пара истертых сапог, затем его лицо закрыл капюшон.

После третьего, последнего, удара мир для него померк надолго.

В сером свете утра он обнаружил, что находится в захудалой, убогой комнатенке. Голый. Привязанный к кровати.

Каким образом, черт возьми, Шарли умудрилась нанять тех головорезов и подбить их преподать ему урок? Он же извинился перед ней. Принес самые искренние извинения. Насколько ему известно, у нее совсем нет денег, разве что она пообещала в уплату одну из его картин. Однако, судя по краткому знакомству с громилами, они вряд ли принадлежат к ценителям или собирателям живописи. И как у нее хватило времени осуществить эти гнусные планы, ведь он все последние дни удерживал ее в постели…

Она наверняка не ждала его «как последняя дура» всю прошлую ночь, а договаривалась с этими ублюдками, задавшими ему такую трепку. Бэй наморщил лоб и почувствовал засохшую кровь, прилипшую к коже. Шарли Фэллон оказалась маленькой кровожадной сукой. Как он позволил ей так провести его? Его первые впечатления оказались правильными.

Пока эти мысли проносились у него в голове, он натягивал свои путы. Этот канат не шел ни в какое сравнение с шелковой веревкой, которой он привязывал Шарли, канат был гораздо грубее и больно врезался в запястья и лодыжки. Он мог бы, конечно, закричать, позвать на помощь, но грязный кляп, которым ему заткнули рот, позволял издавать лишь неразборчивое мычание.

Вне всякого сомнения, маленькая злючка решила, что с ее стороны будет очень умно подвергнуть его такой пытке. Она недооценила его. Он был в плену у французов, по счастью, всего неделю, и они не были к нему милосердны. И хотя от той встречи у него не осталось заметных рубцов и шрамов, ранения оказались достаточно серьезными, чтобы на какое-то время его отправили на короткую побывку домой для лечения. Побывку, оказавшуюся достаточно долгой, чтобы муж Анны едва не завершил начатое французами. Бэй оказался достаточно глуп, чтобы проверить, осталось ли его мужское начало дееспособным после всех унижений, через которое ему пришлось пройти. И Анна, как всегда, стала его любвеобильной партнершей. В конце концов, дело благополучно замяли, но шрам на лице Бэя служил ежедневным напоминанием о глупости и безрассудстве.

По его оценке, он пробыл без сознания не менее четырех-пяти часов. Вряд ли это было лишь следствием удара по голове. Он сделал глубокий вдох, гадая, что с ним сделали, и надеясь, что его ничем не одурманили. Он прикусил тряпку кляпа, пробуя ее на вкус, но не заметил привкуса наркотика. Нет, он еще не умер. Но Шарли Фэллон будет болтаться в петле, как только ему удастся избавиться от своих веревок.