— Так! Значит, питается вашей жизненной энергией. Она часто болеет?

— Совсем не болеет, — удивленно проговорила клиентка, словно только теперь что-то для себя открывая. — Мама только повторяет: «И в кого только ты удалась такая квелая?»

— Вот и уходите от нее. Вы уже взрослая девочка, а она тоже не старая. Еще вполне может замуж выйти.

— Замуж?

Нет, это уже диагноз. Алла взяла лежащую на столе купюру, хотя в последний момент едва не отдала ее клиентке. Мол, забирай и уходи! Но та упорно сидела.

— Такого не может быть!

— Если вы мне не верите, зачем пришли? Вы куда-нибудь надолго уезжали?

— Один раз, в санаторий.

— И как вы там себя чувствовали?

— Прекрасно, — прошептала та. — Меня даже заподозрили в притворстве.

— И что вам еще надо?

Нет, хуже всего — работа с людьми. Так и хочется минимум половину из них во что-нибудь превратить. Хотя бы вон в швабру! Приходят за ответами на свои вопросы, а когда получают желаемое, то не хотят в это верить.

И вообще, чего она с этой бабой возится? Забыла, что ли: наше дело петушиное, прокукарекал, а там хоть и не рассветай!

Но клиентка все не уходила, и Алла не могла ее выгнать. В самом деле, пятьдесят баксов стоит ее полчаса, а клиентка разве что десять минут просидела.

— А что я скажу маме?

Алла пожала плечами:

— Мало ли... Скажите, что замуж выходите.

— За кого?

Нет, определенно она хочет, чтобы ей разжевали и в рот положили. Такой беспомощной клиентки у Шахворостовой еще не было, так что в конце концов Алла и сама стала помогать ей придумывать причину.

— Скажите, что вы вынуждены были встречаться с ним тайно, а теперь он поставил условие: жить с ним постоянно.

— Мама расстроится.

— А вы умрете.

Алла нарочно употребила это слово. Кажется, есть такие люди: пока их как следует не напугаешь, с места не сдвинутся.

Для них и добро, наверное, не хочется делать. Их добром только угробить можно. Неужели не понятно, пока человек не поймет, что он сам по себе ценен и его жизнь — тоже единственное, что у него есть, он никогда ничего серьезного не достигнет.

— Давайте договоримся с вами так. — Алле посетительница надоела, но как ни крути, а довести дело до конца она должна. По крайней мере так для себя с самого начала решила: только действенный результат! — Вы приобретаете квартиру и перебираетесь в нее. Адрес матери не говорите и постарайтесь общаться как можно реже. Оставьте ей свой номер телефона, но подолгу не говорите. Словом, контакты сократите до минимума. Хотя бы в течение месяца. Вы выполните мои рекомендации, и если это не поможет, я верну вам деньги.

— А что потом делать с квартирой?

Алла едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.

— Продадите или сдадите квартирантам.

— Хорошо, я попробую.

Улыбка женщины была прямо-таки вымученной.

— Да, — уже вдогонку сказала ей Алла, — постарайтесь все время улыбаться.

— Все время?

— Даже если больно до слез. И повторяйте себе: у меня все хорошо. Я красива, здорова, счастлива.

Клиентка в последний раз недоверчиво взглянула на Аллу и медленно закрыла за собой дверь.

«Не поймешь, кто я, — подумала Алла, — то ли ведунья, то ли психотерапевт, то ли та, которая общается с сатаной... В сотый раз спрашиваю себя: надо ли мне делать добрые дела? Но наверное, добро и зло порой так тесно связаны, что их почти нельзя разграничить, по крайней мере той, к которой люди приходят за помощью... И я этим зарабатываю, тем, что худо-бедно помощь оказываю. Так надо ли ломать голову, добро или зло? Взять ту же клиентку. Если она выполнит рекомендации Аллы, то выздоровеет, но кому от этого станет хуже? Ее матери, которая в свое время о своей жизни не позаботилась, теперь заедает жизнь дочери... Нет, к черту дурацкие мысли: пусть идет все так, как идет!»

Успокоив себя подобным образом, Алла продолжала принимать клиентов, среди которых были преимущественно женщины.

Но на следующий день... К ней пришел мужчина. Странный. А впрочем, разве приходили к ней не странные?

Он был словно ошарашен жизнью и при этом походил на человека, страдающего манией преследования. Наверное, его все время тянуло оглянуться по сторонам: не следует ли за ним кто-нибудь?

Такой вот невзрачный с виду молодой мужчина. Высокий, худощавый, сутулящийся.

Но когда он сел напротив Аллы и немигающе встретил ее взгляд, она почувствовала себя так, будто прямо в сердце ее укусила пчела. На нее смотрели синие, как цветы — в тот момент она забыла, как они называются, — невероятно красивые глаза.

Синие, как любовь, подумала Алла и смутилась от собственной эйфории: откуда она взяла, что любовь синего цвета?

Тут же содержание ее головы будто кто встряхнул, и все изображения в ней поменялись, как в игрушечном калейдоскопе.

— Слушаю вас, — сказала она, и голос ее перехватило от волнения.

Какое, к черту, волнение? Можно подумать, что это ее первый посетитель!

— Понимаете, — сказал он, глядя на нее доверчивыми глазами, — я ничего о себе не знаю: ни кто я, ни где родился. Я подкидыш. Детство и юность провел в интернате, кстати, не самом лучшем, а потом, когда вышел из него и посмотрел, какими неприспособленными были в жизни наши воспитанники, решил стать таким, как все...

«Да тебе никогда не стать таким, как все, — смятенно подумала Алла, — ты родился не таким, как все».

— Вы работаете? — спросила она посетителя. — Я ведь дорого беру за свои предсказания.

— Я тоже дорого беру за свою работу, — мягко улыбнулся он, — я компьютерщик. Один из лучших.

Последнюю фразу он произнес не без гордости в голосе, и Алла невольно улыбнулась. Он нисколько не обиделся и так же улыбнулся ей в ответ.

— Люблю похвастаться, — признался он, — вы тоже заметили?

— И что вы хотите от меня?

— Наверное, это глупо, но я хотел бы узнать хоть что-то о себе. Это возможно?

Какой он, однако, доверчивый. Ведь любая мало-мальски опытная гадалка могла бы обмануть его на счет «раз». Ведь такому что ни расскажи, проверить невозможно. И может, с кем-то другим она сама так бы и поступила, а с ним отчего-то не смогла.

Даже спросила так же честно:

— Вы как, хотели бы сказку или как по правде?

— Нет, зачем мне сказки, — пробурчал он, — сказку я мог бы и из Интернета скачать.

— Тогда признаюсь вам честно: это не в моей власти. И у нас в городе никто этого не узнает. Разве что в Москве наш самый главный колдун мог бы что-то вытащить из вас с помощью гипноза... Я лишь с большой долей вероятности могу отыскать место, где вы родились.

— Ладно, давайте хоть место, — решил он.

Алла быстро сняла все со стола, включая свой стеклянный шар, и разложила на нем карту России. С удивлением она почувствовала, как дрожат кончики пальцев.

«Как будто я собираюсь первый раз в жизни поцеловаться!» — пошутила она сама с собой.

— Возьмите меня за руку, — приказала она, и мужчина послушно взял ее за кисть. — А теперь мысленно задайте себе тот же вопрос.

Алла закрыла глаза, сосредоточилась и почти отчетливо увидела... горячие источники. Гейзеры! От его пальцев будто метнулся крошечный лучик к краю карты.

— Дальний Восток, — с удивлением сказала она. — Неужели кто-то стал бы везти вас сюда с другого края страны?

— А почему бы нет, — медленно проговорил он, — если бы это были мои родители?

— А здесь что с ними случилось, вы знаете?

— Нет, конечно же, откуда? Но порой мне кажется, что меня выбросили на снег из горящего дома... По крайней мере я могу теперь сказать своей невесте, где я родился, а то до сего времени мне приходилось просто отшучиваться. Она говорит, что я самый загадочный мужчина города.

Он рассмеялся веселым чистым смехом. И как осветился. Алла прежде и не знала, что есть такая разновидность красоты: скрытая. И что чем больше смотришь на такого человека, тем больше привлекательных черт в нем открываешь.

Так вот какой он, ее единственный мужчина! Красивый, добрый, с чувством юмора... Минуточку, но он же сказал, что у него есть невеста!

Алла почувствовала себя так, будто у нее только что украли дорогую и любимую вещь. Мужчина, с которым у Аллы должна была родиться великая любовь, собрался жениться совсем на другой женщине.

Что ей нагадала эта дурацкая гадалка? Почему не предупредила, что ее ждет безответная любовь?

— Спасибо, — сказал он, прощаясь, и поцеловал протянутую ею руку. — Мне сказали, вы самая дорогая гадалка в городе. Но я был уверен, что вы не берете деньги просто так. Говорят, такие сеансы стоят приличных затрат жизненной энергии. Вон вы даже побледнели.

— Ничего, это сейчас пройдет, — пробормотала Алла, вымученно ему улыбаясь.

А когда за посетителем закрылась дверь, она упала на стул и, к своему ужасу, зарыдала в голос. Он даже не сказал, как его зовут! Где он живет! Кто эта его невеста!

Все еще продолжая всхлипывать и вытирая рукавом слезы, Алла сбросила на пол карту России и постелила вместо нее карту города.

— Где ты живешь, где ты? — повторяла она, водя рукой над картой. — Здесь! Что у нас находится в этом районе? Общежитие ткацкой фабрики. Рано или поздно ты, мой хороший, должен там появиться.

Алла выскочила в коридор, на ходу надевая куртку.

— Куда это мы так торопимся? — услышала она знакомый голос, когда закрывала на ключ входную дверь.

Егор! Только его здесь не хватало!

Алла продолжала медленно закрывать дверь, не поворачиваясь к нему. Ей не хотелось, чтобы Егор прочел на ее лице неудовольствие от встречи с ним. Он все еще оставался опасным, чтобы можно было показывать ему это.

— Я задал вопрос, — напомнил он.

Улыбка получилась если и не радостная, то вполне благожелательная.

— Егорушка, я рада тебя видеть! Что-нибудь случилось?

— Ничего не случилось, — с неудовольствием буркнул он, подавая руку, чтобы Алла могла сойти с крыльца. — Разве не мог я просто соскучиться?

— Ты хоть сам веришь в то, что говоришь? — откровенно ухмыльнулась Алла.

— Верь не верь, а среди дня, как видишь, приперся!

— Можно подумать, я в этом виновата.

— Выходит, что ты... Я же не к какой-нибудь чужой Маше пришел.

— Ну, я тебе тоже не слишком родная.

— Это что-то новое. — Он удивленно взглянул на нее. — Ты не завела ли себе кого-нибудь?

Алла внутренне вздрогнула. Все-таки у него чутье, как у зверя.

— Что ты такое придумал? — натурально рассмеялась она; если на то пошло, это правда, у нее, кроме Егора, никого нет. Пока. А то, что она собирается завести, ему знать вовсе не обязательно.

— Смотри, если я узнаю, что ты с кем-то снюхалась, убью. И тебя, и его! Лучше не бери на душу греха... Поедем на моей машине?

— Зачем, у меня своя есть, — сказала она, начиная злиться.

— Ты что, не поняла? — с расстановкой произнес он. — Я приехал среди дня, соскучился, значит, что?

— Что? — тупо переспросила она.

— Мы едем к тебе домой покувыркаться.

— Но я не хочу! — с возмущением выкрикнула Алла.

— А кто тебя спрашивает? — нарочито добродушно отозвался Егор, цепко хватая ее за локоть и запихивая в свою машину.

Этого ее нежелания Егор Алле не простил. Он так измял ее и изгрыз, что она самой себе казалась куском плоти, побывавшей под бульдозером.

И в самом деле, если бы она даже надумала с кем-нибудь Егору изменить, ей нельзя было бы даже раздеться перед другим мужчиной — на ее теле живого места не было.

— А что, нормально я тебя пометил! — хмыкнул Егор, когда наконец она смогла оторвать его от себя.

— Вот именно, пометил, словно кот свою территорию.

— Почему же кот, лев.

Егор был не из тех, кто умирает от скромности.

Алла поднялась, медленно оделась в брюки и водолазку, но наносить макияж не осмелилась — кто знает, что придет на ум этому новоявленному Отелло?

— А чего это ты поднялась? — лениво поинтересовался он. — Я тебя не отпускал. Или ты решила, что ради одного раза я стал бы ехать через весь город?

Она мысленно застонала. В любовных играх Егор был неутомим, и прежде Алле это нравилось. Теперь же он разбивал в пух и прах ее планы.

— Егорушка, — почти униженно сказала она, — ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

— До сегодняшнего дня думал, что знаю, — с расстановкой проговорил он, показывая глазами на кровать рядом с собой. Намекал, что никакие ее хитрости не пройдут. — Ты пытаешься вырваться?

— Откуда я пытаюсь вырваться? — Алла сделала круглые глаза. — Разве я с тобой встречаюсь не добровольно?