И это грозило дружеским отношениям больше, чем Северная Корея мировому сообществу. Проклятый Ромео ходил вечно сам не свой. С ним не о чем было говорить, он не понимал шуток, его стало в два раза сложнее вытаскивать из дома.

Но самое обидное, что он не планировал ничего предпринимать. Его цыплячий страх не давал возможности даже намекнуть Лерке из параллельного, как сильно она ему нравится.

А эта особа с большими верхними зубами, непомерно вытянутым телом и плоской грудью сама, конечно же, ничего не понимала. Или может, не хотела понять…

И с этим надо было что-то делать. С этим срочно надо было что-то делать! А иначе, либо Колян умрет от горя, либо Макс умрет от его тупости. Либо все умрут вместе, от того, что эта непонятная ерунда притянет к Земле очередной смертоносный астероид.

Понимая это прекрасно, Макс неустанно разрабатывал план действий. Он делал это на уроках математики, во время решения простейших квадратных уравнений, на русском когда проходили деепричастный оборот, дома за компьютером, в туалете утром и вообще везде.

Образ Коляна, который повесился от несчастной любви, постоянно маячил в его голове. И это было весьма плохо. Ведь если такое произойдет, то шляться по улице и в дружеском запале юмора посыпать друг друга матом будет окончательно не с кем. А это явно не есть гуд.

Раздумья Макса кончились сами собой. В его голове родился до боли простой, и как показалось ему, до боли действенный план.

Сидя очередной раз В контакте, который давно заменил ему родной дом, парень принялся копаться в поиске, с целью откопать Лерку из параллельного класса. И это весьма быстро ему удалось.

— Ага, вот она твоя зубастая харя. Еще вечернее платье нацепила. Конечно, для авы самое то. И что в тебе этот придурок только нашел? Ладно, не бросать же этого жопошника в такой жопе… Надо бы и посильное содействие оказать в виде федеральной, гуманитарной помощи.

Думая, таким образом, Макс штудировал страницу Лерки. К счастью, она не была в отношениях. Восхитительных комментов от противоположного пола также практически не наблюдалось.

Может ее, уже перехватил какой-нибудь лоб класса из одиннадцатого, и она не хочет афишировать с ним отношения? Да ну на… В таких ситуациях все только и кричат о том, как их «царская светлость» закадрила «взрослого мальчика». Нет. Она определенно ни с кем не мутит. И это определенно неплохо!

Радостно потирая руки, Максим взялся за свою потрепанную жизнью и играми клавиатуру, и принялся набирать сообщение Лерке.

По всей видимости, она была открыта для романтических знакомств и отношений, так как даже не сопротивлялась добавлению незнакомого ей парня в друзья и часто использовала смайлики при общении.

Но Максу не нужна была такая открытость. Он не смотрел на эту странноватую особу как на объект сексуального или еще какого-нибудь внимания. Поэтому он говорил просто, быстро и по делу. И это имело не плохой эффект.

После нескольких дежурных сообщений о погоде, природе и ситуации на Украине, парень перешел в решительное наступление.

— Ты Колю из моего класса знаешь? — Спокойно спросил он.

— Да. Так примерно знаю кто это, а что))).

— Ну, вот я его друг. Надеюсь, что пока лучший.

— Мммм… поздравляю тебя!

— Поздравлений не надо. Я хотел сказать, что он тебя любит, а признаться боится. Типа ты его пошлешь. А сам сохнет, как баба. И если я не вмешаюсь, то он точно от этих всех чувств вздернется на ближайшей церкви. В общем, надеюсь, ты поняла, — набрав все это, Макс почувствовал, что по его телу пробежала мелкая дрожь.

Такое чувство, что он сам признавался в любви, а не выступал чьим-то «пиар менеджером».

— Может не стоит этого вообще делать, — пронеслось у него в голове. — Но руки сами собой нажали кнопку «отправить» и эта мысль повисла в воздухе, как выстрел посреди тихого утреннего леса.

— ТЫ ДЕБИЛ что ли! Не смешно, придурок! (((- Грозно ответила на такое искреннее сообщение Лерка.

Максу это не слишком понравилось. Ведь он, возможно первый раз в жизни, сделал что-то реально светлое и доброе.

Он уже приготовил свои «ракеты массового поражения», которые были начинены отборным матом и грязными шутками.

Но кое-что важное заставило его сменить гнев на милость. Парень немного одумался после такой наглости и вставил в строку сообщения ссылку на тот самый сайт, который обещал под страхом смерти никому не показывать.

Этот сайт не находился в поисковых сетях. Он был создан Коляном для того, чтобы туда можно было в любое время заливать любовные признания для своей «дамы сердца».

Там было много красивых фраз, комплиментов, даже стихов. А еще там были фотографии, где при помощи Фотошопа Колян и Лерка находились вместе. И между ними была настоящая любовь, правда в виртуальном пространстве.

Вот так вот. Когда-то были записки, личные дневники и тетрадки, а теперь сайты. Вот что значит сила научного прогресса!

Макс сам от себя не ожидая, немного помешкал. Но руки снова сами собой отправили сообщение. И теперь оставалось ждать, когда Лерка перейдет по ссылке. А перейдет она абсолютно точно.

Ведь по ее носасто-зубастому лицу явно было похоже, что она не обделена дамским любопытством.

* * *

Колян как всегда сидел дома и занимался просмотром не слишком нужной ему чепухи в интернете. Он сделал уроки, которые, несмотря на свои псевдо хулиганские повадки, делал всегда, как по расписанию. Его родители снова куда-то свалили, наслаждаясь тем, что их сын больше не безмозглый малыш, которого нельзя оставлять дома одного.

Хотя подростки в пустой квартире иногда куда опаснее малышей… Но им это было неведомо. И они свалили по своим делам. По делам еще вполне не старых родителей.

Это была настоящая свобода для любого молодого парня. Хотя Коляна это нисколько не вдохновляло. Он не спешил приводить проститутку и вставлять ей на белом диване в прихожей. Он не закатывал шумную вечеринку и не нюхал «веселый снег» на мамином журнальном столе.

Он просто сидел и пялился в этот квадратный, синий портал, который поглощает наши жизни не хуже любого библейского дьявола.

Но такое «овощное» сидение вскоре было нарушено. Взявшийся не пойми откуда Макс перешел в решительное наступление. Он звонил на телефон, писал В контакте, «стучался» в Скайп, и готов был даже влезть в окно, просочились сквозь москитную сетку.

Наверное, он опять хотел гулять или что-нибудь в этом роде. Как он может быть таким взбалмошным и взвинченным без перерыва на обед и выходные? Для Коляна это было настоящей загадкой.

Колян долго сдерживал этот тяжёлый натиск, но все же сдался. Он поднял трубку и нехотя спросил, что от него хотят. Ему сразу же показалось странным, что Макс не шутил, а вел себя вполне пристойно. Правда, Колян быстро про это забыл, не придав большого значения.

Поддавшись настырным уговорам Макса, он решил всё-таки выйти из своей «монашеской кельи» и отправиться на встречу к другу, несмотря на свое более чем подавленное настроение.

На этот раз Максим не стал приходить к его подъезду. Поэтому Коляну пришлось выбраться из дома и немного прогуляться по свежему воздуху ранней весны, до парка их города-поселка.

Выйдя из дома, он почему-то вспомнил то время, когда они с Максом (тогда в сентябре) лазили по Мордору и не только. Тогда солнце было совсем высоко. И заходило оно почти как летом.

А сейчас, уже в четыре часа дня был самый настоящий разгар вечера. Да еще этот проклятый мокрый и грязный снег портил весь пейзаж. А обшарпанные, не мытые машины были похожи на каких-то тупых животных, которые толпились во дворах.

Деревья стояли голые и вялые. И даже ветер был скорее промозглым и мокрым, чем романтическим и весенним.

Кутаясь в свое, недавно купленное пальто и горбясь, как старуха у храма, Колян проковылял через пару переулков к парку. Не успел он, как следует мысленно проклясть Макса, который вытащил его в эту грязную весеннюю вакханалию, как этот самый Макс уже показался вдали.

Это по-настоящему бесило. Ведь теперь все-таки придется с ним гулять, изображая хорошее настояние и заинтересованность.

Парни поравнялись, сухо поздоровались и неспешно пошли вдоль частично «кастрированных» тополей по довольно длинной аллее.

— Ну и зачем ты меня вытянул? — Нудно произнес Колян. — Погода говно. У меня уже ноги промокли.

— Да я хотел кое-что сказать, — неожиданно серьезно и сдержанно произнес Макс.

— У нормальных людей для «кое-что» есть телефон, скайп, хренайп и все такое.

— Чувак. Я вижу, что с тобой что-то происходит. Ты в последнее время скатился по многим предметам. От тебя нет ни одной годной шутки. Ты выглядишь, будто тебе лет семьдесят! И не надо говорить, что это не так.

— Ну, допустим ты прав, и что дальше?

— Дальше то, что я знаю, что ты сохнешь по этой… По этой Лерке. И я знаю, что когда все это началось после нового года, то я сказал в шутку…. Сказал, что она зубастая акула, а ты грязный акуло-фил.

— Очень смешно, Петросян, — грустно заметил Колян.

— Нет. Я пришел сюда не для того, чтобы вспомнить мои старые, возможно не самые удачные шутки. Я пришел сказать о том, что я осознал свою ошибку. И решил оказать конкретную помощь, как твой… А к черту! Как твой лучший, мать твою, друг!

— Ты даже не хотел поговорить со мной об этом. А теперь говоришь о помощи? Макс, не думай что я такой дебил.

Макс остановился и понял, что дальше медлить бессмысленно. Он многозначительно взглянул на друга и сдержанно произнес:

— Колян, я сказал Лерке, что ты её любишь и показал ей твой сайт.

— Тот самый сайт? — Резко оживился Колян.

— Тот самый сайт…

— Что она сказала! Она ведь тебе что-то сказала! Давай выкладывай!

— Она удалила меня из друзей и кинула в черный список… — Как бы оправдываясь, заявил Макс. Он хотел сказать что-то о том, что все не так плохо. И что это было в его заранее продуманном плане. Но сделать это уже не удалось.

— Ах ты, сука! — Лицо Коляна приобрело угрожающий вид. Глаза его загорелись, а щеки покраснели.

— Да какого хрена ты вообще решил, что можешь лезть в мою личную жизнь!? Ты что о себе возомнил!? Я бы сам все сделал! А ты все испортил, гребанный, ублюдский придурок!

Макс испытал легкий укол совести, но гнев сразу же перекрыл этот порыв.

— Это я придурок!? Это я лезу в твою личную жизнь!? Да ты уже два месяца нюхаешь жопу этой чертовой акулы, как псина! Над тобой смеется весь класс! Ты не с кем не общаешься! Ты со мной не общаешься! И если бы не я, то ты бы еще лет десять как дебил писал свои дебильные признания на этот обконченный сайт!

Колян ничего не ответил. Он замахнулся кулаком и попытался ударить Макса. Тот машинально отпрыгнул в сторону и попал ногой в какую-то лужу. Его ботинок сразу же наполнился холодной жидкостью с кусочками снега.

Чувствуя адскую злость, Макс перешел в контрнаступление и ударил Коляна в грудь. Тот от неожиданности споткнулся и медленно сел в снег, под которым также скопилась мартовская вода. Пальто и джинсы парня сразу же промокли. И казалось, что это охладило его пыл.

— Ты! Ты кусок урода! — Закричал Колян, тыкая пальцем в Макса. — У тебя никогда ничего не будет! Ничего и никогда. Ты думаешь, что ты такой сильный и можешь лезть в чужую жизнь! Да ты просто лох и клоун по жизни. И еще… Ты мне никакой не друг!

— Иди домой сушить жопу! Романтик хренов! — Со злостью отозвался Макс.

И двое парней, как боксеры после тяжело поединка, отправились по своим углам, которыми являлись квартиры, к тренерам, которыми являлись их родители.

Максим шел домой с таким настроением, будто он убил и съел пару человек. Ему хотелось пнуть каждый кусок талого снега, который валялся на обочине. Он пытался нарочно наступать в различные лужи, как будто бы это доставляло таким лужам боль и страдания.

Он старался идти как можно скорее. Ему хотелось бежать или даже взлететь, как реактивная ракета, от собственной злости. Парень ощущал свою вину с одной стороны, и ярость по отношению к тупому Коляну, который его не понял, с другой.

Хотя он сам не особо сильно понимал друга, в свою очередь. Но свое «бревно в глазу» он предпочитал не замечать.

Когда Макс наконец-то добрался до своей квартиры, расположенной на третьем этаже ободранного советского здания, то он хотел хлопнуть дверью так, чтобы этот дом к чертовой матери сложился пополам.

Но чей-то голос, доносящийся с кухни, не дал ему этого сделать. К его матери кто-то пришел. Его мать определенно с кем-то беседовала. И судя по глуповатой и похабной интонации, этим кем-то являлась Лолка.

Троюродная сестра Максима по отцовской (или еще какой-то там) линии. Она была уже довольно старой по меркам парня. Ей стукнуло 18, и она должна была через пару месяцев заканчивать школу.