- Чего ты такая кислая-то? – поинтересовался Иван, пока мы шли в столовку, - говорят, у вас в Питере все тип-топ прошло.

Ты даже не подозреваешь, насколько тип-топ там все прошло…

- Мне тоже показалось, что все нормально. Да так чего-то, устала, наверное.

- Устала она, - недоверчиво протянул Павел, - ври-ври, да не завирайся! Из-за чего ты с этой мымрой поцапалась?

- С кем? С Шерон что ли?

- Ты и с ней что ли успела? Да нет, Шерон баба нормальная, я Оксану имею в виду. Что вы с ней сейчас стояли - руками размахивали, чего не поделили?

Чего не поделили? Скорее уж, не “чего”, а “кого”…

- Мужики, ну, вы сплетники!.. Хуже девушек, ей богу! Все вам надо знать! – врать не хотелось, но ведь и правду не скажешь.

- Мы не сплетники, - начал Пашка загробным голосом, - мы анали-и-тики, - продолжил он, слегка повышая тон, - нам постоянно информа-а-ция нужна … свеж-ж-жая… как вампирам кррровь, - резко обрубил он, хватая трясущегося от смеха Ивана за шею.


- Ремня вам надо, а не информации, - доброжелательно заметил обогнавший нас Николай Иванович. Главный аналитик на секунду остановился и добавил:

- Смотрите мне, не обижайте девушку! А то я вам вмиг уши оболтаю или, к примеру, 31-го декабря дежурить заставлю!

- А это запрещенный прием, между прочим, - Иван пытался выглядеть серьезным, - не станете же вы...

- Не сомневайся, стану! Еще как стану! Так что ты, Ольга, только шепни, они у меня тут всю новогоднюю ночь будут котировки сортировать.

- Николай Иваныч, ты серьезно думаешь, что ее можно обидеть? – Пашка состроил при этих словах невинно-постную рожу, - да она сама кого хошь обидит! - продолжил он игриво, но, поймав совсем непраздничный взгляд Иваныча, смутился, - так, понятно, уходим огородами, - и мы скрылись за дверью столовой. 


***

Первым, что я увидела, вернувшись к себе после обеда, был желтый стикер, приклеенный к клавиатуре: «Ник.Ив. просил срочно подойти к нему». Что-то стряслось?


Прихватив еженедельник и ручку, я потопала к Иванычу. Главного аналитика все звали по имени отчеству или, на крайняк, по отчеству. Личностью он был примечательной - знал всех и, что более важно, все знали его. Было ему лет тридцать пять. Мне он тогда казался, ну, если не стариком, то, скажем так, весьма зрелым мужчиной. Видимо, этому способствовали тяжелые очки в старомодной роговой оправе и то, что он рано начал лысеть. В конторе Иваныч работал с момента открытия московского филиала, то есть уже лет десять. Ребята, пришедшие одновременно с ним, либо уже ушли, либо продвинулись далеко вперед – на должности менеджеров, а то и выше, что было несравненно более хлебным и престижным занятием. Лишь он оставался на аналитике, которую любил самозабвенно. Ему много раз предлагали возглавить новые проекты, но он неизменно отказывался, вызывая этим всеобщее недоумение. “Всех денег не заработаешь, а тут я себя хотя бы человеком чувствую”, – как-то сказал он мне на корпоративной вечеринке, когда мы, выяснив, что оба являемся эмгэушниками, пили за родной университет. Постепенно руководство отстало от него с идеей promotion’а{71}, оставило на аналитике и даже придумало специальную должность – главный аналитик, вменив в обязанность шкурить и обучать молодежь.


Я подошла к его столу - Иваныч сидел, уперевшись взглядом в монитор, не видя и не слыша ничего вокруг. Видеть меня он не мог из-за того, что читал ленты десятка новостных сайтов одновременно, умудряясь при этом делать какие-то пометки в своих файлах. Услышать же меня ему бы не удалось в принципе – его голову украшали монументальные наушники Koss, полностью отрезавшие их обладателя от внешнего аудио-мира.


- Николай Иванович! – я не стала церемониться и сразу же достаточно крепко потрясла его за плечо, - что слушаем? У Вас там Бах или Наутилус?

Коробки от этих дисков лежали поверх всех прочих.

- Не угадала. Один-ноль, в мою пользу, - широкая улыбка осветила его лицо в то время, как он стаскивал с головы наушники, - это аудио-конференция нашего заморского руководства. Файл с записью вчера прислали, велено было ознакомиться с линией партии, если можно так сказать.

- Ясно, а чего звали? Питер там проснулся или что? – я понимала, что голос мой звучит без должного энтузиазма, но, кто бы знал, насколько мне сейчас все было по барабану…

- Да нет, не Питер. Анатолий Евгеньевич – мужчина конкретный, он меньше трех дней не думает, так что для него еще рано. А звал я тебя, голуба моя, вот зачем. Вид ты имеешь скушный, лицо томное и не озабоченное, а зарплата тебе тем временем капает. Так не годится, будем исправлять. Ручку и бумагу взяла? Хорошо, давай, пиши…


- Жизнь моя – жестянка! – простонала я, заканчивая писанину, - да что ж такое! Двадцать с лишним пунктов… и это за три дня до Christmas’а{72}! Все как белые люди… а мне опять… на ушах стоять! Одна тут сидела, вздохнуть не давала. Улетела, слава богу! Так теперь другие… обрушились…

- Стоп-стоп-стоп! Ты чего разошлась-то? – Иваныч сидел с отвисшей челюстью, - и то прав Пашка, тебя, пожалуй, так легко не обидишь.

- Ну, Николай Иванович, ну, нельзя же так. Я думала, сейчас все foreignы{73} разлетятся перед рождеством как птицы, и наступит тишь, гладь, да божья благодать. Наконец, хвосты все в порядок приведу. Бумажки рассортирую. Репорты для Вас, кстати, допишу. Да и почитать надо, что в мире деется. Я ж скоро…

- Что ты скоро?

- А то! Так пойдет, и я скоро ОГК от ГОКа{74} не отличу…

- Ну-ну, не пугай, не так уж все запущено. Ладно, не кипятись, я же тебе сроков не называл, делай… по мере возможности.

- Хорошо, - я скромно улыбнулась, один-один – мелькнуло в голове.


- Ага, улыбайся, улыбайся, недолго осталось, - голос главного аналитика был непривычно сладким, - возвращается скоро твоя эта…

- Кто моя эта? - блин, опять краснею. Может, лекарство от этого какое-нибудь существует? Простая же, вроде, физиологическая реакция. Наверняка, можно как-то предотвращать…

- Та самая, которая сидела и вздохнуть не давала, - тон Иваныча был торжествующим и задумчивым одновременно, - а вообще, ничего не понимаю! Должна была возвращаться числа десятого января, а тут позвонила, говорит – будет вечером двадцать седьмого, понимаешь, декабря. И, главное, Новый год будет здесь, никуда не полетит. А я знаю, у нее уже и тур куплен был. Все отменилось, короче. Что это может значить? Либо новый проект, либо с каким-то из старых полная ж…

Интересно, новый проект – это я? Или я – из тех, с кем полная ж…?

- Короче, особенно затягивать не рекомендую. Потому как скоро прилетит и призовет к ответу и меня, и тебя.


В голове мелькнула догадка:

- Так это Шерон, что ли, списочек-то с заданиями набросала?

- Ш-ш! Она. Но ты об этом не знаешь! Кстати, по-моему, ей нравится, когда ты на ушах стоишь…

М-мм… и не только это…

- Но ничего, у нас еще неделя, справимся. На Christmas она по любому в Лондоне будет, она его всегда с семьей справляет, это святое…

- С семьей? – мой голос как-то сразу осип.

Час от часу нелегче.

- Ну да, с семьей, она говорила, ее сыну лет десять что ли…

- Сыну? – я продолжала изображать эхо.

- Хороший мальчишка, я фото видел. Она с мужем в разводе давно, сама постоянно в разъездах, поэтому парень живет у бабушки.

- У бабушки? – опять повторила я, на этот раз улыбаясь. Причем что-то в моей улыбке, видимо, насторожило аналитика:

- Слушай, Шувалова, ты, это, не напрягайся так! У тебя, вон, взгляд уже какой-то нездоровый стал… Я вообще могу тебя сегодня пораньше отпустить. Иди домой, выспись, а завтра с новыми силами…

- Спасибо, воспользуемся! - я довольно невежливо прервала Николая Ивановича, а затем, благодарно кивнув, покинула его закуток.


Придя к себе, начала собираться домой. Так - кошелек, пропуск, флешка, колпачок от нее, кстати, где он? Вот засада - опять смахнула под стол! Придется теперь лезть в это хитросплетенье проводов. Под столом было неожиданно тихо и уютно – приглушенный свет, мирно гудящий над ухом комп, а главное – это ощущение privacy{75}, которого мне постоянно не хватало в офисе. А что, это мысль, между прочим! Работать под столом – вроде, и не запрещено нигде… Так, крыша отъезжает конкретно, точно пора домой...


- Ольга, что ты там делаешь, если не секрет? – донеслось как будто из другого мира.

- Да, фигню одну уронила и ищу теперь… Если со стороны это, конечно, не похоже на что-нибудь другое, - пропыхтела я, нехотя выползая из-под стола.

Передо мной стояла Оксана. Я вопросительно посмотрела на нее.

- Ольга, наверное, мы обе погорячились сегодня, обсуждая … твою командировку… - было видно, как непросто HR-директору давалось каждое слово.

- Обсуждая мою командировку?

- Ну да, я ничего такого не имела в виду.

- Такого?

- Конечно. И если я … задела тебя, то прошу меня извинить… - с этими словами она развернулась и вышла из комнаты.


Я сидела слегка прибалдевшая. О-о, и как прикажете это понимать? Охотно верю, угу, во внезапное искреннее раскаяние. Случайно внимание привлек маленький конвертик, высветившийся в углу монитора. Я кликнула на него, на экране всплыло:

Hi Olga,

AIUI u waste your time cause of lack of tasks and stuff your head with the rubbish things that hurt u. So I guess what u need now is to stop thinking and to start working. Nikolay’ll help u with that.

HAND,

Shaz.

P.S. Has Oksana already made an apology to u? I’ll call u tonight.{76}


Губы разъехались в непроизвольной улыбке … так, и кто из нас evil после этого? 

Глава 5

Выключив комп, я постаралась поскорее свалить из офиса. Задерживаться было опасно – Иваныч в любой момент мог передумать и загрузить чем-нибудь срочным. При выходе на улицу подстерегала новая неожиданность – кругом было светло. По зимнему тускло, пасмурно, но светло. Я уж и забыла, когда такое было - в последнее время уходить с работы раньше девяти не удавалось. Самым разумным было бы, конечно, повернуть направо к метро и отправиться домой, чтобы наконец-то выспаться. Но, кто сказал, что мы ищем легких путей? Я повернула налево.


Погоды стояли замечательные - как обычно после сильной оттепели ударил неслабый мороз. Замерзающие лужи полили какой-то дрянью, и результат не заставил себя ждать – асфальт превратился в каток. Весело чертыхаясь, народ боролся с последствиями коммунального сервиса, неутомимо продвигаясь вперед на штурм магазинов. До Нового года оставалось полторы недели – все спешили за подарками. Да, на месте особенно не постоишь – толпа сметет, и погодка бодрит – global warming{77} снова отдыхает.


Погруженная в свои размышления я неторопливо шла по Калининскому или, как он сейчас называется, а, точно – по Новому Арбату. Странно, уже столько лет прошло после демократских переименований, но до сих пор в голове всплывают старые названия, запомнившиеся по детству. Мишка постоянно смеялся над неразберихой, царившей в моей голове: “Ну, ты даешь! Это ж было до нашей эры. Как можно до сих пор путаться?” Сама не знаю, но, как оказалось, вполне можно. Ностальгия по детству, наверное. Да, кстати, интересно, как он там? Сто лет с ним не разговаривали.


- Маленький, это ты? – я даже не удивилась, услышав знакомый до боли голос.

- Привет, Мишань, какими судьбами? – честно говоря, я была рада его увидеть, слишком одиноко и тревожно было мне в тот момент.

- Я? С клиентом встречался, у них офис в соседнем переулке. Я тебе о нем рассказывал, правда, давно… еще летом. Короче, они все-таки подписались под нас, так что мы сейчас продвигаем это дельце… потихоньку.


Сдержанная гордость, звучавшая в его словах, позволяла предположить, что речь идет не о дельце, а, как минимум, о деле. Мишка работал в небольшой софтверной конторе. Правда, чего именно они там делали, понять мне так не удалось. Конечно, он объяснял. И не раз. Но, наверное, это было выше моего понимания. Их компания не писала стандартные IT-продукты, они писали процедуры что ли. Короче, что-то такое, что можно было бы в последствии в качестве скелета положить в основу каких-то вновь создаваемых программ. Или наоборот. Неважно. Главное, им удалось найти покупателя на эту хренотень. И, судя по Мишкиному гламурному виду, покупателя с деньгами.