Чаю?! Господи! Да я готова была налить ему чего угодно, лишь бы узнать тайну, мучившую меня весь остаток ночи. Поставив большой бокал на стол, напротив себя, я уселась на прежнее место, с нетерпением ожидая прихода Северина.

— Меня рубанули топором по спине семнадцать лет назад, Лара, — пояснил собеседник, усаживаясь на табуретку.

— Как? Кто? Зачем? И что стало с тобой после? — засыпав его вопросами, я замерла, надеясь услышать ответ хоть на один из них.

Он грустно усмехнулся, а в глазах появилось что-то смешанное между болью и печалью. Лицо стало замкнутым, а взгляд пустым, смотрящим мимо меня, вероятно, туда, где случились вспоминаемые им события.

— Алекс, — осторожно позвала я, когда тишина, повисшая в кухне, стала просто невыносимой. — Вернись, пожалуйста, ко мне и скажи хоть что-нибудь.

Он очнулся от раздумий, часто заморгав своими длинными ресницами.

— Что? — произнесли его губы, а брови чуть-чуть поднялись, сложившись домиком.

— Расскажи мне об этом, — попросила я шепотом. — Ведь я рассказала тебе свой сон.

Мужчина мягко улыбнулся.

— Зачем тебе знать такие мерзкие вещи, Элис? Этот кошмар случился не во сне, а в жизни. Я не хочу забивать твою юную головку рассказами о людской подлости.

"Прекрасно! Он опять уходит от ответа, ища всевозможные оправдания", — с досадой подумала я, а в слух сказала, чеканя каждое слово:

— Моя юная, как ты выразился головка, вынуждена была увидеть и услышать, как собственный муж платит за мою смерть. Это, по-твоему, не мерзость?

— Ларин подлец, — Алекс помрачнел. — Он был подлецом семнадцать лет назад, он им и остался по сей день.

Я потеряла дар речи, мои глаза округлились от испытанного шока, руки, державшие кружку, едва не выронили ее, потому что пальцы пробила нервная дрожь. Губы онемели, не в силах произнести ни слова, а по накрашенному яркой косметикой лицу разлилась мертвенная бледность. Способность говорить вернулась ко мне лишь через несколько минут.

— Хочешь сказать, что шрамы — это дело рук Славы? — выдавила я из себя и замолчала, пристально глядя на собеседника.

— Да, — он сидел, подперев рукой подбородок, и внимательно смотрел в мои полные боли глаза. — Тебе стало от этого легче, Лисёнок?

Я молчала, не зная, что ответить. Мне, действительно, было легче, ведь тайна открыта, и я теперь знаю не только, откуда шрамы, но и почему Северин имеет зуб на Славика. Но, с другой стороны, заявление про топор и эти ужасные белые полосы на его спине… Мне было жутко. За кого же я некоторое время назад вышла замуж? За сатану в человеческом обличье?

— Как это произошло? — спросила я медленно.

Собеседник покачал головой, серьезно глядя на меня.

— Не хочу портить утро подобными воспоминаниями. Тебе достаточно знать и то, что я уже сказал. А сейчас нам пора отправляться делать на твоем теле новые рисунки, вдруг Ларин захочет нас видеть в ближайшее время?

Словно услышав его слова, зазвонил телефон. Алекс быстро поднялся и ушел в комнату, где оставил свой мобильник. Через пару минут он вернулся ко мне, держа в руке трубку. На его губах играла странная улыбка, глаза были решительны и веселы одновременно.

— Нас пригласили сегодня в бар, — проговорил он спокойно. — Поэтому стоит поторопиться с татуировками.

— Кто пригласил? — я не понимала, о чём он говорит и почему улыбается?

— Твой дражайший супруг, — съязвил мужчина, прожигая меня взглядом. — Не понимаю, как ты могла за него выйти?

— Так же, как ты умудрился связаться со своей Мариной, — хмуро парировала я. — Только в отличие от тебя, я к Ларину в постель не прыгала при первой же встрече.

— Вот как? — собеседник усмехнулся, выражение его лица стало злым. — А при какой же по счету встрече, ты там оказалась?

Я опешила. О чем он толкует? Неужели ему до сих пор не понятно, что между мной и Славой ничего не было. И почему он злиться? Его так задела моя фраза, относительно Марины, или он с трудом переносит мой со Славой брак? Ломать голову по этому поводу можно было бы долго, но стоящий напротив человек с гневным взглядом горящих синим пламенем глаз ждал ответа.

— При той, которой, к счастью, не случилось, — я гордо вздернула подбородок, говоря это.

— То есть? — он недоверчиво смотрел в мои упрямые черные зрачки, в самом центре которых плясал строптивый огонек.

— Я не спала с ним, если ты это хочешь знать, — слова слетели с губ, как песня. Мне было очень, очень приятно их произносить. И еще приятней было видеть, как расслабились мышцы лица Александра. Вместе с напряжением исчезла и его злость.

— Но ведь вы были женаты? — пробормотал он неуверенно.

— Несколько часов, во время которых мой, как ты говоришь "дражайший" супруг летел в самолете к своей милой сестричке. Скажу честно, сейчас Слава проявляет ко мне гораздо больше интереса, чем когда я была его невестой.

Это Северину не понравилось. Он снова нахмурился, колко осмотрев мой наряд.

— Конечно, ты как будто для него так вырядилась. И юбку упорно снимать не хочешь, — он говорил обвинительным тоном, изучая одну за другой детали моей одежды. — А топ больше напоминает верхнюю часть от купального костюма. Тебе, наверное, нравится демонстрировать Ларину свое тело.

Я обречено вздохнула, окончательно убедившись, что любое упоминание о внимании ко мне со стороны бывшего мужа, приводит Алекса в бешенство. Хотелось бы узнать причину такого рода поведения. Вероятнее всего, дело в Славе, вернее, в них обоих, и в их личных счетах, о которых Ларин даже не догадывается, так как совершенно не узнает в деловом партнере своего старого знакомого, пострадавшего от его руки.

— Может, мне нравится демонстрировать его тебе, "братик", — съязвила я, поднимаясь из-за стола. — И вообще, перестань рычать на меня за то, что Слава решил, будто я женщина, на которую можно положить глаз. Ты сам меня тащишь делать татуировки, чтобы поддержать этот образ, так что нечего валить с больной головы на здоровую.

Высказавшись, я гордо прошла мимо молча стоящего мужчины, и отправилась в комнату за своим рюкзаком, заменявшим мне дамскую сумочку.

— Идем мы, или как? — крикнула я из прихожей, когда обула туфли и была полностью готова к поездке.

— Идем, — совершенно спокойным тоном, будто и не было натянутой беседы между нами, произнес Алекс, появляясь на горизонте и размеренной походкой двигаясь ко мне. — Только скажи, куда ехать.

Глава 13

Мне не нравилось подвергать части своего тела чьим-то художествам. Мне также не нравились настоятельные рекомендации Северина относительно того, что я должна сделать точно такие же био-татуировки, как были раньше. Поэтому, через несколько часов я появилась возле машины, где сидел разморенный жарой мужчина, разрисованная совсем по-другому. Теперь над коленкой у меня длинной лозой, уходящей вверх по ноге под самую юбку, цвел дикий виноград. Костер, который раньше горел на животе, вспыхнул ярким темно-коричневым заревом на верхней части правой груди, предплечье украшал по-прежнему дракон, но на этот раз у него появились большие перепончатые крылья, а пасть, в отличие от предшественника, была закрыта. С лицом дела обстояли куда интересней. Я попросила мастера сделать мне на правой щеке изображение крошечной готовящейся к прыжку кобры. На мой взгляд, это выглядело символично.

Увидев такое многообразие новых картинок, Северин изменился в лице. Я поняла, что без скандала не обойдется. В связи с предчувствием грядущей бури, мои ноги упрямо отказывались двигаться с места, замерев в нескольких шагах от белоснежной иномарки. Алексу, вероятно, надоело дожидаться, когда я соизволю подойти ближе, поэтому он вылез из автомобиля и, решительно схватив меня за руку, потащил за собой.

— Только не кричи, — усевшись на переднее сиденье, куда меня попросту затолкали, проговорила я.

— Разве ты когда-нибудь слышала, чтобы я кричал? — слишком ласково, для того чтобы это было правдой, поинтересовался собеседник.

— Нет, ты в основном рычишь, шипишь, язвишь, и просто говоришь гадости.

— Спасибо, — он натянуто улыбнулся, но взгляд его по-прежнему был сердитый. — Так, может, посвятишь меня в причину подобного отношения к моей просьбе сделать татуировки прежними?

— Конечно, — я воинственно откинула упавшие на лицо косички, и гордо сказала, — Все дело в том, что твоя просьба звучала, как приказ, а я терпеть не могу приказы. К тому же, помнишь, вчера я говорила про реванш?..

— Святая невинность! — он возвел глаза к небу. — Чистосердечно призналась, что поступила так наперекор мне.

Кажется, настроение Алекса двинулось с минусовой отметки вверх, чему я несказанно обрадовалась. Последней каплей для него был мой вопрос, произнесенный расстроенным голосом:

— А что, тебе не нравится, да?

Закрыв лицо руками, он начал трястись от беззвучного смеха, который больше сдерживать не мог. В конечном итоге, он принялся громко хохотать, вытирая с глаз выступающие слезы. Я тоже улыбнулась, довольная тем, что разборка закончилась на удивление быстро. Хотя мне и не было до конца понятно, чего такого смешного я ему сказала. Но, решив, что лучше сегодня не устраивать из этого проблему, я отпустила данную загадку на волю, быстро позабыв о ее существовании.

Итак… время встречи с Лариным неумолимо приближалось. Я едва не поругалась с Алексом, когда мы ездили покупать для меня подобающий такому случаю наряд. Платье, которое, как мне казалось, хорошо подходит к разрисованному телу, абсолютно не устраивало Северина. Я искренне пожалела, что позволила ему пойти со мной в магазин. Оспаривать доводы мужчины относительно слишком короткой длины и чрезмерно глубокого выреза, было настоящей пыткой. В конечном счете, мне пришлось вытолкать его на улицу и, оставив там, вернуться обратно, чтобы примерить понравившуюся вещь. Наряд сидел идеально. Я даже удивилась, что на мне так может смотреться одежда. Платье было ярко изумрудного цвета, облегающее и короткое, причем юбка удлинялась сзади и слева, а на правой ноге она резко уходила вверх, открывая черную ажурную лозу над коленкой. Коричневый дракон, застывший в полете на моей руке исчез под тонкой тканью длинного узкого рукава, в то время как пламя на груди, наоборот, ярко горело в большом, открывающем плечи, вырезе.

Цена у обновки оказалась не маленькая, но ради такого случая денег не жалко. Северин был прав, когда обвинял меня в том, что я специально демонстрирую Славе свои прелести. Так оно и было. Мне льстило его внимание, даже если оно имело сомнительный характер.

К вечеру я готовилась особенно тщательно. Заново сделанный макияж, имел еще более контрастные цвета, нежели прежде. Помада стала темно коричневой в поддержку изгибающейся ленты с раскрытой пастью, которая украшала мою щеку. Тени легли разноцветным каскадом по векам, там было все: от белого и коричневого, до желтого и зеленого. Черная яркая подводка вкупе с густыми длинными ресницами, объем которых заметно увеличился, благодаря хорошей импортной туши, придавала глазам особую выразительность. Одним словом, я снова разрисовала свою физиономию, как на Хеллоуин, хотя, на мой взгляд, этот маскарад мне очень даже шел. Во всяком случае, узнать меня в нем было достаточно сложно.

— Ты готова? — спросил Алекс, легко постучав по косяку двери зала, в котором я сидела у зеркала, занимаясь своей внешностью.

— Почти, — я поднялась с мягкой табуретки и отошла подальше, чтобы взглянуть на себя в полный рост и оценить, насколько удачным был мой новый туалет.

Тот факт, что собеседнику не предложили войти, не произвел на него ни какого впечатления, он попросту толкнул рукой дверь и, открыв ее, оказался в комнате. Я была, естественно, первым, что бросилось ему в глаза. Постояв минуты три в полном молчании, Северин, наконец, высказался:

— Я же просил не покупать это платье!

Ну вот, очень мило с его стороны. Нет, чтоб похвалить мой наряд или хотя бы сказать что-то лестное, относительно, макияжа… Он выдвигает претензии, по поводу того, что его посмели ослушаться. Фу! Все мужчины одинаковы, и этот — не исключение. Он самый что ни на есть за-ну-да!

— Тебе не нравится? — с явным вызовом в голосе спросила я, встав в позу фотомодели. Одна моя рука уперлась в бок, вторая принялась наматывать на палец черную косичку, нога с татуировкой была выставлена вперед и чуть-чуть согнута в колене, а спина расправилась, подобно гитарной струне.

— Элис, это слишком…

— Вызывающе?! — закончила я за него фразу вопросом.

— Да.

— Но ведь мой нынешний имидж требует именно такой одежды, разве не так?

Алекс задумчиво рассматривал меня с головы до ног, постукивая указательным пальцем левой руки по своей щеке, правая же рука была согнута перпендикулярно, она спокойно лежала на груди, поддерживая соседний локоть.