Казалось, Джорджи согласилась с этим.

— Может, у Тайрела больше не будет наследников мужского пола, — предположила она. — И Нэда примут легче.

— Знаю, это будет еще один кризис, но я должна с этим справиться.

— Конечно, должна, — обняла ее Джорджи. — И я хочу помочь.

— Спасибо, — прошептала Лизи.

Она старалась не быть глупой и не обращать внимания на ноющую боль к груди.

— Так, значит, он скоро будет помолвлен?

— Этот слух распространился по всему Лимерику. Его невеста как будто дочь виконта Хэррингтона.

Лизи закрыла глаза. Даже она, хоть и не интересовалась политикой, знала, как влиятелен лорд Хэррингтон. Он работал в Тайном совете и оставался председателем палаты лордов. Он был богатым, выдающимся англичанином. Если слухи правдивы, помолвка имела бы много преимуществ для семьи де Уоренн.

— Лизи, ты же знаешь, он не для тебя… — сказала Джорджи.

— Я знаю! Джорджи, самым лучшим будет, если он женится и заведет больше детей. Я хочу, чтобы он был счастлив, — кое-как сумела произнести она.

Джорджи грустно улыбнулась.

— Конечно же хочешь, — проговорила она.

Прошло несколько дней, но в доме еще не оправились от потрясения. Лидия не выходила из своей комнаты, очевидно слишком грустная, чтобы спуститься.

Джеральд сидел в своем кабинете и был странно молчалив за едой. Казалось, словно кто-то умер и все в доме в трауре, прокомментировала Элеонор; это замечание не облегчило беспокойство Лизи и не изменило ее мрачного настроения. Джорджи пыталась забавлять Нэда, но это не помогало. Никто, даже Элеонор, не мог заставить Лидию спуститься. Джеральду, казалось, было все равно.

Лизи была на грани. Весь год она старалась не думать о том, что случится, если она привезет Нэда домой. Старалась убедить себя, когда осмеливалась подумать о будущем, что все как-нибудь уладится. Теперь она поняла, как сильно обидела родителей, — и это было только начало. Если ее родители так шокированы, то как же отреагируют их знакомые? Лизи боялась, что скандал будет еще грандиознее, чем она могла себе представить.

Первой прибыла леди О'Дэл. Лизи сидела в гостиной с Элеонор, Джорджи и Нэдом, когда красивая черная карета въехала во двор. Леди О'Дэл была хорошей подругой Лидии и всегда была добра к Лизи — хотя никогда не заботилась об Анне. Но это потому, что ее дочь Хелен, довольно хорошенькая девушка, но никогда не получала столько внимания, как Анна, и леди О'Дэл всегда возмущалась из-за этого. Она была одной из женщин, которые за ее спиной называли Анну распутной.

Лизи выглянула из окна, когда леди О'Дэл вышла из кареты. Нэд спал в плетеной кроватке, а Элеонор с Джорджи играли за карточным столом в кункен. В желудке у нее появилось неприятное чувство, когда она увидела, как приближается мамина подруга.

Джорджи тоже подошла к окну.

— Это леди О'Дэл! Что ты собираешься делать? — воскликнула она, повернувшись к Лизи и напряженно посмотрев на нее.

Лизи не медлила, хотя чувствовала себя ужасно.

— Думаю, у меня небольшой выбор. В конце концов, рано или поздно она узнает, что я падшая женщина. Возможно, лучше побыстрее покончить с этим.

— О, Лизи, ты прошла уже через многое! Ты же можешь подождать со скандалом.

— Его не избежать.

Лизи удалось пожать плечами.

— Можно. — Джорджи наконец улыбнулась, пытаясь ободрить сестру. — Может, все будет не так уж плохо. Леди О'Дэл пребывает в восторге от свадьбы Хелен прошлой осенью. Она еще никогда не была в таком хорошем настроении.

Лизи посмотрела в сторону. Маргарет О'Дэл будет в шоке, свадьба дочери не поможет, а затем она ее осудит. Но Лизи напомнила себе, что ее сын стоит этих порицаний. Его благосостояние было важно, а не ее собственное.

Бетти провела грузную матрону в гостиную. Она ослепительно улыбнулась всем.

— Элизабет! Девочка моя, прошло так много времени. Как прекрасно ты выглядишь! И леди де Берри! Как здорово увидеть вас снова.

И она вошла в гостиную.

— Как вы, леди О'Дэл? — улыбнулась Элеонор, вставая. — Да стоит ли вообще спрашивать — выглядите так хорошо!

Сердце Лизи забилось, и она обменялась взглядом с Джорджи. Элеонор никогда не была такой любезной в Лимерике, но Лизи знала, почему она ведет себя так учтиво.

— О, спасибо. Я слышала, вы были больны, но выглядите так, словно полностью поправили здоровье, — сказала леди О'Дэл.

Она заметила спящего ребенка в кроватке и казалась слегка озадаченной, но потом вновь обратила свое внимание на Элеонор.

— Пожалуйста, зовите меня Элеонор, ведь мы знаем друг друга уже… много лет, не так ли? И мои поздравления, Маргарет. Я слышала, у Хелен очень удачный брак.

Маргарет О'Дэл просияла:

— Его годовой доход шестьсот фунтов! Да, это просто великолепный брак. — Она снова посмотрела на Нэда: — Какой очаровательный малыш! Это мальчик?

Лизи прошла мимо тети и леди О'Дэл, понимая, что ее ноги дрожат.

— Да, это мальчик.

Она не разбудила Нэда, Лишь поправила одеяло. Затем она провела рукой по его нежной щеке. Когда она выпрямилась, Маргарет смотрела на нее огромными любопытными глазами.

— Это родственник? — спросила она.

Лизи удалось посмотреть ей в глаза.

— Это мой сын.

Было еще больше посетителей, поскольку каждый хотел посмотреть на Лизи и ее сына. Когда карета въезжала во двор, напряжение Лизи увеличивалось до такой степени, что она была готова упасть в обморок. Она никогда не была популярной, но с ней всегда обращались с теплотой и уважением. Внезапно она оказалась на вершине популярности… самым унизительным образом. Было так много комментариев за спиной и недомолвок. Лизи знала, что все графство обсуждает, кто же отец Нэда. И почти каждый говорил, что эта «застенчивая Элизабет Энн» оказалась в такой ситуации.

Каждый раз, когда Лизи слышала, как кто-то говорил, что в таком положении должна была оказаться Анна, с ее свободной манерой поведения, она съеживалась.

Именно Джорджи настояла на том, чтобы они днем пошли в город за покупками.

— Ты не можешь вечно прятаться, и самое худшее закончилось, — сказала Джорджи, когда они шли по главной улице; обе сестры были одеты в белые платья, украшенные вышивкой, и шелковые мантильи. Нэда в коляске катила Рози.

— Они смотрят на меня так, словно я проститутка.

Лизи крепко прижимала к себе сумочку. Было прекрасное утро, но стало ветрено и серо, полуденное небо предвещало дождь. Ей было все равно. Ее жизнь перевернулась вверх дном, и она отчаянно хотела вернуть все на прежнее место. Она ненавидела быть в центре внимания, в центре такого мерзкого скандала.

— Я почти чувствую себя проституткой.

— Ты не проститутка! — воскликнула Джорджи. — Эти женщины знакомы с тобой всю жизнь, и они все знают, какая ты хорошая. Я слышала, как кто-то говорил, будто тебя, должно быть, соблазнили — что ты, должно быть, была влюблена. Я думаю, они просто в шоке оттого, что их застенчивая маленькая Лизи попала в такую ситуацию. — Джорджи улыбнулась ей: — Они оправятся. Ни один скандал не длится вечно.

Лизи сомневалась, что когда-либо будет с кем-нибудь из своих бывших друзей в приятельских отношениях. Даже сейчас, когда они проходили мимо многих магазинов вдоль центральной улицы, владельцы отмечали их передвижение. Лизи знала, что они шепчутся о ней.

— Не знаю, стоит ли мне оставаться здесь, Джорджи, — наконец сказала она. — Может, для мамы с папой будет лучше, если я уеду.

Она все еще боялась, что ей не обрадуются у тети дома, если ей придется покинуть Рейвен-Холл.

— Ерунда! Мама, как всегда, слишком все преувеличивает. Папе грустно, но он будет в порядке, поскольку ты его любимая дочь. Лизи, время лечит все раны. Мы справимся с этим, — твердо сказала Джорджи, крепко взяв ее за руку и сжав ее. — Обещаю.

— По крайней мере, он разговаривает со мной, — уныло проговорила Лизи.

Интересно, отец сможет когда-нибудь полюбить ее снова так же всецело и с доверием.

Джорджи внезапно остановилась.

Лизи была так поглощена своими размышлениями, что не обратила внимания на прохожего. Она споткнулась, проследив за взглядом сестры.

К ним приближался Тайрел де Уоренн.

Он был на расстоянии половины квартала, но его высокую широкоплечую фигуру нельзя было не узнать. Лизи узнала бы его везде, даже спустя полтора года. Он шел пешком, его шаги были широкими и уверенными, и с ним был другой джентльмен. Они были поглощены беседой и пока не заметили их.

Лизи развернулась в панике.

— Рози! Иди с Нэдом в булочную и не выходи оттуда! — лихорадочно воскликнула она.

Ее страх не знал границ. Она потратила кучу времени, стараясь убедить себя в том, что они с Тайрелом вряд ли встретятся в Лимерике, поскольку он теперь часто ездил в Дублин. Но он был здесь, на улице, всего в нескольких шагах!

Рози побледнела и молча покатила коляску с Нэдом в булочную.

Рациональные мысли покинули ее. Она по-прежнему стояла спиной к приближающемуся Тайрелу и молилась, чтобы он пересек улицу или зашел в паб, который был вдалеке. Но даже когда она молилась, чтобы он ушел, его смуглое красивое лицо, его томные глаза, его сильное, стройное тело заполняли ее разум. Она закрыла глаза, вспотев, но его мужественный образ оставался. Она любила его уже так давно!

— О! Они идут сюда! Думаю, они приближаются к нам! — не веря, воскликнула Джорджи.

— Невозможно, — ахнула Лизи.

Сзади раздался очень знакомый голос:

— Лизи? Лизи, это ты?

Это был Рори Макбейн. Лизи, не веря, повернулась и встретилась с дружелюбным взглядом его зеленых глаз, не смея смотреть на мужчину рядом с ним.

— Это ты! — радостно воскликнул он.

Его взгляд переместился на Джорджи, оценивая ее, а потом снова быстро вернулся к Лизи. Он низко поклонился.

— Я и забыл, что твой дом здесь, в Лимерике. Я почему-то решил, что ты осталась с тетей в Глен-Берри.

Лизи знала, что должна ответить. Ее щеки стали обжигающе горячими. Она сделала реверанс. И наконец взглянула на Тайрела.

Он смотрел на нее долгим взглядом, широко раскрыв глаза, словно узнал ее. Конечно, это было невозможно, не так ли? Он никогда еще не выглядел так мужественно, так взросло. Был одет в темное, безукоризненно сшитое голубое пальто, замшевые бриджи и высокие блестящие сапоги для скачек. У Лизи захватило дух, словно ее ударили. Недоразумение нарастало.

— Лизи? — привлек ее внимание Рори.

Лизи вышла из транса. Она повернулась к нему лицом, зная, что жар распространяется от щек к горлу и груди; ее тело оживало в первый раз после того, как она узнала о предательстве Анны.

— При… Привет, — промямлила она. — Я… Я так рада видеть тебя, Рори.

— Ты в порядке? — с возрастающей озабоченностью спросил он.

Ей удалось кивнуть, и она осмелилась посмотреть на Тайрела. Выражение его лица ожесточилось, словно было вырезано из камня, а взгляд потемнел. На самом деле, он выглядел рассерженным, очень рассерженным.

Округлив глаза, Рори произнес:

— Где мои манеры? Лизи, познакомься, это лорд Тайрел де Уоренн, мой хороший друг. Тай, это мисс Элизабет Фицджеральд.

Лизи молилась, чтобы не упасть в обморок. Рори и Тайрел друзья? Ей конец.

— Моя сестра, — прошептала она. — Мисс Джорджина Мей Фицджеральд.

Лизи смутно видела, как Джорджи делает реверанс, хотя тоже была напряжена от волнения. Рори галантно поклонился в ответ и улыбнулся своей самой обольстительной улыбкой:

— Очень приятно, мисс Фицджеральд. Могу только сказать, что мне жаль, что мы не познакомились прошлым летом в Глен-Берри. Мне так понравилось общество вашей сестры. Вы пропустили некоторые веселые моменты.

Щеки Джорджи покрыл легкий румянец, что сделало ее невероятно привлекательной. Она была почти одного с ним роста и смотрела ему в глаза, когда говорила:

— Я провела прошлое лето ухаживая за нашими родителями. Лизи не… Она не рассказывала о вас.

Ее румянец стал гуще, когда она поняла, что сказала бестактность.

— Что за впечатление я, должно быть, произвел! — пробормотал Рори. Он улыбнулся Джорджи. — Как это благородно — заботиться о родителях. Я очень надеюсь, что у них не было тяжелых болезней?

Джорджи отвела взгляд:

— Все в порядке, спасибо, сэр.

Джорджи казалась очень взволнованной, что было не похоже на нее, но Лизи не могла об этом думать. Тайрел не отводил взгляд. Она снова попыталась вздохнуть и обнаружила, что это еще труднее.

Узнав о предательстве Анны, она отказывалась думать о нем иначе, кроме как об отце Нэда. Она отказывалась мечтать о нем, особенно как о любовнике. И любые постыдные сны она отказывалась вспоминать.