Мэг Кэбот - Маленький скандал

Да! Да! Она его хочет. Он ей нужен.

А затем она опять сорвалась с края. Она не хотела туда так скоро. Но он толкал ее туда своими нежными поцелуями, силой толчков, которыми он входил в нее. Она жаждала вцепиться в него, чтобы не потеряться в безумном наслаждении, в которое он неотвратимо ее увлекал. Но его пальцы по-прежнему сжимали ее запястья, словно она была пленницей, которую он не желал отпускать на волю, — пленницей, которую он намеревался подвергнуть самой сладкой из пыток…

И она сдалась.

Волны безумного наслаждения накрыли ее с головой. Оказавшись в неумолимых объятиях Берка, Кейт извивалась под ним и, выгнув спину, прижималась к нему низом живота. Она издала какой-то звук — крик беспомощности, — и тогда он отпустил ее руки, взял в ладони ее лицо, и его тело наконец тоже содрогнулось.

Кейт, чувствуя себя значительно лучше, чем весь день, была, однако, слегка смущена. Когда через некоторое время к ней вернулась способность видеть окружающий ее мир, она робко проговорила:

— Я так и не успела снять капор. — И это прозвучало так, словно то, что она все это время была в головном уборе, могло быть более шокирующим, чем все остальное, что они с ним проделали.

Берк поднял голову от ее шеи, где прятал лицо, когда прекратились последние судороги, сотрясавшие его тело. Он посмотрел на ее припухшие губы и подернутые пеленой серые глаза. Длинная прядь золотистых волос выбилась из-под капора и лежала у нее на щеке. Он приподнялся на локтях, тем самым немного облегчив нагрузку, которую испытывало ее маленькое тело, и приподнял пальцами эту прядь.

— Это самая большая ошибка, — очень серьезно сказал он, поднося шелковистую прядь к губам. — В будущем я никогда не забуду сначала снять капор.

— Буду надеяться на это, — сонно пробормотала она, совершенно забыв, что именно общего с ним будущего она и не хотела.

Или это было именно то, чего она хотела?

Когда утром Кейт проснулась, она никак не могла понять, где находится и как сюда попала.

Она знала, что еще рано, потому что пока не чувствовала тошноты. А плохо ей становилось, как по часам, — к восьми утра. Она сообразила, что находится не в «Белом коттедже», только тогда, когда, потянувшись, чтобы ощутить мягкую шубку Леди Бэбби, дотронулась до чего-то жесткого. Открыв один глаз, чтобы посмотреть, что же это может быть, Кейт обнаружила, что ее рука покоится в зарослях черных волос, покрывающих мужскую грудь. Грудь, как она поняла, посмотрев повнимательнее, принадлежит маркизу Уингейту, который лежит совершенно голый в ее постели.

Или это она голая лежит в его постели? Она не могла точно сказать.

Потом ей припомнились события прошедшей ночи, и она с тихим «о-ох» упала на подушки.

Конечно, они в Гретна-Грин. Они здесь, чтобы найти Изабель, убежавшую с Дэниелом Крэйвеном. Дэниелом Крэйвеном, который однажды украл у Кейт все, что ей было дорого, и теперь пытался по непонятным пока для нее причинам сделать то же самое с Берком Трэхерном.

Они в какой-то гостинице, и хозяева считают, что они муж и жена. Что ж, они ведут себя так, словно они действительно муж и жена. Если только женатые люди проделывают такие штуки, в чем Кейт сильно сомневалась. Она ни на мгновение не могла поверить, что ее отец когда-нибудь… Или что ее мать когда-нибудь…

Она, покраснев от смущения, решила, что лучше не думать о таких вещах. То, что происходило в постели ее родителей, не имеет никакого отношения к тому, что происходит в ее постели. Совершенно. Главным образом потому, что в этом участвует Берк.

Берк. Она скосила глаза в его сторону. Он еще спал, его поросшая жесткими волосами грудь размеренно поднималась и опускалась. Вот как она теперь думает о нем. Как о Берке. Не как о лорде Уингейте. А по имени — Берк. Странное имя. Больше похоже на фамилию, чем на имя, и к тому же слишком короткое для такого большого мужчины. Берк.

Она оперлась на локоть, чтобы поближе рассмотреть его.

У него, с удивлением увидела она, было несколько седых волос, перемешавшихся с черными, и на голове, и на груди. А почему бы и нет? В конце концов, ему далеко за тридцать. У него взрослая дочь. Ну, во всяком случае, достаточно взрослая. Сколько ему было лет, когда родилась Кейт?

Тринадцать.

Что ж, разница в тринадцать лет не так уж и велика. Да он и не выглядит на свои годы. Никто, увидев его сейчас, не сказал бы, что ему тридцать шесть лет. Не то чтобы тридцать шесть это слишком много. Просто слишком много для мужчины, который способен проделывать… то, что они проделывали столько раз за последние несколько дней.

Но они должны прекратить заниматься этим, подумала она, убирая руку с его груди. Ведь еще неизвестно, что они будут делать после того, как найдут Изабель и она не позволит Берку убить Дэниела Крэйвена. У них ничего не получится. Ничего не может получиться. Она не может выйти за него замуж, как бы сильно этого ни хотела.

Она не позволит, чтобы это произошло опять. В самом деле, она может пресечь это в корне, если ей удастся встать и одеться, прежде чем он… и прежде чем начнется приступ тошноты. Это длится недолго, и если только ей удастся одеться, не разбудив его…

Слишком поздно. Она осторожно откинула одеяло, спустила ноги на ледяной пол, но это движение сразу разбудило его. Внезапно покрытая волосами грудь, которой она только что любовалась, оказалась на ней и тело Берка придавило ее к кровати. Обе ее руки, которые он держал одной ладонью, были прижаты к подушке за ее головой, а сам он смотрел на нее, и его лицо находилось всего в нескольких дюймах от ее лица.

— Куда-то собралась? — спросил он беззаботно, словно они были в городском доме на Парк-лейн и встретились в коридоре.

Она отрицательно мотнула головой.

— Рад этому, — улыбнулся Берк. — Потому что, мне кажется, это приятный способ просыпаться по утрам. Ты так не думаешь?

Едва ли Кейт могла ответить «нет», когда его теплая тяжесть давила на нее… особенно между ног, которые он легко раздвинул коленом.

— Честно говоря, — Берк лениво растягивал слова, — я бы хотел просыпаться так всегда. — Большим пальцем свободной руки он провел по краям ее губ, остальные покоились на шее Кейт. — Я имею в виду, чтобы ты была подо мной.

— Это… — произнесла Кейт, не узнавая своего голоса, — может быть… — Он сделал легкое движение, и она с удивлением ощутила, что он уже готов. Это, сказать по чести, доставило ей удовольствие. — …не очень удобно, — закончила она.

— Неудобно? — Теперь он целовал ее в том месте, где только что побывал его большой палец, — в уголки губ, в изгиб верхней губы, похожий на охотничий лук. — Что в этом может быть неудобного?

— Ну, ты немало весишь.

— А, — Берк целовал ее веки, — об этом я не подумал. Через секунду он уже был под ней, а Кейт сидела на нем, широко расставив ноги, и не могла понять, как это она на нем оказалась. Когда, однако, она убрала с глаз волосы, то увидела, что он выглядел очень довольным собой.

— А как насчет, — проговорил он с усмешкой, — того, чтобы мы просыпались таким образом? Я под тобой?

Она чувствовала под собой твердость его плоти, которая настырно упиралась в мягкий желобок между ее ног. И к смущению Кейт, тело ее отреагировало на это прикосновение, послав теплую волну вниз живота и раскрывшись навстречу ему так, что он без труда — о, без всякого труда — проскользнул внутрь, причем ей не пришлось сделать ни малейшего движения.

Она втянула в себя воздух и посмотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых читался укор. Но трудно изображать возмущение, когда чувствуешь, что все делается правильно.

— Или еще лучше, — продолжал он все с той же усмешкой, — просыпаться в тебе. Вот как сейчас. — Произнося слово «сейчас», он приподнял бедра и вошел в нее еще глубже.

Кейт очень хотелось сказать, что они не за этим сюда приехали. Они приехали, чтобы найти Изабель. Разве нет?

Но она не могла думать ни о чем другом, кроме Берка, когда он был в ней, — примерно так же, как и Берк не мог думать ни о чем другом, кроме Кейт, когда она была рядом.

Она совсем не так собиралась начать день. Ей следовало подумать об этом после прошлой ночи… Неужели этот мужчина ненасытен?

Похоже, да.

Кейт, судя по всему, тоже, потому что она не только постыдно вцепилась в него губами и руками, но и обхватила ногами, словно он был конем, на котором она сидела верхом.

Но это не было похоже на верховую езду. То есть нельзя сказать, что это обычный конь. Может быть… может быть, крылатый конь. Потому что ей казалось, что она летит — или, скорее, ее возносят все выше и выше. Не к пылающему солнцу, что было бы весьма неприятно. И не к холодной и далекой луне. А к звездам, сверкающим на черном бархате ночного неба. Если она протянет руку и как следует постарается, то вполне сможет дотронуться до этих звезд…

А потом Кейт показалось, что она залетела слишком высоко и задела головой небесный бархат, потому что внезапно звезды вокруг нее закувыркались и стали падать вниз звездным дождем. Она оказалась в середине дождя из алмазов. Но она была не против этого. Она расставила руки, пытаясь поймать их как можно больше, смеющаяся, радостная…

…А потом она открыла глаза и обнаружила, что лежит на груди Берка, а он смеется над ней. Ну не то чтобы смеется. Он тяжело дышал, да к тому же его сердце колотилось с бешеной скоростью под ее грудью. Но он опять был очень доволен собой!

— Как ты? — пытаясь справиться с дыханием, спросил он.

Она немного на нем поерзала. Неужели он?.. О да, скорее всего да. Она отбросила волосы с глаз и посмотрела на него, стараясь напустить на себя равнодушное выражение.

— Прекрасно, — пожала она плечами. — А что со мной могло случиться?

Он выглядел настолько довольным собой, что Кейт удивилась, как он не лопнет.

— Ну, после всех этих криков, боюсь, к нам в двери скоро начнут стучать постояльцы, полагая, что я тебя убиваю.

Кейт возмущенно сползла с него.

— Поаккуратнее! — предупредил Берк. — Ты можешь свести на нет наши шансы создать семью.

— Не думаю, — сухо проговорила Кейт, натягивая простыню до самого подбородка, — что у нас будет что-то, о чем нам следует заботиться.

Но он пока еще не понимал. Он явно думал, что она имеет в виду их общее будущее — или его отсутствие, — и отреагировал соответственно, схватив ее за плечи.

— Ты же не имеешь в виду, — Берк поедал ее глазами, — что по-прежнему не собираешься выходить за меня замуж? После того, что было? И после прошлой ночи?

Время, видимо, приближалось к восьми часам. Кейт начала ощущать первые позывы подступающей тошноты.

— Тебе не кажется, — слабым голосом произнесла она, с трудом сделав глотательное движение, — что тебе следует озаботиться поисками твоей дочери, а не тем, хочу я или нет выходить за тебя замуж?

Он открыл рот, но, похоже, не смог найти слов для подобающего отпора. Вместо этого он отпустил ее и откатился в сторону. На его лице было написано возмущение.

И все же даже на возмущенного маркиза Уингейта стоило посмотреть, когда он абсолютно голый. И Кейт смотрела не отрываясь, несмотря на то что ей становилось все хуже. Он вскочил с кровати и теперь носился по комнате, лихорадочно натягивая на себя одежду. На нее он вообще не обращал внимания.

Ну и хорошо. Она и не хотела, чтобы он смотрел на нее. Чем больше он будет ее игнорировать, тем легче все будет в конце…

Спустя полчаса — видимо, так, поскольку Кейт уже не на шутку было плохо — Берк вернулся в комнату, которую он покинул, громко хлопнув дверью. Он принес огромный поднос, от которого исходили запахи бекона и кофе. Очень даже приятные запахи в нормальных условиях. Но не теперь.

— Вот, Кейт. — Берк ногой закрыл за собой дверь. — Я отобрал это у служанки в коридоре. Я думал, ты уже встала. Смешно, но мне никогда не казалось, что ты такая лентяйка. Давай подниматься и завтракать.

Кейт смогла лишь натянуть простыню себе на голову. Берк не был настроен шутить.

— Ну, Кейт, у нас не так уж много времени, ты же знаешь. Мне придется попотеть в поисках Крэйвена. Знаешь, сколько мест, где они могут прятаться? Это небольшое селение, это верно, но…

Кейт больше не могла сдерживаться. Запах, вид этого бекона… Она резко отбросила простыню и перегнулась через край кровати.

В желудке у нее уже давно ничего не было. Прошлым вечером она и кусочка хлеба не съела. И тем не менее ее рвало и рвало. А она при этом заливалась слезами. Кейт ничего не могла с этим поделать. Она почувствовала невыносимое унижение, когда он кинулся к ней и положил прохладную руку ей на лоб, а другой убрал ей с лица волосы. Теперь он держал ее в объятиях, шепча всякие нежные слова, пока ее тело билось в судорогах.

— Ш-ш… — проговорил Берк, когда она безуспешно попыталась высказать ему все, что она о нем думает. — Все хорошо. Прости, Кейт. Я не знал.