Но и во второй раз я не отпустила юношу. Теперь я начала шевелиться. Перевернувшись вместе с ним на бок, а потом оказавшись на нем, я приседала и приподнималась, ровными энергичными движениями бедер без труда доведя себя и любовника до третьего экстаза. Только сейчас я расслабилась, упала на юношу, а когда он выскользнул из меня, лежала обессиленная, тяжело дыша и принимая его благодарные поцелуи.

В зале была гробовая тишина. Только когда угасла последняя искра экстаза, когда наши тела, успокоившись, замерли неподвижно, раздалась буря восхищения, которую не могли заглушить даже удары барабана. Из комнаты оркестра вышла мадам Коль. Оказывается, она наблюдала мое выступление от первой до последней минуты. За ней торжественно следовали две барышни в красных трусиках и такого же цвета лифчиках — девушки со второго этажа. Они несли красивый венок из пунцовых гвоздик, охапку желтых хризантем и несколько букетов белых роз.

Замыкала шествие девушка с переходящим кубком в руках — наградой победителям в очередной оргии. Она поставила кубок на пол у софы.

Оркестр заиграл свадебный марш. Мадам подошла к софе и под гром аплодисментов положила венок на мои повернутые ягодицы. Букету роз было определено место у головы лежащего подо мной графа. Прочие цветы она преподнесла в знак утешения Эмилии, Генриетте и Луизе. Девушки разделили хризантемы между мужчинами.

Все присутствующие подходили к ложу и клали цветы рядом с венком. Вскоре моя победоносная попка была похожа на весеннюю клумбу в Гайд-парке. Переливалась всеми цветами радуги и издавала одуряющие ароматы.

Девушки горячо целовали меня и графа, восхищенно шепча:

— Ты единственная в своем роде. Ни одна из нас никогда не сравнится с тобой…

Мужчины с завистью пожимали руку графа, поздравляли его и почтительно склонялись ко мне. Подозрительно долго они нюхали венок и, похотливо заглядывая под цветы, говорили:

— Дорогой граф выиграл сегодня первый приз. Но мы не сдаемся. Фанни просто обязана проделать то же и с нами. Это сокровище наслаждения должно принадлежать дворянству всей Британской империи.

Когда я наконец поднялась, мадам Коль с истинно материнской заботой набросила на меня халат и со слезами на глазах сказала:

— Я горжусь тобой, мое дорогое дитя. Завтра о тебе заговорит весь высший свет. Посмотри, что творится уже сегодня. Джентльмены просто сходят с ума!

Я испугалась, что все дворянство Британской империи прямо сейчас захочет испытать такое же счастье, которое я дала графу. Должна честно признаться, я не была уверена, что сумею уже сейчас повторить в четвертый, пятый и шестой раз сцену с прежним вдохновением и энтузиазмом. Думаю, я заслужила хотя бы краткий отдых. Впрочем, мадам, видимо, догадалась, чего я опасаюсь.

— Правила наших групповых свадеб строго запрещают двоеженство. Первая брачная ночь принадлежит только твоему избраннику. Сейчас вам подадут десерт, а потом каждая со своим партнером проведет остаток ночи вдвоем и по своему желанию.

Подали вина, ликеры, сладости и фрукты. Мужчины дали пяти музыкантам щедрые чаевые, а мадам, помимо гонорара за музыкальное сопровождение программы, позволила им сыграть финальную, самую приятную, часть с пятью свободными барышнями, которые дежурили в комнатах на втором этаже. Нетрудно догадаться, как они были возбуждены, принимая участие в этом зрелище только своими музыкальными инструментами.

Таков был стиль великолепного правления мадам Коль. Ни один мужчина, который оказался в ее доме, не должен был покинуть его, не испытав полного удовлетворения.

Да, было чему поучиться у мадам Коль!

Глава двадцать третья

Граф еще может…

После десерта, обильно сдобренного крепкими ликерами, пары в прекрасном расположении духа разошлись по спальням. Меня и графа мадам Коль отвела в свои давнишние апартаменты, расположенные в боковом крыле дома.

Апартаменты состояли из небольшого, изысканно обставленного салона и роскошной спальни в стиле Людовика XIV. Большую часть спальни занимало огромное низкое ложе под розовым тюлевым балдахином — самый главный и больше всего используемый предмет обстановки в этом доме. Спальня была выдержана в розовых тонах. К ней примыкала ванная. Апартаменты мадам имели отдельный вход из сада.

Когда мадам Коль вошла в свою бывшую квартиру, в ее глазах блеснули слезы. И хотя она не склонна была к излияниям о своем прошлом, но все же мне пояснила:

— Здесь я пережила последнюю свою любовь. Я любила потрясающего мужчину. Но он бросил меня. Нашел другую — красивее, моложе… Банальная история, которую пережили сотни и тысячи одиноких стареющих женщин… Конечно, я могла иметь еще много мужчин, но понимала, что любить они будут не меня, а только мои денежки. Поэтому я предпочла остаться наедине со своими воспоминаниями об этой самой прекрасной в моей жизни любви. Да, милая Фанни, самой прекрасной! Это не обязательно первая девичья любовь. Самой прекрасной может быть именно последняя любовь, когда женщина вдруг осознает, что прожила всю жизнь только для того, чтобы ее встретить…

Мадам Коль растроганно вздохнула, украдкой вытерла набежавшую слезу и сказала:

— Эти апартаменты теперь принадлежат тебе. У тебя будет своя горничная. Но не люби никого так, как любила я. Не стоит. Иначе тебе придется покинуть эту спальню. Вместе с моей любовью отсюда ушла большая любовь. Конечно, я имею в виду постоянную любовь. Но можно любить и непостоянно. Мой дом — лучшее подтверждение этого. Не так ли, дорогой граф?

— Естественно, уважаемая госпожа, — поклонился мой «жених» и украдкой зевнул. Романтическая исповедь мадам ничуть не растрогала его. — Я постоянный последователь… непостоянной любви, — добавил он с улыбкой и обнял меня. — Думаю, и Фанни согласна со мной.

— Так постоянно любите друг друга непостоянной любовью, — рассмеялась мадам. — Желаю вам приятных развлечений.

Да, странная женщина эта мадам Коль! В ее душе прекрасно уживались разврат и цинизм с простотой, доброжелательностью и порядочностью. Редкий экземпляр благородной сводни.

Мадам вышла из комнаты, и я уселась на своей новой кровати, вернее, на новом рабочем месте. С помощью той части тела, которой предстояло на нем работать, я испытала его деловые качества. Результат превзошел все ожидания. Ложе было достаточно упругим, но не слишком твердым. Оно не мешало свободным движениям бедер, ягодиц и спины. Как известно, именно от этих движений зависит успех женщины и постоянство чувств мужчины.



Мне показалось даже, что кровать мадам Коль годится и для любовной акробатики с использованием всех принятых в благородном обществе поз — стоя, сидя, на коленях, поперек… Прошу прощения, я забыла о позе, которой нас обычно учат в школе! Лежа…