Виктория Холт - Маска чародейки

Мы сохраняли в тайне рождение ребенка в течение месяца. Потом показали ребенка ожидающей толпе. Наша осторожность и терпение были вознаграждены.

Даже Вандало признал, что цвет кожи ребенка говорит о том, как Гигант доволен переменами на острове. Ему нравится процветание.

— Как удачно, что он перестал ворчать именно в это время, — добавила мама.

Итак, мы с честью вышли из сложной ситуации. Но, несмотря на заверения отца о генетических чудесах, я не переставала думать о Филипе и вспоминала, как он и Кугабель не раз возвращались с прогулок по острову и смеялись.

Наверное, мои чувства к Филипу изменились, или это я сама изменилась. Я повзрослела.

Вскоре после этих событий я вернулась в школу заканчивать последний семестр. Завершив учебу, я вернулась на остров. Филип уже работал с отцом.

Увидев его, я поняла, что мои подозрения безосновательны. Кугабель специально вызывала во мне сомнения. Я вспомнила предупреждение Люка Картера о мстительности островитян. Я заставила

Кугабель ревновать, и, зная мои чувства к Филипу, она отплатила мне той же монетой.

Глупая девчонка! А я еще глупее, если позволила себе сомневаться в Филипе.

Ребенок рос. Островитяне приносили ему подарки, Кугабель блаженствовала. Она носила ребенка к вулкану поблагодарить Гиганта. Да, она очень мужественная, ведь она обманула соплеменников и тем не менее отважилась пойти благодарить Гиганта.

— Возможно, она благодарила его за избавление, хотя должна благодарить нас, — предположила мама.

Весь следующий месяц счастье не покидало меня. Филип почти стал членом нашей семьи. Я закончила школу. Родители чувствовали себя спокойнее, чем раньше. Со временем вероятность опасности уменьшилась, и они продолжали беспокоиться лишь обо мне. Я знала, они не сомневаются в. нашем браке с Филипом. Я буду довольна жизнью, как и мои родители. Я смогу ездить в Австралию, Новую Зеландию и, возможно, в Англию. Острова процветают, скоро они превратятся в цивилизованное место. Мечта отца осуществляется. Он пригласит сюда врачей и медсестер. Они поженятся, пойдут дети…

Такие мечты лелеяли мои родители, но уверенность в том, что мое будущее определено, доставляла им наибольшую радость.

Другой эпизод. Я заметила, один из надсмотрщиков, высокий, симпатичный юноша, постоянно крутится возле нашего дома, надеясь увидеть Кугабель. Он любил качать на руках ребенка. Я сказала маме:

— Мне кажется, Фуко — отец ребенка Кугабель.

— Мне тоже эта мысль приходила в голову, — засмеялась мама, она много смеялась в эти дни.

— Можно представить, как все получилось. Они встречались. Видимо, Кугабель знала, что беременна, и пошла на праздник. Хитрая интриганка! Нельзя не восхищаться ее сообразительностью. Люк Картер отличался умом и наверняка передал некоторые свои качества дочери. Она ловко использовала сложившиеся обстоятельства для своей выгоды.

Мы посмеивались над обманом Кугабель, а когда Фуко пришел к Кугабе с предложением жениться на ее дочери, мы все были в восторге, включая и Кугабель.

Нам позволили участвовать в свадебной церемонии, так как невеста жила в нашем доме. Ночь перед свадьбой она провела в отдельной хижине с четырьмя незамужними девушками-девственницами, они натирали ее кокосовым маслом, расчесывали волосы и заплетали в косички. Фуко находился в другой хижине с четырьмя юношами, которые ухаживали за ним. В полдень свадебная церемония состоялась на полянке между двумя хижинами. Девушки вывели Кугабель, а юноши Фуко. Кугаба стояла неподалеку с ребенком на руках. Две женщины взяли у нее ребенка и передали Кугабель. Жених взял невесту за руку, а Вандало пел им что-то непонятное. Жених и невеста перепрыгнули через лежавший ствол пальмы. Считалось, что этот ствол выбросило из кратера вулкана после извержения, он хранился в хижине Вандало. Ствол выдержал извержение, и брак должен быть крепким.

После торжественной церемонии начались пир и танцы, но не такие исступленные, как в ночь Масок.

Посмотрев свадебную церемонию, мы с Филипом пошли на пляж. До нас доносилось пение. Мы сели на песок и смотрели на море. Пейзаж удивительно красивый: листья пальм слегка колышутся при легком дуновении ветра, предзакатное солнце окрасило облака в кроваво-багровый цвет. За нами возвышался могущественный Гигант.

Филип признался:

— Я и не подозревал, что на земле есть такие уголки.

— Ты будешь доволен жизнью здесь?

— Больше чем доволен, — он облокотился и посмотрел на меня. — Я очень рад, что вы подружились с Лаурой. Иначе ты бы не приехала к нам на ферму, и мы бы не сидели здесь сейчас. Подумай.

— Я думаю.

— О, Сьювелин, это была бы трагедия.

Я засмеялась от счастья.

— А что ты думаешь о Кугабель? — спросила я. Тень подозрения еще окончательно не исчезла. Мне хотелось поговорить с ним, чтобы быть до конца уверенной.

— О, она хитрая лисица. Знаешь, я бы не удивился, если бы она стала намекать… как зовут ее жениха? Фуко — означает танец.

— Ее считают привлекательной. Многие местные красивы, но светлый цвет ее кожи выделяет ее…

— Да, твой отец рассказал мне, что ее отец — белый, который жил на острове до вас.

— Да. Мы были в шоке, когда родился ребенок светлее Кугабель.

— Иногда так бывает. Следующий ребенок может родиться совсем черным, а потом опять светлый.

— Ну, теперь она перепрыгнула через ствол.

— Я желаю ей удачи, — сказал Филип. — Желаю удачи всем островитянам.

— Остров теперь твое будущее.

Он взял меня за руку:

— Да… наше будущее.

Солнце скрылось за горизонт. Оно всегда исчезало быстро, словно огромный красный шар падал в море. И все. Быстро наступала темнота. Не было сумерек, о которых я помнила по детским годам жизни в Англии.

Филип встал и помог мне подняться. Он обнял меня, и мы зашагали к дому. Я слушала свадебные песни и чувствовала, что все прекрасно в мире.

Прошла неделя. Скоро придет корабль. Отец ждет его с нетерпением. На нем прибудут материалы, которые он заказал.

Корабль привезет и почту. Мы мало получали писем, но от Лауры письмо приходило с каждым кораблем. Она хороший корреспондент.

Меня интересовали ее любовные дела. Кто из нас скорее выйдет замуж? Я уверена, Филип меня любит и скоро сделает мне предложение. Почему он колеблется? Мне уже семнадцать, но, может, он считает меня еще слишком юной. Видимо, я кажусь моложе, потому что прожила большую часть жизни вдали от большой земли. Он намекал на наше совместное будущее, но пока не предлагал замужества.

Таково было положение вещей в момент прибытия корабля.

Однажды утром я проснулась и увидела в зализе красивый белый, блестящий на солнце корабль. Он находился примерно в миле от берега, потому что ближе мелководье.

Началось обычное возбуждение. Вспоминая прошлое, задумываюсь, почему судьба не делает никаких предупреждений, когда приближаются решающие события, способные изменить всю дальнейшую жизнь.

С корабля спустили шлюпки, а от берега плыли каноэ. Шум стоял такой, что не слышно было собственного голоса.

Мы с родителями ждали на берегу лодок с товарами. К нашему удивлению на лодку с корабля спустилась женщина.

— Кто это может быть? — спросила Анабель.

Наши глаза следили за приближением этой лодки. Теперь мы видели пассажирку отчетливо: молодая девушка в широкой шляпе, украшенной белыми ромашками. Такой элегантной шляпы я еще не видела.

Она обернулась в нашу сторону, увидев нас, подняла руку в царственном жесте, словно знала, кто мы такие.

Лодка заскрипела по песку. Из нее выпрыгнул матрос и подал руку даме. Она встала. Она высокая, моего роста, на ней облегающее платье из шелка. Она показалась мне симпатичной и какой-то знакомой.

Неожиданно меня осенило; я смотрюсь в зеркало и вижу своё собственное отражение, но не точное, а усовершенствованное — она красивее меня. Матрос поднял ее на руки и вынес на берег.

Она стояла и смотрела на нас с улыбкой:

— Я Сюзанна.

Нам всем казалось, что мы видим сон, всем, но не Сюзанне. Она полностью владела ситуацией.

Родители ошеломлены. Анабель не могла поверить, что девушка не мираж.

Приезжая понимала это. Я уверена, Сюзанна все понимала и находила ситуацию забавной.

— Мне хотелось повидать своего отца. Как только я узнала, где он живет, я сразу отправилась в путь. Анабель, я тебя помню. А кто…

— Наша дочь Сьювелин, — представила Анабель.

— Да, наша дочь Сьювелин, — эхом повторил отец.

Сюзанна кивнула, улыбаясь:

— Мы сестры… наполовину. Разве это не чудо? Представьте, в моем возрасте вдруг узнать, что у тебя есть сестра.

— Я знала о тебе.

— Несправедливое преимущество. — Она не отводила от меня глаз. — А мы похожи, правда? — Она сняла шляпу. У нее коротко пострижены волосы и на лбу челка. — Да, мы сестры. И мы будем похожи еще больше, если оденемся одинаково. Очень волнующе. Я рада, что наконец тебя увидела.

Матрос поставил на песок вещи Сюзанны.

— Вы приехали сюда… — начала Анабель.

— Погостить, если позволите. Я проделала долгий путь.

— Пойдемте в дом. У нас есть о чем поговорить, — пригласила Анабель.

Сюзанна подошла к отцу и взяла его под руку.

— Ты доволен, что я приехала? — спросила она.

— Конечно.

— Я так рада. Я тебя помню… и Анабель.

— Твоя мать… — осекся он.

— Она умерла… около трех лет назад. От пневмонии. Да, нам есть о чем поговорить.

Несколько ребятишек подошли поглазеть на приезжую. Папа крикнул:

— Ну-ка, помогите нам с этими вещами.

Они захихикали от удовольствия стать участниками приключения. Мы двинулись к дому, обуреваемые разными чувствами.

Филип ждал нас в доме. Увидев Сюзанну, он замер и широко открыл глаза.

— Это дочь моего мужа, — представила Анабель. — Она приехала из Англии погостить.

— Очень интересно. — Он шагнул вперед.

— Здравствуйте. — Сюзанна протянула руку.

— Доктор Халмер. Сюзанна Мейтленд, — познакомил их отец.

— Вы надолго приехали? — поинтересовался Филип.

— Надеюсь пробыть здесь какое-то время. Я проделала слишком долгий путь, чтобы остановиться на один день. Кажется, корабль отплывает завтра. Надеюсь, я им понравлюсь, и меня не отправят на нем обратно.

— Вы похожи на…

Она повернулась ко мне и одарила улыбкой:

— Естественно, у нас общий отец.

Навстречу нам вышла Кугаба. За ней Кугабель, она навещала мать.

— Кугаба, это наша дочь, она приехала из Англии. Приготовь для нее комнату, — распорядилась Анабель.

— Да, да. Кугабель, пойдем, поможешь мне.

Кугабель стояла с ребенком на руках и переводила взгляд с меня на Филипа. Она улыбалась. Потом посмотрела на Сюзанну.

— Милый домик, — улыбнулась Сюзанна.

— Мы его значительно улучшили, — проговорил отец.

— Прошло одиннадцать лет. Я помню, мне было семь, когда… вы уехали.

— Прошло одиннадцать лет, — спокойно повторила Анабель. — Наверное, ты хочешь пить. Позволь, я угощу тебя чем-нибудь, пока Кугаба готовит твою комнату.

— Кугаба! Та женщина, которая смотрела на меня, словно я дьявол, сбежавший из ада?

— Кугаба старшая.

— А я говорю о младшей, с ребенком на руках. Они слуги? Я так давно собиралась найти вас. Это произошло так внезапно… Ваше исчезновение…

Мама принесла лимонад, в который она добавляла травы, напиток получался приятным и освежающим.

— Обед через час. Ты голодна? Может, ускорить?

Сюзанна отказалась. Напиток освежил ее, и она в состоянии подождать.

Она лукаво смотрела на отца:

— Удивляешься, как я нашла тебя? Старый Симмонс, который вел твои дела, скончался в прошлом году. Вместо него работает его сын, Алан. Я вынудила его открыть мне твой секрет. Я никому не рассказала, но решила навестить вас.

— Как умерла Джессами? — спросила Анабель.

— Во время холодной зимы три года назад. Нас занесло в замке на несколько недель. Помнишь, как гуляет ветер по коридорам? Ну, мама не вынесла сквозняков. У нее всегда были слабые легкие. Элизабет Ларкхем — помнишь ее? — умерла через несколько месяцев по той же причине. В ту зиму много людей пострадало от морозов.

— А как чувствовала себя твоя мама, когда… — осеклась Анабель.

Сюзанна понимающе улыбнулась.

— Когда вы уехали? О, она была опустошена. Серьезно заболела. Простуда перешла в бронхит. Не могла ни о чем думать, только о дыхании. Она говорила, что болезнь спасла ее от смерти от меланхолии.

Анабель закрыла глаза. Сюзанна вскрыла старую рану и посыпала ее солью.

— Однако все в прошлом. Сейчас в замке все по-другому.

Кугабель пришла сказать, что комната готова. Ей пришлось только перестелить постель. Она обратилась к гостье:

— Комнаты в доме всегда чистые. Анабель любит чистоту.