Она читала, а у него в голове вертелся вопрос: почему Ромео принял яд? Только из-за потери любимой девушки? Вряд ли… На него все навалилось: вина за смерть друга, стыд за убийство брата Джульетты, страх перед наказанием. Он явно был в отчаянии и много пил в изгнании от одиночества и тоски. И в конце концов, когда потерял единственное, что у него осталось, – женщину, то совсем помешался. От всего этого любой сойдет с ума, тем более юноша с неокрепшей психикой.

– Валентин, а ты меня любишь? – вдруг прекратила читать Диана.

Вместо ответа он привстал на диване, обнял ее и поцеловал в плечо.

– Конечно, моя амазонка.

– Поклянись, – неожиданно серьезно промолвила она.

– Клянусь. Встать на одно колено?

– Нет, можешь лежать, ты же больной. Слушай, как чудесно написано:

Ромео

Мой друг, клянусь сияющей луной,

Посеребрившей кончики деревьев…

Джульетта

О, не клянись луною, в месяц раз

Меняющейся, – это путь к изменам.

Ромео

Так чем мне клясться?

Джульетта

Не клянись ничем

Или клянись собой, как высшим благом,

Которого достаточно для клятв.

– Понял, как надо клясться?

– Я не Шекспир.

– Все равно – писатель. Ты же не только про ножи пишешь?

– Я не могу клясться луной, у меня и так что-то не в порядке в мозгах, когда она перед газами.

Он опять хотел привстать, но Диана удержала его.

– Лежи и обещай мне, что завтра же отправишься на прием к врачу. Что-то твое состояние мне не нравится.

– Хорошо. Обещаю, – согласился Валентин. – Кстати, как твоя мама?

– Вчера звонила. Говорит, что все в порядке. Ходит на обследование. Слушай дальше, – Диана продолжила чтение.

Когда она дошла до места, где Ромео принимает яд, Валентин спросил:

– Как ты думаешь, Ромео ревновал Джульетту?

– Думаю, что нет.

– Почему?

– Потому, что эта пьеса про любовь, а не про ревность. – Диана вздохнула. – Жаль…

– Что жаль?

– Я забыла розу в ресторане. Она, наверное, там завянет и ее выбросят.

* * *

Откуда и почему у нее вдруг проснулась страсть к выпечке, Натали не могла понять, как ни старалась. Взялась и все. Однажды утром ей безумно захотелось пирога с яблоками. Теплого, с кислинкой. Она даже сначала испугалась, решив, что беременна. Но вскоре выяснилось, что нет. (И если честно, было немного грустно от этого. Так взять – и внепланово обзавестись еще одним ребенком.)

Вообще-то она всю жизнь была равнодушна к сладкому. Ела, конечно, и конфеты, и шоколад, и мороженое, но без особого восторга, как другие дети. А тут вдруг появилось нестерпимое желание что-нибудь испечь. Своими руками. Чтобы потом, по-домашнему повязав фартук, поставить пирог на стол и, зажмурив глаза, втянуть носом запах жареного теста. С ванилью и корицей.

Натали повертела в руке яблоко. Красноватое, с желтыми пухлыми щечками. В прошлый раз яблоки были зелеными, и ей не очень понравился их излишне кислый вкус в готовой шарлотке, поэтому сегодня она купила другие. Сладкие.

Острый кончик зазубренного ножа аккуратно вырезал хвостик снизу и остатки макушки сверху. Хотя нет, призадумалась Натали. Яблоко же висит хвостиком к небу. Значит верх у него, где хвостик. А низ?.. А низа у него вообще нет. Какой у яблока низ? Она рассмеялась собственным глупым мыслям, разделила яблоко на две половинки, вычистила сердцевину с прозрачными перепонками и коричневыми семечками. Скользкими и шустрыми, так и норовившими сбежать на пол. Порезала половинки на части. Получилось много ровных долек, похожих на полумесяц с округлыми краями.

Выпечку очень любит дочь, размышляла Натали над своей неожиданной страстью, не прекращая чистить и резать яблоки. И поэтому это естественно, что она, как нормальная мать, скучающая по своему ребенку, подсознательно делает все, что ему нравится.

Натали переложила горку нарезанных сочных полумесяцев с деревянной доски в глубокую чашку.

Теперь сок лимона.

Лезвие ножа, тихо скрипнув о желтую пористую кожу, обнажила сочную пульпу. Пульпа – необычное название, отметила Натали и, решив, что обязательно найдет в Интернете объяснение этому слову, сделала в мякоти лимона надрезы. Потом сильно сжала половинки руками и невольно поморщилась, видя, как кислые капли брызнули в чашку. Осталось добавить ванили, немного корицы и на пару часов оставить фрукты и специи вместе, чтобы они пропитались, проникли друг друга. Сплелись ароматами и соками.

Натали сняла фартук, накрыла чашку тарелкой и пошла собираться. Через полчаса они должны встретиться с Ниной в кафе за послеобеденной «чашечкой кофе».

Зайдя в кафе и увидев, что подруги еще нет, Натали прошла в туалет, чтобы снять платок и вымыть руки после такси. Хотя парень за рулем был учтивый и вежливый, в салоне так давно не мыли, что она всю дорогу боялась испачкать специально надетое на встречу белое платье. Прямое и обтягивающее. В нем, правда, немного выделялись бедра, но в последнее время она стала относиться этому спокойно и считать достоинством. Не девочка уже, чтобы иметь ноги-палочки, тем более что с этим платьем хорошо смотрелись открытые туфли на высоком каблуке, с вызывающими блестящими бантами. Вульгарно, всегда говорила Нина о таких вещах. Натали усмехнулась. Ну и пусть.

Нина, как обычно, была в широкой длинной юбке, бесформенной футболке и, как всегда, озабоченно суетилась, куда-то торопясь. Подруги поцеловались и сели на улице за маленькими столиками.

– Как ты можешь носить такие высоченные босоножки? Это же неудобно. В них же быстро ходить нельзя. Упадешь. Летом лучше тапочки-лодочки.

– Я никуда не тороплюсь.

– Ах, да. Извини, я забыла, как хорошо быть замужем за богатым. Ездить на лимузинах и так далее. Это тебе не целый день в компьютер пялиться. Кстати, как дочь? Я после нашей прошлой встречи все никак не могла вспомнить, сколько же ей лет.

– В этом году исполнилось тринадцать.

– Точно. Тринадцать! Замечательный возраст. Я, правда, совсем не помню, какая была девчонкой-подростком. Кстати, что говорят врачи?

– Врачи? – Натали вспомнила последний разговор по телефону с доктором из клиники. – Говорят, что дочери уже лучше и скоро ее можно будет навещать чаще. А вот и твой салат с тунцом. Ты опять забыла сказать, чтобы не клали майонез.

– Но я ведь и не просила заправлять овощи майонезом. Почему каждый раз повторяется одно и то же! Где только этих официантов набирают? – Нина подозвала администратора и стала требовать заменить блюдо.

Себе Натали заказала только воду со льдом и кофе-эспрессо, горький вкус которого почему-то опять напомнил про клинику. Доктор обещал, что если ничего не случится, то через пару недель он разрешит свидание с дочерью. Быстрей бы пролетели эти дни.

В «майонезном» поединке победа досталась Нине. Принесли новый салат, и подруга с довольным видом, пережевывая сырые овощи, стала рассказывать про надоевшую работу в рекламном агентстве.

Нина была последней подругой Натали, сохранившейся с юности. Остальные как-то незаметно потерялись за мельканием лет. Когда-то Нина неплохо рисовала и мечтала стать художником-оформителем, но до сих пор только макетировала плакаты и этикетки на компьютере. Никак не могла выйти замуж и найти подходящую квартиру, чтобы уехать от родителей, которые, как она считала, были рабами рекламно-информационных технологий и даже назвали ее в честь парфюмерной марки Nina Ricci.

– Как твой муж? Надеюсь, бизнес процветает? – задала она традиционный вопрос, расковыривая вилкой кусок тунца.

– Не знаю. Он мне не докладывает. Но думаю, что дела идут хорошо.

Натали подозревала, что если однажды окажется, что «дела идут плохо», подруга обрадуется. Так думать, конечно, скверно, но Натали не могла отделаться от этого чувства, когда Нина при каждой встрече настойчиво расспрашивала про бизнес мужа, который занимался транспортными перевозками и складскими услугами.

– Мы редко видимся, ты же знаешь. Он занят с утра до вечера и часто пропадает по нескольку дней в командировках, – тихо добавила она, специально вкладывая в слова грустные нотки. Зачем говорить подруге, что глубоко в душе она теперь радовалась, оставаясь одна. Натянутые отношения с мужем изматывали, как ноющая зубная боль.

– Вот почему я не тороплюсь замуж. Мужчина должен любить не мою грудь и мои ноги. Он должен прежде всего любить мою душу и мою внутреннюю красоту. Не улыбайся, пожалуйста, Натали. Я знаю, что говорю банальные истины, но быть просто объектом сексуального домогательства не собираюсь. Нет, извольте. А уж если попадется такой красивый, как у тебя, то вообще…

– Слушай, Нина, перестань. Никто никому в этой жизни ничего не должен. Пока ты будешь ждать своего сказочного принца, а я своего мужа, жизнь пройдет. Давай лучше сходим в ночной клуб. Что толку тухнуть? Выпьем текилы. Зажжем. Повеселимся. Пофлиртуем с какими-нибудь молодыми парнями. У меня муж как раз опять в отъезде.

– Не знаю даже. У меня в ближайшее время так много работы. Просто уймища дел. Я подумаю и перезвоню.

Они еще поболтали за десертом, потом скомкано попрощались, и Нина, путаясь в широченной юбке, уселась в машину и укатила.

Проводив взглядом автомобиль подруги, Натали достала из сумочки книгу, пачку «Капитан Блэк» и закурила. Вставать не хотелось, да и торопиться особо было некуда. Яблоки замачиваются. Муж на работе. Сладкий дым ароматизированного табака расползался во все стороны. Дамочка за соседним столиком демонстративно громко кашлянула и замахала салфеткой. Натали рассмеялась про себя и, поймав взгляд недовольного официанта, хотела показать ему язык, но сдержалась. Ему и так досталось от Нины. Мало ли что кому не нравится, а так здорово покурить на свежем воздухе после чашечки эспрессо. Сейчас бы помурлыкать. Она редко позволяла себе сигарету. Муж не одобрял, что она курит, хотя сам не избежал этой вредной привычки. «Вредная привычка». Если глубоко копнуть, то в этой жизни все вредно. Особенно любить и вкусно есть. Натали открыла книгу и начала рассеянно читать, часто прерываясь, чтобы понаблюдать за суетой вокруг.

Рабочий день устало подходил к концу. На улице заметно прибавилось автомобилей и белых рубашек с галстуками. Она отложила книгу, даже не заложив страницу. Роман был откровенно скучным. Жизнеописание девушки с городских окраин и ее «героической борьбы» с сексом, алкоголем и скукой. С бессмысленным и однообразным существованием. «Что интересного в жизни обычных людей? Ничего», – в сотый раз заявлял автор прокуренными губами героини, которая при этом и не собиралась ничего менять. А что интересного в жизни богатых людей? – подумала Натали, но ответить не успела, так как ее внимание привлекла забавная мордочка серебристого пуделя, которого пузатый мужчина закрыл в машине, а сам зашел внутрь кафе, явно намереваясь плотно пообедать. Собака жалобно тявкнула несколько раз, затем обреченно замолчала и стала неотступно смотреть на дверь, за которой исчез человек.

Интересно, пуделю очень страшно там, в запертой машине? Наверное, очень. Вдруг что-нибудь случится с хозяином и он не вернется? Что тогда, собака – его верный друг умрет от голода и жажды, не сумев выбраться? Разве можно так поступать с близким существом – заставлять его ждать в закрытой стеклянной клетке?

Натали стало не по себе. Она заказала еще кофе и дала слово дождаться, пока хозяин пуделя не вернется.

Ей давно хотелось собаку, но муж был категорически против, даже толком не объясняя почему. Просто сказал «нет» – и все. Обидно. Было бы не так одиноко. Щенок был бы такой пушистый и теплый. С ним надо было бы гулять, варить ему еду и мыть лапы. Он бы облизывал шершавым языком руки.

Официант принес еще один эспрессо.

Обида похожа на черный кофе, вдруг поняла Натали. Такая же горькая и густая. С каждым глотком проникающая в кровь все больше и больше, иногда превращающая любовь в ненависть.

Она отложила книгу и, сняв очки, потерла переносицу. Эта новая модель от Гуччи немного натирала. Где же хозяин пуделя? Нельзя же так долго не вспоминать о тех, кого мы приручили.

Наконец мужчина вернулся и долго искал по карманам ключ, вытирая пот со лба и шеи, не обращая внимания на пуделя, который прыгал у стекла. В конце концов он нашел ключи и они уехали. Ну, вот, облегченно вздохнула Натали, теперь все в порядке, можно идти. Она, наверное, действительно глупая и легкомысленная. Муж часто одергивал и ругал ее за подобные поступки. И правильно. Нельзя же в ее возрасте сохранять по-детски восторженное восприятие жизни.

Она допила последний глоток эспрессо, надела очки и смешалась с прохожими, оставив на столе деньги и книгу.

Неужели мужчинам лучше с молчаливыми и покорными женщинами?

Сегодня все должно получиться. Обязательно. Ведь она так долго возилась с яблоками и тестом, ободрила сама себя Натали, когда шарлотка спряталась в духовом шкафу.

Она еще раз проверила таймер, протерла стол и, убедившись, что вокруг порядок, прошла в зал, чтобы проверить в компьютере электронную почту. Еще вчера должен был прийти заказ на перевод технического текста, но почему-то не пришел. Голубоватый экран привычно замерцал. Пальцы ощутили клавиши, а рука серебристо-матовую «шкурку» мыши. Стрелочка. Клик. Еще стрелочка. Еще клик. Вот и заказ. Внушительный по объему текст. Почти два десятка страниц, много специальных терминов. Придется повозиться несколько дней и даже покопаться в библиотеке. Но и оплата неплохая.