Антон проводил их, а вернувшись наткнулся на Дашин вопросительный взгляд.

— Отказалась? — только и спросила она.

Как ни странно, почти сразу же после укола она почувствовала себя значительно легче, даже боль в горле притупилась.

— А ты хотела в этот клоповник, который только номинально называется больницей? — вздернул бровь Антон. Ответить ей не дал, действуя все в той же бесящей самоуверенной манере. — Где твоя одежда?

— Зачем она тебе? — отвернулась Даша от него и принялась рассматривать обои на стене. Как же он ее бесит.

— Поживешь у меня, пока не поправишься.

— Еще чего?! — вылупилась на него Даша. — И не подумаю!

— Подумаешь, дорогая, — вкрадчиво произнес он. — Должен же я защитить свои инвестиции. Умрешь, кто долг возвращать будет? А болеешь ты серьезно, судя по предупреждению этого престарелого светоча.

Вот же урод! И не поспоришь ведь. И все же, в глубине души она была немного благодарна Антону, в чем даже себе не признавалась. Ведь не заявись он так вовремя, что бы с ней сейчас было. Может, уже случилась бы эта потеря инвестиций? А еще в душе теплилась мстительная радость, что обломала его сегодняшние планы. Ведь приехал он, когда не смог до нее дозвониться, как поняла по трем пропущенным вызовам от него. Так тебе и нужно, извращенец!


В машине ехали молча. Антон, казалось, вообще забыл про Дашу. А она бездумно смотрела в окно, размышляя о своей жизни, которая вдруг так резко изменилась.

Антон снова позвонил таинственному Виталию Сергеевичу и уточнил, через сколько тот будет у него. Потом сделал еще звонок и коротко распорядился, чтобы приготовили одну из гостевых комнат. Уж не для нее ли? И неужели к нему ходят гости? Что-то не похоже… Все это Даша улавливала краем сознания и моментами осознавала, что все слишком нереально и неправильно. Так не должно быть. И не совершила ли она самую большую ошибку в своей жизни, связавшись с этим мужчиной?

Ее снова начало познабливать, и Даша поняла, что температура поднимается, не успев упасть как следует. И такая тоска накатила. Где то время, когда она была маленькой, и возле ее кровати, когда болела, колготилась мама? Приносила витаминные напитки, баловала чем-то вкусненьким и полезным… Куда все это ушло? И когда она стала взрослой?

По дорожке к совсем не сказочному дворцу шла уже с трудом. Антону пришлось топтаться с недовольным видом, пока она доковыляет до крыльца. В холле их ждала горничная.

— Комната готова? — отрывисто спросил Антон, наблюдая, как та помогает Даше раздеться, при этом удерживая его пальто.

— Готова, Антон Максимович.

— Поводи нашу гостью и устрой ее поудобнее, — кивнул он. — Распорядись приготовить какое-нибудь теплое питье. Чай с лимоном или с малиной…

— Не надо, — прохрипела Даша, указывая на горло. Снова оно нещадно болело, даже говорить толком не получалось.

— Хорошо. Тогда питаться будем через капельницу, — спокойно отреагировал Антон и быстро пересек холл, скрываясь в коридоре и бросив горничной: — Сообщишь, когда прибудет Виталий Сергеевич.

Ну капельница, так капельница. Только кто ей тут будет ставить капельницы? Точно не сама она, хоть и умела это делать.

В безликой комнате, напоминающей гостиничный номер, ей выделили ночную сорочку, и горничная разобрала постель. Она ни о чем не спросила, видно, по тому как ежилась Даша, обо всем догадалась сама.

Под толстым одеялом ее продолжала бить дрожь. Согреться ну никак не получалось. И как раз в этот момент дверь в комнату распахнулась, впуская представительного мужчину лет сорока, за которым вошел Антон.

— Вот, значит, наша больная? — улыбнулся ей мужчина. — А я врач — Виталий Сергеевич. Антона лечу вот с такого возраста, — показал он рукой где-то в районе пояса.

Да ей-то какая разница! Хоть с пеленок. Впрочем, это точно вряд ли. Сколько на вскидку лет ее мучителю? Да примерно как и ей, может немного старше. Да и Ритка сказала, что разбогател он стремительно, годы, значит, для этого не потребовались. Ну а доктор этот ему явно в отцы не годится.

Немного обрадовал тот факт, что Антон не присутствовал при осмотре. Хоть этого дополнительного унижения она избежала. Вернулся он, когда Виталий Сергеевич уже что-то писал на небольших листах. Рецепты, наверное.

— Антош, лечение нужно убойное. Я тут напишу все, что нужно купить. В горле у нее ужас что творится. Если нарывы будут увеличиваться, то придется вскрывать их оперативным путем. Сиделку я пришлю. Она будет ставить капельницы и уколы. Ну и продлится это не меньше недели. В общем, звони, если что.

И они ушли. Даша ждала, что Антон вернется, но этого не произошло.


Врач не обманул — болела Даша ровно неделю. Первые три дня ей было настолько плохо, что она или спала или пребывала в каком-то странном состоянии, слабо реагируя на что либо. Возле своей кровати постоянно видела уже немолодую женщину, которая представилась ей Лидией Марковной и сообщила, что она профессиональная сиделка. Впрочем, в последнем Даша очень быстро убедилась. Постель под ней всегда была чистая и сухая, сама она тоже периодически протиралась и переодевалась при помощи все той же Лидии Марковны. Ну и капельницы с уколами та ставила профессионально.

Но они вообще не разговаривали. Все время, что не была занята работой, Лидия Марковна читала любовные романы. Ночи проводила на диване, который застелили специально для нее.

Через три дня Даша уже смогла вставать и самостоятельно передвигаться по комнате. А до этого даже в уборную, которая у нее была тут собственная, провожала ее сиделка.

Горло пока еще болело, но температура уже перестала держаться такая высокая, хоть и не спадала совсем.

Три раза в день ее кормили прямо в комнате. Заходила горничная и приносила ей полный поднос с едой. Правда вот уносила она тот почти такой же полный. Даша разве что выпивала напитки и съедала что-нибудь мягкое и не травмирующее горло. Зато это помогло отказаться от капельниц и избавиться от противного катетера на локтевом сгибе.

Она так и не призналась родителям, что заболела. Пришлось врать и им, и сестре, что работает не покладая рук, чтобы те не нагрянули к ней на квартиру. Впрочем, это было не особо трудно сделать — к ней в гости родные приходили очень редко, разве что на день рождения. Все остальные разы навещала их она.

Антон не пришел к ней ни разу во время лазарета, и Даша даже не знала, бывает ли тот дома. А спрашивать о нем у горничных принципиально не собиралась. Этот мужчина ее не волнует.

Раз только она услышала напоминание о нем, когда собралась домой, почувствовав себя значительно лучше.

— Антом Максимович просил не отпускать вас неделю, — сдержано сообщила горничная. — Если вы настаиваете на своем, я должна доложить ему.

А тут и сиделка к той присоединилась, чуть ли не костьми ложась у ног Даши с категорическим несогласием прерывать лечение. Та уже грозилась пожаловаться Виталию Сергеевичу. В общем, чтоб никто и никому не жаловался, Даша решила все же выждать неделю, а потом спокойно убраться восвояси.

Но как обычно, мы предполагаем, а бог располагает. Планам Даши не судьба была осуществиться.

Утром того дня, когда она проснулась и поняла, что совершенно здорова и даже смогла плотно позавтракать, с аппетитом, какого давно не испытывала, ее навестил Антон. Царь снизошел до плебейки, спустился с золотого трона.

Даша как раз переоделась, аккуратно заправив кровать и положив на ту ночную сорочку. Время приближалось к обеду. На работу она позвонила и предупредила, что завтра уже выходит. Ну и полдня еще у нее были в запасе, чтоб навести порядок в квартире и приготовиться к работе.

— Как ты себя чувствуешь? — вошел Антон, так словно они не виделись со вчерашнего дня.

— Уже хорошо.

— Рад. Значит, ты можешь приступить к своим обязанностям немедленно?

— Ты о чем? — лицо Даши вытянулось от изумления.!Лк не хочет ли он сказать?..

Но именно это и хотел сказать Антон, и следующая его реплика послужила тому подтверждением.

— Сегодня тебе предстоит сделать свой первый эротический массаж, — проговорил он с ехидной улыбочкой. — Надеюсь матчасть ты изучила хорошо.

— Только не сегодня! — выдохнула Даша.

— А почему? — приблизился Антон к ней. — Ты плохо себя чувствуешь? — заправил он прядь волос за ее ухо, и Даша дернулась. — Реакция есть, значит ты здорова, — усмехнулся Антон.

— Я не готова, — пробубнила она, не поднимая головы.

Пошел к черту, урод проклятый! И отойди ты уже, не вторгайся в личное пространство!

— Ты и не можешь быть готова к тому, о чем понятия не имеешь, — тихо произнес он и заставил посмотреть на себя, касаясь подбородка. — Сегодня ты будешь осваивать азы, а я буду направлять тебя.

— У меня ничего нет с собой для массажа, — нашлась Даша, что сказать.

— Зато у меня есть, — расплылся он в улыбке. — Как чувствовал, что в первый раз ты окажешься неподготовленной. Идем, — взял он ее за руку и повел за собой.

Они пришли в зал релаксации, который сейчас выглядел иначе. Повсюду царил полумрак, кроме самого центра — того цветастого пяточка с льющейся по периметру водой. На него сверху падал яркий столп света, и на нем был установлен массажный стол. Ну надо же! А он успел подготовиться. Но мысль эта мелькнула в голове Даши скорее панически, нежели сознательно.

В зале звучала приятная расслабляющая мелодия и пахло свечами, что были расставлены вокруг цветочного оазиса и источали приятный фруктовый аромат.

— Нравится? — поинтересовался Антон, подведя Дашу к массажному столу.

Она лишь тряхнула головой. Желания смотреть на него, а уж тем более говорить что-то, полностью отсутствовало.

— Вот и славно, — в голосе его появилась притворная мягкость. — Даша, приступай.

Тут она уже вынуждена была посмотреть на полностью одетого мужчину. Видно, он не так давно откуда-то вернулся домой, потому что был при костюме и даже при галстуке.

— Мне массировать тебя прямо в костюме? — презрительно бросила она.

— Нет. Сначала ты должна раздеть меня.

— Я?!

— Ты, Даша, ты. И действуй ласково, не торопясь. Возбуди меня уже на этом этапе.

— Я не буду, — демонстративно отвернулась она.

— Ты ведешь себя как ребенок, — горячие ладони опустились ей на плечи. — Лучше ты раздень меня, чем я тебя, — проговорил он ей на ухо и обвел ушную раковину языком. А потом спустился к шее, оставляя влажный будоражащий внутренности след.

И снова она испытала то, чего ждала меньше всего, — мгновенное возбуждение, лишающее воли, заставляющее подчиниться ему. А может, роль сыграла угроза, прозвучавшая в его голосе, несмотря на притворную ласку.

Даша повернулась к нему и уткнулась взглядом в галстук. Руки немного дрожали, когда ослабляла узел, поднимала жесткий воротничок рубашки и снимала галстук через голову, машинально отмечая, какие у него мягкие и шелковистые волосы.

И куда его деть? Даша оглянулась в растерянности с галстуком в руках. Но и тут ей пришли на помощь — Антон забрал у нее галстук и бросил тот на шезлонг.

— Не останавливайся, — в голосе его промелькнули хриплые нотки, и даже они подействовали на Дашу странным образом, рождая совершенно неуместную истому. А еще она чувствовала его дыхание на своем лице. Мимолетное, но прерывистое. И эта прерывистость тоже передавалась ей.

Она взялась за отвороты пиджака и уже собиралась снять тот с Антона, как он перехватил ее руки и несильно сжал.

— Не так, Даша, а ласково и глядя мне в глаза.

Он положил ее руки ладонями себе на грудь и направил те под полы пиджака. То ли по инерции, то ли еще почему, но Дашины руки не остановились — мягко прошлись по груди, чувствуя как затвердевают мужские соски под тонкой и шелковистой тканью рубашки; пробрались на плечи, постигая на ощупь какие те широкие и крепкие; спустились по предплечьям, увлекая пиджак за собой, заставляя тот соскользнуть с плеч.

И все это время она смотрела Антону в глаза, как он и требовал, замечая, как постепенно из карих те становятся черными.

— Умница! У тебя отлично получается. А теперь расстегни рубашку. Я хочу почувствовать твои руки на своей коже без масла.

— Антон, я…

Она хотела сказать, что это уже не массаж получается, а стриптиз какой-то, будто он сам не знал этого лучше нее. Но нужно было хоть что-то сделать или сказать, чтоб прогнать это наваждение, иллюзию возбуждения. Ведь не могла же она на самом деле возбуждаться, только прикасаясь к нему?

— Не трать время на разговоры, — перебил он ее, — действуй по нарастающей.

Он взял ее руки и снова приложил к рубашке. Даше ничего не оставалось, как начать ту расстегивать, пуговичку за пуговичкой, стараясь не касаться его кожи, жар которой даже на расстоянии ощущала.