Эбби Клементс - Магазинчик мороженого

Имоджин на мгновение потеряла дар речи. Она поняла, что слова здесь бессильны.

– Насколько я понимаю, ты твердо вознамерилась разрушить наши начинания, – холодно произнесла Имоджин, внезапно успокоившись.

– Мне кажется, ты слишком драматизируешь, – с пренебрежением ответила Франсуаза.

– У меня иное мнение на этот счет.

Имоджин развернулась к тетке спиной и вышла из комнаты в кухню. Она сделала глубокий вдох и постаралась окончательно успокоиться – ради отца.

– Извините за неожиданный визит, – сказала Имоджин. – Мне действительно не следовало приходить, – она поцеловала мать и отца на прощание. – Мне надо идти, но я скоро вернусь.

– Хорошо, милая, – произнес отец, который по-прежнему сидел с отсутствующим видом. – Мы всегда рады тебя видеть.

Джен обняла дочь на прощание и прошептала ей на ухо:

– Мы с этим разберемся, не волнуйся.

Имоджин вышла из родительского дома, завела мотор и поехала назад в Брайтон. Лицо Франсуазы все еще стояло у нее перед глазами – безжалостное и решительное.

– Как она только посмела! – воскликнула Имоджин, заново переживая эти неприятные минуты.

От переизбытка эмоций она увеличила скорость и резко выскочила к съезду на кольцевую развязку. Мотор внезапно заглох. Имоджин в приступе паники попыталась снова завести его. На какое-то мгновение появился луч надежды, но мотор снова зачихал и замер, теперь уже окончательно. Машины вокруг отчаянно гудели и мигали фарами, но как она ни старалась, мотор напрочь отказывался заводиться.

– О чем ты думала? – сказала Джесс, которая прибыла на место происшествия через двадцать минут.

Имоджин в этот момент ставила свою подпись в документе, который держал представитель дорожной службы, чтобы ее автомобиль отбуксировали назад в район Арок.

– Тебе крупно повезло, что ты смогла так далеко отъехать, – продолжала Джесс. – Я была уверена, что ты проследишь за тем, чтобы машина прошла техобслуживание, прежде чем сесть за руль.

– Мне просто срочно надо было ехать, – оправдывалась Имоджин. Глаза ее наполнились слезами, но она изо всех сил старалась удержать их. – Я думала, обойдется.

– Ну ладно, что толку теперь расстраиваться, – заметила Джесс. – Машину доставят на место. Я подброшу тебя до дома.

– Спасибо, – покорно сказала Имоджин, залезая в машину Джесс.

– Что такого случилось, что тебе пришлось закрыть магазин и нестись куда-то? – спросила Джесс, отъезжая от тротуара.

– Семейные разборки, – пояснила Имоджин. – Это длинная история.

– А мы что, куда-то спешим?

– В двух словах: папа в депрессии после смерти бабушки, а наша тетка пытается им манипулировать.

– Да, неприятная ситуация, – сказала Джесс, поморщившись. – И каким же образом она им манипулирует?

– Она пытается убедить папу, что мы не способны управлять магазином. Она хочет отобрать у нас бизнес и даже представила ему свой бизнес-план.

– Ничего у нее не получится, – сказала Джесс.

– Хотелось бы в это верить. Боюсь, ты просто не знаешь мою тетку Франсуазу.

– Анна рассказывала мне, что эта особа может быть удивительно упорной, когда ей что-нибудь нужно.

– Так и есть, – сказала Имоджин, откидываясь в кресле и запуская руки в волосы. – Боже, Джесс. Я такого наворотила. Теперь придется еще раскошеливаться на ремонт фургона. Анна меня просто убьет!

В автобусе рядом с Анной уселась итальянская матрона внушительных размеров в широкополой шляпе, украшенной искусственными цветами. Она сразу же принялась оживленно болтать с дамой в бирюзовом одеянии, сидевшей через проход, и по отдельным словам, которые она смогла уловить, Анна поняла, что они обсуждают чью-то свадьбу. Она постаралась переключиться с их громкого разговора на чудесные пейзажи, проплывающие за окном.

Анна любовалась природой – теми же кипарисами и желтыми домиками, которые так приветливо встречали ее неделю назад. Как жаль, что все это остается позади – возможно, навсегда.

Анна никогда не считала себя склонной к авантюрам. В детстве не она, а Имоджин проводила эксперименты с насекомыми, строила шалаши вместе с отцом и варила подозрительно выглядящие зелья. Анна же была домашней девочкой, она проводила много времени дома и обожала готовить. И если бы пришлось выбирать, она предпочла бы возиться с кастрюлями на кухне, чем ночевать под звездным небом в пустыне или пробираться сквозь непроходимый тропический лес.

Однако, предаваясь размышлениям по пути в аэропорт Пизы, пока автобус проезжал мимо живописных домиков и церквей, Анна задавалась вопросом: верны ли ее представления о себе?

Она думала о предстоящем возвращении домой и о том, что осталось позади, и ее почему-то не покидал вкус киви с примесью арбуза – вкус шербета, который приготовил Маттео. Она ощущала его так же ярко, как в тот момент, когда поднесла ложку ко рту. Никогда раньше она не пробовала ничего подобного и сомневалась, что ей снова выпадет такая удача.

Если только… Она не без труда стала извлекать из переполненной сумочки по очереди свой мобильный телефон, губную помаду и солнечные очки марки Prada. В футляре лежал сложенный листок бумаги, на котором участники курсов написали свои контактные данные. Она быстро просмотрела его и остановилась на имени Маттео – здесь была его электронная почта и адрес странички в Фейсбуке.

С легким чувством вины Анна подумала о том, что не стоит терять с ним связь. Джону это, конечно, не понравится – но ему совсем необязательно об этом знать. Все, что ей надо от Маттео, – это какой-нибудь оригинальный рецепт и, может, мудрый совет в будущем. Ничего, кроме бизнеса, – ведь ей предстоит придумать десятки видов мороженого, чтобы возродить кафе Вивьен. Она внесла электронный адрес Маттео в свой телефон и нажала «Сохранить».

Джон заключил Анну в объятия, как только они вошли в квартиру, и нежно поцеловал в губы. Разумеется, он встретил ее в зале прибытия аэропорта Гэтвик, и по дороге домой она в подробностях рассказывала ему о Флоренции и курсах – описывала каждый рецепт, каждое приготовленное мороженое.

– Я скучал по тебе, – сказал он, покрывая поцелуями ее плечо.

– Я тоже, – сказала она, отвечая на его поцелуй. – Пойдем туда? – Она указала на спальню.

Джон не спеша расстегнул ее блузку и провел пальцами по груди, потом по обнаженному животу. По ее коже побежали мурашки, и руки привычно легли ему на плечи. Но странно – мысли ее только наполовину были здесь, перед глазами стояла залитая солнцем мощеная площадь, а во рту по-прежнему ощущался вкус чудесного шербета. Однако по мере того, как Джон двигался все ниже, медленно снимая с нее блузку, эти мысли постепенно улетучивались, и она наконец почувствовала, что вернулась домой, в Брайтон. Однако на смену запретным мыслям пришла не радость от того, что она снова дома, в объятиях любимого, а беспокойные мысли о магазине.

– Джон, – произнесла она между его все более настойчивыми поцелуями.

Он отстранился и взглянул на нее со смесью нетерпения и раздражения, продолжая возиться с застежкой бюстгальтера.

– Наверное, надо ей позвонить, – сказала Анна, отодвигаясь от него и застегивая лифчик.

– Ты серьезно? – недовольно сказал Джон, его щеки медленно заливала краска. – Ты же только что приехала, Анна, и мы не виделись целую неделю.

– Прости, – произнесла Анна, изо всех сил стараясь заглушить беспокойство и расслабиться. По телефону Имоджин заверила ее, что все идет прекрасно и ей не о чем волноваться. – Ты прав, – произнесла она. – На чем там мы остановились? – Анна улыбнулась, и он снова заключил ее в объятия.

Час спустя Анна вернулась из полузабытья, в которое погрузились они с Джоном. Скосив глаза на часы, она увидела, что уже начало восьмого.

– Джон, – сказала она, пытаясь его разбудить. – Мы, должно быть, уснули. Пора ужинать.

Он слегка покрутил головой на подушке.

– Ужинать? – ответил он извиняющимся тоном. – Думаю, у нас нет никакой еды.

– Точно, нет, – сказала Анна, которая сидела, обернувшись полотенцем. Она наслаждалась ощущением тепла и безопасности. – А как насчет того, чтобы сходить в «Джанни»?

Им всегда нравился «Джанни» – итальянский ресторанчик, где можно было поужинать в романтической обстановке при свечах. Он располагался в отдаленном уголке Лэйнз, вдали от туристических маршрутов, и был излюбленным местом брайтонских итальянцев и других местных жителей, так что вечером там яблоку было негде упасть.

– Знаешь что? – сказал Джон, приподнимаясь на локте. – Мне сегодня хочется попробовать что-нибудь под соусом карри. Как ты к этому относишься?

– Карри? – сказала Анна, стараясь отвлечься от воспоминаний о вкусе флорентийских блюд. – Пусть будет карри.

– Хочешь поппадом? – спросил Джон, разламывая хрустящую лепешку пополам.

Она взяла половинку, и Джон обильно полил ее чатни – кисло-сладким соусом из манго. Они были единственными посетителями в ресторане – спокойном местечке, расположенном в подвале соседнего дома, молоденький официант был чрезвычайно услужлив.

– Я жутко проголодался, – сказал Джон с улыбкой.

Анна изучала меню – душа ее жаждала ризотто со спелыми томатами или свежих тальятелле с вкуснейшим трюфельным соусом… Нет, нужно взять цыпленка джалфрези с овощами и имбирем… На этом и надо остановиться. «Ты ведь в Брайтоне с Джоном, – напомнила она себе. – Это единственное, что имеет значение».

– Мадам, – сказал приветливый официант, – вы готовы сделать заказ?

– Цыпленка джалфрези, чесночную лепешку и пиво «Кобра», – сказала Анна.

– А вы, сэр?

– Мне, пожалуйста, цыпленка тикка и обычную лепешку, – сказал Джон, опуская меню на стол.

Он перевел взгляд с официанта на Анну.

– Теперь я чувствую себя гораздо лучше.

– Ты нормально питался, пока меня не было? – спросила Анна.

– Разумеется. Может, не так регулярно, но, как видишь, с голоду не умер. Я полагаю, Имоджин тебе уже все рассказала?

– Нет, – озадаченно ответила Анна. – А что она должны была рассказать?

Он потряс головой.

– Да ничего особенного, просто она застала меня врасплох на днях. Я планировал целый день работать дома, а тут она заехала.

– Да-да, она упоминала об этом, – сказала Анна. – Шутила, что застала тебя в одних трусах. Извини, мне следовало предупредить тебя, что у нее есть второй комплект ключей.

– Было бы неплохо, – сказал Джон, который почему-то выглядел смущенным.

– В любом случае хорошо, что ты теперь можешь брать работу на дом, – заметила Анна. – На тот случай, если Элфи заболеет или еще что-нибудь случится.

– Это правда, – согласился Джон. – Элфи спрашивал о тебе, между прочим. Он постоянно вспоминает о том мороженом, которое вы приготовили с ним вместе.

– Как здорово! Я скучала по нему. Расскажи еще что-нибудь про него.

– Он по-прежнему много рисует, или делает наброски, как это теперь называется. И еще жаждет снова увидеть Хепберна. Хотя должен признать, что был рад, когда его как-то раз забрала Имоджин, потому что, честно говоря, я иногда устаю от его хныканья.

На столе появились лепешки. Анна оторвала кусочек и принялась жевать.

– Может быть, он просто чувствует себя одиноким, – сказала Анна. Ей уже казалось, что она никогда никуда не уезжала.

Анна пришла в кафе рано утром в понедельник и обнаружила там сестру, которая сидела за прилавком с озабоченным видом.

– Тут кое-что случилось, пока ты была в отъезде.

– Кое-что случилось? – Анна опустилась на стул. Она тешила себя надеждой, что «кое-что» может быть чем-то хорошим, но выражение лица Имоджин говорило об обратном. – Что именно?

– Во-первых, я купила фургон.

– Хорошо, – ответила Анна. – Но после оплаты курсов у нас совсем не осталось денег. Как же ты могла купить фургон?

Ее захлестнула волна раздражения: ведь прежде чем начать дело, они с Имоджин договорились не делать никаких крупных покупок, не посоветовавшись друг с другом.

– Я воспользовалась остатком денег бабушки Ви, – призналась Имоджин.

Анна почувствовала, как кровь приливает к щекам, – она больше была не в силах скрывать недовольство.

– Мы же отложили эти деньги на закупку ингредиентов для мороженого, Имоджин. И ты об этом прекрасно знала.

– Но мне показалось, что это такая прекрасная возможность, – объяснила Имоджин. – Настоящий винтажный фургончик для мороженого. Джесс нарисовала логотип… мы его вместе раскрасили, и…

– Интуиция мне подсказывает, что это не «и», а «но», – сказала Анна.

– С ним все было в порядке, когда я первый раз села за руль, нужно было лишь довести его до ума. Зато мы сможем продавать твое мороженое не только здесь, но еще и на всяких фестивалях, – тараторила Имоджин. – А потом кое-что случилось, и мне пришлось срочно на нем поехать, а мотор заглох и…

– О боже! Значит, ты не просто купила фургон, не посоветовавшись со мной, ты купила сломанный фургон? Имоджин, пожалуйста, объясни мне, почему я должна вытягивать из тебя информацию? Что еще случилось за время моего отсутствия?