— Пойдем, пойдем, — сказала она. — Эта подруга ростом не вышла. Николь Кидман до подмышек не достает, к тому же не блондинка, а самая заурядная шатенка. Да еще с ребенком и некультурным кавалером. Тебе этот вариант не подходит, можешь спокойно отдыхать.

Они уселись на чуть колышущиеся на воде, привязанные катамараны и еще долго курили, разговаривая о работе, о друзьях, о том, какая прекрасная погода установилась этим летом.

За завтраком оказалось, что вальяжный мужчина и женщина с мальчиком сидят возле них за соседним столом. И как Сергей ни отводил взгляд, все равно, так или иначе, обращал внимание на соседей. Да и трудно было не обратить на них внимание: мужчина, не переставая, гудел каким-то неприятно занудливым, громким голосом, делая по очереди замечания то мальчику, то его матери. Женщина с сыном сидели молча, склонив головы над тарелкам и, и только когда голос мужчины поднимался до каких-то уж совсем невообразимо противных высот, Сергей видел, как женщина незаметно прижимала свою ногу к загорелой, исцарапанной ноге сына, призывая его к терпению. Но вот женщина легким движением отпустила ребенка погулять на террасе и, пока мужчина не закончил свой завтрак, пила кофе, еще ниже опустив голову над своей чашкой.

— Странные люди! — высказалась Марина, когда друзья тоже вышли на террасу. Но день был так ослепительно хорош, что они тут же забыли о неприятном господине и быстрым шагом устремились на пляж.

Песок, нагретый утренними лучами, казалось, так и манил повалиться на него. Со стонами вожделения друзья упали на полотенца и застыли, блаженно подставляй летнему солнышку изголодавшиеся по теплу тела. Сергей закрыл глаза и не разлеплял их, пока между веками не появились ослепительные огненные круги. Тогда он, легонько постанывая, перевернулся с живота на спину и, привстав на локте, оглядел пляж. Все отдыхающие развлекались на полную катушку. Из воды неслись повизгивания женщин, крики детей и уханье ныряющих. Катамараны мирно шлепали по воде лопастями, а скутеры носились как бешеные, оставляя за собой пенные брызги. Отдельные лихачи выписывали довольно опасные виражи вблизи пляжа, стараясь пустить в глаза водяную пыль ожидавшим их девушкам.

— Пойдете купаться — смотрите в оба, чтобы не попасть под скутер, — сказала заботливая Марина. Сама она плавала плохо и заходила в воду только по пояс, в то время как и Алеша, и Сергей были прекрасными пловцами и заплывали далеко.

— Там, где мы плаваем, скутерам уже делать нечего! — засмеялся Алешка, и они с Сергеем наперегонки направились к воде. На полосе влажного песка, у самого берега, Сергей краем глаза заметил соседей: толстого мужчину, погруженного в чтение газеты «Коммерсантъ», и рядом с ним мальчика, строившего из песка двухэтажный дом с высоким забором. Территорию песочного двора охраняла пластмассовая рыженькая собачка.

«Такса», — подумал Сергей и, осторожно пройдя в воде между купающимися, нырнул вслед за другом. Вынырнули они уже посередине реки, и, когда их крепкие, мускулистые руки перестали перелопачивать воду, оказалось, что и пляж, и катамараны, и скутеры — все осталось далеко позади, а сами они находятся уже чуть ли не на середине водохранилища.

— Далеко мы заплыли, однако, — сказал Сергей. — Маринка, наверное, беспокоится.

— Ничего, сейчас отдохнем — поплывем обратно.

Они еще немного полежали на спине, посмотрели вверх на чистейшее небо, проследили взглядом, как прошел вдалеке мимо них теплоход с пассажирами на палубах.

Когда они добрались до берега, Маринка, сидевшая на покрывале, сердито погрозила им полотенцем. Алексей подбежал к ней, роняя на песок прохладные капли, и шутливо повалился на нее всем телом. Сергей помахал им рукой и остался в воде, оглядывая пляж. Толстый мужчина и мальчик теперь стояли на берегу, возле самой кромки воды. Толстяк лениво зевал, а мальчик напряженно вглядывался в лица купающихся. Все так же светило солнце, отовсюду неслись крики и плеск, вой скутеров и шум катамаранов. Вдруг мальчик устремился в воду и бешено заколотил по ней маленькими кулачками.

— Мамочка-а! — закричал он.

Сергей обернулся. Он увидел, что мать мальчика оторвалась от основной массы купающихся и быстро, аккуратными саженками, продвигалась вперед. Наперерез ей со страшной скоростью мчался скутер с двумя сильно выпившими мужчинами. Мальчик завизжал так, что заложило уши. Сергей быстро, как только мог, поплыл к женщине.

Конечно, он не успел. Скутер уже поравнялся с ней и заложил немыслимый вираж. Когда лихачи умчались, даже не заметив купальщицу, ее головы над поверхностью воды уже не было. Поравнявшись с предполагаемым местом удара, Сергей нырнул. Заметив все произошедшее, на помощь ему устремились и другие пловцы. Женщину они обнаружили уже глубоко в воде. Скутер не задел ее, однако накрыл мощной волной. Она, видимо, здорово испугалась и хлебнула воды, почти потеряв сознание. Сергей вытащил ее на поверхность, а потом, велев держаться за него, стал грести к берегу. Двое мужчин, оказавшихся рядом, помогли ему. Толстый же мужчина стоял на берегу и смотрел на происходящее сонными глазками. Кто-то ругался на пьяниц, которые не могут даже на отдыхе оторваться от бутылки, кто-то ругал хозяев скутера, кто-то все же догадался вызвать врача. Примчались, как всегда, отсутствовавшие в нужный момент спасатели, прибежала врач с чемоданчиком, на котором был нарисован красный крест. Женщина в изнеможении опустилась на песок, но от помощи отказалась. Толстый мужчина возвышался над ней бледно-розовой громадой, и голос его, как всегда, нудно и протяжно гудел. Мальчик стоял возле матери на коленях и горько плакал от испуга. Она гладила его еще слабой рукой. Сергей отошел к друзьям и сел рядом с ними.

— Неприятная история, — сказал Алексей.

Друзья видели, как женщина-врач в белом халате, поддерживая за талию пострадавшую, осторожно повела ее в медпункт. Мальчик, взвалив на себя материны вещи, пошел за ними, хотя мужчина пытался удержать его.

— Вот видишь, надо смотреть по сторонам и не заплывать далеко! — гудел он.

Но мальчик, не слушая, вырвался из его мясистой руки и побежал вслед за матерью, волоча по песку ее синий сарафан. Мужчина недовольно поджал губы и с видом, явно говорящим, что никакие обстоятельства не могут испортить ему выходной день, улегся на живот и опять погрузился в очередную газету.

— Как можно было выйти замуж за этого динозавра? — сказала Марина. — Непонятно. Все элементарные чувства у него, по-видимому, заплыли жиром.

Когда через час из столовой донесся мелодичный звук гонга, призывающий к обеду, и толстый мужчина тоже ушел, Сергей, отправившийся еще разок окунуться перед обедом, увидел, что рыжая такса мальчика осталась в одиночестве охранять песчаные дом и двор. Сергей, сам не зная зачем, поднял ее и сунул в карман.

Он хотел отдать ее мальчику за обедом, но к столу вышел только толстый мужчина. Друзья с удивлением наблюдали, как, немного подумав, он съел самое вкусное из двух оставшихся на столе порций. Никакие события в мире, видимо, не могли поколебать его аппетит.

— Как в него это только помещается! — фыркнула Марина.

После обеда они решили прогуляться по лесу. По извилистым тропинкам скакали веселые солнечные зайчики, но в затененных местах под деревьями еще росли запоздалые ландыши. Алешка нашел несколько веточек поспевающей земляники и галантно преподнес жене. Первым, кого заметили друзья, вернувшись к пансионату, был мальчик, скачущий по веранде и старающийся издалека попасть камешками в гипсовую урну.

— Ну значит, с его матерью все не так плохо, — заметила Марина и краем глаза глянула на Сергея. Тот сделал вид, что его это не интересует.

Вниз уже начала стекаться принаряженная к ужину публика. У некоторых дам из глубоких вырезов вечерних блестящих платьев виднелись жестоко обожженные солнцем спины. Большинство мужчин тоже сгорели и напоминали своим видом хорошо поджаренные оладушки. Их толстый, вальяжный сосед был красен, словно вареный рак. По его лицу беспрестанно тек пот, но это не мешало ему раньше других усесться за стол.

Марина решила тоже переодеться, а Сергей с Алексеем остались ждать ее на веранде. Сергей заметил, что мальчик посмотрел на него пристально и куда-то испарился. Вдруг из глубины лестницы, со второго этажа, к ним быстрым шагом подошла его мать и торопливо сказала, обращаясь к Сергею:

— Мой сын специально подкарауливал вас, чтобы я могла вас поблагодарить. Извините меня за причиненное беспокойство!

Мужчины опешили. Все время так получалось, что на виду перед их глазами оказывались либо толстый мужчина, либо мальчик, а женщина оставалась в тени. Теперь же они смогли ее разглядеть. Она была все в том же простом синем сарафане, но сейчас он вдруг совершенно отчетливо высветил ее прелестное неброское лицо с внимательными серыми глазами. Слегка вьющиеся волосы того оттенка, который можно было бы назвать и темно-русым, и светло-каштановым, очень подходили к чуть смугловатой коже.

— Зачем же вы поплыли так далеко? Ведь вы не очень хорошо плаваете? — спросил ее Сергей. Он не нашел, что добавить, хотя ему очень хотелось и дальше слышать ее голос.

Женщина помолчала.

— Иногда бывает, — наконец сказала она, найдя вежливый вариант ответа, — что хочется побыть одной. Вдали от шума и всяких разговоров.

«Этот толстяк ей осточертел!» — обрадовался Сергей и спросил смелее:

— Как я понял, тот человек, что был с вами, вам не муж?

Алешка, услышав такой поворот темы, деликатно отошел в сторонку и подхватил под руку спустившуюся из номера Марину. Та, посмотрев издалека на Сергея и незнакомку, мгновенно оценила обстановку.

— Бывший муж, — тихо сказала женщина в синем сарафане и покраснела.

— Нина! Иди сюда! — вдруг прозвучал со стороны стола грозный окрик, и она обернулась.

— Почему же вы… — начал Сергей, но остановился, понимая, что, что бы он сейчас ни сказал, все равно это прозвучит бестактно.

— Не надо продолжать! — Нина остановила его жестом мягким, но непререкаемым. — Все очень просто. «Мы очень бедны, дон Альвар богат», — без всякого пафоса процитировала она, нисколько не рисуясь.

Сергей догадался:

— Вы учительница?

— Литературы, — с мягкой улыбкой ответила Нина. — Через год мальчик пойдет в школу, а я пойду работать. А пока мы сидим дома. Он часто болеет, как говорят доктора — «не садовский ребенок».

— Сере-е-ежа! Пора ужинать! — пропела со своего места Марина.

— Спасибо вам еще раз! — сказала Нина и, торопливо повернувшись, пошла к своему столу.

После ужина они опять сидели возле лодочной станции и издалека наблюдали, как отдыхающие собираются в холле на танцы.

«Интересно, будет ли там Нина?» — подумал Сергей.

Марина будто умела читать его мысли.

— Даже и не думай о ней! — заявила она безапелляционным тоном. — Эта дама тебе совершенно не подходит! Во-первых, она связана по рукам и ногам сыном и этим неприятным субъектом, а во-вторых, что в ней такого особенного? Да она в подметки не годится ни одной из тех подруг, с которыми я тебя знакомила! К тому же она и живет-то не в Москве, а в области!

— Откуда ты знаешь? — спросил Сергей.

— По номеру ее машины. Еще не хватало тебе туда мотаться! — В голосе Марины читалась искренняя обида.

— Да не собираюсь я никуда мотаться!

— Мамочка беспокоится, — с мягкой улыбкой посмотрел на друга Алешка, — как бы сынок не сделал неправильный выбор!

— А что ты думаешь?! — сказала Марина. — Сережка нам не чужой человек! И нам небезразлично его будущее.

В этот момент кто-то заслонил им свет из холла. Друзья непроизвольно повернули головы. Солидный мужчина с ярлыкастой сумкой в руках, тяжело отдуваясь после ужина, направлялся к своему «мерседесу». За ним вприпрыжку бежал мальчик, а следом неслышно, как тень, переступала Нина.

— Пап, ну покатай меня, хоть немножко! — без особенной надежды попросил мальчик.

— Мама покатает на своей машине. У тебя опять ноги грязные! — ответствовал полный господин.

Нина взяла мальчика за руку, чтобы он не раздражал отца лишний раз, и терпеливо, молча стояла возле своей машины. Уложив багаж, толстяк сел в салон, приготовился ехать. Нина дернулась было ему вслед, но потом остановилась. Ее муж уже включил двигатель и, будто о чем-то вспомнив, снова приоткрыл дверцу, достал откуда-то из темноты такой же толстый, как и он сам, бумажник и, с недовольным видом раскрыв его, протянул ей деньги.

— Это на месяц, — сухо сказал он и, захлопнув дверцу, уехал. Нина зажала деньги в руке и молча осталась стоять на дороге с каменным лицом. Как только машина скрылась за поворотом, они с мальчиком тут же ушли наверх. Сергей надеялся, что, уложив ребенка спать, Нина спустится в холл на танцы и тогда он узнает у нее телефон, но она не пришла. Утром ее машины на стоянке уже не было. В кармане у Сергея так и осталась лежать пластмассовая рыженькая такса.