— Но они очень дорогие и я беру их во Франции.

— В Москве можно при желании найти всё, а у меня оно было. Уж очень хотелось угодить вам.

— Разреши, я тебя поцелую, коли так.

— Хоть десять раз.

Чмокнув раз в щёку, пробурчала:

— Облезешь.

— Значит, моё рвение не достигло цели и слабо оценено. Наверное, флакон был мал. — Хмыкнул Кирилл, принявшись за принесённую Машей еду. Уплетя всё и зайдя на кухню, поблагодарить Полину Ивановну. — Спасибо. Всё очень вкусно. — Потянул Машу за собой.

— Пойдём, проводи меня, — увёл он её под недовольным взглядом тёщи. — У меня есть полчаса, — застыли его губы, горя огнём у неё на ушке.

Маша попробовала отгородиться сыном.

— Паша…

— Тёща всё поняла, иначе не сверлила бы меня так глазами, — умоляли его губы, помогая горящим глазам. — Куда ей деваться посмотрит за внуком. Идём. — Полыхнуло хмельным жаром страсти его дыхание, заставляя уступать ему Машу.


Упакованный в дорогой костюм Таран отбыл на празднование Нового года в какой-то элитный клуб. У Дмитриевых же потихоньку собирались гости. Первой, опередив всех, приехала Наташа. В новом костюме, купленном сегодня с Машей в счёт подарка ей под ёлочку, она страдала не зная, чтоб сделать такое с волнистыми волосами.

— Машуня, как справиться с этой копной? — стонала она.

— Не мучайся. Я тебе тут ничем не помогу, но вот Юлиана, она сварганит тебе причесон, как на показах мод.

Юля пришла, как всегда с шумом. Можно не сомневаться, услышав грохот и возню у входной двери, кто пришёл. Юла прибыла не только с праздничным, фирменным пирогом с киви под желе, но… Ба! Макс и Юлькины родители в одной упряжке. Праздничное настроение, сдобренное счастьем, пенилось в ней шампанским. Главное, чтоб пробку не вышибло, — удивилась такому новогоднему сюрпризу Маша. Есть, конечно, с чего Юльки радоваться, но любопытно, что же всё-таки произошло?

— Вот привела, — извинялась она перед Дмитриевыми, — не захотели без меня и вас идти в клуб.

— Отлично, — обрадовались друзьям они. — Мы и сами хотели пригласить, да побоялись испортить вам праздник. Знаете же наше положение, — поджала губки Тамара Васильевна, намекая на внука.

С сегодняшнего дня они знали, так сказать были в курсе, от того, что в курс их ввела сама Тамара Васильевна и неловко улыбнулись по этому поводу.

Пока все здоровались, представляя Максима, и смеялись, Маша, выловив счастливую Юльку из этого базара, утащила к себе.

— Расскажи, как твои и Макс оказались в одной компании? я чуть не грохнула твой пирог.

— Всё просто. Отец потащил меня по работе в дочернюю фирму, ту, где работает Макс. Он там ему, что-то долдонит, не понимаю я в их делах ничего. Говорит, говорит, а я за спиной его с равнодушным лицом стою и молчу. Ну вот, Макс слушает, я в сторону смотрю или пол. Вдруг, как грохнет отец книгой по столу:- "Сколько можно, сукины дети, из меня идиота делать? У Дмитриевых уже внук большой, а вы всё впустую стараетесь". Это моим, сразу же по приезду, Тамара Васильевна плакалась и упрекала, что ей не доложили про Пашку. Ты же просила, я, естественно, ни-ни. Твоя маман им упрёки сыплет, а у них у самих глаза с куриное яйцо: "У Маши ребёнок?…" Отошли от удивления. Жаба задавила. У вас внук, а у них нет. Тут вы обошли их, а так, может, он и потянул бы ещё с разоблачением.

— Давай дальше, — поторопила смеясь Маша.

— Сейчас расскажу, отчего не потешить… На чём я?… А-а! Ну вот, Макс меня рывком за спину шасть. Задвинул и на отца: "Она моя. И ничего от вас нам не надо". Отец засмеялся и говорит:- "И от благословения отказываетесь?" Вот и вся история. Ты права была подруга. Он всё знал и держал на контроле. Мы женимся!

— Поздравляю. Мы тоже. Смотри, что мне Кирилл подарил, — согнула Маша пальчик.

— Покажи? — метнулась Тася. — Красота!

Переглянувшись, они хором объявили:

— Юля, нам нужна твоя голова.

— В смысле? — опешила та.

— Помоги Наташеньке. Причеши её. Только не переборщи. Всё должно быть, согласно её индивидуальности.

Юлиана мигом смекнула:

— Кого кадрим, колитесь.

Маша не держала кандидатуру в секрете.

— Сашку.

— Фантастики начитались, — скорчила гримасу Юля. — Вы сами то понимаете, надеюсь, что это не реально.

Обняв расстроенную Наташу, Машка упрямо поджала губы.

— Посмотрим.

— На подарок деда Мороза надеетесь?

— Не без этого. Сказки любят все, — настаивала на своём Маша.

Юлька, считая себя дипломированным психологом, тоже.

— Не потянет она Сашу.

Всегда уступчивая Маша в этот раз упиралась:

— Попытка не пытка. Кто учил меня: "Женская инициатива — это не ремесло, которому можно научиться, а искусство, которое можно постичь".

— Тоже верно. Эй, жених, — потрепала она, выглядывающего из кроватки, Пашку. — Какой ты нарядный и обслюнявиться, ещё не успел. А, где, кстати, твой огурчик — папашка? Садись Тася, будем дерзать, — подвинула она стул, поникшей Наташе. — Так куда слинял Таран, что молчишь?

Маша нехотя ответила:

— Уехал на выступление, в какой-то клуб.

— И ты отпустила?

— Он не мог подвести ребят. Я подожду.

— Сколько ждать собираешься? Ребят ему жалко, а тебя нет?

— Что ты предлагаешь? — сцепила пальцы узлом Машка.

Юлька, радуясь маленькой мести ему, тут же и предложила, а чего откладывать-то:

— Скрутить ему башку. Перетянув гайки на шее или яйца спрятать в мешочек и ниточкой перевязать.

— Я с Юлей согласна, — повернулась Ната к ней. Проявив впервые с не очень любимой ей Юлианой.

— А ты не крутись, — дёрнула Юля девушку.

— Он их закрутит сам, — спокойно отреагировала Маша.

— Ага, дождёшься подснежников в январе. Или двенадцать месяцев пойдёшь искать.

Но как надлежало ответить, Маша подруге не успела, после трезвона звонка у двери, там объявились гости.

— Что там за шум? Присмотрите за Пашей, кажется, Наташа твои родители пожаловали. Пойду встречу.

— Опять выкрутилась, — не довольно посмотрела ей вслед Юля. — Совсем бесхребетная. Твоему братцу она на один зуб. Слопает и не подавится.

Наташа, боясь обидеть, всё-таки та делает причёску, осторожно пыталась встать на защиту Маши.

— Это ты перегнула палку. Маша умная. Я так думаю, что братец не догадывается, что ей уже подавился.

Юлька рассердилась.

— Ага, сейчас. Ещё одна сказки читает. Беги, помогай ей костёр двенадцати месяцев искать. Глядишь, к пенсии повезёт.

Маша не ошиблась. Это были точнюсенько они. Татьяна Анатольевна и Владимир Семёнович взволнованно топтались в холле, знакомясь с новой роднёй.

— Тамара Васильевна, Валентин Александрович, — представлялись Дмитриевы, встречая гостей.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила Маша, помогая раздеться и показывая, куда можно повесить одежду. Наташа у меня. Причёску делает. Скоро будем. Папа, мама, возьмите опеку над родными Кирилла.


Не решаясь отказать Тамара Васильевна старалась быть любезной. Про Валентина Александровича и говорить нечего. Дмитриевы повели родню в гостиную, украшенную сосной, собранной всё-таки Кириллом и Максимом, и мерцающую разноцветными гирляндами, знакомить с друзьями. Ёлка сверкала шарами и огнями. На столах горели в канделябрах и светильниках свечи. В соединённой с гостиной столовой накрывался Полиной Ивановной праздничный стол.

— Проходите к ёлке, знакомьтесь. Это наши друзья и партнёры. Нина Андреевна и Станислав Иванович. Их будущий зять Максим, а это наши сваты, родители уже нашего зятя Кирилла. — Старался представить всех Дмитриев.

Последним, прикатил Александр. С мешком подарков и в бородатой маске деда Мороза.

— Где моя маленькая конфетка? Ах, вот он, — пощекотал мальцу животик Саша. — Дедушка Мороз подарочек ему принёс.

Пашка не разобравшись с маскарадом, дал рёву. Знакомый голос Саши скрывала страшная волосатая рожа. Так страшно!

— Паш, ты что? это ж я, — отбросил он маску. Потрогав руками, знакомое лицо малец успокоился и даже лизнул Сашу в нос, проверяясь на вкус.

— Старик, это лишнее. На конфетку, — смущённо бормотал тот.

— Саш, что ты делаешь, он будет сейчас же чумазый, — попыталась отобрать Маша сладость

— Зато счастливый. Не трогай. Отстираете вас много.

— Ребята, давай к столу, — заглянул Валентин Александрович к ним. — Всё готово. Старый год проводим, а то не успеем всё скомкав.

Пашка, блуждая глазёнками по новым и знакомым лицам, жался к матери, решительно не желая ни к кому идти.

— Какой прелестный котик, — умилялась Нина Андреевна. — Мы ж только вчера от Тамары Машенька узнали обо всём. Боже, я чуть сознания не лишилась. Представляю, что ты Тамарочка пережила. Юлька гадкий ребёнок скрывала такую новость.

"Ни черта ты не представляешь, — улыбалась Тамара слушая с улыбкой бредни подруги. — Чтоб представлять, надо пройти через это".

— Какая уж тут новость, — засмеялся Дмитриев, — ребёнку девять месяцев. Но, если честно, мы сами себя лягушачьими лапками в русских щах почувствовали.

— Хватит кормить речами и смущать Машу. Разливайте, — поторопил Станислав Иванович. — А где ваш зять, интересно бы посмотреть? Вы нашего знаете, а мы вашего пока нет. Доставайте субчика.

— И вы нашего знаете. Только не в курсе, что он наш, — процедила, взбешённая его отсутствием, Тамара.

— Будет вам зять, — поспешил заверить Дмитриев друзей. — Поглядывая на родню Кирилла. — Пока достаточно, для дорисовки образа, его родителей, сестры и Маши с ребёнком.

Наташа пристроилась около Маши, помогая с малышом. Александр рядом, слева искоса поглядывая на девушку, делал для себя открытия. — "Чёрт возьми, а она не такая уж и серенькая". Но Наташа, мило улыбнувшись при встрече, совсем не обращала на него ни малейшего внимания. Саша неожиданно для себя обнаружил, что такое, её отношение к нему ужас, как достаёт и даже злит. Все попытки завести разговор с девчонкой не клеились. Отвечая на его вопросы, Наташа тут же забывала о нём. — "Я, что такой неинтересный", — надувал щёки от негодования он, не спуская уже с девушки недовольных глаз.

Маша хитро улыбалась, наблюдая за братом:- "Да ради Бога злись сколько душеньке угодно, только смотри".

Кирилл появился за десять минут до двенадцати. Запыхавшийся, в конфетти и серпантине парень сразу же привлёк к себе внимание бесцеремонно рассматривающих его гостей. Подхватив на руки визжащего от чрезмерного внимания к своей персоне малого, он пристроился, потеснив сестру к Александру, рядом с Машей.

— А ты чего не спишь золотко?! Тоже празднуешь? — его губы пожевали задравшуюся рубашечку на животике мальчонки. — Папка успел к тебе.

— Вот вам и зять! Кирилл Таран, — представил друзьям его Дмитриев.

Звон хрусталя, сошедшегося над столом в радостном порыве, развеселил не на шутку Пашку. Он хлопал в ладоши, подпрыгивая на коленях отца. Заливаясь весёлым смехом от восторга, тянулся к бокалу Кирилла попробовать звенящую штучку на вкус. Кирилл дал ему отхлебнуть. Мужичок сморщил носик и замотал головой.

— Кирюша, что делаешь, — погрозила Татьяна Анатольевна.

— Пусть попробует, больше лезть не будет. Что Пашук, не понравилось, в носике щекочет?

В знак согласия, посмотрев обиженными глазами на отца, он дал рёву.

— Не понравилось. На закуси, — вложил в ладошку сына Кирилл кружок колбасы. Заинтересовавшись, тот примолк.

— Вот, а вы сомневались. Закуска понравилась больше, хоть и не так интригует.

— Я их это новое направление в воспитании не понимаю, — вскипела Тамара Васильевна. — То разрешают себе сковородой в лоб дать, то из бокала хлебать. У нас всё было иначе.

— Вы абсолютно правы, — поддержала её и Татьяна Анатольевна, блеснув сердито глазами на сына. — Я поэтому редко и хожу сюда. Как-то зашла, а они позволили ему кашу рукой есть. Он рукой наболтается в тарелке, а потом облизывает пальчики. Увлёкся, вместе с кашей палец закусил, ревёт, а они хохочут. Баловство одно. Насмотрюсь, потом долго переживаю.

Потом били часы. Поздравлял президент. Звенел опять хрусталь и все поздравляя друг друга с Новым годом желали здоровья, счастья, удачи!

От стола перешли к танцам. Пашка болтался на руках отца, веселя гостей умудряясь попадать в такт, махая ручками и крутя головой. Не выдержавшие такого злостного нарушения режима бабушки, забрав орущего в знак протеста внука, унесли укладывать его спать в Машину комнату. Освободившиеся руки Кирилла обняли Машу.

— Потанцуем, мышонок, пока у нас воля.

— Я скучала.

— Малыш, я тоже. Какими причудами судьбы вся эта компашка очутилась на одной сковороде. — Мотнул он головой в сторону родителей Юлианы и таявших рядом с ними в объятиях друг друга Юли с Максимом.