Пейдж Тун - Люси в небесах

— Нейтан? — осведомляется она сонным голосом с австралийским акцентом. На ней бледно-розовая пижама. 

— Да, — усмехается он. «Опасность», — думаю я. 

Она распахивает дверь и позволяет нам войти. Я представляюсь и узнаю, что ее зовут Элли. 

— Твоя комната здесь, — говорит она Нейтану, пока мы поднимаемся на второй этаж, и по пути показывает нам, где ванная. — Кухня и гостиная на первом этаже. Угощайтесь молоком или еще чем-нибудь. Твою полку покажу потом. Теперь, если вы не против, пойду досыпать. 

Комната Нейтана — это каморка с одной кроватью, небольшим шкафом и прикроватным столом. Тут едва ли хватит места, чтобы положить чемодан на пол, поэтому Нейтан оставляет его стоять и подпирает чехлом с гитарой стену. 

Мы встречаемся взглядами и широко улыбаемся. Я протискиваюсь мимо него к окну. Оно выходит на заросший сад на заднем дворе, но хотя бы не на шумную дорогу. Справа установлен огромный мангал для барбекю. Полагаю, летом австралийцы не раз им пользовались. 

Я поворачиваюсь и смотрю на Нейтана. Он с улыбкой наблюдает за мной. 

— Пойдем позавтракаем, — предлагаю я. 

Слава богу, Хайгейт восхитителен. Из продовольственной лавочки на улицу выставлен лоток с цветами и фруктами, а вдоль улицы выстроились причудливые магазины в сельском стиле. Мы сворачиваем налево и идем в кафе «Руж». Еще нет девяти часов. 

Мы пока толком не проголодались, поэтому заказываем латте, корзинку французского хлеба, печенье и варенье. Нейтан откидывается в кресле и внимательно меня рассматривает. 

— Ты выглядишь по-другому, — замечает он. 

— Правда? 

— Да. Не могу подобрать слов. 

«Наверное, немного стройнее», — размышляю я, но не хочу акцентировать на этом внимание. 

— Когда приедет Ричард? — интересуюсь я. 

— Вроде завтра. 

— Так с кем еще ты будешь жить? Ты что-нибудь о них знаешь? 

— Нет. Место выбирал Ричард. Похоже, там живут еще две девушки и парень.

Так у Элли есть подруга. Надеюсь, она не такая красавица. 

— Есть планы на сегодня? — любопытствую я, когда приносят заказ. 

— Скорее всего, буду спать. 

— Бедняжка, ты, должно быть, с ног валишься от усталости. 

Нейтан кивает. 

Я сопротивляюсь внезапному порыву коснуться его лица. Пусть даже серо-голубые глаза чуть покраснели из-за суточного перелета, я все равно с радостью сидела бы здесь часами и смотрела в них. Потом я думаю о Джеймсе, который проснется дома в одиночестве. Он якобы забыл, что я собиралась в аэропорт, и надеялся провести сегодняшний день вместе. Я ни капельки не верю, что он забыл, но, зная, что Нейтан будет нехорошо себя чувствовать из-за смены часовых поясов, пообещала, что не задержусь надолго. 

— Тебе тепло? — спрашиваю я, когда Нейтан засовывает руки в карманы толстовки и ежится. Мы идем обратно через парк, который заметили по пути сюда. 

— Да, порядок, — поспешно заверяет он.

Мы шагаем рядом, так близко, что иногда касаемся друг друга, и спускаемся по тропинке мимо теннисных кортов. Сворачиваем налево и направляемся к другой стороне холма. Неожиданно зеленые деревья расступаются, и открывается ослепительный вид на Лондон.

— Ух ты! — восклицает Нейтан. Даже я поражена. Это зрелище не уступит тому, которым можно любоваться с Примроуз-Хилл. 

— Что это такое? — спрашивает он, указывая на высокое цилиндрическое здание в Сити. 

— «Корнишон»[7], — объясняю я. — А вон там Лондонский глаз[8]. Нужно будет как-нибудь туда сходить.

— Было бы здорово. 

— Присядем? — предлагаю я, и мы устраиваемся на одной из многочисленных скамеек с выбитыми памятными словами о любимых людях. 

— Разве не было бы здорово, если бы ты мог купить скамейку, пока жив и способен ей пользоваться? — размышляет Нейтан. 

— Ага. Вот скамейка Люси Маккарти и Нейтана Уилсона, которые любят этот парк и сильно расстроятся, если придут и увидят, что вы сидите на их местах. — Нейтан усмехается, и я поворачиваюсь к нему. — Между прочим, я еще не услышала от тебя ни одной шутки. 

— М-м-м, но мы же еще особо и не разговаривали, верно? — парирует он.

— Да, — соглашаюсь я. Не думаю, что где-то в Австралии есть другая «Эми». Но не наверняка. 

— Так ты хочешь узнать, что общего у Марии Склодовской-Кюри и Дэниела Дей-Льюиса? — начинает Нейтан, скосив на меня глаза. 

— Так-так?

— Дефис.

Через некоторое время мы доходим до другого конца парка и спускаемся по холму к дому. 

— Тебе нужно возвращаться? — спрашивает Нейтан. — Или зайдешь на чай?

— Зайду.

Мы все еще не упоминаем имени Джеймса.

В доме тихо, должно быть, ночь у его обитателей прошла бурно. На кухне мы отыскиваем чайник, молоко и чайные пакетики, но не можем найти чистых кружек, поэтому я мою две грязные из переполненной раковины. Кухня выглядит просто как свалка: все забито использованной посудой и объедками. Я жалею, что не додумалась зайти с Нейтаном в супермаркет в Хайгейте, чтобы он запасся всем необходимым. Чувствую, что здесь, в другой части мира, должна защищать его. Хочу заботиться о нем. 

Еще хочу приготовить ему горячую ванну и раздеть. Но, может, пока стоит остановиться на продуктовом магазине. 

— Я по-прежнему делаю чай по твоему способу, — говорю я, стараясь искоренить непотребные мысли, которые все отчетливее звучат в голове. 

— А, хорошо, еще одна новообращенная, — улыбается Нейтан. Я думаю, кого еще он «обратил».

— Как Эми? — интересуюсь я и сразу же жалею, что не прикусила язык.

— Прекрасно, насколько мне известно, — отвечает он. — Думаю, у нее уже есть парень. 

— Хорошо. Так ты… Ты… — «Замолчи, Люси! Не смей спрашивать, есть ли у него девушка!»

— Нет, — усмехается он, и я ощущаю, что лицо горит. Надо было прислушаться к внутреннему голосу!

заглядываем в гостиную, но там царит такой беспорядок, что мы возвращаемся в комнату Нейтана. 

— Ты ведь еще не курил после полета? — Я оглядываюсь на него, идущего по лестнице следом за мной. 

— Пытаюсь бросить. 

— Правда? Долго? 

— Всего пару недель, так что еще могу сорваться. Особенно если здешние ребята заядлые курильщики. 

— Держись! — говорю я с преувеличенным американским акцентом. Мы входим в комнату и закрываем дверь. 

— Когда будешь распаковывать вещи? — спрашиваю я, присаживаясь на краешек кровати. 

Соседи по квартире заправили ее желто-оранжевыми простынями в клетку, но не слишком аккуратно.

— Потом. — Нейтан лениво разваливается на краю кровати, прислонившись к стене. Это напоминает о том, как мы сидели в его спальне в Мэнли, и я вздрагиваю, вспомнив фантазию, придуманную в самолете по пути в Лондон. 

— Во сколько тебе нужно вернуться?

Смотрю на часы: половина одиннадцатого. 

— Я не спешу. — Это наглая ложь. — Хотя чувствую себя не очень. Ночью спала всего пару часов. 

— Так волновалась из-за встречи со мной? — улыбается Нейтан. Я тоже улыбаюсь, но молчу. Он ставит пустую кружку на тумбочку и подкладывает подушки, опускаясь на кровать. Он выглядит очень усталым. 

— Мне надо дать тебе поспать, — говорю я. 

— Не уходи пока. — Он сонно протягивает ко мне правую руку. Я беру ее и, не зная, что мной движет, опускаюсь на покрывало рядом с ним, так что он обнимает меня сзади. Нейтан что-то бормочет мне в волосы и притягивает меня ближе. Через некоторое время его дыхание замедляется, и он засыпает, а вскоре и я погружаюсь в сон. 

          ***

Меня будит писк мобильного телефона. 

Откатываюсь от спящего Нейтана и роюсь в сумке. Черт! Два часа дня! Джеймс спрашивает, где я. В спешке набираю ответ, говоря, что еду домой, а потом поворачиваюсь к Нейтану. 

В записке на обороте счета из кафе «Руж» я пишу, что позвоню попозже. Подписываю: «С любовью, Люси XOXO». Чувствую себя подростком, который подписывает рождественскую открытку, выбирая между «От», «Очень люблю» и самым распространенным — просто «С любовью». 

Нейтан мирно спит, растрепанные волосы падают ему на глаза. Я нежно отвожу их с лица и ласково целую его в щеку. Сердце наполнено им, и на мгновение все мои чувства к нему в Сиднее вновь возвращаются. Прости, мама, но это не просто увлечение. 

Телефон опять пищит, отвлекая от этих мыслей, а Нейтан шевелится и переворачивается на спину. Я тихо выхожу из комнаты и закрываю дверь. 

Внизу слышу телевизор в гостиной и думаю уже проскочить, не поздоровавшись, но понимаю, что это было бы грубо. Просовываю голову в дверной проем и вижу Элли, какого-то неряшливого темноволосого парня лет двадцати и еще одну девушку — брюнетку с короткими колючими волосами и несколькими сережками в ушах. Она кажется довольно миниатюрной с места, где я стою, но трудно сказать наверняка. Они все курят: комната провоняла дымом. 

— Привет, — с улыбкой говорю я. — Я Люси, подруга Нейтана. Он спит наверху. Разбудите его через пару часов, ладно? 

Они представляются Недом и Билли и кивают в знак согласия. 

Я проверяю телефон, когда выхожу и спускаюсь по склону к станции метро. В сообщении Джеймса всего три слова: 

«КУДА ТЫ ПРОВАЛИЛАСЬ?»

Я не отвечаю.

— Где ты, черт возьми, была? — сердито вопрошает из гостиной Джеймс, едва лишь я открываю дверь. 

— Я же говорила, — оправдываюсь я. — Ездила в аэропорт встречать Нейтана, потом проводила его на съемную квартиру в Арчвей, чтобы помочь обустроиться. 

— Я не представлял, что ты собираешься застрять там на целый чертов день! 

— Джеймс, так я вообще-то и не пропадала там целый день, правда? Сейчас только три часа. 

— Я надеялся, мы чем-нибудь займемся вместе. Что вы все это время делали? — бушует он. 

Ужас, не думала, что он так взбесится. 

— Мы позавтракали, немного погуляли, а потом заснули, — отвечаю я. 

— Заснули? — Джеймс шокирован. 

— Ну, да… — неохотно бормочу я. 

— Как, мать твою, это получилось? 

— Джеймс, не надо со мной так разговаривать! Я не совершила ничего плохого. Просто устала: мне пришлось встать в полпятого утра. Я не могла снова заснуть после того, как ты разбудил меня, завалившись домой в полночь в дупель пьяным! 

«Правильно, надо валить все на него, как опытная подружка». 

— Не переводи на меня стрелки, слышишь! — рычит он. 

«Ага, конечно!» 

— Послушай, тут нет ничего такого, — убеждаю я его. — Ну, заснули, потому что я устала до чертиков, а он не отошел от смены поясов. И все! 

— По мне, так звучит, как самая идиотская чушь! 

— Перестань ругаться! — повышаю я голос, и Джеймс, кажется, немного успокаивается. Иду на кухню выпить стакан воды. Закончив, оборачиваюсь и вздрагиваю: Джеймс стоит у меня за спиной и молча смотрит. — Ты меня напугал! 

— Ты на него запала, верно? — не сводя с меня пристального взгляда, спокойно спрашивает он, но в голосе чувствуется угроза. 

— Конечно же нет! 

— Запала. Точно, — уверенно повторяет он, а я не могу найти, что и сказать, поэтому смотрю в его бездонные голубые глаза и невольно пожимаю плечами в ответ. 

— Нет, ты не прав, — слабо настаиваю я, но это бесполезно. Он видит меня насквозь. Совесть, похоже, выдает меня с потрохами. Бойфренд с отвращением качает головой, глядя на меня. 

— Что происходит, Люси? 

Его рот вытягивается в тонкую линию. 

— Не знаю, — честно отзываюсь я. 

— Ты в него влюбилась, — просто подытоживает Джеймс. Я не в силах возразить. — Твою ж мать-то! — кричит он и вцепляется себе в волосы. 

— Джеймс… — трогаю я его за руку. 

Он отталкивает меня и идет в гостиную. Тащусь следом и пытаюсь примоститься рядом с ним на диване. На лице моего парня написаны боль и смятение, и я внезапно переполняюсь жалостью к нему. 

— Я люблю тебя, — с нежностью говорю я. Он не отвечает, и я повторяю: — Я люблю тебя. 

— А его ты любишь? — спрашивает Джеймс, поворачиваясь ко мне с широко открытыми глазами. — Из-за этого ты не хотела улетать из Сиднея и возвращаться ко мне? 

— Нет! — горячо протестую я, но он взирает на меня с недоверием. — Джеймс, я люблю тебя, — снова пытаюсь я и кладу руку ему на плечо. В этот раз он не сбрасывает мою ладонь. 

— Тебе нельзя больше с ним видеться, — с внезапной решимостью припечатывает он. 

— Джеймс… 

— Нет, Люси, — перебивает он, не сводя с меня глаз. — Отныне я запрещаю тебе с ним встречаться. 

— Но у меня не получится вот так просто его игнорировать. Он ведь здесь совсем один! Он брат одного из моих лучших друзей! — Джеймс качает головой и отводит взгляд. — Нет, не будь таким. Не пори горячку!