Оставив вещи в холле, мы решили сперва прогуляться. Места в которых расположился загородный дом были просто сказочными. Небольшой сосновый бор, к которому примыкал поселок, упирался в извилистую достаточно широкую речку. Для владельцев домов здесь была оборудована лодочная станция и удобный небольшой пляж, которые наверняка пользуются популярностью в теплое время года. Сейчас, не считая нас и охранника, на берегу было пустынно.

Мы немного побродили по лесу, после чего вернулись в дом. Учитывая ранний подъем и достаточно долгую дорогу, усталость давала о себе знать, поэтому было решено пару часиков подремать. В доме была спальня хозяев, а так же две гостевых, в которых мы и решили обустроиться. Нарушать покой комнаты родителей Глеба не рискнул никто.

Наша спальня находилась на втором этаже, из ее окон открывался прекрасный вид на сосновый бор, создавалось ощущение, что кроме нетронутой природы вокруг нет абсолютно ничего. Виталик занес сумки и закрыл за собой дверь. Парень подошел ко мне, наблюдавшей за неспешным колыханием сосновых веток на ветру, сзади и обнял за талию, положив голову на плечо.

- Правда здесь чудесно? - спросил он.

В ответ я кивнула, а а Виталик продолжил:

- Раньше мы часто приезжали сюда семьями, а потом эта традиция как-то пропала.

Он договорил, а после, убрав мои волосы, нежно поцеловал в шею. Я почувствовала знакомое ощущение сладкой слабости во всем теле и закрыла глаза. Виталик плавно развернул меня лицом к себе и коснулся своими губами моих. В этот раз в поцелуе не было нерешительности или скромности. Он целовал меня с напором, а я отвечала с не меньшим энтузиазмом, осознавая, как скучала по его губам, по нему. Одна рука парня оставалась на моих волосах, а второй он скользнул под свитер. Когда Виталик коснулся рукой моей кожи, я почувствовала, как под его пальцами разгорается пожар, не удержалась и издала тихий стон, понимая, что еще немного, и просто растаю в его руках.

Услышав этот звук, парень чуть дернулся и начал целовать с еще большей страстью. В какой-то момент, я оказалась на подоконнике, а рука Виталика медленно заскользила по моему животу в направлении к груди. Это было так сладко и мучительно одновременно, что я уже была практически готова переместить наше общение в горизонтальную плоскость, как вдруг краем уха услышала непонятный шорох.

Кажется, этот звук слышала не только я, по остановившейся резко руке Ковалевского, который прервал поцелуй и стоял не шевелившись, вслушиваясь в нарастающий треск, я окончательно убедилась, что это не было галлюцинацией.

- Оставайся здесь. - скомандовал парень и быстрым шагом вышел из комнаты.

Я же, в силу своей природной нетерпеливости и любознательности, просто не могла остаться на месте. Подойдя к перилам, я посмотрела вниз: в холле стояла вся наша компания и смотрела на заезжающую во двор, с характерным звуком хрустящего под колесами гравия, иномарку.

Я спустилась и встала рядом с ребятами, переводя по очереди взгляд с Глеба на Виталика и обратно, ожидая хоть какого-то объяснения.

- Ты же сказал, что договорился?- наконец, прервал тишину Ковалевский.

- Нууууу, как сказать, их здесь точно быть не должно. - замялся сосед.

- Да, и тогда какого ж хрена мы все сейчас наблюдаем? - поинтересовался Виталик, а потом, повернувшись к Лизе, спросил. - Ну что, мечтала познакомиться с родителями своего избранника в неформальной обстановке?

После чего не выдержал и заржал.

- Ррррродителями? - заикаясь, спросила подруга, с ужасом взглянув на Глеба.

Тут уже я не выдержала нелепости сложившейся ситуации и рассмеялась вместе с Ковалевским.

Глава 6

То, что Основские старшие спокойно вышли из машины, уже являлось хорошим знаком. Вариантов было два: либо они узнали машину Виталика и догадались, что здесь как минимум он. Либо специально, зная, что здесь будет Глеб, приехали на дачу. Хотя, судя по лицу соседа, который прибывал в полнейшем шоке, я больше склонялась к первому варианту. Мы вышли на порог, чтобы встретить родителей, которые были удивлены не меньше нашего, увидев компанию, стоявшую на пороге их дома.

Первым нарушил молчание Виктор Олегович:

- Какая неожиданная встреча. - сказал отец соседа, ожидая, видимо, объяснений сына.

- Да, Глеб, какая неожиданная встреча. - весьма язвительно подметил Виталик, после чего спустился по ступенькам, чтобы поздороваться с родственниками.

Он пожал руку дяде и обнял тетю, получив от нее теплый поцелуй. Не смотря на то, что Анна Степановна пребывала как минимум в состоянии глубокого удивления, было заметно, что она рада видеть племянника.

- Марина говорила, что ты временно перебрался к отцу. - сказала женщина, разжимая объятия.

- Да, есть несколько вопросов, в которых необходимо мое участие.

Мать Глеба с понимание кивнула, после чего вновь наступила тишина.

«Временно» - это слово укололо меня, словно игла. Я действительно не знала, сколько Виталик пробудет в нашем городе, мы никогда не обсуждали этот вопрос, да и когда было его обсудить, если по факту мы были вместе без малого неделю. Я вообще не знала, чего можно ждать от наших отношений, если их вообще можно было назвать таковыми. Забросив эту мысль подальше в самый темный угол головы, мысленно обещая себе обязательно поговорить об этом с Ковалевским позже, я опустила взгляд, делая вид, что меня безумно заинтересовал пол под ногами.

Когда молчание уже стало невыносимым, наконец, взял слово предполагаемый виновник сложившийся ситуации:

- Мама, - с кивком обратился к Анне Степановне Глеб, - папа, - переведя взгляд на отц, продолжил он, - вы же должны быть в Москве. - сказал соседушка так, как будто после этих слов родители внезапно вспомнят о своих планах и, пожелав нам приятного отдыха, уедут прочь.

- А ты собирался писать дома статью. - сообщил сыну Виктор Олегович.

- А в итоге мы стоим все вместе на пороге вашей дачи. - стараясь вновь не рассмеяться, констатировал факт Ковалевский.

Понимая, что пока добиваться вразумительного объяснения от сына бесполезно, мужчина решил перевести тему:

- Ну, раз уж так получилось, может вы представите нам своих спутниц. - предложил он, а потом, посмотрев на меня, добавил. - Хотя с Олесей мы уже знакомы.

Да уж, история нашего знакомства с родителями соседушки тоже попадает в раздел дурацких.

Меньше чем через неделю, после того как я арендовала квартиру у Риммы Филипповны и переехала в нее, мы с Глебом вместе поднимались в лифте. К тому времени мы уже несколько раз сталкивались в общем коридорчике, но толком так и не были знакомы.

Наше общение тогда сводилось к вежливым кивкам головой в знак приветствия. Кто знает, сколько бы мы еще оставались просто соседями по квартирам, если бы наш старичок-лифт не решил заглохнуть в пролете между шестым и седьмым этажом.

Всё бы было ничего, если бы не моя боязнь остаться когда-нибудь в темном лифте, который после моих отчаянных криков о помощи, не выдержал бы и полетел вниз, открывая передо мной отнюдь не радостные перспективы.

И вот, когда мозг уже дорисовывал картину моей скорой воображаемой кончины, Глеб решил познакомиться. Я до сих пор помню его: «судя по твоему лицу, сейчас не самый подходящий момент, но меня Глеб зовут, и если ты вдруг не поняла, я твой сосед».

Я, конечно, понимала, кем был Основский, но сейчас мне было совершенно не до того, моя голова была занята, ища варианты возможного спасения. И хоть в нашем случае, в отличие от моего кошмара, в лифте горел свет, а голос диспетчера уверял, что ремонтная бригада приедет в течении получаса, меня это, откровенно, не утешало.

В тот момент, когда я уже начинала метаться по лифту и призывать соседей вытащить нас отсюда, не реагируя на попытки Глеба успокоить меня, парень понял, что действовать надо по-другому. Он поймал меня и практически силой усадил на свою куртку, разложенную на полу злосчастной коробки, в которой мы оказались заперты. А после сделал то, чего я ожидала меньше всего - достал из пакета, который нес домой, бутылку шампанского и, быстро ее открыв, заставил сделать несколько глотков.

По мере того, как игристая жидкость растекалась по моему организму, страх начинал отступать. Глеб практически без перерыва о чем-то меня спрашивал и рассказывал сам, его целью было не дать мне снова уйти в себя и продолжить крушить лифт. Я же отвечала весьма немногословно, крепко сжимая бутылку, не забывая время от времени уничтожать ее содержимое. В какой-то момент лифт практически незаметно для меня поехал, и через несколько секунд его двери открылись. На нас смотрели несколько пар глаз собравшихся зевак - соседей, а так же родители Глеба, приехавшие навестить сына.

Я даже не хочу думать, как выглядела та ситуация с их стороны, когда сын, ушедший за шампанским для Анны Степановны в магазин, находящийся в нашем же доме, вдруг пропал. Благо, связь в лифте ловила, и Глеб объяснил родителям, что произошло.

Переживая за сына, Основские старшие вышли на лестничную площадку, где и стали свидетелями целого представления, устроенного мной.

Ну, а когда оживший лифт распахнул свои двери, они увидели своего сына в компании не совсем адекватной девицы, которая сидела в углу кабинки на его куртке и практически допивала бутылку шампанского.

Глеб же, не растерявшись, решил сразу представить меня матери с отцом:

- Мам, пап - это Олеся. Моя соседка.

И вот теперь я вновь стояла перед родителями парня в не менее дурацкой ситуации. Радовало то, что в этот раз я была трезвой. Хоть какой-то прогресс.

Когда моя личность была идентифицирована, очередь дошла до Лизы. От обычной взбалмошности подруги не осталось и следа, по-моему, она была готова провалиться сквозь землю, лишь бы не присутствовать сейчас здесь. Не буду утверждать, но мне показалось, что это первое знакомство подруги с родителями, какого бы то ни было молодого человека.

Раньше отношения Михайловской не доходили до такого этапа, и я сомневаюсь, что на данный момент Лиза была в восторге от открывшейся возможности близкого общения с родителями своего нынешнего парня.

- Это Лиза, - взял слово, вместо временно потерявшей дар речи Михайловской, Глеб. После чего добавил. - Моя девушка.

В этот момент Лиза, подняв брови до такой степени, насколько только позволял лоб, посмотрела на нас, как бы спрашивая, реально ли речь идет про нее. Надо отдать должное соседушке: учитывая то, как он накосячил, держался Основский более чем уверенно.

Поступок Глеба с натяжкой можно было назвать адекватным, но, так как под косыми взглядами с обоих сторон выстоять долго было весьма проблематично, парню всё же пришлось признаться. Как оказалось, никакие ключи соседушка не просил, он просто взял запасной комплект, не сказав об этом родителям. Какие тараканы правили балом в голове Основского в тот момент - сказать сложно. Но факт остается фактом: узнав, что в эти выходные родители улетают в столицу, парень решил, что дача будет полностью в его распоряжении. Ну, а не сказать об этом родителям, которые бы, естественно, разрешили воспользоваться коттеджем, не задавая лишних вопросов, Глебу не позволила всё та же мания самостоятельности. Ну что, молодец, дружок, расхлебывай теперь.

Как не сложно догадаться, планы на поездку в Москву у Основских старших сорвались, поэтому Виктор Олегович с Анной Степановной решили провести выходные вдвоем на природе.

После такой детективной истории отец Глеба сообщил, что ему нужно выпить, а мать, заметив, что уезжать кому-то из нас сейчас уже глупо, предложила пойти готовить ужин. Мы с Лизой вызвались помочь на кухне. Хотя правильней будет сказать, что я просто вытолкала донельзя молчаливую подругу, до сих пор непонятно почему прибывавшую в ступоре, в нужном направлении.

Мужская же половина нашей не совсем обычной компании под практически непрерывающиеся подколы Глеба Виктором Олеговичем, к тому моменту уже добывшему виски, занялась растопкой мангала.

Обстановка на кухне была достаточно непринужденной. Анна Степановна, которая исключительно настойчиво попросила называть ее просто Анной, оказалась очень приятной и легкой в общении женщиной. Даже Лиза начала потихоньку отходить.

Воспользовавшись моментом, когда мама Глеба ушла в машину за забытым там зарядным устройством, я сказала подруге:

- По твоему виду можно подумать, что ты никогда не знакомилась с родителями своих парней.

- А ты с ними как будто каждый день знакомишься. - съязвила Михайловская, что было весьма хорошим знаком. Если к подруге возвращается привычная манера общения, значит ситуация не безнадежна.