Мэри Эндрюс - Маленький скандал

— Кили, — взмолилась она, — эти идиоты рушат статуи. Заставьте их прекратить.

— Я не могу, — сказала я. — Разве вы не слышали? И потом, я больше тут не работаю. Я уволена и больше ни за что тут не отвечаю.

Стефани сверкнула глазами.

— Ну что же, зато я не уволена. — Она ударила в ладоши. — Вы что, не поняли? Прекратите это немедленно. Это очень дорогая скульптура. Я заказала ее в Италии. Это минимизированная версия Везувия.

Ну, я бы ни за что не подумала, что этих зверей сделали в Италии. Скорее тут постарался какой-то местный умелец. Эрвин, похоже, тоже был возмущен происходящим, он выскочил из машины и принялся носиться кругами, не переставая энергично лаять.

— Простите, мадам, — повторил Адам. — Приказ босса. — Он размахнулся и ударил, и на этот раз от морды единорога отвалился приличный кусок. С шумом он упал на дно бывшего пруда.

Стефани завизжала так, будто кусок отвалился от нее самой.

— Прекратите!

Не желая отставать от Адама, Джордж размахнулся и тоже хорошенько ударил по статуе. Теперь вместо фонтана с единорогами Стефани могла созерцать модернизированную версию «Молотобойцев». Когда кусок от хвоста одной из статуй просвистел мимо моего уха, я решила на всякий случай пригнуться.

Но Стефани была бесстрашна.

— Я сказала, прекратить! — завизжала она во всю глотку. — Прекратить! Прекратить! Прекратить! — Она подпрыгивала от избытка чувств, и Эрвин тявкал ей в такт.

Когда кувалда Адама расправилась с магическим рогом, у Стефани началась паника. Она вдруг залезла в пруд в надежде завладеть кувалдой Адама, но он успел предугадать ее намерения и отскочил от Стефани, сама же она плюхнулась в грязную жижу.

Но вода не умерила ее пыл. Когда Стефани поднялась, отплевываясь и отряхиваясь, Адам допустил серьезный тактический промах. Он зазевался. И Стефани успела нанести ему удар в солнечное сплетение.

Адам попятился, уронил кувалду и согнулся пополам от боли. Джордж, широко раскрыв от удивления глаза, бросился наутек от разгневанной фурии.

Эрвин поддерживал хозяйку яростным лаем.

Теперь уже Стефани нырнула за кувалдой, подняла ее и пошла на Адама, который, за неимением иного места для укрытия, спрятался за покалеченным единорогом.

— Убирайся от моего единорога, негодяй, — сказала Стефани, наступая на Адама с кувалдой наперевес. — Я серьезно. Убирайся от моего «Везувио» или я сейчас тебя кастрирую! Я сейчас отрублю тебе яйца и скормлю их рыбам!

— Стефани!

Потрясенный голос прорезал прохладный утренний воздух, словно горячий нож. Развернувшись, мы увидели Уилла. Он стоял, уперев руки в бока, а лицо его выражало одновременно шок и отвращение.

И, словно получив суфлерскую подсказку, Стефани уронила кувалду и ударилась в слезы.

— О, Уилл, — завыла она и побрела к нему по колено в воде. — Посмотри, что они сделали. Они раскромсали «Везувио»! Я пыталась остановить их, но Адам на меня набросился. Он стал угрожать мне этой штуковиной. Я в жизни не переживала такого страха.

Она уже успела добраться до берега и пыталась вылезти, но, похоже, ее сделанные на заказ кроссовки не были предназначены для такого рода упражнений.

— Уилл, — захныкала Стефани, скользя по жирной красной грязи — весь ее белый шелковый наряд перепачкан, светлые волосы прилипли к черепу, а намокшая тушь стекала по щекам.

Неожиданно Стефани не удержалась на ногах и плюхнулась в жирную жижу.

— Господи, — сказал Уилл и пошел к дому.

— Уилл, — заплакала Стефани, поднимаясь на ноги и протягивая к нему руки. Я не могла больше на это смотреть и помогла ей выбраться на берег. Стефани упала на газон, дыша, словно выброшенная на берег рыба. Эрвин прискакал к хозяйке, заскулил и стал лизать ее лицо.

— Это все? — спросил Уилл, заглянув в открытую дверь грузового отсека фургона.

— Да, — сказала я. — Надеюсь, вы уже видели счета.

— И куда все это ставить? — спросил он, сердито глядя на меня.

— Куда хотите, — сказала я. — Это ваш дом.

— Я хочу сказать, куда ВЫ хотите все это поставить?

— Я больше на вас не работаю, так что это не имеет значения. Может, вам стоит спросить Стефани?

— Не смешно, — сказал Уилл. Он пожевал щеку с внутренней стороны и посмотрел на Адама с Джорджем, которые уже ждали с тележкой у разгрузочного трапа. — Кили, — сказал он, наконец, — вы не могли бы пройти со мной в библиотеку?

Я посмотрела на часы.

— Ладно. Но только на минуту. Этот фургон я должна вернуть в прокат через полчаса.

— Я заплачу за лишний день, — сказал Уилл и снова посмотрел на Адама и Джорджа. — Почему бы вам, ребята, не сходить на кухню и не приготовить себе что-нибудь перекусить? Бутерброды, например.

Я прошла в библиотеку. Уилл осторожно закрыл за собой дверь и жестом указал на единственное кресло в комнате.

— Не хотите присесть?

— Спасибо, — сказала я и опустилась на край кресла, сложив руки на столешнице письменного стола.

Уилл заходил кругами. Он полез в один из ящиков книжного шкафа и достал оттуда толстый том в кожаном переплете.

— Кили, — сказал он тихо, не отрывая глаз от перелистываемых страниц, — я был осел.

— Вы к себе несправедливы, — сказала я.

— Нет, правда. Я был ослом во многих смыслах. И насчет Стефани. И насчет этого дома. И насчет того, что вы виноваты в том бедствии, что обрушилось на луг для голубиной охоты, насчет всего. Я… я ударился в какую-то безумную фантазию, а затем сосредоточился на том, чтобы вернуть к жизни «Лавинг кап», и, пожалуй, потерял связь с реальностью. — Уилл поднял глаза и криво усмехнулся. — Единственное, в чем я поступил правильно с того дня, как переехал сюда, это то, что я нанял вас на работу.

— Возможно.

Он снова уткнулся в книгу.

— Вы были правы относительно Стефани. Правы во всем. Она… как бы сказать… не заинтересована жить в Мэдисоне все время.

— И как, интересно, вам удалось это понять? — сказала я.

— Вчера мне звонил брокер. Он хотел назначить со мной встречу, чтобы внести дом в список на продажу.

— Этот дом? — Я была шокирована. Уилл кивнул.

— Он работает на какое-то агентство по недвижимости в Атланте, которое занимается тем, что у них называется эксклюзивной собственностью. Он показывал Стефани дома в Бакхеде, и, как я догадываюсь, она обмолвилась о том, что я владею поместьем здесь и что мы в конечном итоге будем его продавать. Этот звонок послужил толчком к тому, чтобы у меня открылись глаза. Я позвонил Стефани, как только закончил разговор с тем парнем, и, конечно, она попыталась все отрицать, но я успел выяснить и то, как зовут этого парня, и название агентства, так что ей не удалось отвертеться.

— О, — сказала я, — сожалею, что вы узнали обо всем таким образом.

Уилл вздохнул.

— Лучше поздно, чем никогда. Во всяком случае, я хочу перед вами извиниться. И я на самом деле очень хочу, чтобы вы снова вернулись работать ко мне. Я хочу, чтобы вы закончили Малберри-Хилл.

Теперь он стоял прямо перед столом и смотрел на меня сверху вниз.

— Вам никто не будет мешать. Честное слово.

Я должна была обдумать это предложение.

— А как насчет сроков? Должна ли я по-прежнему пытаться закончить работу ко Дню благодарения?

Уилл достал из кармана своих брюк маленькую черную бархатную коробочку, грустно на нее посмотрел, а потом убрал снова в карман.

— Больше никаких сроков. Работайте столько, сколько вам потребуется.

В среду Глория вернулась с почты с маленьким свертком, который она положила передо мной на стол.

— Открой его, — велела она.

Я открыла бандероль, подцепив край ножницами, и оттуда выпала прямоугольная картонная коробочка. Я раскрыла ее и увидела черно-белую художественную фотографию Джаннин Мердок. На ней была такая же мантия, которая была у меня на выпускной фотографии. Темные волосы ее были начесаны, а концы подкручены, губы слегка приоткрыты в лучезарной улыбке.

Глория встала у меня за спиной, разглядывая фотографию.

— Тебе нравится? Я кивнула.

— Откуда она у тебя?

— От Сони Уайрик, — сказала она. — Она позвонила мне вскоре после того, как ты с ней встретилась во второй раз, и сказала, что ей хочется сделать хоть что-то, чтобы отчасти загладить свою вину. Мы поговорили. Я же сказала ей, что ты очень переживала, и что Винсент Баскомб умер. А еще о том, что сказал Дрю — что мы никогда не сможем получить тело твоей мамы. Соня пообещала, что если ей удастся отыскать одну вещь, то она передаст ее тебе. Я думаю, что это та самая вещь.

— А от меня взамен требуется простить и забыть?

— Это тебе решать, — сказала Глория. Я обернулась.

— А что бы сделала ты?

— Я? — спросила она. — Я думаю, что захотела бы облегчить свою ношу. Сейчас, Кили, ты несешь на себе огромное количество черных мыслей. Ты ненавидишь Дрю Джернигана. Ненавидишь Лорну Пламмер. Ненавидишь Соню. Дарвиса Кейна. И знаешь что? Вряд ли тебе это идет на пользу. Соне действительно не по себе, она, возможно, единственная из всех, у кого еще есть совесть.

— Я хочу, чтобы им было больно, — сказала я. — Я хочу, чтобы нашли Дарвиса Кейна. Я хочу, чтобы его посадили в тюрьму за то, что он убил мою мать!

Глория села за стол с почтой и стала перебирать пришедшую корреспонденцию.

— Послушай, — сказала она. — Я не собиралась тебе об этом говорить, но я не могу видеть, как ты столько сил тратишь впустую — а результат лишь тот, что тебе становится еще хуже. Я поговорила с Ховардом Бэнксом о Дарвисе Кейне, и он навел кое-какие справки.

— Ты говорила с шерифом Бэнксом? — с надеждой в голосе спросила я. — Он знает, где искать Кейна?

— Нет, — сказала Глория. — Ховард выяснил «послужной список» Кейна по криминальным делам. В конце семидесятых — начале девяностых он был уличен в подделке почтовых и банковских чеков, а также в краже машин. Его освободили из тюрьмы Бейкерсфилд, штат Калифорния, в 1997 году. А после этого ничего найти не удалось.

— Возможно, он еще жив, — сказала я. — Детектив, которого нанял отец, может его отыскать.

— Нет, — решительно сказала Глория. — Никаких больше детективов и никаких поисков. Ховард говорит, что Дарвис, скорее всего,умер. Дарвис Кейн всю жизнь ходил по лезвию ножа. Велика вероятность того, что его убил кто-то из его же дружков-преступников. Так что все. Конец истории.

— Ты рассказала шерифу о той роли, что сыграл в смерти моей мамы Дрю Джерниган? — спросила я.

— Он уже знал, — сказала Глория. — Винсент позвонил ему и попросил прийти к нему домой буквально за пару дней до смерти. Видно, он не хотел уносить свою тайну в могилу.

— Тогда почему Дрю не в тюрьме?

— Потому что Дрю Джерниган все отрицал, — сказала Глория. — А поскольку тело не найдено, то и доказательств нет. Послушай, Кили, — сурово сказала Глория, — я хочу, чтобы ты успокоилась. Твой отец тоже этого хочет. Джаннин мертва уже двадцать пять лет. И на этом все.

Я поставила мамин портрет перед настольной лампой. Для него понадобится хорошая рамка. Лучше всего серебряная — она отлично подойдет к черно-белому снимку.

— Хорошо. Пусть все останется как есть, — сказала я тихо. — Не надо возмездия. Мы ведь не в каком-то дешевом телесериале. Никакого возмездия за смерть Джаннин.

— Ну, — сказала Глория задумчиво, — может, все-таки какое-то возмездие все же есть. — И она блеснула своей неотразимой улыбкой. — Я на днях проходила мимо «Мэдисон мьючел» и зашла проверить, поставили ли консольные столы, что я заказывала для конференц-зала. И догадайся, кто у них с сегодняшнего дня президент?

— Дрю, — сказала я. — Он всегда был президентом, сколько я себя помню.

— А вот и нет, — ехидно усмехнулась Глория. — Теперь там сидит Кайл. Если верить новому кассиру, у них там недавно прошла пертурбация. На последнем ежеквартальном собрании совета Дрю был переизбран тайным голосованием.

— Неужели такое может быть? — спросила я. — Это же семейный банк. Совет директоров целиком состоит из Джерниганов.

Глория покачала головой:

— Не совсем. Джи-Джи, Эй-Джи и Кайл — вот совет директоров. И теперь они трое имеют контрольный пакет. Думаю, тот визит, что нанес к ним домой шериф, и те вопросы, что он задавал Дрю, так или иначе привлекли внимание Джи-Джи. И еще я слышала, что Дрю слишком много времени проводил с Джобет, бывшей главной кассиршей. Так что теперь Джобет на улице, и, судя по тому, что я слышала, Дрю тоже. Хотя улица эта очень милая. Джи-Джи решила оставить за собой «Оукс» и дом в Каскавилле. Она решила, что Дрю может иметь дом в Хайлендс.

— Выходит, Кайл — президент «Мэдисон мьючел»? — спросила я. — Эй-Джи в Чикаго, учится на брокера по ссудам. А Дрю вне игры? Это правда?