— Знаешь, деточка, — внезапно став серьезной, вдруг сказала Ирина Степановна, ласково глядя на меня. — Я чувствую, что сегодня твой звездный час. Не знаю, почему, но я уверена, что этот день изменит твою жизнь в корне и… все будет хорошо.

— Прекрасное напутствие, если Славу при мне арестует вооруженный до зубов отряд милиции, я поверю в твой дар ясновидения, — тяжело вываливаясь в своих нестандартных туфлях из дверного проема, тихо проговорили мои густо накрашенные губы, а глаза в синих линзах недоверчиво сверкнули.

— Жду тебя к ужину, — напомнила собеседница, когда я входила в лифт.

— Хорошо, только не придумывай мне еще более сумасшедшие образы!..

— крикнула я в закрывающиеся двери, за которыми исчезла довольная физиономия старушки.

Я отправилась в метро, решив не пугать таксистов своей слишком уж вызывающей внешностью. И почему моя дорогая бабуля — ходячий комок упрямства? Говорила ей, что больно уж броский вид… нет! Так вся молодежь сейчас, видите ли, ходит. Молодежь вот пусть и ходит, а я при чем?

Тяжелый вздох слетел с губ. Ноги, наконец-то, привыкли к своей новой обуви, я даже вошла во вкус, почувствовав себя необыкновенно высокой. Достаточно свободная одежда не стесняла движений, и я, гордо задрав подбородок, шла вразвалочку по длинному перрону, намереваясь сесть в электричку.

"Ну и что! Сегодня буду играть в девочку-подростка. Раз в шестнадцать лет не удалось поносить подобного рода наряды, так хоть теперь наверстаю упущенное".

Было намечено заскочить в авто-магазин и приобрести там баллончик с люминесцентной краской, затем снова попробовать атаковать машину моего не состоявшегося супруга. Я даже испытала приступ жалости к несчастному "Шевроле", разве оно виновато, что хозяин — подонок? Но, несмотря на проснувшуюся не вовремя совесть, менять планы я не стала, и уже через пару часов дороги новоиспеченная экстремальная девица стояла с купленным по дороге рюкзаком во дворе ларинской конторы.

Машина преспокойно грелась на солнышке, занимая все то же место на стоянке. Колеса выглядели обычно, значит, либо накачали, либо заменили, либо вовремя заметили подвох. А может, кнопки не достаточно острые оказались… Что делать дальше? Баллончик с синей краской пока отлеживался в рюкзаке, а я с деловым видом направилась к автомобилю. И дернули же меня черти затормозить рядом с этой сверкающей громадиной?…

Я, как злостный нарушитель, была в мгновение ока скручена двумя выскочившими из подъезда молодцами, которые, по-видимому, несли вахту, отлавливая все подозрительные личности, проходившие мимо дважды атакованного "Шевроле". Подозрительней девицы с кучей косичек на голове и несколькими тату на теле найти было трудно. Говорила же я, что прикид вызывающий… Нет, все будет хорошо, видите ли! Вот теперь все очень даже плохо.

— Эй, мальчики, вы че, совсем сдурели? — пропищала я, пытаясь вырваться. — Здесь запретная зона, что ли?

Стараясь говорить как можно развязней, я сделала очередную попытку освободиться из крепких рук, державших меня под локти. Наверное, сейчас прибежит хозяин, и мне придется разыгрывать спектакль перед носом собственного убийцы. Хорошо еще, что я не успела достать из рюкзака краску, а то, действительно, была бы моя песенка спета. Так, может, еще удастся отмазаться, сославшись на чрезмерно привлекательный вид машины, завладевшей моим вниманием. Вот, дескать, мол, остановилась полюбоваться.

Слава появился, как по сценарию. Приближаясь, он хмуро смотрел в мою сторону. Но, несмотря на дрожь в ногах, я не очень-то боялась этой встречи. Ведь Лариса, в его понимании, мертва, как он может узнать ее во мне нынешней, когда я сама себя признать не могу в зеркале? Однако дальнейшие события заставили значительно участиться мое сердцебиение.

Следом за Лариным из дома вышел Алекс. Он медленно приближался, издали рассматривая пойманную нарушительницу. Я не могла отвести от него перепуганных глаз, глядя, как загипнотизированная, на кишащие бликами стекла заключенных в тонкую металлическую оправу очков.

— Мальчики, отпустите, я же ничего не сделала, — слова прозвучали, как мольба, и возымели совершенно обратный эффект.

Те, кто держал меня, еще крепче стиснули запястья и без того уже онемевших от сильного сжатия рук.

"Н-да, кухонный нож и пистолет из сна пришлись бы сейчас ко двору", — грустно хмыкнув, подумала я, обречено дожидаясь неминуемой участи. Я снова посмотрела в серые глаза недавнего спасителя, мельком взглянув на зловещую физиономию Славы, который, как это ни печально, уже почти подошел к нам. Стремительные метаморфозы произошедшие с лицом Алекса заставили мой рассудок отвлечься от создания картин расплаты за мелкие и гадкие выходки последних дней. Его ничего не выражающее лицо приняло сначала вид повышенной сосредоточенности, о чем свидетельствовали две вертикальные морщины на лбу и дрогнувшие слегка брови, потом появилось некое озарение, отблеск которого растаял во внезапно расширившихся глазах. И, уже находясь в последней стадии хмурой грозовой тучи, Александр необычайно быстрым шагом пересек разделявшее нас расстояние, обогнав удивленного Славу и загородив его спиной. Он сердито зашипел, глядя в упор на меня так, будто видел насквозь.

— Какого черта ты не дождалась моего возвращения в машине? — собеседник вырвал меня из лап охранников и, быстро извинившись перед Лариным, потащил вон со двора.

— Алекс, кто это? — крикнул ему вслед Слава.

— Моя новая девушка, — криво усмехнувшись, бросил мужчина, одарив меня уничтожающим взглядом. — Очень непослушная крошка, как видишь…

"Как он меня узнал? Неужели я так перепугалась, увидев его, что в глазах высветилась табличка с точным указанием моего ФИО. Или собственная склонность к камуфляжу помогла ему раскусить мой маскарадный костюм? А может, он просто знал то, чего не мог предположить Слава: я жива…" — мысли путались в голове, а ноги, вспомнив о строптивом характере, уперлись, отказываясь идти дальше.

— Прекрасно, — рявкнул Алекс, по-прежнему сверля меня взглядом. — Хочешь скандала? Нравится ходить по краю бритвы, да? Ну так вот, красавица моя, — он оглянулся, Славик в компании двух схвативших меня парней внимательно наблюдал за нами. — Теперь ты меня поцелуешь!

— Как это? — от такой новости у меня даже голос прорезался, который до сего момента скрывался где-то в пятках вместе с перепуганным насмерть сердцем.

— Обыкновенно, в губы. Целуй, — выждав паузу величиной в пару секунд, приказал он.

Я молча хлопала ресницами, пребывая в полной растерянности.

— Я сказал, целуй, или хочешь, чтобы нас заподозрили? — проговорил он ядовито, и сам впился в мои губы, да так жадно, что я от неожиданности едва не задохнулась, схватившись обеими руками за него, так как колени предательски подкосились. Однако короткой демонстрации наших, якобы, близких отношений Алексу было, по-видимому, не достаточно, потому что он продолжал настойчиво погружаться языком в мои приоткрывшиеся от удивления уста.

"Зачем же так? — мелькнуло в голове, которая начала бешено кружиться. — Если он это не прекратит, я непременно упаду".

Но чем дольше длился поцелуй, тем крепче впивались мои окрашенные синим лаком ногти в его лопатки, стремясь проткнуть толстую ткань пиджака. Он, наконец, оторвался от меня, хмуро глядя на опухшие размазанные губы с остатками бордовой помады. Меня слегка покачивало, ни слов, ни мыслей в голове не было, я лишь тупо смотрела на его чуть-чуть перепачканный рот, имевший на удивление правильную форму, если, конечно, не считать улыбки, которая в этот самый момент скривила его, приподняв вверх левый уголок.

— Не плохо для начала, — пробормотал Алекс, беря меня под локоть и уводя по направлению парадного входа в здание, где была припаркована его машина. Я даже не сопротивлялась, находясь под впечатлением случившегося. Он осторожно вытер помаду с моего лица, потом стер следы на своем. — Ну что, Лариса, как я вижу, тебе пришлось не по вкусу путешествие в Новгород? — иронично произнес он, искоса взглянув на меня.

Я отрицательно покачала головой, стараясь привести в порядок мысли, а вместе с ними и ошалевшее сердце, стук которого бешеным ритмом отдавался в висках.

— И что мне теперь прикажешь делать? — он снова нахмурился, изучая мою новую внешность. — Кто тебя так вырядил?

— Бабушка, — честно призналась я, опустив глаза.

— Талантливая она у тебя, — мягко проговорил мужчина, слегка улыбнувшись. — Я с трудом узнал… Ну да это к делу не относится, — его голос вновь приобрел ядовито-укоризненную интонацию.

Мы какое-то время сидели молча. Я слушала, как его длинные пальцы барабанят по рулю. Посмотреть на этого человека у меня не хватало смелости, поэтому я принялась сосредоточенно изучать татуировку на своем животе.

— Во-первых, — голосом, в котором надменность граничила с решимостью, объявил Алекс, — Вы, юная леди, можете меня подставить своим появлением…

Я виновато вздохнула, но ничего не ответила.

— Во-вторых, я только что представил тебя, как мою девушку, чтобы спасти от возможного разоблачения.

— Никто меня, кроме Вас, не узнал бы, так что все это напрасные жертвы, — пробубнила я, защищаясь.

— Да? А если нет? Хотя какая теперь разница? С сегодняшнего дня ты вместе со своей феноменальной бабушкой переезжаешь ко мне. Лучше уж держать вас под рукой, чем позволить путаться под ногами.

— Я не путаюсь, — возмущение нарастало, вытесняя робость и страх.

— Ну, конечно! А чернила на машине и куча кнопок с запиской "бабах" — это дело рук чужого дяди? — он насмешливо смотрел на меня, ожидая ответа.

— Не пойманный — не вор! — гордо вздернув подбородок, парировала я. — И нечего было меня целовать так долго, — сдуру брякнули мои губы, отчего щеки покраснели, а разум сложил все известные мне ругательства на излишне длинный язык.

— Неужели?! — Алекс откровенно смеялся. — А мне понравилось.

Я была готова провалиться сквозь землю или вылететь через крышу в никуда, но только не оставаться под гнетом его иронично смотрящих глаз. Жаль все-таки, что в машине нет катапульты…

— Я должен закончить беседу с Лариным. У меня есть шанс, что к моему возвращению, ты будешь еще сидеть в машине? — совершенно серьезно осведомился мужчина.

Я честно помотала головой в разные стороны, напустив на себя невинный вид. Он вздохнул, задумчиво глядя вдаль. Вероятно, принимал какое-то очень важное для себя решение. И принял. Важным оно оказалось и для меня тоже.

— Тогда мы пойдем вместе.

— Куда? — я насторожилась.

— Прямо к твоему супругу, — он презрительно скривился, оценивающе посмотрев на меня.

— Ни за что!

— Ты же сама нарывалась на встречу, видать, соскучилась, — ядовитые слова резали по сердцу.

— Нисколечко.

— Тогда почему ты здесь?

— Потому что я нахожусь там, где считаю нужным, а не там, где Вы мне прикажете! — сверкнув глазами, процедила я.

— А тебе не приходило в голову, что, играя с огнем, можно ненароком обжечься? — он практически прорычал эту фразу, пристально впиваясь глазами в мое лицо.

— Приходило. Но все-таки это лучше, чем трястись за свою шкуру, загнивая в какой-нибудь дыре.

— Новгород — не дыра!

— Не знаю, я там не была. К тому же лучшее место для укрытия — это рядом с тем, от кого скрываешься, — философски заключила я.

— Глупости! — он усмехнулся.

— Возможно, но меня это устраивает.

Словесная дуэль уступила место скрещенным взглядам защищенных линзами глаз.

— Пошли? — наконец, проговорил он спокойно и властно.

— Пошли, — вздохнув, сдалась я. — Меня все еще зовут Ларисой?

— Нет, — он улыбнулся, — я буду звать тебя Лисочкой, Лисой, Лисенком и… просто Элис.

От такого обилия ласкательно уменьшительных эпитетов мои глаза удивленно округлились, и я заморгала чёрными длинными ресницами с повышенной частотой. Но собеседник, не обратив на это никакого внимания, повел меня, взяв за руку как ребенка, в контору мужа-убийцы.

— На, возьми, — сказал он, когда мы поднимались по лестнице на пятый этаж.

— Что это?

— Жвачка, набей рот и постарайся не произносить при Ларине ни слова. Было бы еще неплохо, если бы ты, войдя в кабинет, отвернулась к окну, и как можно реже поворачивалась, — я почувствовала нотки тревоги в его назидательном тоне.

" За кого, интересно, Алекс беспокоится: за себя или за меня?"

Мы почти добрались до нужного кабинета. Я глубоко вздохнула и, как повелел спутник, усердно принялась жевать пять подушечек "Дирола" одновременно. Увлеченная жевательным процессом, я почувствовала, что волнение, нараставшее по мере приближения к заветной двери, спадает. Напротив, мне стало очень легко и спокойно, так, как будто предстоящая встреча со Славой уже давно в прошлом, и исход ее вполне удачен.