— У меня тоже есть ребенок? — Он сказал это и усмехнулся.

— У тебя — нет. Ты достаточно осторожен со своими женщинами, и до сих пор никто из них тебя по-настоящему не зацепил.

— До сих пор? — усмехаясь, переспросил он. — А теперь, надо понимать, зацепит?

— Зацепит, — кивнула она.

— Может быть, ты даже знаешь ее имя?

— Знаю. Но пока не скажу. Ей еще подумать надо...

Он испуганно взглянул на нее, наверное, уже представляя себе, как новое чувство змеей вползает в его грудь. Было видно, что он этого не хотел. Алла отчетливо видела, как мечется он в поисках выхода. В конце концов он решил, что справится и с этим. Не подозревал, глупый, что такое вряд ли было ему под силу.

Она села за стол и обеими руками обхватила свой стеклянный шар.

— Ну так решайте, показать вам что-нибудь или не надо?

— Вообще-то мы торопимся, — зачастил Виталий, считая, что чем быстрее они отсюда уйдут, тем легче он отделается. Дернул же его черт за язык!

— Да, мы торопимся, — эхом повторил за ним Геннадий, но совсем по другой причине. Алла видела, что он от нетерпения разве что не ногами сучит. Сейчас он наверняка помчится к своей бывшей пассии, чтобы поглазеть на свою дочь.

Мужчины ушли. Алла помыла посуду. Сегодня она нарочно освободила себе время. Но дело идет к четырем, а на это время у нее кто-то должен быть.

Алла взглянула в свой блокнот. Минуточку, но эта особа у нее уже была. Что ей опять понадобилось?

Выглянула в окно: ага, вот и она сама.

Надо же, к Алле пришла посетительница с жалобой на нее саму! Молодая девка, лет двадцати. Алла ее прекрасно помнила. Заказывала приворот. Заплатила сто баксов, а приворот якобы не сработал.

Вернее, приворот держал мужика недели две. Алла согласилась: для приворота маловато.

Девица эта, по имени Светлана, уже свадебное платье шила, потому что мужик крутой, с его знакомствами развод и свадьбу он мог сделать в один день, как вдруг... сорвался с поводка! Таких проколов в работе Шахворостовой еще не случалось.

Вообще-то она знала, что нет приворотов, как и порчи, чтобы действовали вечно. Максимум пять лет. Но чтобы приворот действовал всего две недели...

— То есть он не то чтобы сорвался, — уточнила клиентка, — а как-то перестал гореть. Как будто у его жены колдунья оказалась сильнее...

А вот это уже было прямое оскорбление! То есть Алла не могла сказать клиентке все, что она о ней думает, и что ей еще придется отвечать за свои дела...

— Насчет горения у нас с вами договоренности не было, — не удержавшись, едко заметила она.

— Так ведь он от меня уходит, я же чувствую! — воскликнула клиентка, и Алла поняла, что как «потомственной ведунье» ей и вправду пора принимать меры.

— У вас, случайно, нет с собой фотографии его жены?

— Случайно есть, — хмуро кивнула та, — я вытащила у него из бумажника. А то, согласитесь, смешно, когда мужчина собирается жениться на одной, а носит с собой фотографию другой...

И опять Алла могла бы сказать, что, если женатый мужчина говорит, что он женится, это вовсе не значит, что он так и сделает. Это в том случае, если бы она не подключалась. Но к ней для того и обратились...

Вот к чему приводит небрежность! Если бы Алла всякий раз тщательно делала свое дело, такого бы не случилось. А то решила, что достаточно щелкнуть пальцами... Выходит, и ведьмы могут халтурить? Хорошо, что над Аллой никого нет. То есть у нее нет шефа, который мог бы дать ей выволочку за некачественную работу.

Едва Алла так подумала, как с полки, на которой стояли статуэтки-амулеты, сорвался один, стеклянный, и, грохнувшись об пол, разбился вдребезги.

Клиентка испуганно оглянулась и вопросительно взглянула на Аллу. Та и сама недоумевала, что происходит с ее аксессуарами, но виду не подала. Неужели здесь, в этом доме, живет кто-то, кто и в самом деле надзирает за ее работой?

— Адрес ее знаешь? — Забывшись, Алла обратилась к посетительнице на ты, но та не обратила на это внимания.

— А я думала, что вам самой ничего не стоит это узнать: взглянуть в ваш шар, и вот он адрес!

Да, никакого тебе уважения! Только на мгновение испугалась, когда сама собой разбилась фигурка, а потом опять самоуверенность взяла верх.

На лице Аллы по-прежнему никаких чувств не отражалось, и это давало понять, что такие мелкие укусы для великой колдуньи — ничто!

— Зачем же приглашать хакера, когда в вашем компьютере известен пароль, — заметила она, давая понять, что современные колдуны тоже не лаптем щи хлебают!

Сказала девка адрес, никуда не делась. Но если бы она спросила, зачем это Алле, та не нашлась бы что ответить. Хотелось посмотреть на женщину, которая сумела ей противостоять. В то, что она обращалась к колдунье, Алла не верила. Отчего-то жертва представлялась ей именно такой, каковой Шахворостова сама не была.

Может, даже вовсе не потому, что другой уродилась. Просто попала не в те условия. И что ей оставалось? Известно, с волками жить — по-волчьи выть.

А та, у которой Алла по заказу глупой, мнящей о себе невесть что женщины уводила ее мужа, должна была происходить из семьи хорошей, положительной. Где есть отец и мать и где в родительском доме не спят до последнего дня на железных кроватях с такими провисшими сетками, что они достают чуть ли не до пола. Где дом — не проходной двор, а квартира имеет домофон, в который нужно сообщать, кто ты...

Чем больше Алла приводила себе подобных аналогий, тем большая злость ее охватывала. Что, маменькина дочка, хотелось закричать ей, той, что на общественной лестнице отстояла от нее так далеко, пришла пора и тебе расплачиваться за сладкую жизнь? Вот поплачь теперь, пострадай, пойми, что это такое — горе!

Алла очнулась: чего это она вдруг завелась? К чему эти мысленные вопли? Разве она не знает, что вредно знакомиться с тем, против кого запускаешь программу? Хочется! Перехочется.

— Я все сделаю, — коротко сказала она. — Моя недоработка, мне и исправлять. С вас, конечно, я ничего не возьму. А дам для вас порошок — выпейте на полную луну. Заговоренный.

Не смогла без охмурежа. Обычный кальций с мятой. Сама придумала. Кальций — потому что дешево и полезно. А мята придает такой специфический для настоек запах.

Теперь Алла подошла к делу вдумчиво. Откровенно говоря, легкость, с которой она прежде добивалась успеха, вскружила голову. Вот и получился неизбежный в таких случаях прокол. Алла дала себе слово впредь к каждому клиенту относиться серьезно. А то в противном случае можно и без дохода остаться.

Она всмотрелась в фотографию. Милое женское лицо. Большие черные глаза с густыми ресницами — хорошая тушь, отметила мимоходом Алла, — длинные черные волосы. Хорошие волосы. Видно и на снимке, как они блестят. Да, эта женщина могла бы рекламировать очередной «Тимотей» или иной модный шампунь. Из-под густой копны волос выглядывало маленькое ушко...

Какая у нее фигура? Можно было предположить, неплохая. Явно стройная. На снимке не видны подробности, женщина снята в длинном плаще, расклешенном книзу. Правда, ножка в длинном обтягивающем сапоге узкая, маленькая...

Словом, если поставить их рядом и предоставить человеку незаинтересованному решать, кто из женщин лучше, всякий на ее клиентку и не взглянет. Выберет вот эту, которой Алла уготовила такую незавидную судьбу: брошенной жены.

Вряд ли, думала она, эта женщина окружила себя защитой. Прежде всего надо знать — как. Такие вот правильные девочки в колдунов не верят. Излишне думать, будто она неуязвима.

Наверняка не святая. На мужа она не могла не разозлиться. А раз так, значит, открылась, подставила себя под удар. Говоря по-научному, в ее ауре появился пробой. Если она не начнет болеть, худеть или просто чахнуть, значит, Алле со своего места надо уходить.

Словом, настроилась ведунья основательно, и приворот должен был получиться как никакой другой. Намертво.

Ну вот, теперь можно заняться и своими делами. Основные дела вершились здесь, в домике Гармашихи, где она знала каждый угол.

Алла подумала так и рассмеялась. Это было как раз то место, где почти буквально и стены помогали. Нет, не творить зло, как утверждали глупые люди, а вершить их судьбу.

Недавно она читала книгу одного ученого, академика, который на полном серьезе утверждал, что его книга поможет каждому — КАЖДОМУ! — жить долго и счастливо. Алла, прочитав это, так же смеялась. Вы перестанете зависеть от кармы и кармических болезней! А куда в таком случае деваться Алле и еще сотням тысяч таких же экстрасенсов, колдунов, всех, кто кормится на людском несчастье? Ведьмам, наконец.

Человек не уйдет от того, что ему предназначено. И этой, Даше, суждено страдать, вот она и будет страдать!

Что-то Алла собиралась заняться собственными делами, а все возвращается мыслями к этой женщине. Странно, до сих пор все люди, против которых были направлены ее заговоры, привороты и порчи, были ей неинтересны. А тут... В какой-то момент даже захотелось увидеть ее воочию.

А вот что предназначено Алле? Кроме большой любви? Что странно, свою судьбу она узнать не хотела. И у гадалки ничего такого не спрашивала. А пошла именно к той, потому что она предсказывала события ближайшей жизни. Примерно месяца на три. Мол, глубже загадывать ей было не под силу.

Большая любовь... Но ведь не Виталик. Такие мужчины ей по большому счету не нравились. Этакий красавчик. Если все же он, то почему Алла до сих пор ничего к нему не чувствует?

Нет, чувствует, но совсем не то, что ей обещали. Никакой любви, а только, как говорится, профессиональный интерес.

Что ты сказал, Виталик? Ах, ты ничего не сказал? Усмехнулся. Алла напророчила, что он в нее влюбится, так, сказала в запале, в кураже, подумав между делом о том, что приворожить такого красавца ей ничего не стоит. А он окинул ее с ног до головы с чувством превосходства: мол, посмотри на себя! Кто ты — и кто я.

«Вот именно, — усмехнулась Алла, — кто Я — и кто ты. Да в моем мизинце больше смысла, чем в твоей глупой красивой голове!»

Собственно, она не была так уж уверена, что голова у него именно глупая, но то, что не слишком умная, явно. От того, что он ничем не утруждался. Использовал данное ему природой — имелась в виду внешность, — но как-то глупо, бестолково. Имел толпы женщин, от школьниц до вполне бальзаковских теток. Хвастался перед друзьями своими победами, и все. Во всех остальных случаях он всегда был ведомым, делать что-то по собственному почину не умел и не хотел, в общем, в жизни плыл по течению, как дурная щепка.

Она к нему не совсем справедлива. Спортом же он занимался. Вон у него какое тренированное тело. И недаром именно его Веня направил выяснять отношения с отморозками.

Но все равно такого человека Алла не могла бы полюбить. Только из-за красы. Или из-за накачанных мышц. Она уже была достаточно умна, чтобы не придавать этому особого значения. Ей всегда нравились мужчины с большой буквы. Без патоки в характере, жесткие и даже жестокие.

Тогда чего она сидит в своем кабинете с таким умным видом? Неужели для того, чтобы приворожить Виталика, ей нужны какие-то особые усилия? Достаточно щелкнуть пальцем, и он уже принадлежит ей.

Алле на миг подумалось, что это будет обременительно. Он же станет к ней таскаться, отвлекать, нюнить, а держать при себе такого вместо комнатной болонки ей может просто надоесть... Ладно, пока у нее никого другого нет, пусть при ней побудет. Что-то подсказывало Алле, что Виталий ей может понадобиться. Для чего — она еще не знала.

В общем, она закрыла дом, вывела из гаража свою машину и не спеша поехала домой, выбрав нарочно путь подлиннее, через центр города. Торопиться было некуда, дома ее никто не ждал.

Ей нравилось ехать мимо светящихся витрин, горящих реклам и чувствовать себя довольной жизнью. Любовь? Придет, и скоро. Ей это обещали наверняка. Что ж, будем ждать. Кто умеет ждать, тот получает... известно что!

Она включила «Авторадио» и стала напевать вместе с исполнителями хита: «Лунная мелодия где-то зазвучит вдали...»

Наверное, поэтому она не ощутила никакой тревоги. Эйфория перекрыла естественное состояние Шахворостовой. Несмотря на все довольство жизнью, обычно она была настороже. И не верила, что человек человеку друг. Волк — это куда вернее.

«Лунная мелодия». Лучше бы напевала что-нибудь другое. Например, «В эту ночь решили самураи перейти границу у реки!».

До последнего мига ничего не чувствовала. Даже когда не стала пользоваться лифтом, а легко взбежала на свой четвертый этаж и сунула ключ в замочную скважину.

Только тут, когда открыла дверь и собралась войти в темное нутро коридора, почувствовала посторонний запах. Сердце толкнулось: беги! Но тут из темноты протянулась чья-то рука и схватила ее, затаскивая внутрь.