Суд и так расторг бы наш брак, несмотря на всю кампанию в прессе, которую затеяла Мона. Она наняла хорошего адвоката, и тот сумел объяснить ей, как должна вести себя жертва.

– Это естественно – ты богат. Мало кто мог бы удержаться от искушения отсудить у мужа-миллионера половину состояния. Мона не исключение.

– Ах, детка… Нам хватило бы и десятой части моих богатств… А в общем-то – и того домика, что взорвала Клер.

– А еще – твоего завода и этой клиники… Почему мы не можем быть вместе, Берт? – Сандра с мольбой подняла на него полные слез глаза. – Если бы ты знал…

Распахнув полы подбитой мехом куртки, Берт обнял ее и прижал к себе:

– Я все знаю, девочка. Ты никогда не покидаешь меня, ты всегда внутри, в моих мыслях, сердце, в моих мечтах и надеждах… Но этого так мало!

– И так жаль того, что уже никогда не случится.

– Случится! Пожалуйста, запусти свою ладошку под свитер. Чувствуешь, в кармане рубашки? Достань. – Берт надел на палец Сандры аметистовый перстень. – И никогда не снимай. Скоро я заберу тебя, детка…

В голосе Берта прозвучала мрачная угроза.

– Что ты задумал?

– Мона обещает покончить с собой, если я подам на развод. Значит, так тому и быть. Она сама выбрала свою участь.

– Нет, Берт! Разве мы сможем начать нашу жизнь у ее могилы, зная, что сами толкнули ее на этот поступок?

– А ты думаешь, я должен ждать, пока не задохнусь от тоски или какой-нибудь везучий парень не завоюет твое сердце?

– Мы должны подождать… А вдруг добрый Санта-Клаус привезет в своем сказочном мешке подарки и для нас?..

– Ты сама не веришь в то, что говоришь, детка. У тебя такой голос, словно ты уже отреклась от всего, смирилась…

– Смирение – подвиг. Или дар свыше. Может, его и просить у Санта-Клауса?

– Не смей так говорить, Сандра. Борьба труднее смирения. И я выбрал ее…

– Мсье Уэлси, скоро обед, я совсем замерз, пока караулил вас. Боялся, что вы сбежите… – Из-за кустов опасливо выглянул Патрик. – Не торопитесь, я буду ждать. Только вы не забудьте, пожалуйста, что обещали мне. А еще Кетлин уверяет, что вы хотели прокатить ее в замечательном автомобиле.

– Не стоило обнадеживать ребенка, Берт. Девочка потеряла родителей. Она просит у Санты вернуть ей мать. И, кажется, я знаю, как это сделать. – Сандра строго посмотрела на Берта. – Для меня это очень важно, и я очень постараюсь завоевать ее любовь.

– Да она и так в тебе души не чает! – С грустной насмешкой заметил Патрик. – Ни на минуту не отстает…

Берт насупился:

– А знаете, я завидую вам… Может, доктор Вальнер возьмет меня санитаром или тренером по езде на каталках?

– Вот было бы здорово! – оживился Патрик. – Но вначале расскажите совсем немного про себя. Это очень страшно – носиться на такой скорости – фю-ить!

Берт с мольбой посмотрел на Сандру, но она попятилась.

– Патрик, мсье Уэлси уже свободен. А у меня срочные дела в клинике. Я и так задержалась. – Сандра улыбнулась Берту. – С наступающим Рождеством, победитель!

– Не бросай свое колдовство, Фея. Я очень рассчитываю на него. И хорошо помню все, что обещал. Даже малышке Кетлин.

Сандра быстро направилась к зданию клиники, оставив на круглой площадке Берта и Патрика. Она с трудом сдерживала рыдания – было такое чувство, что еще несколько шагов – и она не выдержит, бросится обратно, прижмется к нему и ни за что, никогда не отпустит…

Не оглядываясь, Сандра удалялась от Берта, а боль в груди становилась невыносимой. Казалось, что-то острое вонзилось прямо в сердце и вот-вот разорвет на части. Вот-вот случится нечто ужасное, непоправимое.

Вбежав в палату Кетлин, Сандра обняла девочку, прислушиваясь к ее ровному дыханию.

– Сандра, скушай мое пирожное. Очень вкусное и веселое. Только пожалуйста, пожалуйста, не плачь…


Приближались праздники, но Сандру не покидало ощущение угрозы – каждый день она ждала плохих вестей, и они появились – крупные заголовки в газете, лежащей на тумбочке больного. «Мона Барроу покончит счеты с жизнью, если муж бросит ее». И ниже: «Я убью себя и его», – сказала миссис Барроу, доведенная до отчаяния».

Сандра оценила серьезность ситуации и приняла решение.

Самуил Шольц часто звонил ей, предлагая помощь. Недавно он намекнул, что собирается провести праздники в полном одиночестве. Позвонив ему, Сандра сказала:

– На Рождество мне не выбраться – здесь затевается большой детский праздник. А к Новому году готовь нарядную елку – я прилечу в Ньюхемш. Нам надо обсудить кое-какие важные вопросы.

– Вдвоем? – Не поверил своему счастью Сэм.

– Консультанты нам, я думаю, не понадобятся. Возможно, я прихвачу с собой маленькую девочку. Ты познакомишься с Ней и начнешь оформлять бумаги.

Какой-то сумасшедший кураж подстегивал Сандру. Ей казалось, что выход найден: своим замужеством она избавит Берта от мучительной дилеммы.

Двадцать третьего декабря в клинике творился настоящий переполох. Праздничная суета увлекла даже тех, кто не мог до этого побороть депрессию. Все принимали участие в украшении комнат и, главное, – зала с нарядной елкой. Костыли, гипс, инвалидные коляски казались маскарадными принадлежностями – так весело сверкали глаза детей, готовящихся к празднику. А их радость вдохновляла взрослых.

Сандра взвалила на себя множество всяких обязанностей – заказ лакомств к столу, закупку заранее продуманных подарков, подготовку призов для игр и соревнований, постановку церемониала появления Санта-Клауса с неизбежными санями и эльфами.

Она помогала развешивать цветные гирлянды вдоль стен, когда ее вызвали к центральному входу.

– Вон та дама в красном автомобиле немедленно желает видеть вас, миссис Сандра, – сообщил привратник.

Она сбежала по ступенькам, как была – в голубом костюме медсестры и легких парусиновых туфлях. Дверца распахнулась.

– Садись, – раздался хриплый голос. За рулем сидела темноволосая женщина в зеркальных очках и меховом жакете. Лишь когда она повернула мрачно усмехающееся лицо с ярко очерченным алым ртом, Сандра узнала Мону.

– Берт прислал меня за тобой. Мы остановились в Гриндельвальде. Муж, наконец, решил во всем разобраться. Мы должны обсудить нашу ситуацию втроем, не правда ли, детка?

– Я не могу отлучиться сегодня. Скоро начнется детский праздник.

– Пустяки, это не займет много времени. Поставишь свою подпись на бумажке – и катись обратно.

Сандра колебалась. На ее волосы и плечи ложился мелкий снег.

– Хорошо, я предупрежу, что скоро вернусь.

– Эй! У меня нет времени. И у Берта тоже. – Мона засмеялась. – Наш герой слегка «того» – наверно, в голове что-то треснуло.

– Едем. – Сандра села сзади. – Только быстрее.

Мона резко нажала на газ.

– Хорошая машинка – подарок Берта. Он любит скорость. Вот это настоящая езда, не хуже, чем в «Формуле-1»!

– Но мы не на гоночной трассе, нас остановит дорожный патруль, – предупредила Сандра, глянув на спидометр.

– Патруль не успеет! Ты же сама просила поторопиться. – Мона странно захохотала, и Сандра поняла, что имеет дело с умалишенной.

– Останови сейчас же! – Она попробовала встряхнуть Мону за плечи, но машина лишь резко вильнула в сторону, едва не врезавшись в придорожные столбики.

– Не рыпайся, еще не время. Я ненавижу тебя. Ты украла мое лицо и мою судьбу. Я должна быть счастлива с Бертом – я!.. Жалкая маленькая добродетельная мышка! Тебе не понять Мону Барроу – величайшее трагическое дарование современности. Да! Так писали, и это была чистая правда… Мне не нужны его вонючие деньги и его гребаное сострадание!..

– Ты все еще любишь Берта, Мона. Отпусти его…

– Я?! – Истеричный смех сотряс тело женщины. Не сбавляя скорости, она неслась по горной трассе вверх, пренебрегая резкими гудками встречных автомобилей. – Любовь! Я предпочла бы остаться в притоне секты «Затмение», забыть обо всем… Мы курили, кололись и трахались с кем попало и где попало, всей «семьей» – вот это и есть «любовь»…

Мона вдруг повернула к своей спутнице побледневшее лицо, сорвала очки, и Сандра содрогнулась – перед ней сидела старуха.

– Не так свежа, не правда ли? Не гожусь для экрана и для роли супруги магната? Но я еще могу кое-что…

Приступ истерики прошел – Мона уверенно вела машину, ловко избегая столкновений. Сандра сжалась на сиденье в полной растерянности. Она понимала, что бороться на такой скорости означало неизбежную гибель.

– Вон там, наверху, видишь площадку? Я заприметила ее раньше. Ремонтные работы на сегодня прекращены, и мы выпорхнем в пустоту совершенно без зрителей. Только добренький боженька и его ангелы не подхватят наши души. За нами прибудут черти, чтобы утащить прямиком в ад. Это как раз по мне – жарко и никакой нравоучительной дребедени.

– Не думай, что тебе удастся обойтись без свидетелей. Над нами уже кружит патрульный вертолет – они засекли автомобиль.

– Тем лучше. Сопливые полицейские сумеют описать газетчикам последнюю роль Моны Барроу: «Полет над проклятой жизнью».

– Нет! Ты получишь за развод кучу денег и сможешь наслаждаться своими игрушками еще многие годы. Это вернее, чем рассчитывать на компанию в преисподней.

– Я не смогу наслаждаться ничем, пока живы вы с Бертом… А знаешь, еще в ресторане Гриндельвальда, когда ты, вроде улитки, приросла к своему креслу и выглядела как невеста из фильмов ужасов, я поняла все. У вас с Бертом на лбу сияла печать – печать сатаны. Вы были обречены на общее горе.

– На счастье, Мона. Мы сумеем дать друг другу так много, что даже сейчас, перед казнью, я с радостью признаю свою жизнь удавшейся. Мне фантастически повезло, Мона. Я встретила Берта – лучшего человека на свете. Да посмотри же, я улыбаюсь! Я смеюсь над твоей жалкой, беспомощной местью!..

Не переставая улыбаться, Сандра закрыла глаза. Она совсем не боялась смерти: Берт любит ее, а все остальное – мелочи. Даже небытие.

– Ну, вот мы и прибыли. Молись, если умеешь. А я проклинаю тебя! – Мона резко свернула на закрытый для проезда участок дороги. Сбив щиток с предупреждающими об опасности красными лампочками, машина устремилась к пропасти. Развороченные булыжники заставили сбавить скорость, из уст Моны вырвалось грязное ругательство.

– Берт! – С неожиданной силой Сандра рванула дверцу и вывалилась в строительный щебень. Не чувствуя боли, поднялась, рванулась к краю площадки. – Берт!

Маленький белый автомобиль с открытым верхом – тот самый, что был собран из трофеев победы руками Берта, преградил путь машине Моны.

Уэлси улыбался, сжимая руль, ветер трепал его волосы, в свете фар кружил и искрился снежок. Все выглядело, как на картинке рекламного проспекта.

Два колеса машины висели в воздухе. Водитель не мог пошевелиться – каждое движение приближало конец. Время распалось на гряду значительных, весомых мгновений. Красный автомобиль, предвкушая последний, роковой удар, медленно двигался к цели. Сандра бежала, протягивая к любимому руки. Что-то шумело и грохотало над ее головой, вздымая пыль и сухую листву. Она ничего не понимала, вся обратившись в желание – дотянуться, припасть к его груди…

– Берт, любимый! – Сандра зажмурилась. Ладонь Берта крепко ухватила ее запястье и приподняла вверх. Машина накренилась, сорвалась с точки опоры и… поплыла в воздухе. Прямо под ней, ударившись крышей о колеса, пронеслась красная молния. Сандра видела лишь лицо Берта совсем рядом со своим. Закусив губу, он напрягся всем телом и втащил ее на сиденье. Выглянув, Сандра в ужасе отшатнулась – они висели в воздухе над глубоким ущельем. Внизу огромным костром пылала разбившаяся о камни красная машина, а в вечернем небе кружил, распугивая усиливающуюся метель, винт вертолета. Маленькая глазастая стрекоза с трудом тащила на тросе все сильнее раскачивающийся над пропастью автомобиль.

– Пора сажать, Жан. Того и гляди, мы врежемся в гору или уроним наших пассажиров. – Сказал сержант дорожной полиции, сидящий рядом с пилотом. Они уже давно преследовали взбесившийся красный автомобиль и ничего не могли сделать, чтобы предотвратить трагедию, – водитель, несомненно, мчался навстречу гибели.

Сержант поспешил выбросить спасательный трос, но спуститься сам не успел. Откуда не возьмись, появился белый автомобиль и, развернувшись на краю площадки, преградил дорогу красному.

– Что он делает, батюшки! – Пилот взвыл от собственной беспомощности, преодолевая желание отвернуться от разыгравшейся внизу сцены. К тому же к открытой игрушечной машине бежала девушка в голубом костюме медсестры.

– Цепляем их, Жан! – Скомандовал пилот. Это единственный шанс. Конечно, нулевой. Но ведь сегодня праздник!

Он видел, что водителю удалось поймать конец троса. Надо было резко поднять его, но что делать с медсестрой? И тут вертолет напрягся – пилот облегченно вздохнул – парню удалось прицепиться! Одной рукой он втаскивал в кабину девушку.

В то же мгновение автомобиль-убийца, промахнувшись, слетел в пропасть, а игрушечная машина повисла на тросе, описывая в воздухе опасные круги.