— Спасибо вам за все, — сказала она раненому военачальнику, несшему ее на спине. — Вы уже в третий раз спасаете мне жизнь, первый раз по дороге в Урушалем, а сегодня спасли от тигра и волков.

— Позвольте с вами не согласиться по поводу количества, — чуть слышно произнес Мариадон.

— Именно три раза, насколько мне известно. Или я пропустила что-то еще? — с улыбкой произнесла царица.

— По поводу случая с волками, еще не понятно, кто кого спас. Мы находились в шаге от гибели, а тут вдруг разразилась страшная гроза и засверкали молнии среди ясного неба. Вы и впрямь колдунья, как люди поговаривают. Такого я никогда не видел.

— Вас это пугает?

— Абсолютно нет! И, если честно, я до сегодняшнего дня не особо верил во все это, поскольку всегда старался полагаться на свои силы.

— Вы героически вели себя, и мне стало обидно, что я ничем не могу помочь. Все, что оставалось — это взывать к богам, как я и поступила.

Мариадон, посмотрев по сторонам, после небольшой паузы ответил:

— Вы должны были послушаться меня и бежать к горам что есть силы или отправиться с Соломоном обратно во дворец. С вашей стороны это было бы мудро, а взывать к богам, находясь в шаге от гибели.

— Я до конца дней не смогла бы себя простить, оставив вас одного в лесу, и поэтому начала отчаянно молиться. С детства жрецы обучали меня работе с силами, способными воздействовать на этот мир. Но, несмотря на то, что за заслуги нашего рода эти силы благоволят мне, жрецы всегда наставляли, что взывать к ним можно только при крайней необходимости. Мы даже во время военных действий не обращаемся к ним, чтобы лишний раз не тревожить. Это и вызвало мой гнев, обрушенный сегодня на Соломона, воспользовавшегося силой кольца, когда в этом не было особой надобности.

— Я разделяю ваши взгляды на умеренное использование сверхъестественной власти, — поддержал ее военачальник.

— Вы еще спросили, почему я не побежала к горам?

— Да, — лаконично ответил Мариадон.

— Как вы успели убедиться, быстро передвигаться я не умею и даже при сильном желании далеко убежать бы не смогла. Мне гораздо спокойнее и безопаснее находиться рядом с вами, несмотря на то, что нас окружала стая волков.

Мариадон ничего не ответил.

— Вдобавок ко всему я была уверена, что если вам удалось выжить после стольких боев, значит, могущественные высшие силы покровительствуют вам и не оставят и на сей раз. По одиночке мы могли и не спастись, а так кто-то из моих или ваших богов, увидев, что мы в опасности, обязательно примчался бы на помощь, как, впрочем, и произошло.

— Меня поражает та вера, с какой вы все это говорите, — заявил раненый военачальник.

— Вы можете не верить моим словам и в высшие силы. Но в итоге мы спаслись, и если б даже боги не ответили, я бы все равно не пожалела, что осталась с вами. Ведь вы самый достойный из людей, каких мне когда-либо приходилось встречать.

Военачальник ничего не ответил и, в очередной раз посмотрев по сторонам, чтобы не сбиться с пути, продолжил путь с владычицей на спине.

— Простите, если постоянно отвлекаю своими разговорами, — сказала Македа. — Но, уверяю вас, такое со мной происходит впервые. Я весьма замкнутый в себе человек и к малознакомым людям отношусь крайне осторожно. А с вами хочется разговаривать, улыбаться снова и снова.

— Вы меня совсем не отвлекаете, царица. Скоро мы будем на месте, и вы сможете отдохнуть после сегодняшних происшествий.

Отмечая заботу Мастера, Македа разоткровенничалась:

— Сегодня я была приятно удивлена, увидев вас на обеде, а затем и в шатре, поскольку вчера вы сказали, что утром навсегда покинете Урушалемское царство и вместе со своими солдатами отправитесь строить новый мир. Наверное, боги смилостивились надо мной и сделали так, что вы остались и спасли меня.

Тяжело дыша от долгой ходьбы, Мариадон ответил:

— Уверяю вас, на сей раз в этом виноваты не боги, а количество вина, выпитого Соломоном на вчерашнем пире. Днем он был не в силах что-то обсуждать и попросил перенести разговор.

— Запомните, случайностей в жизни не бывает, все давно предрешено. Я верю в судьбу, верю в то, что в жизни ничего не происходит случайно. Высшими силами было предначертано, чтобы вы остались в Урушалеме. Но не волнуйтесь, мои стражники уже мчатся сюда. Как только они прибудут, мы сразу же отправимся в Урушалем, чтобы вы смогли поскорее закончить свои дела с Соломоном.

— Откуда вам известно, что они уже в пути?

— Вы же сами сказали, что после грозы начали верить в то, что я колдунья или, как любят говорить ваши священники, демоница. Так что будьте добры, поверьте мне на слово и на этот раз, — улыбнулась Македа.

Мариадон в очередной раз посмотрел по сторонам темного леса, освещенного тусклым светом луны, и на звездное небо, чтобы лучше сориентироваться на местности, и продолжил путь.

— Нам нужно как можно скорее добраться до пещеры, чтобы не стать добычей хищников в этом темном лесу, — сказал он.

— Не стоит сильно волноваться! Вам разве не известно, что меня называют Царицей Ночи? — желая подбодрить Мастера, заявила Македа.

— Вас называют так из-за вашего цвета кожи?

— Не совсем, — хитро улыбнулась Македа. — Эта история уходит корнями во времена сотворения первых людей. Все, что вам стоит знать — ночью я имею гораздо большую силу, нежели днем.

— Теперь понятно, откуда все эти разговоры о вашем демоническом происхождении, — улыбаясь, произнес Мастер.

Правительница Савеи хитро сощурив глаза, улыбнулась.

— Думаю, что сегодня ваши способности нам могут и не понадобиться. Пещера уже близко, там мы сможем пребывать в безопасности и развести огонь.

— Хорошо, — оглядываясь по сторонам, проговорила Македа. — Мои стражники будут скакать без передышки, и думаю, к утру уже прибудут сюда.

— Не смею с вами спорить, тем более о небывалой преданности ваших подданных слагают легенды, — поддержал ее военачальник.

— Мне очень хочется в это верить, поскольку большую часть дня я провожу в молитвах, общении со жрецами, а царством управляют министры. Каждый день они рассказывают мне о положении дел. И если требуется мое вмешательство, то я бросаю все, чтобы заключить очередной торговый союз или мирный договор с соседними царствами, делая все возможное для благополучия своих подданных. Благодаря совместным усилиям в Савейском царстве нет значительного различия между богатыми и бедными, каждый имеет средства на достойную жизнь. Единственное, о чем я прошу своих министров, чтобы лишний раз не усложняли жизнь подданных дополнительными податями. Поэтому идеи о равенстве, озвученные вами на пиру, пришлись мне по душе. Знайте, если я смогу чем-то помочь в осуществление ваших замыслов, можете на меня рассчитывать.

— Спасибо за предложение, царица. В том случае, если Соломон продолжит занимать сторону священников, придется покинуть эти земли. Тогда нам может понадобиться любая помощь. Но учтите, заняв нашу сторону, вы сильно испортите отношения с ним, и при первой же возможности он отомстит вам.

— Я уже успела понять эту черту характера Соломона, но впредь я не намерена терпеть его капризы. Несмотря на то, что наша торговля во многом зависит от мирного союза с его царством, по прибытии в Урушалем я объявлю во всеуслышание о расторжении помолвки и отправлюсь к себе, поскольку нас больше ничего не связывает. Только бы знать, как заполучить обратно подаренное кольцо с астериксом, сегодня он наотрез отказался вернуть его, — задумчиво произнесла царица.

Слушая ее рассуждения, военачальник молча продолжал путь к пещере. Раздумывая над произошедшим в последние дни, она возмущенно добавила:

— Одного я не могу понять. Как ему удалось так быстро отгадать загадки? Раньше даже двух мало кому удавалось, а здесь все три, и практически сразу. Насколько известно мне и моим жрецам, мудрый демон Агалиарепт ему в этом не помогал.

— А какими такими загадками вы испытываете всех правителей? — поинтересовался Мастер.

— Я специально отбираю эти загадки перед встречей с каждым претендентом. Мы составляем их со жрецами.

— Что в них такого сложного, что никто не мог их раньше разгадать?

— Что в них сложного? — усмехнулась Македа. — Они не такие простые как вы думаете. Могу поспорить, что вам и одну будет не так просто разгадать.

Мариадон молчал.

— Хотите попробовать?

— Не в моих правилах спорить, но загадки хотел бы послушать. Загадывайте! Будет над чем подумать по дороге в пещеру.

Македа удивилась, когда Мастер быстро нашел ответы на все три загадки, хотя вторую и третью она еще никому не задавала. Юд-Юд снова сел на плечо военачальника. Теперь тот нес на своей спине не только царицу, терзаемую сомнениями о происхождении Мастера, но и Юд-Юда уютно расположившегося на правом плече.

После недолгой паузы Мариадон, интересовавшийся местонахождением царя, произнес:

— Надеюсь, что ваше кольцо вернуло Соломона прямо во дворец, поскольку мне нужно поговорить с ним как можно скорее.

— Да, он прибыл во дворец, в целости и сохранности… только не спрашивайте, откуда мне это известно, — загадочно проговорила Македа.

— Как же после всего произошедшего сегодня я могу вам не верить? У меня и сомнений практически не осталось в том, что вы колдунья, демоница.

— Если пожелаете, могу раскрыть вам одну женскую тайну.

— С нетерпением желаю узнать ее, — чуть подбросив скатившуюся со спины царицу, проговорил военачальник.

— В каждой женщине спит демоница и ангел, а просыпается та, кого пробуждает мужчина. Так что не стоит упрекать нас во всем. Женщины как эхо, мы будем такими, какими нас делают мужчины.

— К сожалению или к счастью, я не являюсь большим знатоком женской души, так что не смею с вами спорить, — заключил Мастер.

Македа рассмеялась, после чего решилась задать один из вопросов, мучавших ее еще с первой встречи:

— А что значит знак, изображенный на вашей рубахе спереди и на мантии сзади.

Переведя дух, военачальник ответил:

— Это знак Тау, в нашем храме он расположен на четырех стенах и означает, что во всех концах света люди должны быть равны. Мы видим своей целью создание свободного общества, люди коего способны самостоятельно выбирать, как им жить, во что верить и какие моральные принципы соблюдать. Там никто не станет навязать какую-то религию, как единственную в мире истину. Люди в этом обществе будут зрелыми и не станут, подобно стаду овец, следовать за пастухом.

Раздумывая над словами Мастера, государыня произнесла:

— Ваши слова о самостоятельном выборе веры очень правильны. В моих краях человек волен сам выбирать бога или богиню, поскольку никому неизвестно, кем он был в прошлой жизни и кому поклонялся. Жрецы убеждены, что от правильного выбора зависит его дальнейшая судьба. Может, поэтому в древности у нас говорили: найдя своего Бога, мы обретаем новую жизнь, другими словами новую судьбу, а поклоняясь чужому, проживаем ее зря.

Мариадон внимательно слушал царицу и, сделав небольшую паузу, она продолжила:

— У нас до сих пор верят, что если человек страдает, прилагает много усилий к чему-нибудь, но не видит результата, значит, он молится не тем богам. Чтобы человек, впавший в отчаяние, не проклял богов, коим долго поклонялся, он должен разыскать своего бога, что подарит его душе умиротворение. Для этого несколько раз в год у нас проводятся специальные ритуалы. Во время этих ритуалов страждущий просит помощи в выборе правильных богов, посмотрев на солнце сквозь кольцо, венчающее Анкх. Затем, пройдя обряд очищения стихиями, завершающийся окунанием в воду и прыжком через костер, он как бы заново рождался, обретая новых покровителей, способных помочь осуществить возложенную на него земную миссию. Именно то, что он отклонился от своей миссии, и заставляло его страдать. Душа все это время отчаянно намекала, что он следует в неверном направлении. Обретение покровительства новых богов должно помочь ему встать на правильный путь. Выполнив эту миссию, душа обретет бессмертие. Вот поэтому символ Анкх называют у нас не только «ключом жизни», но он также является символом возрождения, бессмертия.

Внимательно выслушав ее, Мастер сказал:

— А в нашем ордене символом возрождения и вечной жизни считается цветущая акация. Истоки этого можно найти еще в египетских мистериях, где много веков назад акация стала символизировать возрождение и бессмертие.

— Символ Анкх пришел в наши края также из тех земель, — улыбаясь, произнесла Македа и добавила: — Видите, сколько общего мы смогли найти между идеями вашего ордена и нашими традициями. На пиру вы так и не рассказали, откуда он берет свое начало?

— Наш орден имеет богатую историю, уходящую своими корнями в колыбель человечества. Учение, распространяемое нами, раньше было известно только касте египетских жрецов, хранителям священных тайн. Но мне первому из посвященных позволили распространять эти знания вне жреческой среды. Поэтому мы проводим тщательный отбор среди всех желающих, и только люди искрение, мудрые и добрых нравов могут быть приняты в наше братство.