– Минуту назад ты помнила, что уволена. Что поменялось?


– Ахсанов не тот человек, к которому можно соваться не подготовленным! Ты не понимаешь?


– Не понимаю, – перехожу на крик я, – потому что не ты, не Борисович не соизволили мне рассказать о нем! Но вот ведь шутка какая, он сам мне позвонил и позвал. И я не могу не поехать! Потому что должен играть эту роль, в которой я, кажется, шестерка того самого Зураба которого вы так боитесь! Что? Не хочешь объяснить, почему я до сих пор не знаю кто он такой?


– Я не думала, что дойдёт до этого. Рустам, – она привлекает мое внимание секундным молчанием. – Где, ты говоришь, он назначил встречу?


– Приказным тоном позвал в офис, – гнев увеличивается, когда вспоминаю как мужчина говорил со мной. – а я даже представления не имею, где офис и как этот чертов Зураб выглядит. Тем более, если он такой опасный тип, вы обязаны были поставить меня в известность!


– Алдамов, хватит кричать! – слышу, как шумит вода и девушка делает глоток. – Офис находится рядом, в моем районе, приезжай сюда. Я тебе расскажу все подробности, придумаем план действий.

Она отключается. Конечно же, я не собираюсь ни кого ждать и ехать к Шейде тоже не планирую. Звоню Арсену, уверенный, что Зураб крышует всю шайку друзей покойного брата.


– Ваалейкум салам еще раз. Тут такое дело, – Зураб звонил, возможно, что я задержусь у него. Может, встретимся поближе к его офису, по городу итак пробки.


– Я сейчас еду на свиданку с одной штучкой в заведение Махова, оно в двух шагах от «Афимолла». Я дождусь тебя там и остальным дам знать. Там божественный кальян и такие цыпочки, брат. – радостно завопил он. – Кажется, пока ты выйдешь от Зураба будут бешеные пробки. Ты это, – сигналя кому – то продолжает. – оставь машину о «Афимолла», пешком быстрее дойдешь. Если набухаемся, попросим ребят из охраны Зураба подогнать твою ласточку.


– Я так понимаю, вечер обещает быть насыщенным.


– Да если ты только увидишь, кого я подцепил, то поймешь что к чему. Такой улов можно и три дня отмечать не просыхая.


– Бухать, так бухать, сопротивляться не буду. Увидимся, в общем.


Как только он отключается, набираю на карте самый свободный, на данный момент от пробок, маршрут до одного из крупных торговых центров столицы. Доезжаю и без проблем вхожу в здание. Поднимаюсь на нужный этаж. Парни из охраны узнают, здороваются, оповещают, что босс вышел покурить и провожают в его кабинет. Пробегаю взглядом по полочкам с наградами. Они занимаются защитой природы. Серьезно? Я немного ошибся, но не далеко ушёл. Хозяин всего этого вальяжно вошёл в кабинет, казалось, он даже не заметил мое присутствие.


Мужчина немного старше меня, одет с иголочки, волосы прилизаны слева направо. Цвет костюма интересно подчеркивал глаза, небесно голубые. Довольно не привычно видеть голубоглазого брюнета, ещё и кавказкой национальности. С виду нормальный мужик, а занимается такой хренью.


– Если закончил сканировать меня, приступим к делу?


Он даже не смотрел на меня, уставившись в какие-то документы. Да уж, Руслан явно не был авторитетом для этого человека.


– Ты меня позвал, вот я и жду, – объясняю своё молчание.


– Ждёшь чего? Что я погляжу тебя по головушке? Ты не сдал последний объект. Слышал у тебя траур по брату. Понял. Дал время. Но работа стоит, мне что ли этим заниматься?


Интересно, «обьектом» он зовёт очередную обманутую женщину или я снова ошибся и мужчина реально позвал меня поговорить о деле?


– Полгода я жду, что ты оклемаешься и начнёшь уже действовать. Несколько часов назад твоя мадам Милитару покинула страну. Девушка уехала на родину. Ты сам знаешь, это убытки, которые ты и будешь возмещать, потому что в казну ты из этой особы ничего так и не вытянул. Плюс, это пошатнёт твою репутацию среди ребят.


– Пофиг, – не желая ругаться, говорю я. – я заплачу. Только…


– Только? – Зураб даже договорить мне не даёт. Наконец поднимает голову и упирается в меня пронзительным взглядом. – Что ты сейчас скажешь? Что хочешь остановиться, что переосмыслил ценности жизни?


Такого поворота разговора я точно не ожидал.


– Хочешь увидеть как вырастет твой сын? Возможно, назовёшь его именем покойного?


Последняя фраза показалось немного двусмысленной. Он явно знает больше, чем говорит. Теперь, я приближаюсь к нему, наклонившись к креслу.


– Договаривай? – мне плевать, что голос звучит неподобающе нагло.


– Я говорю, что из нашего бизнеса выходят только вперёд ногами. Я не позволю такому количеству информации просто так разгуливать по улице. Хотя бы, из двух побуждений. Во – первых, любой может стать конкурентом. Во – вторых, в целях безопасности своего бизнеса.


– А ты запатентовал свою идею? Так сделай это, пока не поздно. Потому что я и вправду ухожу. – твёрдо отвечаю я. – Честно, мне от тебя абсолютно ничего не нужно! Не твой бизнес, не твои деньги, не ты сам!


Считаю, что тема исчерпана, и продолжать разговор бессмысленно. Если я решил, что уйду, значит, так оно и будет. Зураб провожает меня суровым взглядом. Покидаю кабинет, без проблем добираюсь до лифта. Охрана никак не реагирует на меня. Честно говоря, я на минуту подумал, что они могут скрутить меня и удерживать силой.

По крайней мере, посыл Зураба был похожим на что-то такое. Тем не менее, я беспрепятственно спускаюсь на первый этаж и иду к выходу. В двадцати шагах от меня стеклянная входная дверь. Мне кажется, что стоит мне переступить через неё и все изменится. Я стану прежним, жизнь пойдёт совершено под другим углом. Я с трудом сдерживаю улыбку, которая вот-вот растянется на лице, и вижу впереди идущую ко мне Шейду. Улыбаюсь девушке, ускоряю шаг. Она прекрасна в свете заходящего солнца. Словно солнце сдаётся ей и с каждым шагом девушки, сделанным навстречу, повелитель света склоняет голову и потихоньку утопает во тьме.


В трёх шагах к выходу звонит телефон, на экране снова Зураб. Прикладываю мобильник к уху, не сводя взгляда с девушки.


– Если выйдешь из здания, я убью её. – слышу в трубке.


– Она неприкосновенна, и ты, и я это прекрасно знаем, – говорю я. – Я не из библиотеки вышел, чтобы не понимать твои дешевые угрозы, Зураб.


– Правильно, – хмыкнул тот. – ты вышел из тюрьмы. Но, похоже, за время отсидки, твой мозг атрофировался и перестал функционировать, иначе бы ты принимал меня всерьёз.


Я оборачиваюсь и вижу своего собеседника прямо за спиной, в расстоянии метров десяти. Он ухмыляется, словно кот поймавший мышку за хвост и играющий с нею в итоге.


– Ты думаешь, я не знаю кто ты на самом деле?


– Тогда ты также должен знать, что от меня не будет толку, – мы продолжаем говорить по телефону, не смотря на то, что могли подойти друг к другу.


– Всему можно научиться. Ты тому живое доказательство. Как смог быть столько времени Русланом, что ни жена, ни мать тебя не раскусили, так же сможешь и мне пригодиться. Думаю, мы договоримся.


Я так не думаю, вот в чем дело. Я не буду больше ничьей тенью и тем более не стану марионеткой в руках этого подонка.


– Иди ты ** ***, Ахсанов!


Мои дела здесь закончены. Разворачиваюсь и выходу из здания. Шейда, что наблюдала недалеко за мной и Зурабом, теперь ускоряет шаг.


В следующую секунду слышу звук выстрела и не стразу понимаю – боль моя. Во мне. Опускаю глаза и вижу свой окровавленный живот. «Снайпер» мелькнуло в голове, но тело пронзила новая боль – вторая пуля.


– Sevgilim. – слышу, как меня зовет голос Айгюн и падаю в бездну забвения.


«Я здесь, любимая. Я иду к тебе»


ГЛАВА 23.



Ожидание – самое сложное и тяжкое чувство. Ждешь, даже когда знаешь, что бессмысленно. Ожидание, как ехидный паук, растягивает прочную паутину тревоги в душе, которую разорвать не хватает сил. Терпеть и ждать было ужасно мучительно.


Стук заставил меня вздрогнуть от нарушения тишины. В следующую секунду я неслась к входной двери, уверенная, что это Рустам.


– Дорогая, я тоже рад тебя видеть. Может, пропустишь меня уже.


Махов в своей вальяжной манере входит в квартиру, понимая, что приглашения не получит. Я в шоке. Стою и сжимаю в руке ручку от двери и чувствую, как внутри начинается буря. Мне сейчас не до него. Господи, я не хочу становиться убийцей, зачем ты мне послал сейчас этого психа?


– Какого черта ты здесь делаешь, Имин?


Мужчина нагло располагается на диване, улыбаясь во все тридцать два. Затем указывает рукой на место рядом.


Я сейчас взорвусь. Меня начинает трясти от злости. Осознаю, что именно этого и добивается пришедший, ибо получает огромное удовольствие, манипулируя и выводя на эмоции людей. Игнорирую его призыв и подхожу к окну.


– Хватит его ждать, Шейда. – Имин подходит настолько близко, что становится очень некомфортно, разворачиваюсь к нему лицом и рукой даю знак, чтобы не нарушал дистанцию. – Перестань его ждать, иначе испортишь себе жизнь окончательно.


– Тебе – то какая разница? – хочется накричать и выставить его за дверь, но я стараюсь не поддаваться на провокацию из последних сил.


– Шейда, он женат.


– Я знаю. Чем еще попытаешься удивить?


– Дорогая, мало того, что он женат, так еще и любовниц меняет каждый месяц. На что ты рассчитываешь? Неужели думаешь, что сможешь его удержать? Хочешь, я тебе организую портфолио тех, кто, так же как и ты, наивно надеялся удержать, ожидал его часами у окна? Хочешь?


Пытаюсь вглядеться в глаза этого мужчины, но в них только темнота. Брови сгущаются, скулы напрягаются, костяшки пальцев белеют. Чего он нервничает?


– Махов, за что ты его так ненавидишь?


– Мне, откровенно говоря, плевать на Руслана Алдамова. Я о тебе беспокоюсь, дура. – взгляд становится каким–то обжигающим, хочется сбежать и спрятаться. – Он обманул очень большое количество женщин, многих оставил без денег и драгоценностей. Не удивлюсь, если и ты попалась на эту удочку.


– Махов, мне некогда с тобой возиться. Чего ты добиваешься? – подхожу ближе, повышая голос, тем самым давая понять, что мое терпение на исходе.


Дальше происходит невообразимое. Имин хватает меня как котенка за шиворот и откидывает к стене. Я по ней же сползаю, и слезы сами начинают течь из глаз. Обнимаю свои ноги и утыкаюсь головой в колени. Если бы меня спросили, плачу ли я от физической боли, ответила бы, что не знаю. Это было бы правдой. Синяки на спине заживут, а пройдут ли синяки на сердце? В этот самый момент я поняла насколько сильно устала. Устала тонуть в чужой лжи. Устала хранить тайны, которые мне не по плечу. Устала терпеть эту болезненную привязанность к человеку, который влюблен в жену собственного брата. Устала делать вид, что мою броню невозможно пробить. Я человек. Я живой человек. Как и сотни тысяч езидских людей, измученных гонениями и геноцидом, я устала понимать этот мир и искать в нем свет.


– Объясни мне, что ты в нем нашла? Что в нем такого? Шейда, хватит плакать, подними голову. Шейда! – Махов переходил на крик.


– Чего ты добиваешься? Чего, черт тебя подери? Чем ты лучше Алдамова, а? – вскакиваю с пола и начинаю кричать в ответ. – Зачем ты говоришь мне о том, какой он, если ты в десятки раз хуже?


– Я? – заразительный смех разливается по всей комнате? – Я хуже? Шейда, как ты смогла устроиться к такому умному человеку как Игорь, если столь слепа и наивна? Я не обманываю женщин, не вымогаю у них деньги, не вешаю на них кредиты, не делаю им детей, затем угрожая убить и расчленить. Понимаешь разницу? Нет? И, в конце концов, я уважаю свой выбор всегда. Будь у меня жена, никогда бы не унизил ее, разгуливая с женщинами не самого лучшего поведения. Я далек от примера порядочности, но женщина у меня должна быть одна, Шейда.

Делаю вид, что не понимаю о чем он, в обход иду к двери, давая понять, что пора сворачивать этот разговор. Но, сделав пару шагов, останавливаюсь, удерживаемая за руку. Опять это неприятно близкое расстояние и раздражающий голос.


– Если не веришь мне, спроси у своей горячо любимой Сандры от кого у нее ребенок и почему она решила уехать. – отпускает руку и направляется к двери. – И да, еще. Пусть расскажет, как Руслан обрадовался, узнав, что станет папой и какими извращениями он угрожал ей и еще не родившемуся собственному ребенку.


Я не могу сдвинуться с места. Информация не укладывается в голове. Я не готова это принять и понять. Она уехала не потому что смертельно болен отец, а потому что беременна от покойного Алдамова? Как? Господи, как я могла не заметить этого обмана от лучшей подруги?


– Откуда ты это все знаешь, Имин? – единственное, что могу выдавить из себя.