— Папа, мне нужно подумать, я не могу так… Ответь мне на один вопрос.

— Да? — Он смотрел на меня, выжидая.

— Откуда появился Мун?

Отец замялся, почесал затылок. По его виду я смело могла предположить, что во всей этой ситуации есть странная сторона.

— Байками о том, что я просто предложил ему работу, тебя, по всей видимости, не накормишь. — Он усмехнулся, глядя на меня, я в ответ молча покачала головой. — Ладно. Но это строго между нами. — Он прервался, дожидаясь моего кивка. — Как ты знаешь, я состою в джентльменском клубе. Пару месяцев назад в него вступил Джордж. Мы познакомились, сошлись во взглядах на политику и бизнес, так что точек соприкосновения у нас хватает. Есть у нас в клубе такая… хмм… традиция: мы периодически заключаем разного рода пари. Так вот одно из таких мы заключили с Муном. Он проиграл. — Папа снова усмехнулся. —И теперь кое-что мне должен.

— Что это?

— Помимо прочего? Он должен мне заключение сделки с «Маджорити».

— Помимо прочего? — насторожилась я.

— Да. — Отец снова замялся. — Роуз, дорогая, это к делу не относится, и мы с…

— Папа, — я прервала отца, — какого рода было пари?

— О, обычные игры с биржей, ничего существенного.

— Так что входило в пакет с «прочим»? — я нарисовала в воздухе кавычки.

Папа не успел ответить, так как в зал ворвался Финн. Он сразу подошел ко мне и обнял, а потом обратился к отцу:

— Грег, все ждут начала и твоей вступительной речи. А ты здесь прячешься.

— Да. — Папа кивнул ему и повернулся ко мне. — Роуз, подумай и ответь сегодня. Договорились?

— Хорошо, папа.

Он подошел ко мне,поцеловал в лоб, и они вместе с Финном покинули зал.

Мне надо было выпить. Срочно.

Вместо того, чтобы пойти и найти алкоголь, я осталась в конференц-зале. Я стояла у окна, обнимая себя руками и размышляя о папином предложении, об их пари, о том «прочем», что задолжал папе Мун. Я не знала, как ко всему этому относиться, особенно меня беспокоило предложение. С одной стороны, оно было стоящим, потому что с наших с Майком плеч свалится целая гора в виде громоздкого кредита, не позволяющего модернизировать мастерскую. С другой стороны, это шантаж. Шантаж моего отца. Хотя его понять можно. Это дело всей его жизни, и он хотел расширить свой бизнес так же сильно, как и я — свой. А с третьей… Недельная поездка в Ирландию и необходимость общаться все время пребывания там с Джорджем Муном.

Вот тут я совсем себя не понимала. Когда находилась на расстоянии от него, то ненавидела и очень четко вспоминала о причинах своей ненависти. Когда же он был рядом, я таяла, словно снег на солнце. Я не могла противостоять его обаянию. Мне нравились его взгляды, как будто я единственная в мире женщина, достойная его внимания. И эти мириады чувств могли пролететь через мой организм за какую-то минуту. От ненависти до обожания. Странно? Не то слово.

Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как позади меня встала тень. Глядя в отражение серых глаз в оконном стекле, я пыталась понять саму себя. Мун просто молча стоял за моей спиной и смотрел через то же стекло. Потом он слегка коснулся ладонями моих обнаженных плеч. Я вздрогнула и покрылась мурашками. Его теплые ладони, не встретив сопротивления, двинулись вниз по рукам, оставляя за собой ощущение выжженной кожи. Он достиг локтей и переложил руки мне на талию. Когда я ничего не предприняла, чтобы оттолкнуть его, он мягко потянул меня и начал разворачивать лицом к себе. Я повернулась, но рук он не убрал, оказавшись со мной в максимальной близости. Я встретилась с ним взглядом и в его глазах снова увидела восхищение, обожание и обещание таких вещей, о которых вслух не говорят.

— Роуз, — хрипло прошептал он и наклонился ко мне, словно готовясь поцеловать.

— Мистер Мун, — так же хрипло и шепотом ответила я.

Он улыбнулся и слегка покачал головой, теснее прижимаясь ко мне. Снова этот запах, от которого кружится голова. Это ощущение, словно по коже бежит стадо мурашек.

— Назови мое имя.

— Нет.

— Почему, Роуз?

— Потому что имя — это слишком личное. Я не могу. Если я это сделаю, все станет слишком реальным.

— Это и так реально, детка. Скажи мое имя, пожалуйста.

— Нет.

— Я заставлю тебя кричать его, — снова усмехнулся он.

— Только если будешь отрезать мне ногу или применять другие способы насилия, — мой шепот стал игривым, на что он слегка рассмеялся, а затем снова стал серьезным.

— Нет, Розали, мне не понадобится насиловать тебя. Только если сама об этом не попросишь.

Все мое существо запылало. Между ног чувствовалось напряжение, а мысли разбрелись, оставив мозгу возможность посовещаться с сердцем о предложении Муна.

Мун говорил, продолжая при этом поглаживать мою талию. Затем его руки переместились на поясницу. Растопырив пальцы, он положил ладонь на обнаженный участок, а мизинец просунул под платье, поглаживая чувствительную кожу.

Обнаружив, что на мне нет нижнего белья, он напрягся.

— Нет трусиков? — ошарашенно спросил он.

— Под это платье они не надеваются, — почему-то засмущавшись, ответила я и опустила глаза на его галстук-бабочку.

Он поднял указательным пальцем руки, не занятой поглаживанием поясницы, мое лицо за подбородок. И я снова перевела взгляд к его глазам. В них на этот раз бушевала страсть, цвет был похож на плавленое олово.

— Ты сводишь меня с ума, — хрипло прошептал он и, наклонившись к моей шее, резко вдохнул через нос, слегка постанывая. — Ты чудесно пахнешь.

— Ты говоришь это и своей девушке? — У меня уже подкашивались ноги, и я начала дрожать от его прикосновений и намеков. Я не могла избежать сарказма. Хотя нет, это был не сарказм, а способ узнать о его положении.

— У меня нет девушки, — прошептал Мун мне в ухо и прикусил мочку. Это простое действие послало новую партию мурашек по моему телу и спровоцировало повторный стон.

— Джордж! Вот ты где! Дорогой, нас уже ждут, идем! — раздался визгливый писк за его спиной.

Мы оба вздрогнули, как будто очнулись ото сна. Он на секунду зажмурился и стиснул челюсти. Когда он открыл глаза, там уже не было серой пылающей дымки, в них осталась только стальная решимость.

Я выглянула из-за его плеча и увидела шикарную блондинку. Ну, если шикарными считать наращённые волосы, накладные ресницы и надувную грудь. Меня словно окатили ледяной водой. Нет девушки, твою мать? Я посмотрела на Муна, который было приоткрыл рот, чтобы что-то мне сказать, но я его опередила:

— Знаешь, как сильно я тебя ненавижу? — прошипела я. — Так сильно, что, если тебя переедет грузовик и у меня будет шанс спасти твою жизнь, я им не воспользуюсь. Так сильно, что, если у тебя будет аллергия на кошачью шерсть, подарю тебе кошку. Так сильно, что готова предать мечту и поцарапать твой «Мустанг», — последние слова уже просто царапали горло. Это слезы пытались скопиться в уголках глаз, или просто я давно не моргала? Меня трясло от ярости. Я злилась в первую очередь на саму себя. Я ведь знала, знала, что связываться с ним — плохая идея, но как можно было устоять?

— Роуз.

— Пошел. На. Хрен. Долбаный. Ублюдок!

Я оттолкнула Муна от себя и пулей вылетела из зала, пробежав мимо удивленно приоткрывшей рот блондинки. Кстати, губы у нее тоже искусственные. Я пробежала к дамской комнате и, влетев в нее, закрыла с грохотом дверь. Меня там встретила Моника, которая красила губы. Я на секунду забыла о своем инциденте с индюком и в неверии уставилась на нее.

— Моника?

— Да, моя рыжая бестия. — Она улыбнулась своей широченной улыбкой, с одной накрашенной губой. В руке подруга держала тюбик с алой помадой.

— Что ты здесь делаешь? — сквозь попытку отдышаться спросила я.

— Крашу губы, — невинно ответила она и продолжила наносить помаду, повернувшись к зеркалу.

— Но ты сказала, что не можешь прийти.

— Я так сказала, потому что хотела сделать сюрприз. Я пришла с Морганом. Только я ищу тебя уже добрых полчаса.

— Ясно. Сюрприз удался. — Я последний раз тяжело выдохнула и начала выравнивать дыхание, подходя к зеркалу и поправляя прическу.

— А где ты была? И почему так запыхалась?

Я не успела ответить, как дверь в уборную распахнулась, и на пороге появился такой же запыхавшийся Мун. Его глаза горели гневом и отчаянием. Я уставилась на него со злостью.

— Роуз? — произнес он, надвигаясь на меня.

— Мун, выйди отсюда к черту! — повышенным голосом ответила я. — Это дамский туалет.

— Мне наплевать! Почему ты ушла, пока я еще не договорил? — Он встал в десяти сантиметрах от меня.

— Так, кажется, здесь разгорается драма, среди которой мне нет места, — на распев произнесла Моника и сделала шаг в сторону двери.

— Стой! — крикнула я и попыталась обойти Муна. Но не тут-то было, он схватил меня за локоть. Я перевела полный пренебрежения взгляд на место соприкосновения наших тел, а затем, вопросительно подняв бровь, — на Муна.

— Уходи, Моника, — не глядя на нее, попросил Мун. — Нам с Розали нужно поговорить.

— Нет, Моника, я иду с тобой. А ты иди и разговаривай со своей блондинкой. — Я ткнула пальцем в его грудь, одновременно вырывая свою руку из его хватки.

Я оттолкнула его плечом, взяла под руку Монику и гордо удалилась с ней, оставив опешившего Муна стоять посреди женского туалета. Когда мы шли по коридору к банкетному залу, нам навстречу бежала та же блондинка.

— Он весь твой, — язвительно сказала я, отчего ее глаза загорелись нездоровым блеском.

— Знаешь, Рози, в этот раз тебе не отвертеться. Сегодня ты ночуешь у меня и в мельчайших подробностях рассказываешь все. С меня «Мартини» и ночлег, с тебя — сказка на ночь, — сказала подруга и сжала мою ладонь, обхватывающую ее локоть.

ГЛАВА 8

Мы слушали речь Финна (папину ведь я пропустила) и потягивали шампанское. В этот момент волоски на моем затылке поднялись, словно кто-то открыл окно, и оттуда подул холодный ветер, кожа покрылась мурашками. Я невольно повернулась и увидела входящих в зал Муна и повисшую на нем блондинку. Он поправлял галстук-бабочку, она — прическу. Впервые мне захотелось сделать две вещи одновременно: пинать его хладный труп и рыдать. Но я проглотила горечь обиды и сделала глоток из своего бокала. Наши взгляды встретились. Он посмотрел на меня как на пустое место и отвернулся. Я снова вздохнула и начала вместе со всеми аплодировать вдохновенной речи Финна, краем глаза наблюдая, как Мун отодвигает стул для своей спутницы и присаживается рядом.

Она положила руку на его колено, а он, наклонившись к ее ушку, что-то прошептал. Девушка захихикала и погладила внутреннюю сторону его бедра.

— Фу, — только и сказала Моника.

Все это время, пока мы сидели за столиком, Мун ворковал со своей девицей, а я не могла удержаться, чтобы не посмотреть в их сторону. Каждый новый жест, слово, сказанное ей на ушко, вызывалу меня вздох или тихий стон. С другой стороны, я почувствовала взгляд на себе и повернулась в эту сторону. Морган, сидящий рядом с Моникой, внимательно меня рассматривал. Я приподняла брови в немом «что?». Он качнул головой с улыбкой на губах, поцеловал руку Моники, сплел с ней пальцы и положил их руки себе на колено. Я снова и снова смотрела на Муна и его девицу. Я знала, он чувствовал мой взгляд, потому что периодически поворачивал лицо в нашу сторону, не глядя на меня, но давая понять, что чувствует.

Когда ужин подошел к концу и все награды и почести были розданы, распорядитель праздника пригласил всех в танцевальную залу. Гости медленной вереницей потянулись на звуки музыки. Оркестр играл легкие мелодии, и первые пары уже вышли танцевать. Моника пошла танцевать с Морганом. Среди кружащихся пар я увидела родителей, Финна с женой и мою сестру с ее женихом. А еще — этого подонка Муна с его крашеной девицей. Мои челюсти сжались от злости. В этот момент голос Грега пропел мне на ухо:

— Рози, ах ты ж шаловливая девчонка. Такое развратное платье.

В голосе друга слышался смех, который вкупе с улыбкой на прекрасном лице давал умопомрачительно целебный эффект для моих растрепанных нервов.

— Грег, где ты был весь вечер? — спросила я, обнимая друга.

— Искал тебе любовь всей жизни.

Я в недоумении уставилась на друга. Но тут заметила рядом с ним мужчину. Секс на палочке — так называет Моника похожих мужчин. Испанец? Итальянец? Не знаю, но горячий, словно ад. Высокий накаченный красавец смотрел на меня улыбающимися, практически черными глазами.

— Рикардо, — произнес он сексуально низким голосом, протягивая мне руку.

Я ответила на рукопожатие. Его теплая ладонь крепко сжала мою. Глаза прожигали насквозь.

— Фамилия? — задала я вопрос автоматически. Рядом прокашлялась Моника, проплывая с Морганом в танце. И, прежде чем Рикардо смог ответить, я выпалила: