Маша Драч - Малявка

— Я справлюсь.

— И всё же? — Габриель выжидающе смотрит на меня.

— Если ситуация будет безвыходной, то я позвоню тебе, — улыбаюсь.

— Отлично. Иди ко мне, — он поцеловал меня в губы, но слегка, не позволяя мне углубиться. — Лучше, пока остановиться, — шепчет, — иначе ни я, ни ты на работе сегодня не появимся.

— А я не против, — провожу кончиком пальца по скуле Габриеля.

— Я тоже, но есть ряд обязанностей, которые мы должны исполнять. Да, и вот еще, — он достал из внутреннего кармана пиджака бумажник. — Держи, думаю, этого будет достаточно?

— Нет, не нужно, — я глянула на достаточно внушительную сумму денег, на которую последнее два года привыкла жить неделю.

— Бери, — Габриель вложил деньги мне в карман сумочки. — Вызовешь такси, купишь что-нибудь на обед. Я не хочу, чтобы ты голодала.

— Спасибо большое, — мне почему-то было так стыдно принимать эти деньги.

— Не за что, солнце, — Габриель поцеловал меня в лоб, и я вышла из машины.

День на работе проходил тихо и спокойно. К счастью, Алла Александровна избавила всех нас от «счастья» наблюдать ее фигуру в магазине. Покупателей было не много, но в то же время достаточно, чтобы не бездельничать. Мне даже сделали комплимент и сказали, что я очаровательно выгляжу. Я была красная как помидор, но слышать такие слова оказалось до ужаса приятно.

Уже после обеда, пока посетители практически отсутствовали, я по привычке принялась пересчитывать выручку за сегодняшний день. Я всегда очень ответственно относилась ко всему, что связано с деньгами и вечно опасалась недостачи. Если такое произойдёт, то Алла Александровна со всех нас шкуру просто живьем снимет.

Я почти закончила с подсчётом, как внезапно раздался звон колокольчика и через секунду у прилавка стал человек. Подняв голову вверх, я чуть деньги не выпустила из рук, когда узнала в посетителе своего отца.

— Как дела? — с легкой улыбкой спросил он.

Когда чувство шока постепенно рассеялось, я спрятала деньги в кассовом аппарате и нервным движением поправила воротничок своей блузки. Раньше папа никогда не приходил ко мне на работу, он знал, в каком книжном магазине я находилась, но никогда не считал нужным заглянуть сюда. Поэтому я сразу почувствовала что-то неладное, да и эта фальшивая улыбка была достаточно красноречивой.

— Всё хорошо, — мой голос уже начинал дрожать, будто предзнаменуя скорый приход бури.

— Еще бы было плохо, — он как-то нервозно хохотнул и окинул меня колючим взглядом, видимо, отмечая своим внимание новые вещи. — Бросила папку, даже телефон его забрала, — в его тоне послышались угрожающие нотки.

Я покосилась на своих сотрудников, которые получили новую партию книг и теперь расставляли их по полкам. Пусть мы и не общаемся, но думаю, в случае чего, коллеги помогут мне справиться с отцом. Но если честно, я жутко не хотела доводить ситуацию до критической точки.

— Да, прости, я хотела тебе его вернуть, — я взяла из-под прилавка свою сумочку, чтобы достать телефон.

— Ага, а как же, — издевательски протянул папа и одним резким движением выхватил у меня из рук сумку. — Как живется с новым ухажером? — спросил он, ища свой мобильник. — Сколько он платит тебе за секс? Не хочешь папке процентики подкинуть за наводку, а? — снова этот истерический смешок. — Считай, это я тебе устроил безбедную жизнь. Кажется, я блестяще выполнил свой родительский долг, правда? — папа наконец-то нашел свой телефон, но сумку мне давать не спешил.

— Что ты несешь? Совсем спятил?

— А разве я в чем-то не прав? Сейчас Габ, потом найдешь себе кавалера с кошельком потолще и так из рук в руки, как твоя мамашка.

— Хватит, — твердо заявила я. — Нашел свой телефон? А теперь проваливай, понял? Больше ты меня не увидишь. После всего, что ты мне сказал и сделал, я тебя знать не хочу. Я хотела тебе искренне помочь, но человеку, который не хочет принимать эту помощь, нечего доказывать. Теперь за квартиру и свою выпивку плати сам, — я говорила ровно и уверенно, отчего не сразу поняла, что за всё это время ни разу не заикнулась.

— Ах, вот как мы теперь заговорили, — глаза папы от злости почернели. — Нашла себе мужика и сразу же осмелела, потаскуха малолетняя. Надо было тебя браткам отдать, когда они просили, пусть бы все впятером отымели тебя, может быть, тогда-то ты вела себя поласковей. Или нет, на панель отправить, тогда я бы точно обзавелся хорошим заработком, — он снова начал рыться в моей сумке, точно шакал.

Я застыла на месте, всё еще слыша в голове отзвуки последних папиных слов. Слез не было, просто какая-то тупая боль занозой осела где-то в груди. Стало так невыносимо обидно. За что? Просто за что мне всё это?

— Нехило, — отец нашел деньги, которые мне дал Габриель. — Похоже, у тебя там между ног рай господень, раз тебе такие деньги дают, — он швырнул мне сумку, а деньги быстро спрятал в карман старых брюк. — Ладно, давай не грусти, малявка, до встречи, — папа улыбнулся мне, будто бы ничего не было, и ушел.

Я, словно загипнотизированная посмотрела на свою пустую сумку. А еще пару часов назад всё было так хорошо. Я задержала дыхание, не позволяя слезам окончательно взять верх надо мной. Нет, я больше не буду плакать из-за этого подонка, которого и отцом назвать трудно. Хватит! Больше он от меня и копейки не получит, а заявится еще раз, буду вынуждена искать помощи у Габриеля, а он уже быстро разберется с этим делом.

Меня не отпускало чувство тревоги с того самого момента, когда Поля позвонила и попросила забрать ее. Она пыталась разговаривать со мной легко и непринужденно, но даже через мобильник я ощутил сильную волну невысказанного страха и потрясения. Понятия не имею, как вообще сумел прочувствовать всё это. Может, я окончательно съехал с катушек? Настолько свихнулся на малой, что теперь беспочвенно опасаюсь, как бы с ней ничего дурного не случилось. Тут уже попахивает паранойей. Я не успел закончить со всеми делами на работе, но это мне не помешало тут же отправиться за Полей.

— Габриель, ты это куда? — удивленно спрашивает меня Миша, когда я уже направился в сторону лифтов.

— Надо мне, — кратко отвечаю.

— В смысле? Так рано еще. Мы ведь даже новый контракт толком не обсудили, юристы в конференц-зале уже давно ждут тебя.

— Разберитесь сами, а потом на почту скинешь мне итоги. Я уже успел бегло просмотреть контракт, с ним всё в норме, — смотрю на свои наручные часы.

— Габ, что происходит? — Мишка щурится, будто пытается что-то прочесть у меня на лице.

— Ничего, Миш, ты загоняешься по пустякам, — смеюсь.

— Издеваешься? Да? — злиться. — Габ, слушай, я всё понимаю, новые отношения, кураж и прочая дрянь, но про работу не забывай, ок? Иначе весь наш труд превратиться в пустоту, как это уже однажды случилось.

— Слушай, может, хватит? — начинаю злиться.

Приезжает лифт, я захожу в него, друг следует за мной.

— А что? Правда глаза колит?

— Да причем здесь это? — психую. — Ты только то и делаешь, что постоянно попрекаешь меня прошлым. Это моя жизнь и я буду поступать так, как считаю нужным.

— Габ, ты ведь знаешь, я ведь просто уберечь тебя хочу, а заодно и труд всей нашей жизни.

— Знаешь, Миш, куда такие вот благие намеренья ведут? Я за советом к тебе не обращался, так что, давай опустим эту тему. Твоя бывшая женушка после развода оставила тебя с дыркой в трусах, но я ни разу не вспомнил это.

— Да, не вспомнил, потому что, я больше и не женился, во избежание повторения таких вот ситуаций. А ты же опять в то же болото лезешь, зарываешься и не видишь этого.

— Миш, если ты хочешь остаться моим другом, то прикуси свой язык. Еще раз услышу что-нибудь в таком же духе, уволю и сделаю так, что еще и статью в трудовую накатают. Ты меня знаешь, если я выхожу из себя, плохо будет всем.

— Да знаю, — уже спокойней произнес Мишка. — Ты только скажи, она правда стоит того, чтобы ты вот так просто срывался с работы или вообще не появлялся на ней?

— Однозначно стоит, — ни секунды не раздумывая ответил я, выходя на подземную парковку.

Пока стою в привычной вечерней пробке, выкуриваю сигарету и делаю радио громче. Какая-то ритмичная музыка с неразборчивыми словами, которые поет женский голос, помогает мне отвлечься, но лишь на небольшую долю. Всё равно прокручиваю в голове последний разговор с Полей. Она встревожена и напугана. Что могло случиться, раз он решила мне позвонить? Если ее папаша снова что-то выкинул, закопаю живьем.

Подъезжаю к книжному магазину и практически сразу же нахожу взглядом хрупкую фигуру малой, одиноко стоящую неподалеку от закрытого входа в здание. Старая кофта, накинутая поверх блузки, портит весь вид. Надо бы еще куртку какую-нибудь купить, чтобы Поля не мерзла, да и вообще подумать о зимнем гардеробе.

Заметив мою машину, маленькая семенит ко мне. Взобравшись на пассажирское сидение, она улыбается мне, но я на уровне инстинктов чую, что улыбка фальшивая. Дико хочу узнать, что случилось, но решаю немного подождать, чтобы не давить на Полю. Она должна сама открыться мне, довериться.

— Привет, — целую ее в висок, тело и разум жаждут более откровенных ласк и поцелуев, но пока остановимся на этом. — Как прошел рабочий день? — аккуратно выезжаю на трассу.

— Нормально. Я, наверное, своим звонком тебя оторвала от дел?

— Нет, всё в норме, — кладу одну руку на коленку Поли. Мне нравится касаться ее, чувствовать тепло субтильного и невыразимо уязвимого тела. — Проголодалась?

— Да, немного, — смотрит в окно.

— Тогда предлагаю заехать в супермаркет, купить чего-нибудь, поужинать и посмотреть какой-нибудь фильм, как тебе идея? — мельком поглядываю на Полину.

— Хорошо, — как-то рассеяно отвечает она, явно мыслями находясь далеко за приделами машины.

— Солнце, — беру руку малой и бегло целую тыльную сторону ладони. — Ты здесь?

— Да, — девочка часто моргает и слабо мне улыбается. — Здесь, просто немножко устала, — жмет плечами, и я замечаю на ее щеках нежный румянец.

— Ничего, уже скоро будем дома.

Я думал, что покупка продуктов немного развеселит Полину. Специально водя ее по отделам с различными сладостями, я надеялся, что ей что-нибудь приглянется, шоколадки там всякие и пирожные. Малая лишь безучастно смотрела на блестящие упаковки конфет, которые я ей предлагал, и морщила свой очаровательный носик, мол, ничего не нужно. Такое апатичное поведение начинало меня нехило так беспокоить. Может, я ее как-то обидел и не заметил этого? Или Поля себе уже успела напридумывать невесть что. У девушек в таком нежном возрасте уж очень развита фантазия, и они любят себя накручивать понапрасну.

Когда мы приехали домой, девочка на некоторое время закрылась в ванной, пока я старательно пытался приготовить нам ужин и ничего не сжечь к чертовой бабушке. Но это было трудно сделать, так как я постоянно подходил к дверям ванной, вслушиваясь в приглушенный монотонный звук воды. К счастью, вскоре Поля зашла на кухню целая и невредимая.

— Давай я помогу тебе, — суетливо заявила она, подходя к плите.

Я наблюдал за тем, как Полина умело обращается с овощами в сковороде и положительно удивлялся ловкости этих прелестных тонких пальчиков. Но красные глаза малой не давали мне покоя, она плакала, сидела всё это время в ванной и плакала. Злость стягивалась в тугой узел и не позволяла нормально дышать. На что я злился? Наверное, на то, что не знал причины, по которой Поля так себя ведет. А еще дико злился на того, кто довел ее до такого состояния.

Казалось бы, что тут сложного? Просто задать вопрос и услышать ответ, но мне было страшно. Я робел как мальчишка, опасаясь нарушить границы ее личного пространства. Похоже, это побочка, которая тянется со времен нашего перового знакомства. Тогда я повел себя как полный мудак и всё еще испытываю из-за этого муки совести.

Мы поужинали в гнетущем молчании, что больно сдавливало плечи. Вкуса еды лично я не ощущал, хотя всё пахло очень аппетитно. Поля немного пожевала овощи и отказалась от куска поджаренной курицы. Всё это было странно.

— Можно я пойду, лягу? — тихо спросила девочка, не глядя мне в глаза.

— Конечно.

Она ушла, а я едва сдержался, чтобы не опрокинуть стол. В конце концов, совладев со своими эмоциями, я всё-таки доел, а затем прибрался на кухне. Страх, негодование и злость смешались между собой, испепеляя мои внутренности. Черт, девочка даже своим молчанием заставляет меня корчиться, плавиться и даже страдать. Да, Габ, может, ты действительно зарываешься?

Я расположился в гостиной за ноутбуком в надежде, что работа поможет мне немного отвлечься. Так и получилось, когда я глянул на часы, то уже было далеко за полночь. Я уже собирался лечь спать на диване, когда на пороге гостиной внезапно показалась хрупкая фигура Полины. Похоже, она всё это время не спала. Я застыл на месте и неподвижно наблюдал за ней, будто опасаясь, что птичка в любой момент может упорхнуть от меня. Несколько секунд малая не решалась подойти ко мне, переминаясь с ноги н ногу.