Но это была всего-навсего Пэтси, задыхающаяся от бега — не так-то легко взлететь с первого на четвертый этаж, где располагалась школьная комната, ни разу при этом не передохнув.

— Ох, — облегченно перевела дыхание Кейт. Она достала шипящую кошку из-под стола. — Это ты. Как ты меня напугала! Я была уверена, что это Филлипс.

— Мисс, — Пэтси прислонилась к косяку двери, пытаясь восстановить дыхание, — вы не поверите… Вы не поверите…

Леди Бэбби заворчала, и Кейт пришлось ее отпустить, чтобы не быть поцарапанной.

— Вот противное существо, — ласково сказала она, глядя, как кошка гордо ретируется, рассерженно поигрывая хвостом. — Ну, давай иди. И не обвиняй меня, если за тобой придет мистер Филлипс с тазом воды, когда тебе в твою маленькую головку в следующий раз придет идея нанести визит вежливости в его комнату.

Леди Бэбби устроилась у камина и принялась тщательно умываться. Кейт бросила взгляд на маленькие часики, приколотые к блузке.

— Мальчики уже вернулись с урока верховой езды? — спросила она. — Мне казалось, у них еще по меньшей мере полчаса. Я еще не успела предупредить повара по поводу чая для них.

— Не мальчики! — Пэтси наконец обрела способность говорить. Она приложила руку к груди, словно пытаясь утихомирить рвущееся наружу сердце. — Приехал какой-то джентльмен, чтобы повидать вас, мисс. Он ждет в библиотеке. Филлипс был вынужден проводить его в библиотеку, поскольку хозяйка в гостиной проводит заседание женского общества за улучшение участи жителей Папуа — Новой Гвинеи…

— Какой-то джентльмен? — Кейт инстинктивно принялась поправлять волосы. — Какого черта Фредди делает здесь, да еще в середине дня? Он же знает, что по вторникам у меня не бывает выходных. Что с ним такое случилось?

Пэтси покачала головой.

— Нет-нет, мисс! — протараторила служанка, ее глаза горели таким огнем, что его по ошибке можно было принять за лихорадочное возбуждение. — Это не лорд Палмер. Вовсе нет! Это смуглый мужчина громадного роста. Он огромный, как гора, и с глазами, как у вашей Леди Бэбби. Мне кажется, это тот человек, который, как вы рассказывали, обижал свою дочь на улице накануне вечером…

— Что? — Кейт вскочила, даже не заметив этого. — Ты имеешь в виду лорда Уингейта?

— Совершенно верно. — Пэтси щелкнула пальцами. — Точно, его именно так и зовут! Филлипс говорил мне, но я позабыла. Правильно, Уингейт.

Глаза Кейт широко распахнулись от удивления.

— Лорд Уингейт? Здесь? Повидаться со мной?

— Да, мисс. Он так и сказал. Он дал Филлипсу свою визитную карточку и спросил, дома ли вы, как будто вы хозяйка в доме! — Щеки Пэтси горели. — Вы бы видели лицо старого Филлипса! Он выглядел так, будто у него приступ! Пошел прямо к мистеру Следжу и все рассказал ему, а мистер Следж и говорит: «Ну и не стой, как истукан, Филлипс. Пойди и приведи ее!» — Пэтси нервно хихикнула. — «Пойди и приведи ее», — говорит! Филлипсу! Видели бы вы лицо этого размазни!

— Господи Боже! — Кейт поспешно отряхнула с юбки кошачью шерсть. — Что ему могло понадобиться?

— А может, вы ему проткнули зонтом дыру в сюртуке? — предположила Пэтси. — Может, он хочет, чтобы вы купили ему новый?

— О нет! — застонала Кейт. — Боже, Пэтси, я не смогу купить новый сюртук этому человеку. Только одни его галстуки, наверное, стоят больше, чем я зарабатываю за целый год.

Пэтси погладила ее по руке.

— Не беспокойтесь, мисс. Просто попросите у него тот сюртук, и миссис Дженнингс заштопает на нем дырку. Помните, как здорово она отремонтировала детские пальтишки в тот день, когда им пришло в голову побросать друг в друга горячие каштаны? Сюртук будет как новый. Он даже не сможет вспомнить, где была дырка.

Не слишком-то утешенная, Кейт медленно спускалась на второй этаж, где ее ждал его светлость. Она понимала, что причиной, по которой маркиз Уингейт удостоил своим посещением дом мистера Сайруса Следжа, могло быть только одно: он, вне всякого сомнения, до сих пор не может простить Кейт выдвинутые ею обвинения, сделанные тем вечером, около недели назад, и пришел потребовать, чтобы ее уволили и, естественно, убрали подальше от Парк-лейн. Когда она войдет в библиотеку, мистер Следж немедленно уволит ее — в обмен, конечно, на скромное пожертвование в пользу преподобного Биллингса.

Однако, подойдя к двери, ведущей в библиотеку, она обнаружила там в нерешительности топтавшегося мистера Следжа. Поблизости также находились миссис Следж и Филлипс. Все трое выжидательно смотрели на Кейт, когда она шла к ним, и миссис Следж с довольно дружелюбным видом громко прошептала:

— Как же так, мисс Мейхью! Мы и не знали, что вы знакомы с лордом Уингейтом!

Кейт потупилась.

— Я… — начала она, но мистер Следж перебил ее:

— Лорд Уингейт очень богатый человек, мисс Мейхью. — Ее хозяин — Кейт ясно видела это — старался сохранять достоинство, но волнение брало верх. — Хотя он обладает репутацией человека, которого преподобный Биллингс вряд ли пожелал бы иметь в числе своих спонсоров — у лорда Уингейта было в некотором роде бурное прошлое, уверен, мне нет нужды рассказывать вам, — но он настолько богат, что лепта, которую он может счесть ничтожной, способна удержать аборигенов Папуа — Новой Гвинеи за молитвенниками годы и годы и, может быть, стать источником жалованья тому, кто научит эти заблудшие души их читать!

— Знаете, я думаю, что, если бы лорд Уингейт пришел, чтобы сделать пожертвование, он захотел бы видеть вас, сэр, а не меня. Возможно, здесь какая-то ошибка…

— Здесь нет никакой ошибки, — величественно произнес Филлипс от двери. — Он спросил вас по имени, мисс Мейхью.

«О Господи, — подумала Кейт, — я обречена».

— Хорошо. За чем бы он ни пришел, — миссис Следж, что-то сунув в руки Кейт, слегка подтолкнула ее к двери, — попробуйте вручить ему эти трактаты. Насколько я понимаю, лорд Уингейт неплохо образован. Говорят, он ради собственного удовольствия изучал право, читает труды философов и всякое такое. Поэтому они должны ему понравиться.

Прежде чем она смогла что-либо ответить, Филлипс распахнул дверь и громко возвестил:

— Мисс Мейхью, милорд!

Кейт в буквальном смысле влетела в комнату, в чем ей помог дворецкий, весьма бесцеремонно толкнув в спину.

И конечно же, она споткнулась о край пушистого ковра и выронила книжки. Восстановив равновесие и взглянув вверх, она увидела мужчину, на которого набросилась на улице несколько дней назад. Он стоял у камина и смотрел на нее.

Здесь не было тумана, смягчавшего и придававшего несколько расплывчатый вид его удивительно острым чертам лица, и Кейт увидела, что маркиз Уингейт в помещении выглядит гораздо более устрашающе, чем на улице. Он был намного выше ее, а в плечах так же широк, как каминная полка. Под атласным жилетом не было и следа брюшка. И все же он был слишком велик, чтобы Кейт в его присутствии чувствовала себя уютно, — слишком велик, а его взгляд, с тревожащей пронзительностью устремленный прямо на нее, был слишком откровенен.

Взгляд был столь откровенен и столь пронзителен, что Кейт быстро отвела глаза, надеясь, что он не заметит ее испуга.

— Ищете зонтик, мисс Мейхью, — ухмыльнулся он, — чтобы проткнуть меня?

Заметил. Она вздрогнула и довольно легко узнала его голос. Тогда это был глубокий угрожающий рык, который распарывал туман и обволакивал ее своим раздражением. Теперь в нем было больше интереса, чем раздражения… но тем не менее он вселял в нее страх.

— Позвольте вас заверить, — заявила Кейт, подняв глаза, — что я так же ловко управляюсь с каминной кочергой, как и с зонтом.

Если лорда Уингейта и удивила ее безрассудная отвага, то на его лице это никак не отразилось. Он проговорил довольно сухо:

— Спасибо за предупреждение. Но мне бы хотелось выразить надежду, что сегодняшняя встреча пройдет без попыток проткнуть меня насквозь. Вы знаете, кто я такой?

Кейт спрятала руки за спиной и сделала, по ее мнению, подходящее случаю глупое лицо. Это было выражение, которое она тщательно отрабатывала перед зеркалом, когда поняла, что только ее ум и находчивость помогут ей выжить после смерти родителей. Она гордилась тем, что смогла быстро собраться с духом.

— Конечно, знаю, милорд, — спокойно ответила она. — Вы Берк Трэхерн, маркиз Уингейт.

— Да, — прогрохотал он. — Надеюсь, вы помните, что оскорбили меня не так давно своими ужасными подозрениями?

Она кивнула:

— Да, милорд.

Одна из его черных бровей взлетела вверх.

— Но не раскаиваетесь, как я вижу.

— Прошу простить меня, милорд, если вас оскорбило мое предположение, что вы совершаете насилие над невинной женщиной. Но я не прошу прощения за эти мысли. Вы и в самом деле выглядели весьма подозрительно. Так что это было вполне естественное предположение.

— Естественное предположение? О том, что — как вы там обо мне думали? — я совершаю насилие над невинной женщиной прямо в центре Лондона? Вам часто доводилось сталкиваться с подобными явлениями в этом районе, мисс Мейхью?

Кейт едва заметно пожала плечами.

— Не у меня ведь на плече лежала рыдающая женщина, сэр.

— Я объяснил вам, — нахмурился лорд Уингейт, — что это моя дочь.

— Да, но с какой стати я должна была вам верить? Если вы и впрямь были подлым насильником, то вполне могли придумать что угодно, лишь бы вас не поймали.

Лорд Уингейт прокашлялся.

— Теперь понятно. Ну хорошо. Как вы думаете, вам удастся отложить подозрения относительно моей личности на некоторое время, чтобы выслушать мое предложение?

— Предложение? — У Кейт отлегло от души. Ему нужна вовсе не она. Прекрасно! — Тогда скорее всего вам следует переговорить с мистером Следжем. Это он собирает пожертвования в поддержку преподобного Биллингса, который намерен спасти угнетенный народ Папуа — Новой Гвинеи. Мне позвать его?

— Вовсе нет! — Лорд Уингейт смотрел на нее с любопытством. Да, именно с любопытством и слишком долго.

Она больше не опускала глаза, но ей очень хотелось это сделать. Единственное, о чем она была способна думать, когда смотрела на него, это то, что у него такие руки, которые вполне способны выбросить из окна еще кого-нибудь. Бицепсы, рельефно проступающие через рукава прекрасно сшитого сюртука, были поистине огромны.

Об этом и еще о том, что две глубокие складки, которые пролегли от носа к уголкам его полных, неожиданно чувственных губ, скорее всего следствие пережитого горя из-за развода с женой. Буквально на секунду ей стало почти жаль его, несмотря на все его деньги и на то, как гадко он обошелся со своей супругой. Ей пришлось одернуть себя. Нет нужды жалеть таких, как маркиз Уингейт!

— Меня нисколько не заботят жители Папуа — Новой Гвинеи, — заявил лорд Уингейт таким тоном, что она испугалась. — Вы, мисс Мейхью, на самом деле убежденная сторонница преподобного Биллингса?

Кейт не смогла сдержать легкий смешок.

— Вовсе нет! Он как-то раз приходил сюда на обед и…

Девушка замолчала, решив, что ей не стоит рассказывать этому огромному, страшному мужчине о том, что преподобный Биллингс, выпив целую бутылку кларета, подстерег ее в буфетной комнате и попытался ознакомить с интимными ритуалами жителей Папуа — Новой Гвинеи. Кейт достойно ответила этому господину, надев ему на голову блюдо с пирогом, после чего он поспешно удалился, не дав никаких объяснений своим благодетелям, которые приписали такое странное поведение капризу великого гения.

Лорд Уингейт обратил внимание на то, что фраза осталась незаконченной, но не показал этого. Он с облегчением вздохнул.

— Ну тогда все в порядке. О чем я хотел просить, мисс Мейхью — надеюсь, вы простите мне, что я не написал предварительно, но мне показалось, что личное обращение будет принято лучше, если учесть нашу… как бы это выразиться… необычную встречу на прошлой неделе.

При этих словах он устремил на нее такой пронзительный взгляд, что Кейт чуть не спряталась за креслом, но ее спасло то, что рядом оказалась деревянная подставка, на которой лежал семейный географический атлас, и она уцепилась за ее угол.

— Мне хотелось бы знать, — продолжал его светлость, — не могли бы вы рассмотреть возможность прекращения работы в семье Следжей и перехода на работу ко мне в качестве компаньонки моей дочери Изабель, с которой вы, как мне известно, в какой-то мере знакомы.

Кейт моргнула. Всего лишь раз. И покрепче ухватилась за деревянную подставку.

— Я совершенно уверен, — невозмутимо развивал свою мысль лорд Уингейт, — что в состоянии предложить вам по меньшей мере такие же удобства, какими вы пользуетесь здесь… — Он окинул библиотеку неприязненным взглядом. Комната, хоть и дорого отделанная и наполненная классической литературой, была обставлена весьма неудобной мебелью. Кроме того, библиотека имела удивительно маленькие размеры. — И вдвое большее жалованье.

У Кейт сам собой приоткрылся рот. Стоять с открытым ртом крайне невежливо — она безуспешно пыталась вбить это в головы младшим Следжам, — но теперь просто ничего не могла с собой поделать!