Я понял, почему она так сделала.

Таким образом Брук давала мне понять, что она хочет меня так же, как я хотел ее. Бл*дь. Меня.

Если мне суждено будет прожить долгую жизнь, я всегда буду помнить, насколько ох*ительно красивой она была в дверном проеме в приглушенном мягком белом свете, снимая свою пижаму… я видел ее грациозные движения… как ее одежда падала на пол, открывая самый совершенный вид в мире. Она. Обнаженная. Моя.

14.

Брук

Калеб мог помочь мне забыть. Всего лишь только на одну ночь, для меня все равно это был бы подарок, я буду помнить этот подарок всегда, потому что он оказался первым, кто сделал это возможным после Маркуса. У меня бы никогда так и не было бы больше секса, если бы я не встретила Калеба.

Поэтому, когда я приняла решение остаться с ним, я надеялась на исцеление той последней моей части, которая все еще была надломлена.

Калеб был по-своему уникален, я поняла это сразу. В нем присутствовала магическая комбинация, которая была мне необходима, чтобы я совершила этот шаг. Он желал меня, и я четко это чувствовала, а у меня к нему тоже было влечение, но, главное он был терпелив и нежен со мной, и способствовало, чтобы я смогла довериться ему. Я никогда не чувствовала себя такой убаюканной, стоило ему поднять меня на руки и отнести в свою спальню.

Я поняла, что смогу довериться Калебу, смогу доверить ему свое тело. Он заставит меня забыть ужасный кошмар с Маркусом. Он хотел доставить мне удовольствие. Он может заставить меня почувствовать что-то новое, и он заставит, не пытаясь обмануть, контролировать или причинить мне боль. Мне не хотелось загадывать на будущее, только эта ночь — моя первая ночь с мужчиной, который заставил меня почувствовать себя желанной женщиной, а не шлюхой для траха.

И я хотела его.

Как только он принес меня в свою огромную кровать, с нежностью касаясь и поглаживая мои волосы, раньше так никто со мной не обращался, я поняла, что хочу.

Я специально стояла, выжидая, оставив дверь открой в ванную комнату, чтобы точно видеть, как он наблюдал за мной, а потом начала раздеваться.

Первыми я сняла носки. Я отбросила их на мраморный пол, сначала один, потом другой.

Я взялась за низ фланелевой черной рубашки и потянула ее вверх, снимая через голову. Ткань подтянула грудь вверх, и упруго подскочив грудь опустилась на место. Я представила себе Калеба, как он наблюдал за моей грудью и по мне прошлась дрожь. Я почувствовала, как затвердели мои соски, немного ноя, от одной только мысли, что он смотрит на меня, лежа на кровати из темноты.

У меня дрожали пальцы, когда я подцепила резинку фланелевых пижамных штанов и стала спускать их вниз. Я отпихнула их ногой в сторону и глубоко вдохнула. Я физически ощущала его взгляд на своем теле, но темнота окружала его, а меня слепил свет, когда я решила подойти к финальному акту своего стрип-шоу.

Мои новые маленькие синие шортики были последними, что я сняла. Я отвернулась от его отражения в зеркале и вошла в душ, который окутал меня облаком горячего пара.

Я попыталась успокоить безумного колотящееся сердце, осторожно шагнув в выложенный белой итальянской плиткой грот. Горячая вода потоком сверху полилась на меня из трех огромных леек душа, великолепие для тела и духа. Поскольку не было никакой двери в душе, я не слышала, как он вошел, чтобы присоединиться ко мне.

Я только почувствовала его присутствие в изменении направления водяных струй.

Его рука мягко легла мне на плечо, его губы нежно прошлись по другому плечу, остановившись у основания шеи. Я отодвинулась от него, стараясь не прижиматься к его телу, пока он целовал меня в шею и дотрагивался до груди. Он оценил ее вес у себя в ладонях, потом сжал. Мои соски стали еще больше, стоило ему потянуть за них двумя пальцами. Я почувствовала, как у меня стерлись все границы, стоило ему только дотронутся до меня. Калеб знал, как заставить меня забыть обо всем, кроме него, и ощутить совершенно новые эмоции.

Его руки и губы бродили повсюду, его прикосновения были нежными, но уверенными, его поцелуи почтительными, но требовательными. Совершенство… он пробуждал во мне чувства, о которых я даже не подозревала.

В его сильных объятиях я развернулась к нему лицом, он отодвинулся от меня на расстояние.

— Я хочу увидеть тебя… каждый прекрасный дюйм, — сказал он, и в его словах сквозило сильное желание. Он прижимал меня к стене, пока я полностью не прислонилась к ней спиной, между нами сверху струилась горячая вода, создавая имитацию дождя. Единственный звук, который слышался в ванной комнате — падающей воды на пол.

Его глаза вспыхнули, пока он рассматривал мое тело, у меня возникло такое ощущение, будто его поразило увиденное. Но меня больше всего интересовал его собственный обнаженный вид. Калеб представлял собой великолепный образец мужской красоты во всех отношениях. Перекатывающиеся мышцы на бицепсах, широкие плечи, сильная грудь, а внизу отчетливо видны кубики пресса во всей своей мужской красоте, у меня перехватило дыхание. Невероятно красивый мужчина.

Невероятно красивый мужчина, с сексуальной полоской волос от пупка до лобка, с очень внушительным членом, который испытывал очень сильное желание. Хотел меня и был готов к этому.

Выдохнув, он тихо прошелестел мое имя, встав передо мной на колени и взяв мою ногу за щиколотку. Он медленно пробежался губами по всему пути моих шрамов, поклоняясь, его поцелуи были словно исцеление, продвигаясь вверх по крупицам. Я вздрогнула, как только его язык внутри моего бедра прочертил рисунок, а он мастерски перекинул мою правую ногу себе на плечо. А потом я расслабилась, потому что от его действий невозможно было не растечься, все мысли выветрились из моей головы.

Первый раз, как только он прошелся своим языком по моей киски, вызвал у меня дикий первобытный крик. Я ухватилась за душ у стены, чтобы не свалиться на пол. Калеб лизал и сосал, доводя меня до оргазма, своим волшебным языком, кружа над моим клитором, а затем стал лизать еще глубже между моими складочками, доставив потрясающий эффект мягких губ в сочетании с колючей щетиной бороды. Контраст его мягких губ и колючей щетины в одно мгновение отправили меня на пик.

— Калеб… Я…я близко… уже…, — я потеряла способность говорить и мыслить. Меня ничего больше не волновало… только ощущения, которые он мне дарил.

— Ммм-хм, ты прекрасна, — услышала я, как он пробормотал мне в киску, когда меня в буквальном смысле разорвало на миллион маленьких кусочков, затопляя удовольствием, от чего я даже не могла вздохнуть.

Где-то в уголке своего сознания, я поняла, что он вытащил меня из душа и посадил на твердую поверхность. Столешница?

— Ты чертовски великолепна, когда кончаешь.

Я застонала от воспоминаний нечто настолько превосходного, что никогда не забуду.

— Это было просто потрясающе, — ответила я.

— Я… я нуждаюсь в тебе, Брук. — Он взял мое лицо в свои ладони, как будто спрашивая моего разрешения, его темно-голубые глаза пронзали меня насквозь.

Я чуть не заплакала от этого жеста.

— Да.

Он достал теплое полотенце из сушилки и вытер меня, перемежая свои действиями отчаянными поцелуями, которые крали мое дыхание.

— Ты выглядишь прекрасно… чертовски сексуально обнаженной. Я почти кончил, наблюдая за тобой, — сказал он, пока кружил полотенцем по моей груди. — Я хочу, чтобы ты кончала для меня… всю ночь напролет. — Затем он отшвырнул полотенце в сторону. Его слова значили для меня все. В данную минуту я могла поверить, что ничего плохого не могло со мной случиться, потому что сейчас со мной был Калеб.

Я потянулась к нему и проскребла ногтями по бугристой его груди, двигаясь на юг, пока не опустилась на жесткую длину его эрекции. Он прикусил губу и запрокинул голову назад, пока я гладила его член вверх и вниз, ощущая атласную кожи вокруг его твердой, как кость, плоти. Я хотела… нет, мне необходимо было почувствовать Калеба внутри.

Он пошарил в шкафу слева и достал горсть презервативов, остальные вывалились из шкафчика, мягко приземлившись на полотенце. Сумасшедшие мысли кружились у меня в голове, когда я вспомнила его слова, что он всегда готов, как бойскаут, по-видимому готов даже заняться сексом на столешнице в ванной. Но мысли у меня так же быстро улетучились, когда я увидела, что он разорвал один презерватив и раскатал. Его член был красивым, и я хотела его, хотела его в себе. И сейчас было идеальное время для этого.

Калеб глубоко поцеловал меня своим декадентским языком, почти с безумной мольбой, подхватил под колени и раздвинул мои ноги. Он взял член в руку и направил… и похоронил его внутри меня глубоко.

— Чеееерт!

— Ааааа!

Мы оба вместе закричали.

Мы оба смотрели, как наши тела соединяются самым примитивным образом, когда он двигался всем телом, входя в меня. Мне пришлось прикрыть глаза через мгновение, поскольку видеть, как мы трахаемся, на самом деле, было слишком интимным действием, чтобы принять его за раз. Я хотела насладиться ощущениями и удовольствием данной минуты. Только чувствовать.

Калеб, должно быть, понял мое состояние, потому что он снова нашел мои губы и поцеловал, разгоняя любые сомнения, пытающиеся пролезть мне в голову. Он подхватил меня за ягодицы и понес, все еще насаженную на его член, к себе в кровать.

— Это то место, где я хочу трахнуть тебя в первый раз. В своей постели, красавица, где ты и должна быть, — сказал он мне, укладывая меня на ультрамягкие простыни, которые до сих пор имели его запах.

Где я и должна быть?

Я должна быть в постели Калеба? Мысль была настолько сумасшедшей, но я не смогла отрицать, что была рада услышать от него эти слова. Его беспокойство и забота обо мне была чем-то бесценным для меня, и по иронии судьбы я оказалась перед опасностью влюбиться. Опасностью… Я не могла рисковать. Я знала, что я не могу себе позволить влюбиться в Калеба Блэкстоуна. Секс. Удовольствие от траханья. Мы могли позволить друг другу удовольствия во время секса. Для нас обоих это будет вполне достаточным.

— Но я должен видеть тебя. — Он отодвинулся в сторону и зажег приглушенный свет.

— Да я тоже, — ответила я, опираясь руками в его идеальный торс и любуясь его богоподобным телом.

Я исполнила свое желание.

Я должна увидеть его при свете, как мы будем двигаться к прекрасному, душераздирающему, изысканному оргазму… вместе.

Калеб поднял мои руки над головой, удерживая запястья одной рукой, другой сжал мне бедро. Насаженная на его член, я явно ощущала дерзкий вкус господства Калеба, когда он подталкивал меня уже совсем близко ко второму оргазму.

Затем он по-настоящему начал трахать, жестко и глубоко погружаясь, заполняя меня до отчаяния своей большой мужской плотью, с каждым движением подталкивая меня к удовольствию. Я заныла, как только он захотел вытащить свой член, и обрадовалась, когда он вошел снова.

Я ощущала впервые в своей жизни, всю магию великодушия от сексуальной близости.

И видела его, возвышающегося надо мной, как красиво напрягались его мышцы, как его загорелая кожа поблескивала от воды и пота. Я сдалась ему, но Калеб брал меня так… именно как я и хотела. Он заставлял меня забыть… я надеялась, что он заставит меня забыть.

Я ощущала, как глубоко внутри меня разбух и затвердел еще больше его член, он был готов кончить. Он заскользил пальцами по моему чувствительному клитору. Он хотел, чтобы я кончила. Господи, благослови его.

— Кончи для меня. Кончи со мной, Брук. Я… хочу… кончить… с тобой, — хрипло прорычал он, как дикарь, еле сдерживаясь.

— Я кооооончаюююю, — как только я сказала, в меня ударил импульс. Я грохнулась с края в великую реку наслаждения, и с последним толчком Калеба настигло собственное освобождение, даря мне все до последней капли идеальное райское великодушие.

Благословен Калеб Блэкстоун, который дал мне то, что никогда раньше не давал мне ни один мужчина. Я готова была поклониться ему в пояс.

«Я могла бы запросто влюбиться в него», — подумала я, погружаясь в нирвану вместе с ним, по-прежнему находящимся внутри меня.

15.

Калеб

Мой мир меньше, чем за один день, вырос прямо пропорционально. Мой мир назывался Брук Кастерлей, и она была самым красивым существом, которое я видел, когда мы окунались в взрывное слияние наших тел. У меня сердце колотилось от оргазма, а я изо всех сил пытался понять, что только что произошло, поскольку это было гораздо больше, чем обычным слиянием тел. Больше походило на слияние моей души с ее. Я мог бы сам себя оспорить, сказав, что невозможно чувствовать себя по-другому после, на самом деле, хорошего секса, но я был бы неправ. Поскольку все было по-другому. Все было не знакомо, когда дело касалось Брук. Все было новым, все, что мы делили вместе, мне казалось, что я никогда такого не делал раньше, и еще более важно, словно я и не хотел делать этого с кем-то кроме нее… причем никогда.