Кэндис поправила на Дэне бабочку, придирчиво оглядела взятый напрокат смокинг - он сидел идеально и придраться было не к чему.

- Помни, что я тебе говорила, - строгим голосом наставляла она. - Сегодня вечером здесь будет полно больших шишек, знакомство с которыми может помочь в твоей бухгалтерской практике.

- С моей бухгалтерской практикой и так все прекрасно. - Дэн осторожно убрал руки Кэндис от своего горла, она так старательно завязывала бабочку, что он побоялся быть задушенным. - Давай просто постараемся хорошо провести время. - Он нежно улыбнулся своей подруге и голосом искусителя продолжал: - Знаешь, в этом платье ты выглядишь как конфетка. Я готов тебя съесть. - Дэн ласково коснулся губами ее щеки. - Слышишь, оркестр играет медленный танец? Идем.

Кэндис была польщена комплиментом, но, взяв на себя роль наставницы неофита, который чуть ли не впервые попал в высшее общество, она никак не могла остановиться и потому попеняла Дэну с напускной суровостью:

- И никогда не сравнивай женщину с конфетой. Мне кажется, я толстею при одной мысли о сладком. Кроме того, уверена, Кристиан Диор и не вспоминал о конфетах, когда создавал это платье.

Она внимательно оглядела фланирующую толпу гостей, пытаясь выбрать лучшее место для старта. Наметив цель, Кэндис подхватила Дэна под руку и повлекла его в дальний конец зала.

- Тот мужчина слева - Тодд Уильямс, - шептала она. - Он строит торговые центры. Рядом Уолтер Грин - его семья вот уже много поколений занимается банковским делом. Недавно Американский банк выкупил у них довольно большой пакет акций.

Кэндис вела своего мужчину через огромный зал и улыбалась, зная, что они представляют собой исключительное зрелище. Но внутри она была не так спокойна и уверена: кто знает, как поведет себя Дэн в непривычном окружении. До сего дня их встречи проходили либо на стадионе, либо в ресторанах… хотя по большей части просто в постели. Кэндис это вполне устраивало.

- Привет, дорогой! - Она встала на цыпочки и чмокнула Уолтера в гладко выбритую щеку, затем поздоровалась с его женой. - Познакомьтесь, это мой друг, Дэн Донован. Дэн, это Уолтер и Тесса Грин.

Мужчины обменялись рукопожатием. Кэндис улыбалась, раздумывая, с чего начать непринужденную беседу. В конце концов, она сможет в выгодном свете представить Дэна и его таланты бухгалтера, даже если он не промолвит ни слова.

- Мне кажется, я вас знаю, - сказал Уолтер, разглядывая Донована. - Наверное, мы встречались в клубе.

Кэндис уже приготовилась выступить вперед, чтобы сгладить Неловкость, которая неизбежно возникла бы, начни Дэн объяснять, что он не принадлежит ни к одному из аристократических клубов. Но к ее удивлению, Дэн продолжал спокойно улыбаться. А когда он заговорил, то это был тот же уверенный в себе человек, который наставлял мальчиков перед матчем.

- Я помогал проводить аудиторскую проверку, которую прошла ваша фирма перед слиянием. А затем я склонил вас сделать крупное пожертвование на развитие детской бейсбольной лиги. И с радостью могу сообщить, что мы с толком использовали те деньги.

- Точно, теперь я вспомнил. - Улыбка Уолтера стала шире. - Давайте я познакомлю вас со своим старым другом. - Он повернулся к стоящему рядом мужчине: - Тодд, это Дэн…

- Донован. - Мужчины обменялись рукопожатием. Минутой позже они уже обсуждали программу развития детской бейсбольной лиги, после чего плавно перешли на комментарии относительно последнего провала команды штата, а еще через пару минут - на проблемы аудита.

Кэндис взяла с подноса услужливо материализовавшегося рядом официанта бокал вина и повернулась к Тессе. Она с удивлением поняла, что Дэн абсолютно не нуждается в ее помощи и прекрасно себя чувствует на этом" пафосном мероприятии среди богатых и властных людей.

Разговор женщин крутился вокруг тем, далеких от бизнеса. Сначала они обсуждали детей, а затем перешли на прислугу.

- Я готова заплатить кучу денег, лишь бы заполучить горничную, с которой можно общаться на английском, - говорила Сандра Уильямс, закатывая глаза. - Наша служанка родом из Бразилии, и она очень милая, но я не знаю ни слова по-португальски, а она знает всего десяток слов по-английски. И нам приходится использовать язык жестов, чтобы хоть как-то объясняться друг с другом. Вы не представляете, как сложно получить желаемое, если не можешь толком сообщить, что тебе надо.

- А можно поподробнее про язык жестов? - Тесса с интересом наклонилась вперед. - Скажи, как именно ты изображаешь туалетную бумагу?

Кэндис смеялась шутке, но в то же время привычно следила за происходящим в зале. Кто пришел, кто ушел, кто с кем поздоровался и кто - нет. Вот прибыли Хэп и Брук Маккензи. Брук была красива, но, к сожалению, она выбрала для сегодняшнего вечера черное платье и потому чувствовала себя неуютно среди дам, облаченных исключительно в платья пастельных тонов. Кроме того, платье было чуточку откровенным, его открытый корсаж обнажал верхнюю часть груди. Кэндис мысленно покачала головой. Не найдется женщины, которая не сделает презрительную гримасу. А ведь Брук удивительно красива, и, надень она правильное платье, все было бы по-другому.

Мужчины продолжали свой интересный разговор, и Кэндис, успокоенная очевидным успехом Дэна на светском поприще, опять повернулась к женщинам. Она слушала разговор вполуха, улыбалась в нужных местах и разглядывала гостей.

Ого, а вот и Роб Шеридан. А рядом, разумеется, милашка Тиффани. Это все же ужасно несправедливо: Аманда потратила чуть не половину своей жизни, заботясь об этом мужчине и его детях, а он так легко променял ее на пустоголовую блондинку с торчащими грудями и кукольным личиком. Как это гнусно! Кэндис Шугамен решила, что завтра непременно позвонит Аманде и спросит, не хочет ли она пройтись по магазинам или просто посидеть где-нибудь.

Кэндис вдруг сообразила, что женщины замолчали и смотрят на нее вопросительно.

- Простите, - торопливо сказала она. - Я наблюдала за мужем подруги: они еще даже не развелись, а он - представьте - уже с другой! Так что вы говорили?

Тесса кивнула на группу женщин, стоявшую неподалеку, и негромко произнесла:

- Мне кажется, это ваша мама.

Медленно, чтобы, не дай Бог, не привлечь к себе внимания, Кэндис повернула голову и проследила за взглядом Тессы. Вообще-то она любит свою мать и знает, что та всегда хотела дочери добра… Но сегодня она совершенно не желала с ней встречаться… нет, пожалуйста, только не сегодня! К тому же ее мать должна быть во Флориде.

- Да, - сказала она мгновение спустя. - Конечно, это моя мама.

Извинившись перед дамами, она подошла к Дэну, взяла его под руку и, сжав локоть, чтобы показать, Как важны ее слова, прощебетала:

- Ты не мог бы уделить мне минутку? - Она улыбнулась остальным мужчинам: - Вы нас извините? Пришел человек, с которым я хотела бы познакомить Дэна.

Они отошли, и Кэндис твердой рукой направила Дэна направо - подальше от матери. Она неспешно шествовала к выходу, молясь, чтобы мать их не заметила, и размышляя о том, как бы объяснить Доновану причину ухода.

- Что случилось? - Дэн с тревогой заглянул ей в глаза. - Ты дрожишь.

Кэндис подумывала сымитировать приступ головной боли, но тут сзади раздался голос:

- Кэндис?

Кэндис замерла, как громом пораженная, и Дэн остановился вместе с ней. Она отпустила его руку и подавила желание крикнуть Доновану: «Беги! Спасайся! Уноси отсюда ноги!»

Она медленно, оттягивая неизбежное, повернулась, и Дэн повернулся вместе с ней.

Перед ними стояла Ханна Блум собственной персоной. Возможно, эта женщина была весьма невысокого роста, но ее крепкое сложение и непомерное эго никому еще не позволили взглянуть на нее сверху вниз. Основными качествами Ханны были огромная воля и целеустремленность. Если оценивать ее по шкале ураганов, миссис Блум тянула на полноценные пять баллов.

- Мама! - Кэндис даже не потребовалось имитировать удивление. - Я думала, тебя нет в городе.

«Если бы я знала, что ты вернулась и будешь на этом балу, я никогда не привела бы сюда Дэна», - мысленно добавила она.

- Ида попросила меня остаться и помочь организовать свадьбу дочки Майры… В этом платье ты выглядишь как леденец.

«Удивительно, - подумала Кэндис. - Те же самые слова сказал мне Дэн, но вот его слова были приятны, а мамин тон заставляет пожалеть, что я вообще выбрала это платье».

- Я сказал то же самое. - Донован широко улыбнулся и обнял Кэндис за плечи. - Она очаровательна, правда? Я подумываю о том, чтобы начать называть ее Кэнди.

- И не думай! - В один голос воскликнули Ханна и Кэндис. Но если в голосе матери звучал ужас, то реакция Кэндис была чисто автоматической. Она столько раз повторяла эту фразу, что та стала чем-то вроде рефлекса. Когда малышка пошла в садик - ей было три годика, - мама каждое утро наставляла ее, чтобы она повторяла друзьям в садике: «Не смей называть меня Кэнди».

Кэндис могла бы все это рассказать Дэну прямо сейчас, но, увидев, что внимание ее матери сфокусировалось на Доноване, она сочла это опасным для жизни своего бойфренда. Прежде чем Кэндис придумала, как вывести Донована из-под обстрела и минимизировать потери, Ханна ткнула пальцем в молодого человека и требовательно спросила дочь:

- Кто этот человек?

- Дэн Донован, и он мой спутник на сегодняшний вечер. Кэндис почувствовала, как напряглась рука Дэна. Ему явно не понравилось, что его низвели до уровня чуть ли не партнера для танцев или мальчика из эскорта. Но Кэндис знала, что делала. Дэн высок, прекрасно сложен и хорош собой. Но он не имеет ни малейшего шанса понравиться матери, так как он не еврей и не богат.

- Ах, вот как! - Тон Ханны стал ледяным.

Ханна никогда не позволит дочери выйти замуж за такого человека. Кэндис знала это совершенно точно, потому что она уже трижды побывала замужем за мужчинами, которых подбирала Ханна, и все трое были похожи друг на друга как единокровные братья.

Кэндис вздохнула и в который раз подивилась, почему все еще чувствует себя маленькой девочкой и пытается получить одобрение матери. Она бросила на Дэна жалобный и полный сожаления взгляд, пока Ханна разглядывала спутника дочери с интересом хирурга, увидевшего редкую форму опухоли, которую он с удовольствием удалит.

- Итак, Дэниел. - Голос Ханны Блум был обманчиво ласков. - Вы ведь не станете возражать, если я буду называть вас Дэниел, не так ли?

- Да ради Бога.

- Откуда вы родом?

Донован улыбнулся, и глаза его вдруг вспыхнули сдерживаемым смехом. «Подожди, - с тоской подумала Кэндис. - Скоро тебе будет не до смеха. Ты не знаешь, с кем имеешь дело».

- Мои предки родом из Корка, что в Ирландии, мэм. Но сам я родился в Бостоне, где и сейчас живут мои родители.

Кэндис, не веря своим ушам, взглянула на стоящего рядом мужчину. Тот как ни в чем не бывало взирал на стоящую перед ним маленькую сердитую женщину, и в глазах его прыгали смешинки. А в речи Донована вдруг явственно зазвучал певучий ирландский акцент.

- Как интересно, - проскрипела Ханна голосом Великого инквизитора. - А чем занимаетесь здесь, в Атланте?

- Я бухгалтер.

- Что ж. - Она чуть смягчилась. Все-таки человек крутится рядом с деньгами. - Служите в одной из больших компаний?

- Нет, хоть это было бы недурственно. Но я сам по себе и очень ценю свою свободу. Мы, ирландцы, все такие!

Кэндис сжала губы. Еще немного, и он начнет рассказывать о лошадях и святом Патрике. Она толкнула мужчину локтем, чтобы он не зарывался. Но Дэн сделал вид, что не заметил, и, по-прежнему широко улыбаясь, смотрел на Ханну. И при этом совершенно не выглядел ни испуганным, ни неловким.

Тогда Кэндис решила взять инициативу в свои руки.

- Дэн много занимается благотворительностью, мама, - сказала она. - Он тренирует детскую бейсбольную команду, в которой играет его сын.

- Как мило, что у вас есть на это время. - Из тона Ханны явствовало, что только бездельник может заниматься подобной чушью. - И сколько же у вас детей?

- Всего один. - Донован заулыбался еще шире, и акцент стал еще сильнее. - И это чертовски расстраивает мою мамашу. Нас-то у нее было семеро. И я тоже хотел бы иметь много детей: весело, когда все кричат и дерутся! Ну да я еще молод, успею наделать себе целую бейсбольную команду.

Кэндис не могла поверить, что Донован произнес эти слова, и испытала огромное желание ущипнуть себя, чтобы вернуться к реальности. Она с опаской взглянула на мать и поняла, что Ханна восприняла всю тираду Донована совершенно всерьез. Миссис Блум и не подозревала, что над ней посмеялись. «Пожалуй, пора уходить», - решила Кэндис. Она едва сдерживала счастливую улыбку: кто бы мог подумать, что им с Донованом удастся уйти от ее матери не только живыми, но и почти победителями.

Но Дэн продолжал рассуждать о детях:

- Я всегда думал, что это грех - иметь только одного ребенка. Бедняжке даже повозиться не с кем. А как парню вырабатывать характер, если ни тебе подраться, ни посоперничать с братьями-сестрами? Я уж не говорю о том, что все родительское обожание и все чаяния сосредоточатся на одном-единственном дитяти! Это невыносимо тяжкий груз для ребенка.